Алгоритм, от имени учёного аль-Хорезми, - точный набор инструкций, описывающих
порядок действий исполнителя для достижения результата решения задачи за
конечное время. В старой трактовке вместо слова "порядок" использовалось слово
"последовательность", но по мере развития параллельности в работе компьютеров
слово "последовательность" стали заменять более общим словом "порядок". Это
связано с тем, что работа каких-то инструкций алгоритма может быть зависима от
других инструкций или результатов их работы. Таким образом, некоторые инструкции
должны выполняться строго после завершения работы инструкций, от которых они
зависят. Независимые инструкции или инструкции, ставшие независимыми из-за
завершения работы инструкций, от которых они зависят, могут выполняться в
произвольном порядке, параллельно или одновременно, если это позволяют
используемые процессор и операционная система. Ранее часто писали "алгорифм",
сейчас такое написание используется редко, но, тем не менее, имеет место
(например, Нормальный алгорифм Маркова). Часто в качестве исполнителя выступает
некоторый механизм (компьютер, токарный станок, швейная машина), но понятие
алгоритма необязательно относится к компьютерным программам, так, например,
чётко описанный рецепт приготовления блюда также является алгоритмом, в таком
случае исполнителем является человек. Определения алгоритма. Единого "истинного"
определения понятия "алгоритм" нет. "Алгоритм - это конечный набор правил,
который определяет последовательность операций для решения конкретного множества
задач и обладает пятью важными чертами: конечность, определённость, ввод, вывод,
эффективность". (Д. Э. Кнут). "Алгоритм - это всякая система вычислений,
выполняемых по строго определённым правилам, которая после какого-либо числа
шагов заведомо приводит к решению поставленной задачи". (А.Колмогоров).
"Алгоритм - это точное предписание,определяющее вычислительный процесс, идущий
от варьируемых исходных данных к искомому результату". (А. Марков). "Алгоритм -
точное предписание о выполнении в определённом порядке некоторой системы
операций, ведущих к решению всех задач данного типа". (Философский словарь под
ред. М.М.Розенталя). "Алгоритм - строго детерминированная последовательность
действий, описывающая процесс преобразования объекта из начального состояния в
конечное, записанная с помощью понятных исполнителю команд". (Николай Дмитриевич
Угринович, учебник "Информатика и информ. технологии"). Формальные свойства
алгоритмов. Различные определения алгоритма в явной или неявной форме содержат
следующий ряд общих требований: - Дискретность - алгоритм должен представлять
процесс решения задачи как последовательное выполнение некоторых простых шагов.
При этом для выполнения каждого шага алгоритма требуется конечный отрезок
времени, то есть преобразование исходных данных в результат осуществляется во
времени дискретно. - Детерминированность (определённость). В каждый момент
времени следующий шаг работы однозначно определяется состоянием системы. Таким
образом, алгоритм выдаёт один и тот же результат (ответ) для одних и тех же
исходных данных. В современной трактовке у разных реализаций одного и того же
алгоритма должен быть изоморфный граф. С другой стороны, существуют
вероятностные алгоритмы, в которых следующий шаг работы зависит от текущего
состояния системы и генерируемого случайного числа. Однако при включении метода
генерации случайных чисел в список "исходных данных", вероятностный алгоритм
становится подвидом обычного. - Понятность - алгоритм для исполнителя должен
включать только те команды, которые ему (исполнителю) доступны, которые входят в
его систему команд. - Завершаемость (конечность) - при корректно заданных
исходных данных алгоритм должен завершать работу и выдавать результат за
конечное число шагов. С другой стороны, вероятностный алгоритм может и никогда
не выдать результат, но вероятность этого равна 0. - Массовость
(универсальность). Алгоритм должен быть применим к разным наборам исходных
данных. - Результативность - завершение алгоритма определёнными результатами. -
Алгоритм содержит ошибки, если приводит к получению неправильных результатов
либо не даёт результатов вовсе. - Алгоритм не содержит ошибок, если он даёт
правильные результаты для любых допустимых исходных данных. История термина.
Современное формальное определение алгоритма было дано в 30-50-е годы XX века в
работах Тьюринга, Поста, Чёрча (тезис Чёрча - Тьюринга), Н. Винера, А.А.Маркова.
Само слово "алгоритм" происходит от имени учёного Абу Абдуллах Мухаммеда ибн
Муса аль-Хорезми (алгоритм - аль-Хорезми). Около 825 года он написал сочинение,
в котором впервые дал описание придуманной в Индии позиционной десятичной
системы счисления. К сожалению, арабский оригинал книги не сохранился.
Аль-Хорезми сформулировал правила вычислений в новой системе и, вероятно,
впервые использовал цифру 0 для обозначения пропущенной позиции в записи числа
(её индийское название арабы перевели как as-sifr или просто sifr, отсюда такие
слова, как "цифра" и "шифр"). Приблизительно в это же время индийские цифры
начали применять и другие арабские учёные. В первой половине XII века книга
аль-Хорезми в латинском переводе проникла в Европу. Переводчик, имя которого до
нас не дошло, дал ей название Algoritmi de numero Indorum ("Алгоритмы о счёте
индийском"). По-арабски же книга именовалась Китаб аль-джебр валь-мукабала
("Книга о сложении и вычитании"). Из оригинального названия книги происходит
слово Алгебра (алгебра - аль-джебр - сложение). Таким образом, мы видим, что
латинизированное имя среднеазиатского учёного было вынесено в заглавие книги, и
сегодня ни у кого нет сомнений, что слово "алгоритм" попало в европейские языки
именно благодаря этому сочинению. Однако вопрос о его смысле длительное время
вызывал ожесточённые споры. На протяжении многих веков происхождению слова
давались самые разные объяснения. Одни выводили algorism из греческих algiros
(больной) и arithmos (число). Из такого объяснения не очень ясно, почему числа
именно "больные". Или же лингвистам больными казались люди, имеющие несчастье
заниматься вычислениями? Своё объяснение предлагал и энциклопедический словарь
Брокгауза и Ефрона. В нём алгорифм (кстати, до революции использовалось
написание алгорифм, через фиту) производится "от арабского слова Аль-Горетм, то
есть корень". Разумеется, эти объяснения вряд ли можно счесть убедительными.
Упомянутый выше перевод сочинения аль-Хорезми стал первой ласточкой, и в течение
нескольких следующих столетий появилось множество других трудов, посвящённых всё
тому же вопросу - обучению искусству счёта с помощью цифр. И все они в названии
имели слово algoritmi или algorismi. Про аль-Хорезми позднейшие авторы ничего не
знали, но поскольку первый перевод книги начинается словами: "Dixit algorizmi:
…" ("Аль-Хорезми говорил: …"), всё ещё связывали это слово с именем конкретного
человека. Очень распространённой была версия о греческом происхождении книги. В
англо-норманнской рукописи XIII века, написанной в стихах, читаем. "Алгоризм был
придуман в Греции. Это часть арифметики. Придуман он был мастером по имени
Алгоризм, который дал ему своё имя. И поскольку его звали Алгоризм, Он назвал
свою книгу "Алгоризм". Около 1250 года английский астроном и математик Иоанн
Сакробоско написал труд по арифметике Algorismus vulgaris, на столетия ставший
основным учебником по вычислениям в десятичной позиционной системе счисления во
многих европейских университетах. Во введении Сакробоско назвал автором науки о
счёте мудреца по имени Алгус (Algus). А в популярной средневековой поэме "Роман
о Розе" (1275-1280) Жана де Мена "греческий философ Алгус" ставится в один ряд с
Платоном, Аристотелем, Евклидом и Птолемеем! Встречался также вариант написания
имени Аргус (Argus). И хотя, согласно древнегреческой мифологии, корабль "Арго"
был построен Ясоном, именно этому Арго приписывалось строительство корабля.
"Мастер Алгус" (или Аргус) стал в средневековой литературе олицетворением
счётного искусства. И в уже упоминавшейся "Романе о розе", и в известной
итальянской поэме "Цветок", написанной Дуранте, имеются фрагменты, в которых
говорится, что даже "mestre Argus" не сумеет подсчитать, сколько раз ссорятся и
мирятся влюблённые. Английский поэт Джефри Чосер в поэме "Книга герцогини" (1369
г.) пишет, что даже "славный счётчик Аргус" (noble countour Argu) не сможет
счесть чудовищ, явившихся в кошмарных видениях герою. Впрочем, греческая версия
была не единственной. Мифический Алгор (Algor) именовался то королём Кастилии
(Rex quodam Castelliae), то индийским королём, то арабским мудрецом (philosophus
Algus nomine Arabicus). Однако со временем такие объяснения всё менее занимали
математиков, и слово algorism (или algorismus), неизменно присутствовавшее в
названиях математических сочинений, обрело значение способа выполнения
арифметических действий посредством арабских цифр, то есть на бумаге, без
использования абака. Именно в таком значении оно вошло во многие европейские
языки. Например, с пометкой "устар." оно присутствует в представительном словаре
английского языка Webster's New World Dictionary, изданном в 1957 г. Алгоритм -
это искусство счёта с помощью цифр, но поначалу слово "цифра" относилось только
к нулю. Знаменитый французский трувер Готье де Куанси (Gautier de Coincy,
1177-1236) в одном из стихотворений использовал слова algorismus-cipher (которые
означали цифру 0) как метафору для характеристики абсолютно никчёмного человека.
Очевидно, понимание такого образа требовало соответствующей подготовки
слушателей, а это означает, что новая система счисления уже была им достаточно
хорошо известна. Многие века абак был фактически единственным средством для
практичных вычислений, им пользовались и купцы, и менялы, и учёные. Достоинства
вычислений на счётной доске разъяснял в своих сочинениях такой выдающийся
мыслитель, как Герберт Аврилакский (938-1003), ставший в 999 г. папой римским
под именем Сильвестра II. Новое с огромным трудом пробивало себе дорогу, и в
историю математики вошло упорное противостояние лагерей алгорисмиков и абацистов
(иногда называемых гербекистами), которые пропагандировали использование для
вычислений абака вместо арабских цифр. Интересно, что известный французский
математик Николя Шюке (Nicolas Chuquet, 1445-1488) в реестр налогоплательщиков
города Лиона был вписан как алгорисмик (algoriste). Но прошло не одно столетие,
прежде чем новый способ счёта окончательно утвердился, столько времени
потребовалось, чтобы выработать общепризнанные обозначения, усовершенствовать и
приспособить к записи на бумаге методы вычислений. В Западной Европе учителей
арифметики вплоть до XVII века продолжали называть "магистрами абака", как,
например, математика Никколо Тарталью (1500-1557). Итак, сочинения по искусству
счёта назывались Алгоритмами. Из многих сотен можно выделить и такие необычные,
как написанный в стихах трактат Carmen de Algorismo (латинское carmen и означает
стихи) Александра де Вилла Деи (Alexander de Villa Dei, ум. 1240) или учебник
венского астронома и математика Георга Пурбаха (Georg Peurbach, 1423-1461) Opus
algorismi jocundissimi ("Веселейшее сочинение по алгоритму"). Постепенно
значение слова расширялось. Учёные начинали применять его не только к сугубо
вычислительным, но и к другим математическим процедурам. Например, около 1360 г.
французский философ Николай Орем (Nicolaus Oresme, 1323/25-1382) написал
математический трактат Algorismus proportionum ("Вычисление пропорций"), в
котором впервые использовал степени с дробными показателями и фактически
вплотную подошёл к идее логарифмов. Когда же на смену абаку пришёл так
называемый счёт на линиях, многочисленные руководства по нему стали называть
Algorithmus linealis, то есть правила счёта на линиях. Можно обратить внимание
на то, что первоначальная форма algorismi спустя какое-то время потеряла
последнюю букву, и слово приобрело более удобный для европейского произношения
вид algorism. Позднее и оно, в свою очередь, подверглось искажению, скорее
всего, связанному со словом arithmetic. В 1684 году Готфрид Лейбниц в сочинении
Nova Methodvs pro maximis et minimis, itemque tangentibus… впервые использовал
слово "алгоритм" (Algorithmo) в ещё более широком смысле: как систематический
способ решения проблем дифференциального исчисления. В XVIII веке в одном из
германских математических словарей, Vollstandiges mathematisches Lexicon
(изданном в Лейпциге в 1747 г.), термин algorithmus всё ещё объясняется как
понятие о четырёх арифметических операциях. Но такое значение не было
единственным, ведь терминология математической науки в те времена ещё только
формировалась. В частности, выражение algorithmus infinitesimalis применялось к
способам выполнения действий с бесконечно малыми величинами. Пользовался словом
алгоритм и Леонард Эйлер, одна из работ которого так и называется -
"Использование нового алгоритма для решения проблемы Пелля" (De usu novi
algorithmi in problemate Pelliano solvendo). Мы видим, что понимание Эйлером
алгоритма как синонима способа решения задачи уже очень близко к современному.
Однако потребовалось ещё почти два столетия, чтобы все старинные значения слова
вышли из употребления. Этот процесс можно проследить на примере проникновения
слова "алгоритм" в русский язык. Историки датируют 1691 годом один из списков
древнерусского учебника арифметики, известного как "Счётная мудрость". Это
сочинение известно во многих вариантах (самые ранние из них почти на сто лет
старше) и восходит к ещё более древним рукописям XVI в. По ним можно проследить,
как знание арабских цифр и правил действий с ними постепенно распространялось на
Руси. Полное название этого учебника - "Сия книга, глаголемая по-еллински и
по-гречески арифметика, а по-немецки алгоризма, а по-русски цифирная счётная
мудрость". Таким образом, слово "алгоритм" понималось первыми русскими
математиками так же, как и в Западной Европе. Однако его не было ни в знаменитом
словаре В.И.Даля, ни спустя сто лет в "Толковом словаре русского языка" под
редакцией Д.Н.Ушакова (1935 г.). Зато слово "алгорифм" можно найти и в
популярном дореволюционном Энциклопедическом словаре братьев Гранат, и в первом
издании Большой советской энциклопедии (БСЭ), изданном в 1926 г. И там, и там
оно трактуется одинаково: как правило, по которому выполняется то или иное из
четырёх арифметических действий в десятичной системе счисления. Однако к началу
XX в. для математиков слово "алгоритм" уже означало любой арифметический или
алгебраический процесс, выполняемый по строго определённым правилам, и это
объяснение также даётся в следующих изданиях БСЭ. Алгоритмы становились
предметом всё более пристального внимания учёных, и постепенно это понятие
заняло одно из центральных мест в современной математике. Что же касается людей,
от математики далёких, то к началу сороковых годов это слово они могли услышать
разве что во время учёбы в школе, в сочетании "алгоритм Евклида". Несмотря на
это, алгоритм всё ещё воспринимался как термин сугубо специальный, что
подтверждается отсутствием соответствующих статей в менее объёмных изданиях. В
частности, его нет даже в десятитомной Малой советской энциклопедии (1957 г.),
не говоря уже об однотомных энциклопедических словарях. Но зато спустя десять
лет, в третьем издании Большой советской энциклопедии (1969 г.) алгоритм уже
характеризуется как одна из основных категорий математики, "не обладающих
формальным определением в терминах более простых понятий, и абстрагируемых
непосредственно из опыта". Как мы видим, отличие даже от трактовки первым
изданием БСЭ разительное! За сорок лет алгоритм превратился в одно из ключевых
понятий математики, и признанием этого стало включение слова уже не в
энциклопедии, а в словари. Например, оно присутствует в академическом "Словаре
русского языка" (1981 г.) именно как термин из области математики. Одновременно
с развитием понятия алгоритма постепенно происходила и его экспансия из чистой
математики в другие сферы. И начало ей положило появление компьютеров, благодаря
которому слово "алгоритм" вошло в 1985 г. во все школьные учебники информатики и
обрело новую жизнь. Вообще можно сказать, что его сегодняшняя известность
напрямую связана со степенью распространения компьютеров. Например, в третьем
томе "Детской энциклопедии" (1959 г.) о вычислительных машинах говорится немало,
но они ещё не стали чем-то привычным и воспринимаются скорее как некий атрибут
светлого, но достаточно далёкого будущего. Соответственно и алгоритмы ни разу не
упоминаются на её страницах. Но уже в начале 70-х гг. прошлого столетия, когда
компьютеры перестали быть экзотической диковинкой, слово "алгоритм" стремительно
входит в обиход. Это чутко фиксируют энциклопедические издания. В "Энциклопедии
кибернетики" (1974 г.) в статье "Алгоритм" он уже связывается с реализацией на
вычислительных машинах, а в "Советской военной энциклопедии" (1976 г.) даже
появляется отдельная статья "Алгоритм решения задачи на ЭВМ". За последние
полтора-два десятилетия компьютер стал неотъемлемым атрибутом нашей жизни,
компьютерная лексика становится всё более привычной. Слово "алгоритм" в наши дни
известно, вероятно, каждому. Оно уверенно шагнуло даже в разговорную речь, и
сегодня мы нередко встречаем в газетах и слышим в выступлениях политиков
выражения вроде "алгоритм поведения", "алгоритм успеха" или даже "алгоритм
предательства". Академик Н.Н.Моисеев назвал свою книгу "Алгоритмы развития", а
известный врач Н.М.Амосов - Алгоритм здоровья" и "Алгоритмы разума". А это
означает, что слово живёт, обогащаясь всё новыми значениями и смысловыми
оттенками. Виды алгоритмов. Особую роль выполняют прикладные алгоритмы,
предназначенные для решения определённых прикладных задач. Алгоритм считается
правильным, если он отвечает требованиям задачи (например, даёт физически
правдоподобный результат). Алгоритм (программа) содержит ошибки, если для
некоторых исходных данных он даёт неправильные результаты, сбои, отказы или не
даёт никаких результатов вообще. Последний тезис используется в олимпиадах по
алгоритмическому программированию, чтобы оценить составленные участниками
программы. Важную роль играют рекурсивные алгоритмы (алгоритмы, вызывающие сами
себя до тех пор, пока не будет достигнуто некоторое условие возвращения).
Начиная с конца XX - начала XXI века активно разрабатываются параллельные
алгоритмы, предназначенные для вычислительных машин, способных выполнять
несколько операций одновременно. Наличие исходных данных и некоторого
результата. Алгоритм - это точно определённая инструкция, последовательно
применяя которую к исходным данным, можно получить решение задачи. Для каждого
алгоритма есть некоторое множество объектов, допустимых в качестве исходных
данных. Например, в алгоритме деления вещественных чисел делимое может быть
любым, а делитель не может быть равен нулю. Алгоритм служит, как правило, для
решения не одной конкретной задачи, а некоторого класса задач. Так, алгоритм
сложения применим к любой паре натуральных чисел. В этом выражается его свойство
массовости, то есть возможности применять многократно один и тот же алгоритм для
любой задачи одного класса. Для разработки алгоритмов и программ используется
алгоритмизация - процесс систематического составления алгоритмов для решения
поставленных прикладных задач. Алгоритмизация считается обязательным этапом в
процессе разработки программ и решении задач на ЭВМ. Именно для прикладных
алгоритмов и программ принципиально важны детерминированность, результативность
и массовость, а также правильность результатов решения поставленных задач.
Алгоритм - это понятное и точное предписание исполнительно совершить
последовательность действий, направленных на достижение цели. Форма алгоритмов.
Алгоритм может быть записан словами и изображён схематически. Обычно сначала (на
уровне идеи) алгоритм описывается словами, но по мере приближения к реализации
он обретает всё более формальные очертания и формулировку на языке, понятном
исполнителю (например, машинный код). Например, для описания алгоритма
применяются блок-схемы. Другим вариантом описания, не зависимым от языка
программирования, является псевдокод. Эффективность алгоритмов. Хотя в
определении алгоритма требуется лишь конечность числа шагов, требуемых для
достижения результата, на практике выполнение даже хотя бы миллиарда шагов
является слишком медленным. Также обычно есть другие ограничения (на размер
программы, на допустимые действия). В связи с этим вводят такие понятия как
сложность алгоритма (временная, по размеру программы, вычислительная и др). Для
каждой задачи может существовать множество алгоритмов, приводящих к цели.
Увеличение эффективности алгоритмов составляет одну из задач современной
информатики. В 50-х гг. XX века появилась даже отдельная её область - быстрые
алгоритмы. В частности, в известной всем с детства задаче об умножении
десятичных чисел обнаружился ряд алгоритмов, позволяющих существенно (в
асимптотическом смысле) ускорить нахождение произведения. См. быстрое умножение.
Ярким примером является алгоритм Чудновского для вычисления числа "пи".
Альпинизм - вид спорта и активного отдыха, целью которого является восхождение
на вершины гор. Спортивная сущность альпинизма состоит в преодолении
препятствий, создаваемых природой (высота, рельеф, погода), на пути к вершине. В
спортивных соревнованиях по альпинизму объектом состязания являются высота
вершины, техническая сложность пройденного маршрута, его характер и
протяженность. История - памятные даты мирового и российского альпинизма. В
разных источниках по-разному определяется зарождение альпинизма как вида спорта.
Возникновение альпинизма чаще всего связывают с покорением 8 августа 1786 врачом
Мишелем-Габриэлем Паккардом и горным проводником Жаком Бальма (Jacques Balmat,
1762-1834) высшей точки Альп - Монблана. Памятник первовосходителям на Монблан
находится в мировом центре альпинизма и горных лыж - Шамони. 1799-1804 -
Александр Гумбольдт достиг высоты 5800 метров при восхождении на вулкан
Чимборасо в Южной Америке. 1800 - Первое восхождение на высшую вершину Австрии
Гроссглокнер, Альпы. 1809 - Первая женщина Мари Парадиз (Marie Paradis) взошла
на Монблан. 1811 - Первое восхождение на вершину Юнгфрау в Бернских Альпах. 1829
- Первое восхождение на Восточную вершину Эльбруса участников Эльбрусской
экспедиции Российской академии наук. Первое восхождение на Б. Арарат русского
естествоиспытателя и врача Иогана Фридриха Паррота, армянского писателя Хачатура
Абовяна и их спутников. 1835 - Ряд восхождений в Андах, в том числе на Пичингу
(4787 м), русского географа Платона Чихачева. 1851 - Первое покорение
семитысячника Шилла (Shilla peak) (7025 м) в штате Химачал-Прадеш, Индия. 1857 -
Основание Альпийского клуба (Alpine Club) в Лондоне. 1862 - Основание
Австрийского Альпийского союза (Osterreichischen Alpenverein). 1863 - Основание
Швейцарского альпклуба (Schweizer Alpen-Club). 1865 - Первое восхождение на одну
из красивейших вершин Альп Маттерхорн (Edward Whymper). 1869 - Основание
Немецкого Альпийского союза (Deutschen Alpenverein). 1881 - Основание клуба
"Эдельвейс" в Зальцбурге, Австрия. 1889 - Первое восхождение на Килиманджаро.
1900 - Основание Русского горного общества. 1907 - Покорение второго
семитысячника Трисул (Trishul, 7120 м) в Гималаях англо-французской экспедицией.
1913 - Первое восхождение на высочайшую вершину Американского континента
Мак-Кинли, Аляска. 1923 - Достижение членами британской экспедиции (Сомервелл,
Оделл, Мэллори Д., Ирвин Э.) высоты 8530 м при попытке восхождения на Эверест.
Джордж Мэллори (George Mallory) и Эндрю Ирвин (Andrew Irvine) пропали при
попытке восхождения на Эверест. Не исключается версия достижения ими вершины. До
сих пор идут споры о том, достигли они вершины или нет1923, 27 августа -
покорение вершины Казбек большой группой студентов Тифлисского университета под
руководством Г. Н. Николадзе. Считается датой рождения советского альпинизма.
1927 - В рамках российско-немецкой экспедиции на Памире был покорен пик Ленина
(7104 м) (Karl Wien, Eugen Allwein, Erwin Schneider). 1932 - Основание UIAA -
Union Internationale des Associations d'Alpinisme. Первая немецкая экспедиция на
Нанга-Парбат. 1933 - Первое восхождение на высшую точку Советского Союза - пик
Коммунизма (7495 м) Евгением Абалаковым. 1938 - Покорение сложнейшей северной
стены Эйгера, Альпы. 1950 - Покорен первый восьмитысячник - Аннапурна
участниками французской экспедиции Морисом Эрцогом и Луи Лашеналем. 1953 -
Покорение высочайшей вершины планеты Эвереста Эдмундом Хиллари (Edmund Hillary)
и Тенцингом Норгеем (Tenzing Norgay). В этом же году покорена Нанга-Парбат
немецким альпинистом Германом Булем (Hermann Buhl). 1954 - Покорена вторая по
высоте вершина мира K2 итальянскими альпинистами Лино Лачеделли (Lino Lacedelli)
и Акиле Компаньони (Achille Compagnoni). 1959 - Первое восхождение на сложнейшую
вершину Серро-Торре (Cerro Torre) в Патагонии. 1964 - Покорена Шиша-Пангма
(Shisha Pangma) - последний из 14 восьмитысячников. 1970 - Первый траверс
Нанга-Парбат братьями Райнхольдом и Гюнтером Месснер. Гюнтер Месснер пропал
после покорения вершины на спуске в долине Диамира. 1978 - Первое восхождение на
Эверест без кислородных приборов Питера Хабелера (Peter Habeler) и Райнхольда
Месснера (Reinhold Messner). 1982 - Первое восхождение советских альпинистов на
Эверест по сложнейшему маршруту. 1986 - Райнхольд Месснер стал первым
альпинистом, покорившим все 14 высочайших вершин. 1987 - Поляк Ежи Кукучка
(Jerzy Kukuczka) стал вторым, кто покорил все 14 восьмитысячников. 2001 -
Российская команда взошла на последнюю непокоренную отдельно расположенную
вершину высотой свыше 8000 м Лходзе Средняя (8414 м). 2009 - Первый альпинист из
СНГ Денис Урубко (Казахстан) покорил все 14 восьмитысячников планеты. Альпинизм
за рубежом. В истории развития зарубежного альпинизма можно условно выделить
несколько этапов: Восхождения на непокоренные вершины простейшим путем.
Повышение сложности маршрутов на пройденные ранее вершины в Альпах и других
горных системах. Высотные восхождения на высочайшие вершины мира. Прохождение
сложнейших маршрутов в различных горных системах земного шара. Технически
сложные восхождения в Альпах. Зародившись в Альпах, альпинизм именно здесь
впервые стал развиваться как вид спорта. Чисто спортивные восхождения на вершины
начали совершаться в Альпах еще в начале XIX в. Особенно широкий размах развитие
спортивного альпинизма получило в XX веке. К началу XX века все вершины Альп
были покорены, и восходители стали искать новые, более сложные маршруты
восхождений. Чем сложнее был маршрут, тем более спортивным считалось
восхождение. Так постепенно появился, вырос и утвердился "стенной" альпинизм, то
есть прохождение маршрутов по отвесным стенам гор. Сильнейшими альпинистами в
этой области были представители альпийских государств: итальянцы, немцы,
австрийцы, французы, а также англичане. Во второй половине XX века были пройдены
такие стены в Альпах, которые до этого долгое время считались абсолютно
неприступными. Это свидетельствовало о том, что спортивный класс альпинистов,
безусловно, вырос. Большое значение для роста спортивного мастерства имело общее
развитие снаряжения и техники преодоления скальных и ледовых участков. Появились
более легкие и прочные веревки из синтетических волокон, облегченные кошки,
ледорубы, шлямбуры и закладки, дюралевые лесенки, усовершенствованные кухни,
новые продукты, легкая, теплая одежда и обувь - все это существенно повлияло на
качественный рост альпинизма. Сложнейшие стенные маршруты в Альпах. Северная
стена Эйгера. В течение десяти лет с 1928 по 1938 гг. альпинисты различных стран
пытались безуспешно пройти эту труднейшую стену в Альпах. После первопрохождения
северной стены Эйгера в 1938 году к настоящему времени по этой стене проложено
большое количество маршрутов, пройденных неоднократно. Об одной из попыток
восхождения по северной стене Эйгера в 1936 году, закончившейся трагически,
немецкими кинематографистами в 2008 году был снят художественный фильм "Северная
стена" ("Nordwand"), основанный на действительных событиях. Одной из самых
популярных альпийских вершин среди альпинистов является Гран-Жорас,
расположенная в районе Монблана, в верховьях ущелья Лешо. Северная стена
Гран-Жорас в течение длительного периода представляла одну из проблем в Альпах.
Лишь в 1938 году итальянские альпинисты Кассин, Эспозито и Тицциони прошли
трудный маршрут по монолитной стене, покрытой натечным льдом. Северо-западная
стена Пти-Дрю в районе Монблана в течение длительного времени считалась
непроходимой. Эта стена заслуженно считается превосходящей по сложности все то,
что было сделано ранее в Альпах. В 1939 году была предпринята первая безуспешная
попытка прохождения стены французскими альпинистами. Лишь после Второй мировой
войны в 1952 году группа французских альпинистов в составе Маньона, Берардини,
Дагори и Лэнэ прошла стену. До настоящего времени восхождение по северо-западной
стене Пти-Дрю является эталоном высокого спортивного мастерства в альпинизме.
Восхождения на высочайшие вершины мира. После того как были покорены все
альпийские вершины, взоры восходителей все чаще стали обращаться на горные
районы Америки, Африки, Новой Зеландии. Дошла очередь и до Гималаев. Первые
попытки покорить вершины в Гималаях относятся к началу XIX века. Однако после
первых попыток стало ясно, что экспедиция на вершину выше 6000-7000 м ставит
перед альпинистами множество новых проблем, связанных прежде всего с высотой,
малой освоенностью горных районов, большими масштабами подходов к подножию
вершин. В течение многих лет в Гималаи и Каракорум выезжали различные
экспедиции. Англичане, начиная с 1922 г., год за годом упорно штурмовали Эверест
(Джомолунгму), немцы - Нанга-Парбат и Канченджангу, итальянцы и американцы - пик
K2 (Чогори) в Каракоруме. Первый восьмитысячник - Аннапурна, был покорен лишь в
1950 году участниками французской экспедиции Морисом Эрцогом и Луи Лашеналем.
После этого в течение пяти лет были покорены еще шесть высочайших вершин
Гималаев и Каракорума, в том числе высшая вершина Земли - Эверест, который более
30 лет отбивал все атаки британских экспедиций. Успеху покорения высочайших
вершин наряду с накопленным опытом способствовало совершенствование снаряжения,
прежде всего, создание относительно легкой и надежной кислородной аппаратуры.
Все это вместе взятое определило успех послевоенных высотных экспедиций. По мере
развития высотного альпинизма постепенно были покорены все восьмитысячники.
Последней покоренной вершиной высотой свыше восьми тысяч метров была вершина
Лхоцзе Средняя в массиве Лхоцзе, на которую впервые взошли российские альпинисты
в 2001 году. Альпинизм в дореволюционной России. Официальной датой начала
российского альпинизма можно считать год создания Русского горного общества
(РГО) - 1900-й. До этой даты были отдельные восхождения в различных районах
России. В августе 1788 года члены экспедиции И. Биллингса под руководством
Даниила Гауса взошли на Ключевскую сопку. В 1817 году группа офицеров
Пятигорского гарнизона пыталась взойти на высшую точку Кавказа - Эльбрус (5642
м), однако из-за пурги они были вынуждены вернуться с высоты 5000 метров. Спустя
12 лет, 29 августа 1829 года, вершина Эльбруса была покорена младшим проводником
Эльбрусской экспедиции Российской академии наук Киларом Хашировым, который
впервые взошел на восточную вершину Эльбруса (5621 м). До перемычки между
вершинами на высоту 5100 метров поднимались также старший проводник Ахия
Сотгаев, академик Э. Ленц и казак П. Лысенков. В честь первого покорения
Эльбруса в Пятигорске и Нальчике установлены две памятные чугунные доски. В 1835
году член Академий и географических обществ ряда стран, русский географ Платон
Чихачев, путешествуя от Канады до Огненной Земли, совершил ряд восхождений в
Андах, в том числе - и на Пичинчу (4748 м). Во второй половине XIX века русские
топографы взошли на ряд вершин Кавказа (Чаухи, Базардюзю и другие). Наибольшую
известность среди них имел Андрей Васильевич Пастухов. В 1890 году он с тремя
казаками взошел на Западную вершину Эльбруса, а позже покорил еще 10 вершин
Кавказа. После создания в 1845 году Русского географического общества были
проведены многие экспедиции в горные районы Средней и Центральной Азии, в
которых принимали участие известные путешественники: П. П. Семенов-Тян-Шанский,
Н. М. Пржевальский, А. П. Федченко, И. В. Мушкетов и другие. В ходе горных
путешествий они прошли многие ущелья, перевалы, нанесли на карты хребты и
вершины. В последней четверти XIX века был создан ряд горных клубов: в Тифлисе,
Одессе, Пятигорске. С 1900 года действовало Русское горное общество с
отделениями во Владикавказе, Пятигорске, Сочи, Верном (ныне Алма-Ата). Общая
численность членов этого общества насчитывала около 1000 членов, что было
примерно в 70 раз меньше, чем в австро-германском альпклубе. Знаменательным
событием было участие русского путешественника Дмитрия Гирева, который входил в
группу во главе с геологом К. Пристли, покорившую вулкан Эребус во время
экспедиции Р. Скотта к Южному полюсу в 1911 году. В 1914 году географы и
любители гор братья Троновы взошли на высшую точку Алтая - восточную вершину
горы Белухи (4506 м). Всего за период с 1788 по 1917 год в России было совершено
сравнительно немного восхождений: на Ключевскую сопку - 3 человека; на Эльбрус -
110 человек; на Арарат - 125 человек; на Казбек - 200 человек; на Белуху - 2
человека. Всего - 440 человек, из них - 160 иностранных восходителей. В то время
альпинизм в России был уделом обеспеченных одиночек и не имел организационной и
материальной базы для массового альпинистского движения в стране. Вместе с тем в
этот период многие русские любители горных путешествий отдавали предпочтение
зарубежным горам: Альпам, Пиренеям, Татрам. Спортивный альпинизм в СССР, СНГ. В
Советском Союзе в отличие от других стран, прежде всего стран Западной Европы,
Америки, Азии, отношение к альпинизму было как к одному из видов спорта, имеющих
большое прикладное значение. На протяжении десятилетий в СССР складывалась
спортивная система альпинизма, со спортивными разрядами и званиями, с
соревнованиями вплоть до чемпионатов страны, чего не было за рубежом. Она стала
единой в советском альпинизме, тождественной другим видам спорта, культивируемым
в стране. Начиная с 1923 г. в Советском Союзе были заложены основы массового
занятия альпинизмом как видом спорта. Предвоенный альпинизм. В предвоенные годы
в СССР занятия альпинизмом приняли массовый характер. Действовало 17 только
профсоюзных альпинистских лагерей, общее же количество их превысило 30. В 1936
г. "альпиниады", лагеря, самодеятельные группы собрали более 20000 человек, а в
1937 г. уже 30000 человек. Только первовосхождений на ранее не покоренные
вершины в 1937 г. было совершено более 70. Такого количества первовосхождений не
выполнялось ни в одном из предыдущих сезонов. Росло спортивное мастерство
восходителей. Показательны в этом смысле восхождения на Ушбу. Раньше победы над
ней были большой редкостью для зарубежных альпинистов. За 1888-1937 гг., то есть
за 50 лет со дня первого покорения Ушбы в 1888 г., на ее вершинах побывало менее
30 человек. В 1937 г. на вершины Ушбы взошло 57 альпинистов. Впервые был пройден
траверс вершин массива одновременно с двух сторон (с севера - группой Е.
Абалакова, с юга - группой Е. Казаковой). Состоялось первое стенное восхождение
на южную вершину альпинистами Сванетии Г. Хергиани, Б. Хергиани, В. Хергиани, М.
Гварлиани и Ч. Чартолани. Они прошли юго-восточную стену, которую не могли
преодолеть многие выдающиеся зарубежные альпинисты. Большое распространение
получили альпиниады. Первая альпиниада ЦДКА: пятьдесят армейских альпинистов
совершают восхождение на Эльбрус. Вторая альпиниада ЦДКА проходила в виде
военного похода с участием авиации. Во время этой альпиниады вершины Эльбруса
достигло уже около трехсот человек. Учитывая массовый характер занятия
альпинизмом и его важность для страны, ЦИК СССР учредил в 1934 г. значки
"Альпинист СССР" I и II ступеней. В январе 1937 г. при Всесоюзном комитете по
делам физкультуры и спорта возникает секция альпинизма, призванная помочь ему в
развитии альпинизма. Первым ее председателем стал Н. В. Крыленко. В 1939 г.
Всесоюзный комитет по делам физической культуры и спорта утверждает для
альпинистов, имеющих выдающиеся достижения, звание мастера спорта и заслуженного
мастера спорта. Значок "Альпинист СССР" I ступени отмечал вступление в
альпинизм; значок "Альпинист СССР" II ступени свидетельствовал об овладении
начальной стадией спортивного альпинизма, выражавшемся в освоении путей до 4-й
категории трудности. Звание мастера альпинизма говорило об овладении мастерством
восхождений на вершины, включая пути к ним 5-й категории трудности, а
заслуженного мастера - об овладении высшим мастерством горовосхождений,
выдающихся достижениях в покорении вершин и большом личном вкладе в развитие
советского альпинизма. Для получения значка необходимо было выполнить
определенные требования. Прежде всего предусматривались: сдача норм ГТО; знание
природы гор во всех ее внешних проявлениях; овладение техническими приемами
преодоления маршрутов различного характера; знание методов обеспечения
безопасности и умение оказать первую помощь. Для выполнения этих требований была
необходима серьезная подготовка, основанная на четких программах, единых для
всей страны. Именно это и закладывало новую систему альпинизма. Поскольку
практические требования на значки предусматривали обязательное прохождение
различных по сложности горных маршрутов, появилась необходимость и в разработке
единой классификации маршрутов через перевалы и на вершины. В 1940 г. участников
спортивных восхождений было более 10000, из них 192 по маршрутам 4-й и 5-й
категорий трудности. В годы Великой Отечественной войны альпинисты воевали в
горах Кавказа, не пустив элитные горнострелковые части дивизии "Эдельвейс" через
Главный Кавказский хребет к Черному морю. Послевоенный альпинизм. Занятия
альпинизмом возобновились уже в 1944 г. На Кавказе в Домбайском районе
состоялась альпиниада профсоюзов под руководством А. Поясова и Е. Казаковой,
собравшая 100 участников. В том же году 100 альпинистов Грузии совершили
восхождение на Казбек. В 1944 г. проводились также инструкторский поход на
вершины хребта Заилийский Алатау в Казахстане, поход по местам боев на перевалах
Главного Кавказского хребта, поход грузинских пионеров и школьников под
руководством Александры Джапаридзе с преодолением перевалов и восхождениями на
доступные вершины. Первый послевоенный альпинистский сезон фактически был в 1945
г.: альпиниада Грузии в Домбайском районе; три лагеря подготовили 600 значкистов
"Альпинист СССР"; школы инструкторов Грузинского (Шови) и Всесоюзного
(Горельник) комитетов по делам физкультуры и спорта - 124 младших инструктора. В
спортивных восхождениях участвовало более 800 человек, из них 53 прошли маршруты
4-й и 5-й категорий трудности. Все это свидетельствовало о том, что альпинисты
восстановили свою форму после стольких лет перерыва. В 1946 году были утверждены
спортивные разряды по альпинизму. Общая система работы оставалась прежней:
секции в коллективах физкультуры на местах и альпинистские лагеря ДСО Профсоюзов
в горах. Все это под общим руководством Госкомспорта и облспорткомитетов. Рост
спортивного мастерства в альпинизме нашел отражение в уровне требований на
спортивные разряды. Например, в 1946 г. для получения I разряда надо было
совершить всего 14 восхождений (в том числе по одному 4А и 4Б), а для выполнения
нормы мастера спорта - 17 восхождений, среди которых лишь одно восхождение 5А. В
1956 г. для получения I разряда уже требовалось 25 восхождений (из них три 4А,
два 4Б и одно 5А), а для выполнения нормы мастера спорта - 32 восхождения (из
них три 5А и два 5Б). Такое повышение разрядных норм, как отражение все
возрастающего спортивного мастерства, было характерным для всех видов спорта и
отражало общую тенденцию развития спорта в стране. Чемпионаты СССР по
альпинизму. С 1949 года по 1991 год регулярно проводились чемпионаты СССР по
альпинизму в разных классах восхождений. Соревнования были командные.
Первоначально ежегодные чемпионаты СССР проводились в трех классах: класс
технически сложных восхождений; класс траверсов; класс высотных восхождений. С
1965 г. чемпионаты проводились в четырех классах: добавился высотно-технический
класс. Уже первые годы проведения первенств страны по альпинизму показали
эффективность системы соревнований. С каждым годом увеличивалось число
команд-участниц первенства. Усложнялись маршруты к вершинам. Все это
положительно повлияло на дальнейший рост спортивного мастерства. С ростом
качества спортивных восхождений совершенствовалась спортивная система советского
альпинизма. В результате введения разрядных нормативов (1946 г.), первенств по
альпинизму (1948 г.) и распространения на их призеров награждения спортивными
медалями (1953 г.) альпинизм встал в общий строй видов спорта, культивируемых в
СССР. Соревнования по альпинизму в СНГ. После распада СССР развитие спортивного
альпинизма пошло в странах СНГ с учетом накопленного опыта развития спортивного
альпинизма в предшествующие годы. Ежегодно проводится открытый чемпионат СНГ. В
большинстве стран СНГ проводятся различные соревнования по альпинизму. В
соревнованиях могут принимать участие только команды, представленные как минимум
одной связкой. Соревнования по альпинизму в России. Соревнования по альпинизму в
России проводятся в соответствии с Правилами соревнований и организации
восхождений в следующих классах: скальном - на вершины до 4250 м над уровнем
моря; техническом - на вершины до 5750 м над уровнем моря; высотном - на вершины
выше 6500 м над уровнем моря; высотно-техническом; ледово-снежном;
первопрохождений - маршруты восхождений оговариваются в положении о
соревнованиях. Соревнования могут проводиться очные и заочные, в один или два
тура. При проведении соревнований в два тура в первом туре обычно проводятся
соревнования по технике альпинизма - так называемая "школа", имеющие целью
выявить наиболее технически грамотные и сильные команды путем соревнований на
подготовленных трассах. Баллы, полученные в "школе", суммируются с баллами,
полученными за заявленные и пройденные маршруты. Восхождения оцениваются
бригадой судей в соответствующем классе на основании отчетов по специальной
форме, представленных командами после прохождения заявленного маршрута, а также
на основе наблюдений за командами на маршруте, если позволяют условия. При
выставлении балльной оценки команде судьи учитывают трудность, скорость
прохождения маршрута, тактику, безопасность, погодные условия. Техника
альпинизма. При занятии альпинизмом приходится преодолевать различные природные
препятствия: реки, скалы, снег, ледники, ледопады. Их преодоление, как правило,
связано с опасностью. За многолетнюю историю альпинизма была выработана
специальная техника преодоления опасного горного рельефа. Скалы. Техника
преодоления скального рельефа зависит от крутизны скал. Как правило, скалы
преодолеваются в связках. Скальные стены преодолевают лазанием в связках с
попеременной организацией страховки напарника по связке. Лазание наиболее
безопасно в тех случаях, когда лезущий соблюдает правило трех точек опоры: для
двух рук и ноги или обеих ног и руки. В случае потери одной из точек опоры
альпинисту легче сохранить равновесие: быстро изменив положение тела и найдя
другой захват, восстановить три точки опоры. При лазании с двумя точками опоры в
случае потери одной из них почти невозможно сохранить равновесие. На некрутых
скалах возможно одновременное движение участников в связке. В этом случае идущий
первым выбирает маршрут движения таким образом, чтобы в случае срыва одного из
участников связки другой мог бы удержать его от падения, заложив веревку за
выступы скал. На крутых скалах, где существует опасность падения, организуется
страховка с использованием скальных крючьев и закладок. В этом случае идущий в
связке первым при подъеме забивает с помощью скального молотка крючья в
расщелины, пристегивает через проушину крюка карабин или оттяжку, а в карабин
вщелкивает веревку, которая страхует его в случае срыва. Если стена очень
крутая, существует опасность перебива веревки падающим камнем или разрыва
веревки на острых камнях, то первый идет на двойной веревке для того, чтобы
обеспечить большую безопасность. В этом случае веревки вщелкиваются
последовательно одна за другой в карабины, пристегнутые к разным крючьям или
закладкам. На очень сложных крутых участках с нависанием при преодолении
карнизов используются искусственные точки опоры в виде лесенок или веревочных
петель, которые подвешиваются к предварительно забитым крючьям. Идущий первым в
связке поднимается на всю длину веревки, организует точки страховки для себя и
для другого участника в связке. После этого нижний в связке осуществляет подъем
с верхней страховкой, по пути выбивая крючья, оставленные первым. Собравшись на
пункте страховки, организованном первым участником, связка начинает в таком же
стиле подъем по новому участку скального маршрута. Лед. При восхождении,
особенно в высоких горах, приходится преодолевать ледники, ледопады. В
зависимости от состояния ледника, наличия ледовых трещин, крутизны льда
используются различные виды ледового снаряжения: альпинистские кошки, ледорубы,
ледовые молотки, айс-фифи, ледобуры, лестницы и лесенки, веревочные перила. При
прохождении ледников существует опасность падения в трещину на леднике, поэтому
ледники проходят в связке, организуя страховку друг друга. На крутом льду
используется техника ледолазания. При преодолении ледопадов, особенно при
многократном их прохождении при восхождении в гималайском стиле, используются
специальные лестницы. Особенностью преодоления крутого льда является
обязательное использование специальных кошек и ледобуров для организации
промежуточных точек страховки. Широкое признание за рубежом получила
изобретенная известным советским альпинистом В. М. Абалаковым абалаковская петля
(Abalakov thread), используемая для организации страховки на льду. Снег. Техника
преодоления снежных склонов зависит от состояния снега. Для прохождения
свежевыпавшего снега применяются снегоступы и лыжи для ски-альпинизма. При
прохождении крутых снежных склонов используют ледоруб для страховки, а также как
дополнительную точку опоры при движении в три такта: ледоруб-нога-нога. Для
прохождения утрамбованного ветром и заледеневшего снега, фирна применяются
кошки. Стиль восхождения. Выделяют альпийский и гималайский стили восхождений.
Альпийский стиль - это последовательный подъем на вершину вместе со всем
снаряжением. Гималайский стиль отличается предварительной подготовкой маршрута
восхождения, провешиванием страховочных веревок (перил), установкой
промежуточных лагерей, доставкой снаряжения и кислорода в эти лагеря, что
предполагает многократные подъемы и спуски из лагеря в лагерь. Гималайский стиль
- это своеобразная осада горы, занимающая иногда 2-3 месяца, но именно такая
тактика позволила достичь вершин Эвереста и других восьмитысячников.
Разновидности альпинизма. Скалолазание. В невысоких горах, где, как правило, нет
снега и льда, маршрут восхождения на вершины проходит по скалам. Особенностью
скальных восхождений являются: Относительно небольшая высота над уровнем моря и
вследствие этого отсутствие кислородного голодания; Более комфортные с точки
зрения температуры окружающей среды условия восхождений; Отсутствие
необходимости брать на восхождение большое количество теплых вещей; Возможность
проходить маршрут в легкой скальной обуви; Как правило, технически сложные
участки маршрута требуют для организации надежной страховки применения широкого
арсенала скального снаряжения (веревки, крючья, закладки, оттяжки, карабины и
др.); Как правило, менее продолжительное время прохождения скального маршрута
(чаще всего без ночевки). Комбинированные скально-снежно-ледовые восхождения.
Подобные восхождения представляют собой классический альпинизм, зародившийся в
Альпах, высота которых не превышает 4810 метров (высота Монблана) над уровнем
моря. При восхождении в Альпах и других горных районах (Кавказ, Кордильеры,
Южные Альпы, Анды, Памир, Тянь-Шань, Алтай и др.) на вершины высотой до 5000
метров над уровнем моря альпинисты, как правило, не сталкиваются с признаками
острого проявления горной болезни. Особенностью данного типа восхождений
являются: Необходимость применения всего арсенала альпинистской техники: техники
передвижения и организации страховки на скалах, снегу и льду; Необходимость
организации промежуточных лагерей для ночевки и отдыха, что влечет за собой
необходимость брать бивачное снаряжение; Менее быстрый темп движения на маршруте
вследствие большего веса рюкзаков из-за необходимости брать большее количество
снаряжения (кошки, ледоруб, веревки, скальные и ледовые крючья, бивачное
снаряжение, продукты питания, средства связи и другое). При восхождении на
вершины высотой более 5000 метров над уровнем моря темп движения замедляется
из-за проявлений признаков горной болезни, если участники восхождения не имеют
хорошей акклиматизации. Высотный альпинизм. Под высотным альпинизмом понимаются
восхождения на вершины высотой более 6500 метров над уровнем моря, расположенные
в высоких горах: Гималаи, Каракорум, Памир, Тянь-Шань, Анды. При занятии
высотным альпинизмом главной трудностью является необходимость максимальной
мобилизации жизненных сил для преодоления негативных последствий воздействия на
организм высоты, сухого разреженного воздуха, ультрафиолетового излучения,
сильного ветра, низких температур. Несмотря на использование при высотных
восхождениях на вершины выше 8000 метров над уровнем моря специального
кислородного оборудования, длительное нахождение человека на этих высотах
невозможно. Эта высотная зона получила название "зона смерти". Для преодоления
негативного воздействия высоты и успешного восхождения всегда требуется
акклиматизация. Процесс акклиматизации проходит путем постепенного набора высоты
с необходимостью спуска на более низкие высоты для отдыха и восстановления сил.
Поэтому высотные восхождения занимают гораздо больше времени по сравнению с
восхождениями на более низкие высоты. Для совершения восхождений организуются
экспедиции, которые длятся не один месяц. Особенностью высотных восхождений
являются: Необходимость предварительной акклиматизации; Необходимость
использования специальной одежды и обуви для защиты от негативного воздействия
внешней среды: сильные ветра, низкие температуры, большое количество снега,
льда; Использование всего арсенала альпинистского снаряжения и техники
альпинизма; Организация промежуточных лагерей для ночевки, заброски снаряжения,
продуктов питания; Как правило, подготовка пути подъема и спуска: установка
веревочных перил, промежуточных лагерей. Постепенный подъем на вершину со
спуском для отдыха, что позволяет акклиматизироваться для решающего штурма
вершины. Big Wall. Big Wall - класс восхождений, предусматривающих прохождение
больших стен протяженностью километр и более. Данные восхождения отличаются
особой сложностью маршрутов. Классификация маршрутов в альпинизме. Общие
положения о классификации маршрутов. Маршруты восхождений (подъемы на вершины)
делятся в порядке возрастающей сложности на категории - от 1-й до 6-й. Категории
от 2-й до 6-й включительно подразделяются на две подкатегории - А и Б.
Согласуются с действующей Единой Всероссийской Спортивной Классификацией
(Альпинизм, разрядные требования). Порядок классификации маршрутов.
Предварительную оценку категории сложности маршрута производят сами альпинисты -
первопроходцы маршрутов восхождений. Для официального присвоения категории
пройденному маршруту в классификационную комиссию Федерации альпинизма России
представляется отчет установленной формы, включающий заключение о
предварительной оценке маршрута в сравнении с классифицированными маршрутами той
же полукатегории сложности, имеющимися в опыте восхождений участников данной
группы. В категорию сложности классифицируемого маршрута восхождения включается
только путь подъема. Путь подхода к началу маршрута и спуск с вершины (при
траверсе - спуск с последней вершины) в категорию сложности маршрута не
включаются, но должны быть отражены в отчете. Под траверсом понимается
прохождение не менее двух вершин, причем спуск с предыдущей вершины должен
проходить в направлении последующей, но не по пути подъема. Траверс одной
вершины не классифицируется. Маршрут может быть классифицирован как
первовосхождение, первопрохождение, вариант, комбинация маршрутов.
Первовосхождением считается восхождение на вершину впервые, оно же будет и
первопрохождением по данному маршруту. Первопрохождением считается восхождение
по маршруту, проложенному по непройденным склонам, гребням, контрфорсам, ребрам
(при траверсе - когда новые участки, без учета повторно пройденных, определяют
более высокую категорию сложности маршрута). Вариантом считается восхождение по
маршруту, частично совпадающему с ранее пройденным или проходящему по ранее
пройденной стене (склону), не разделенной с искомым маршрутом гребнями, ребрами,
кулуарами и т. д. Комбинацией считается восхождение или траверс, маршрут
которого состоит из ранее пройденных участков или маршрутов (классифицируются
индивидуально для групп). Восхождения по маршрутам категории 6Б после
рекомендации комиссии (по новым маршрутам - совместно с заключением группы
экспертов) утверждаются Правлением федерации альпинизма России. Общественное
значение альпинизма. Прикладное значение альпинизма. Альпинизм имеет важное
прикладное значение для различных сторон жизни общества. В процессе своего
развития техника альпинизма, выработанные приемы, методы нашли применение в
различных видах человеческой деятельности. Военный альпинизм. Военное значение
альпинизма в странах с горным рельефом стало понятным относительно давно. В
начале XX века в Австро-Венгрии и Италии появились специальные горнострелковые
части. В Германии первые горные части (горные егеря) были сформированы в Баварии
в 1915 году из уроженцев Баварии и Вюртемберга. Во время Первой мировой войны,
летом 1918 года, горные стрелки приняли участие в самом высокогорном сражении -
Битве при Сан Матео (Battle of San Matteo) в итальянском регионе Трентино, на
высоте 3678 метров над уровнем моря. Перед Второй мировой войной в Германии были
сформированы две горнострелковые дивизии. Горнострелковые части были также
сформированы в СССР и ряде других стран. После начала Великой Отечественной
войны представители Всесоюзной секции альпинизма обратились в Генеральный штаб с
предложением создать специальную альпинистскую группу для обучения горных
частей. Такая группа была сформирована, и альпинисты из нее направлены на
Закавказский и Северо-Кавказский фронты, а также в Среднеазиатский военный округ
в качестве инструкторов по горной подготовке. Во второй половине XX века
горнострелковые части участвовали в ряде войн: между Индией и Пакистаном (1999,
во время которой боевые действия велись на самых больших высотах - до 5400
метров над уровнем моря), в войне СССР в Афганистане, в войне НАТО в Афганистане
и еще нескольких локальных конфликтах. В настоящее время горнострелковые части
существуют в Германии, Италии, США, России, Франции, Швейцарии и ряде других
стран. Альпинистскую подготовку горнострелковых частей осуществляют опытные
горовосходители, обучая солдат и офицеров методам преодоления сложного горного
рельефа, технике альпинизма и способам обеспечения безопасности. Промышленный
альпинизм. Промышленный альпинизм, как специальная технология выполнения
высотных работ на промышленных и других объектах, при которых работы выполняются
с помощью подъема или спуска по веревке или с использованием других
альпинистских методов продвижения и страховки, широко начал применяться с 1960-х
годов, хотя и до этого были многочисленные случаи применения альпинистской
техники для выполнения различных хозяйственных работ. Например, во время Великой
Отечественной войны альпинисты покрывали маскировочными чехлами золоченые шпили
и купола Ленинграда, спасая их от артобстрелов и бомбежки. Начиная с 1964 года
специальность "скалолаз-монтажник" появилась в списке профессий. Ее основателем
стал заслуженный мастер спорта СССР И. А. Галустов. При строительстве крупнейших
высокогорных ГЭС: Нурекской, Токтогульской, Саяно-Шушенской, Рогунской,
Чиркейской спецотряды альпинистов выполняли работы по расчистке и укреплению
горных склонов. В настоящее время промышленный альпинизм прочно вошел в жизнь, в
результате чего в мае 2001 года Минтруд РФ утвердил профессию "промышленный
альпинист". Спасательное дело. Альпинистские навыки, опыт организации
безопасности при восхождении в горах оказали значительную помощь в формировании
поисково-спасательных отрядов, поисково-спасательных служб. Во всех горных
районах различных стран мира действуют горно-спасательные службы (англ. mountain
rescue), оказывающие помощь попавшим в бедствие, а также обеспечивающие
безопасное нахождение людей в горах, как постоянно проживающих, так и временно
прибывших на отдых. Данные службы действуют на постоянной основе, их
деятельность финансируется, как правило, из бюджетных источников. В Российской
Федерации данные службы входят в состав МЧС РФ. Первые специализированные
круглосуточно действующие контрольно-спасательные пункты (КСП) в горных районах
появились в СССР в 1958 году. Кроме того, в 1963 году Всесоюзный совет ДСО
профсоюзов учреждает жетон "Спасательный отряд", а Федерация альпинизма СССР
включает в нормативы для спортсменов первого разряда выполнение требований на
получение номерного жетона "Спасательный отряд". Таким образом, практически все
альпинисты высших спортивных разрядов являлись спасателями. Для подготовки
профессиональных спасателей в современных условиях проводятся специальные школы,
на которых изучаются и отрабатываются наряду с другими вопросами (оказание
первой медицинской помощи) техника организации страховки и транспортировка
пострадавшего в условиях различного горного рельефа. По окончании курса
теоретической и практической подготовки успешно сдавшим экзамен присваивается
звание "спасатель" и вручается номерной жетон "Спасение в горах". Возникновение
и развитие новых видов спорта. В процессе развития альпинизма из него выделились
и стали самостоятельными некоторые виды спорта. Спортивное скалолазание.
Спортивное скалолазание (англ. sport climbing) как соревновательный альпинизм на
скалах появилось в СССР в конце 1940-х годов. В процессе своего развития
спортивное скалолазание стало самостоятельным видом спорта. Начиная с 1955 года
в СССР регулярно проводились всесоюзные соревнования. В 1966 году спортивное
скалолазание получило официальное признание: в ЕВСК были введены нормативы и
требования для выполнения спортивного разряда по скалолазанию, а в 1969 году -
требования для выполнения высших спортивных разрядов КМС и МС. Благодаря
накопленному опыту в СССР и пропаганде в мире скалолазания как вида спорта оно
получило широкое международное признание как самостоятельный вид спорта. В 2007
году была создана Международная федерация спортивного скалолазания, под эгидой
которой регулярно проводятся чемпионаты мира, соревнования на Кубок мира и
другие. Начиная с 1990 года все крупные соревнования по спортивному скалолазанию
(чемпионаты мира и Европы, Кубок мира и Европы и другие) проводятся на
искусственном рельефе. Еще в 1972 году во время Мюнхенской олимпиады была
проведена дискуссия о введении альпинизма и скалолазания в программу Олимпийских
игр. Большинство представителей стран-членов МОК (42 против 24) высказались за
включение спортивного скалолазания в программу Олимпийских игр. В то же время 65
членов МОК высказались против включения альпинизма. На проходившей в феврале
2010 года в Ванкувере сессии Международный олимпийский комитет признал
скалолазание олимпийским видом спорта. Ледолазание. Ледолазание (англ. ice
climbing) как соревновательный альпинизм в лазании по ледовым стенам появилось в
1980 годы. В настоящее время выделилось в самостоятельный вид спорта, по
которому регулярно проводятся чемпионаты мира, многотуровые соревнования на
Кубок мира, региональные и национальные первенства. Международная федерация
альпинизма и скалолазания продвигает ледолазание в качестве олимпийского вида
спорта. Первые показательные выступления могут состояться на Олимпийских играх в
Сочи. Горный туризм. Горный туризм (англ. mountain tourism) является
самостоятельным видом спорта, возникшим на стыке собственно туризма и
альпинизма. Чем сложнее маршрут в горном туризме, тем больше общего между этими
двумя видами спорта. В горном туризме используются та же техника, те же виды
снаряжения, что и в альпинизме. Некоторые горные походы по своей технической
трудности могут быть вполне приравнены к альпинистским восхождениям. Примером
тому может быть очень сложный, не имеющий аналогов поход, совершенный туристами
МАИ в 2009 году на Памире, во время которого было пройдено 622 км по
высокогорной части Памира с восхождением на высшие вершины: пик Коммунизма (7495
м), пик Ленина (7134 м) и пик Революции (6940 м). Ски-альпинизм. Ски-альпинизм
(англ. ski alpinism, ski touring) как разновидность альпинизма возник
сравнительно недавно на стыке двух видов спорта (альпинизм и горные лыжи),
однако получил широкое распространение в горных районах Европы, Америки, Азии,
других стран, где есть горы и снег. В настоящее время ски-альпинизм имеет все
необходимые признаки для того, чтобы считаться самостоятельным видом спорта. На
постоянной основе проводятся международные (в том числе чемпионаты мира),
региональные и национальные соревнования под эгидой Международного совета по
ски-альпинизму. 23 января 2002 года не стало Пьера Бурдье… Утрата, которая
постигла всех нас, стала олицетворением нашего все более безотрадного и
сиротливого одиночества, сделалась следующим шагом гулкой вечности, перед лицом
которой никто из нас уже не принадлежит самому себе… Насколько вообще мы
принадлежим себе - этот вопрос всегда занимал пытливый ум ученого. Что
регламентирует человеческую деятельность, действительно ли поступки
осуществляются именно в соответствии с логикой кодексов и предписаний? Бурдье не
пытался доказать, будто кодексы не существуют, а предписания не действуют, - он
очень быстро пришел к выводу о том, что вопрос вообще должен быть поставлен
совершенно иначе. Бесперспективны попытки выяснить, насколько человеческая
деятельность детерминируется осознанно или неосознанно принятыми правилами. Надо
понять: правила исполняются тогда, когда это соответствует практическим нуждам,
а создаются лишь как наиболее полное выражение этих нужд. И впоследствии могут
кодифицироваться, хотя это и необязательное условие. Догадки, впервые посетившие
Бурдье в ходе исследования брачных отношений у алжирских берберов, впоследствии
легли в основу его теории габитуса (понятие которого имело не меньше вариаций,
нежели понятие категорического императива в классических трудах Канта,
посвященных законодательству практического разума и метафизике нравственного
поступка). Теория габитуса, изначально предполагающего единство социальных и
ментальных структур, обозначила собой разрыв с традиционной философской
дихотомией объекта и субъекта, без которой невозможна никакая метафизика.
Понятие габитуса неожиданно вернуло нас к вопросу, поставленному Аристотелем, но
так и не получившему окончательного ответа на протяжении всех последующих
столетий истории - вопросу о человеке как о социальном животном. Бурдье
предлагает совершенно новое прочтение этого тезиса: вторая натура человека, его
причастность к социальному, возможна лишь как первая натура, как онтологическое
средоточие всего, что мы склонны принимать за выражение собственных
антропологических черт. Радикализм ответа Бурдье на аристотелевский вопрос
заключался в том, что онтология человеческого существа явилась для французского
социолога эквивалентом или, точнее, субститутом социальной праксиологии. Наряду
с теорией габитуса с именем Бурдье связано введение в научный - и, как нетрудно
заметить, далеко не только научный - обиход понятий политического,
символического, культурного, информационного и других разновидностей социального
капитала. Каждая такая разновидность представляет собой, согласно Бурдье,
специфический ресурс для формирования практики того или иного действующего
субъекта во всей ее неповторимости. В зависимости от общего объема капитала,
имеющегося в распоряжении отдельного социального "игрока", могут возрастать или
падать его "ставки", более или менее успешно складываться его движение в
социальном пространстве; в зависимости от структуры капитала, находящегося в
руках данного игрока, осуществляется выбор его социальной траектории (т. е., по
сути, выбор жизненного пути). Каждый капитал имеет хождение лишь в определенном
поле или подпространстве социального пространства и представляет собой не что
иное, как объективацию отдельной разновидности общественных отношений.
Неравенство в распределении и структурировании капиталов в рамках конкретной
социальной позиции указывает нам на то, что каждый капитал производит и
воспроизводит специфические отношения господства. Любое поле (подпространство)
социального пространства может быть, в свою очередь, описано как сложная
конфигурация социальных связей (отношений) между отдельными позициями.
Объективность существования этих связей дает о себе знать в том, что они
оказывают преобладающее воздействие на людей, которые в качестве действующих
субъектов, агентов, неизбежно вовлекаются в общественную жизнь. И здесь Бурдье
делает интереснейший ход: индивидуальное существование человека связывает с
проблематикой социальных/социологических переменных. Генерализация такого рода
"подмены", которая случается в жизни каждого из нас, нашла отражение в том, что
социологическая проблематика в рамках данного подхода превратилась в субститут
психологической, а если говорить точнее, психоаналитической проблематики.
Программным принципом многолетних исследований Бурдье явилось создание концепции
социоанализа. Очень скоро стало ясно, что именно социоанализ может выступить
методом, позволяющим под совершенно особым углом зрения рассмотреть огромную
совокупность тем, - от политики до искусства и от экономики до литературы.
Благодаря социоанализу Социальное смогло во всеуслышание заявить о своем
присутствии, открыв перед нашим мало что замечающим взором свой таинственный
горизонт. Фигура Бурдье неизменно вызывает самые полярные суждения.
Теоретические последователи называют его Карлом Марксом наших дней и утверждают,
что теперь социология и философия должны претерпеть существеннейшие
трансформации, доказав свою практическую состоятельность острым, чутким и
неотступным вниманием к самой практической деятельности, которая является
потаенным приводным устройством любой теории. Левацки настроенные теоретические
оппоненты Бурдье критиковали его за удар, нанесенный им по субъективизму и
спонтанеизму - анархическо-рационалистической свободе, которая была превращена
сартрианцами в олицетворение противостояния субъекта, обращенного в
революционное будущее, и мира, неизменно пребывающего в цепких путах прошлого и
настоящего. Оппоненты-либералы упрекали французского социолога в отказе от
теории рационального действия, которая сводила образцовые формы поведения и
мышления homo Sapiens к поведению и мышлению homo oeconomicus и, по крайней мере
со времен Вебера, являлась наиболее бережно охранявшимся идейным достоянием
сторонников представления о том, что жизнь человека пронизывается расчетом и
определяется осознанным выбором. Оппоненты-консерваторы вменяли Бурдье в вину
пренебрежение к философским идеалам логицизма, предписывающим исследовать
социальные и несоциальные явления с точки зрения системных свойств, т. есть
описывать общество как систему систем. Однако парадокс заключается в том, что
Бурдье не был, да и не мог быть отвергнут ни одними из своих оппонентов: ни
левыми, ни либералами, ни консерваторами. Тот, кто отказывал ему в
"классичности", не мог не признать его "актуальность", и наоборот, тот, кто
отказывал ему в "актуальности", не мог не подтвердить его "классичность". Это
знак того, что именно Бурдье может считаться подлинным классиком современности.
Бурдье заставил быть другими (или, во всяком случае, изменить способ
самоидентификации) и консерваторов, и либералов, и левых. Именно после Бурдье
левые смогли определять себя как антиглобалисты, правые же вынуждены признать
свою приверженность глобализму. Лейтмотивом глобализации служит
экономикоцентризм, различные стороны которого блестяще вскрывал Бурдье,
исследовавший последствия усиления влияния роли экономики и экономических
отношений в формировании облика социального мира. Когда возможность
"капитализмов" отвергается в пользу одного, унифицированного и унифицирующего
Капитализма, тогда творческое сочленение различных видов деятельности
подавляется по мере все более ощутимого преобладания экономической практики, а
некапиталистические логики экономического поведения (например, в таких областях,
как наука, культура и искусство) вытесняются капиталистическими логиками,
которые сами приобретают статус "науки", "культуры" и "искусства". (Здесь нельзя
не отметить, что Россия - как, может быть, ни одна другая страна - нуждается в
бурдьерианской теории осмысления опыта вовлечения в процессы глобализации,
поскольку именно у нас подобного рода глобалистские тенденции заявили о себе с
обескураживающей неотвратимостью.) Смерть Бурдье поставила нас перед лицом
проблемы подведения итогов его творчества и выявления возможных преемников. Но
именно это и составляет многосложную и, быть может, даже неразрешимую задачу.
Можно соглашаться или не соглашаться с оппонентами Бурдье, однако неоспоримо
одно: противоречивость оценок, брошенных в его адрес, свидетельствует не только
об интересе к этой фигуре, но и о том, что само социологическое знание в лице
основоположника социоанализа стало объектом самого искреннего практического и
прежде всего политического интереса. Поскольку такого рода интерес ни в коей
мере не исчерпан и только нарастает с течением времени, всякое подведение итогов
в данном случае является избыточным и ненужным. В этом нет никакого парадокса:
сказанные нами слова свидетельствуют лишь об одном - о том, что Бурдье удалось
добиться осуществления той стратегии обращения с теоретической мыслью, которая
всегда составляла его кредо. Ему удалось указать на практические аспекты
социальной теории, которая, будучи возвращенной к практике, смогла стать
полноценной политикой социологического знания в современном мире.
Преемственность в этом случае вовсе не тождественна верноподданничеству адептов
и добросовестности комментаторов. Она означает нечто принципиально другое -
продолжение работы. Той работы, которой Бурдье оставался верен до самых
последних дней… Атланты и атлантологи. Степан Кривошеев, Василий Дятлов. В
Москве в Институте океанологии РАН имени Ширшова прошел необычный форум - съезд
атлантологов. С докладами выступали ученые, уверенные в существовании
легендарной Атлантиды. Подобное собрание проходило в России второй раз. Поводом
для атлантологов собраться в Москве стала юбилейная дата - 100 лет со дня
рождения самого известного у нас в стране энтузиаста поисков Атлантиды Николая
Жирова. Именно ему принадлежит капитальный труд "Атлантида: основные проблемы
атлантологии", вышедший в свет еще в 1964 году. В своей книге Николай Жиров
впервые попытался доказать право на существование атлантологии как науки. Ее
задачу он видел не только в изучении одной проблемы Атлантиды, но и в
установлении взаимосвязи между возможностью существования и гибели в разных
океанах крупных участков суши и даже материков и проблемой расселения и развития
человечества. По Жирову, Атлантида охватывала значительную площадь Северо-
Атлантического хребта и представляла собой длинный материк, состоящий из трех
основных частей: северного острова на базе Азорского плато - Посейдониды, или
Азориды, южного острова Антилии и Экваториального архипелага, остатком которого
ныне являются скалы Сан-Паулу. Причиной гибели Атлантиды ученый считал
естественный тектонический процесс. Ее уход под воду, как полагал Жиров,
происходил в два этапа. Первый, по-видимому, имел место между 13 и 10
тысячелетиями до нашей эры, а второй, самый значительный, - между 9000 и 8000
годами до нашей эры. Последние остатки некогда огромной территории Атлантиды
опустились под воду примерно в 6 веке до нашей эры. "На сегодняшний день, -
рассказывает президент Российского общества по изучению проблем Атлантиды
Александр Воронин, - самыми перспективными районами поисков Атлантиды являются
Центральная и Южная Америка, Кубинская и Багамская акватории, острова Сан-Паулу,
Бермудский треугольник, побережье Испании, Северная Африка, район Гибралтара. Мы
имеем в распоряжении результаты многочисленных поисков в данных районах, которые
позволяют нам утверждать - Атлантида существовала!" Впрочем, пройдемся по
порядку по самым интересным темам, затронутым на съезде атлантологов.
Древнегреческий философ Платон, первым поведавший об Атлантиде, рассказывает в
своих диалогах "Тимей" и "Критий" о десяти царствах сыновей Посейдона, об иных
островах и о противолежащем материке. Атлантологи считают, что тот, кто поймет
смысл, скрытый в диалогах Платона, овладеет ключом к тайнам Атлантиды. Пока же
исследователи по-разному толкуют "первоисточник", а в качестве доказательства
своей правоты приводят отдельные археологические находки последних лет. Так,
например, британский ученый и писатель Эндрю Коллинз детально изучил различные
варианты перевода диалогов Платона. "В них говорится, что цари Атлантиды -
десять сыновей Посейдона - обладали властью над другими островами и регионами
противоположного континента. Потомки Посейдона управляли бесчисленными островами
в океане, помимо собственного, - рассказал он корреспонденту "Итогов". Платон
пытался сказать нам, что правители Атлантиды да и других островов удерживали под
своей властью океанские территории, равные по площади целой Азии. Царство
атлантов представляло собой не единый островной массив, а огромное множество
островов". На этом основании Коллинз приходит к выводу, что знаменитая Атлантида
или, по крайней мере, ее часть - это современная Куба! "Только высокоразвитая
цивилизация, - считает ученый, - могла возвести на острове загадочные каменные
изваяния и земляные монументы. Последние исследования показали, что люди на Кубе
жили около 6000 года до нашей эры. На стенах здешних пещер найдены удивительные
геометрические композиции: концентрические кольца, спирали, треугольники,
квадраты, ромбы. По некоторым оценкам, возраст рисунков составляет не менее 30
тысяч лет". Описание Платоном столицы атлантов, по словам Коллинза, вполне
сходно с рельефом западной части Кубы. В мае 2001 года в заливе Гуанаакабибес,
на западе Кубы, работала кубинско-канадская экспедиция. При горизонтальном
сканировании глубоководные аппараты зафиксировали на дне залива огромную
каменную структуру, похожую на подводный город с четко расположенными, будто
специально прочерченными улицами и площадями. Руководитель экспедиции Полина
Зелицкая заявила, что на глубине 670 метров обнаружен город, раскинувшийся на
территории 40 квадратных километров. На видеомониторе можно было увидеть
сооружения в виде пирамид, прямоугольников, огромных шаров, похоже, сделанных из
обработанных гранитных блоков. Но самое сенсационное - на ребрах этих блоков
обнаружены загадочные надписи. Камни, очень ровно разрезанные и идеально
расположенные друг над другом как основа пирамиды или большого сооружения,
весьма и весьма напоминают древние постройки Стоунхенджа. Право считаться
осколком таинственной Атлантиды у Кубы оспаривают расположенные поблизости от
нее Багамские острова. В 1995 году американский географ Билл Донато с
помощниками исследовали Мозелльскую банку близ Багамов. Как и в заливе
Гуанаакабибес, ученые наткнулись под водой на массивную структуру, состоящую из
19 огромных блоков. Донато установил, что они сделаны человеком. В этом же
районе с воздуха был зафиксирован целый ряд подводных объектов, представлявших
собой сложную систему квадратов, прямоугольников и полуокружностей, - словно
архитектурный план исключительно сложного городского комплекса. В 1996 году
археолог из США Дуглас Ричардс возглавил экспедицию на Биминские острова в
районе Багамов. Участники похода сообщили о "многих аномальных особенностях под
водой, которые могут стать доказательствами существования древнейшей
цивилизации". Например, загадочный подводный объект, получивший название "дорога
Бимини". Она выложена под водой из двойного ряда каменных блоков и имеет длину
около 640 метров. Некоторые блоки достигают 4 метров в ширину и имеют гладкую
поверхность. Шоссе напоминает латинскую букву "J". В 1998 году там же, на
Багамах, у островка Ангилла-Ки было сделано еще одно сенсационное открытие.
Исследователи обнаружили под водой необычное сооружение в виде дуги. Она похожа
на архитектурный вход в рукотворную пещеру, а ряд камней, расположенных по одной
линии, словно является продолжением арки. Интересно, что по своей форме это
загадочное сооружение напоминает "дорогу Бимини". Ищут следы Атлантиды не только
в Западном полушарии, но и поближе к Европе. Так, в 1973 году американская
подводная лодка якобы обнаружила у берегов Испании руины затонувшего города.
Американскому правительству было тотчас доложено об открытии легендарной
Атлантиды и о точном ее местоположении. Однако президент США Ричард Никсон и
высокопоставленные чиновники правительства хранили это открытие в строжайшем
секрете. Только сейчас начинают проясняться некоторые подробности исследований.
Ученый Джереми Хорвик выпустил в свет книгу "Миссия Атлантида: что знают моряки
о погибшем континенте", в ней он пишет об этой операции. Хорвик ссылается на
рассекреченные официальные документы и опросы бывших моряков с подводной лодки.
Находка была сделана случайно во время военных маневров неподалеку от испанского
побережья. Случилось это 25 июля 1973 года. По словам Хорвика, "развалины лежат
на глубине 1600 метров и занимают огромную площадь - около 50 квадратных
километров". С тех пор ВМС США провели как минимум четыре экспедиции в
обозначенный район. Последняя состоялась в 1997 году. Хорвик утверждает, что в
результате глубоководных погружений были найдены материальные предметы
древнейшей культуры. Однако общественности эти находки так и не были
предъявлены. Весьма любопытную теорию выдвинул глава французских атлантологов,
известный историк и геолог Жак Коллина-Жирар из Средиземноморского университета
в Провансе. Он решил проверить классическую версию самого Платона, по которой
Атлантида располагалась за Геркулесовыми Столбами (то есть в Атлантическом
океане около Гибралтарского пролива). Французский исследователь также принял на
веру сообщение Платона о времени гибели атлантов - по современному
летоисчислению это событие якобы произошло за 9 тысяч лет до нашей эры. Вот что
рассказал Жак Коллина-Жирар "Итогам": "Чтобы проверить эту версию, мы изучили
колебания Мирового океана за последние 19 - 20 тысяч лет. Мы сопоставили график
миграции людей эпохи палеолита с колебаниями уровня океана. Выяснилось, что 19
тысяч лет назад уровень океана был на 130 метров ниже, чем сейчас. Период
наиболее сильного таяния ледников и повышения уровня Мирового океана пришелся
как раз на девятое - десятое тысячелетие до нашей эры. На основании изучения
коралловых рифов мы пришли к выводу, что в то время уровень воды в течение 100
лет повышался примерно на два метра. Поэтому нет ничего удивительногочто остров
скрылся под водой в описанное Платоном время. Отсюда следует, что между Северной
Африкой и Европой существовал целый архипелаг довольно крупных островов. Кроме
того, сам Гибралтарский пролив был гораздо уже и длиннее. Фактически такой
пролив и был тем "внутренним морем", о котором говорил Платон. В западной части
древнего "пролива - моря" мы нашли вытянутый с запада на восток остров, где и
могли жить атланты. Этот остров сейчас называют Спартел - по названию океанской
банки, находящейся на глубине 56 метров. Длина острова составляла 14, а ширина -
5 километров". Однако, по мнению российского исследователя Александра Воронина,
в этой гипотезе есть несколько уязвимых мест, причем сам Коллина-Жирар о них
прекрасно знает и признает, что пока не может их убедительно объяснить.
Гибралтарский Спартел, конечно, не сравнится по размерам с платоновской
Атлантидой - царством бесчисленных островов. Эту неувязку французский ученый
попытался объяснить ошибкой, возникшей в результате перевода египетской
метрической системы в греческую, а также "естественным преувеличением", которое
неизбежно появляется в результате длительного существования какого-либо сюжета в
устной традиции. И главной причиной, по которой жители ушли с острова, должно
было стать его заболачивание, а не цунами или извержение вулкана, как утверждает
Платон. Однако, по мнению французов, историк просто приукрасил гибель Атлантиды,
сделав историю захватывающе интересной для своих соотечественников, хорошо
знакомых с извержениями вулканов. Поэтому для них такая версия выглядела вполне
реальной. Идею же о существовании великой цивилизации атлантов Коллина-Жирар
назвал "собственными измышлениями" Платона, который мечтал о построении
идеального общества. Если же продолжать разговор о перспективности Гибралтара
для последующих поисков, вполне уместно привести высказывание ведущего
сотрудника Института океанологии РАН имени Ширшова Александра Городницкого.
"Между Азорами и Гибралтарским проливом в древности существовала цепь островов,
которые затем погрузились в пучину океана. Именно здесь проходит граница между
двумя литосферными плитами - Африканской с юга и Евроазиатской с севера. Там,
где плиты сталкиваются, более тонкая, глубоко погруженная океанская литосфера
ломается и "ныряет" под континентальную, унося в глубины на своей "спине"
океанские острова. Именно здесь ныне располагается подводный архипелаг Подкова,
в состав которого входят горы Ампер, Жозефин. 12 тысяч лет назад он был сушей,
на которой могла существовать цивилизация атлантов. В 1970 - 1980 годах
российскими исследовательскими судами в этом районе были сделаны сотни
фотоснимков, на которых запечатлены рукотворные стены, ступени, следы кладки и
своды каких-то каменных структур". Разумеется, в существование Атлантиды верят
далеко не все. И скептики не молчат. Они заявляют, что затопленные города у
берегов Кубы или Багамских островов вовсе не доказывают, что это следы именно
той Атлантиды, о которой писал Платон. Мифы многих народов мира в искаженном
виде донесли до нас сообщения о природных катаклизмах, в результате которых на
дно морское погружались участки суши (кстати, и среди атлантологов есть такие,
кто ищет Атлантиду даже не в Атлантическом океане, а в Тихом, к западу от Перу).
А некоторые исследователи считают, что атлантологи вообще ломятся в открытую
дверь и что огромный материк и бесчисленные острова существуют до сих пор и
вообще никуда не исчезали, потому что Атлантида - это не что иное, как Америка.
Однако несмотря на все это поиски Атлантиды, ее царств и колоний продолжаются.
Атлантологи считают, что сейчас они подошли к тому рубежу, за которым отчетливо
просматриваются исторические и географические границы потерянного островного
государства. "Атлантида будет найдена", - уверен Александр Воронин. Его коллеги,
участники съезда, констатировали, что доказательств существования Атлантиды
набралось много и надо продолжать поиски и находить новые объекты. Как отметил
член РАЕН, доктор геолого-минералогических наук, профессор Александр
Городницкий, "доказательства существования Атлантиды могут изменить
концептуальное понимание развития природы и жизни на Земле, этот вопрос
настолько сложен и важен, что им надо заниматься серьезно, на солидном научном
уровне". Так что даже если атлантология и не станет настоящей наукой, то она
точно останется мечтой. Рынок автоматизации продуктовых торговых сетей в России.
Активное использование систем автоматизации в торговых сетях началось в конце
80-х годов. Именно в это время крупнейшие торговые сети начали внедрять новейшие
ИТ-технологии. По мнению их создателей, внедрение ИТ должно было дать толчок к
выводу торговой сферы на новый уровень. ИТ-технологии должны были снизить
издержки, повысить управляемость и создать единый стандарт для распределенных
сетей. Системы автоматизации начали внедряться практически во всех крупных
сетях: Wall-Mart, Carrefour, Auchan. И надежды, которые связывали с внедрением,
в целом себя оправдали. Так, по некоторым данным, после введения системы продажи
компании Wal-Mart выросли на 11%, а прибыль на 14%. В России в это время частная
торговля только зарождалась. Первым торговым предприятиям было, что называется,
не до автоматизации. Главной задачей было выстроить бизнес и создать действующий
бизнес. Сначала торговые сети появились в Москве. Первой сетью стал "Седьмой
Континент" и, хотя изначально не планировалось создавать сеть, уже в течение
года был открыт второй супермаркет. В "Седьмом Континенте" была установлена
торговая система SWS компании F10. Программное обеспечение F10 просто
устанавливалось в каждом новом супермаркете практически независимо от других и
уже впоследствии, через несколько лет, было доработано. Первой действительно
системной автоматизацией торговли было внедрение ИТ в торговую сеть
"Перекресток", которое провела компания РеПко (сейчас BMS). Данная компания
совместно с "Перекрестком" создала полноценную систему автоматизации. В 1997
году отдел торговых систем компании "1С-РАРУС" (ныне "АСТОР ВЦ") автоматизировал
первые супермаркеты сети "Патэрсон". Торговая сеть "Рамстор" была
автоматизирована турецкой компанией OBASE. До 1998 года торговые сети
супермаркетов не получили распространения, в середине 90-х годов супермаркеты
воспринимались как элитные магазины, а основные покупки население совершало или
в обычных магазинах или на рынках. Ситуация резко изменилась после кризиса 1998
года. Как это не парадоксально, но именно после кризиса в России начался
активный рост торговых сетей, который стал увеличиваться в геометрической
прогрессии. На данный момент только в одной Москве насчитывается более 20
крупных сетей различных форматов, торгующих продуктами питания. Подобная
ситуация наблюдается и в регионах, даже в Анадыре, столице Чукотки, открылся
современный супермаркет. Хотя еще остаются регионы, не охваченные сетями, уже
через несколько лет в России не останется таких регионов. Подобный рост торговых
сетей не мог не спровоцировать роста рынка автоматизации. Изначально
автоматизация в России пошла двумя путями. Первый путь заключался в том, чтобы
покупать программное и аппаратное обеспечение у системных интеграторов, второй
путь в том, чтобы разрабатывать все программное обеспечение силами своих
программистов. В начале 90-х никто даже не задумывался о покупке западных
систем, так как их стоимость существенно превышала финансовые возможности
торговых компаний. Оба эти пути имели свои преимущества и свои недостатки. В
самом начале 90-х годов ИТ-фирмы, которые разрабатывали свои программные
продукты, предлагали на рынке системы, не сильно отличавшиеся по своему
функционалу от систем, которые могли разработать ИТ-отделы самих ритейлоров.
Преимуществом создания системы своими силами являлось, прежде всего, то, что
данная система была полностью оптимизирована под особенность торговой
организации, немаловажным фактором также являлась дешевизна ее разработки.
Недостатком данного пути было то, что при расширении бизнеса система, написанная
под малое или среднее предприятие, переставала справляться со все нарастающим
информационным потоком. Преимуществом покупки готового продукта было то, что
компания приобретала уже протестированный продукт, который не нужно было бы
доводить в процессе эксплуатации. На данный момент основным направлением
развития рынка автоматизации является все-таки приобретение уже готовых
продуктов у системных интеграторов и компаний-разработчиков. Некоторые торговые
предприятия продолжали сами разрабатывать собственные торговые системы. Это было
связано с тем, что не всех удовлетворяли существующие программные продукты, и
руководство компаний принимало решения о создании собственных систем. Но при
этом у систем, созданных ИТ-отделами торговых сетей, оставались все недостатки
самодельных систем. Самой известной разработкой self-made является "Пятерочка +"
в торговой сети "Пятерочка". Но данная система является исключением из правил.
Еще одной причиной того, что торговые сети предпочитали не готовые программные
продукты, а собственные разработки, было то, что торговая сеть часто
основывалась оптовыми компаниями, которые уже имели свои собственные системы.
Оптовые компании создавали свои собственные системы, так как в начале 90-х годов
на рынке не было систем, которые могли соответствовать запросам крупных оптовых
компаний. Оптовые компании, чтобы не менять всю систему, начали использовать ее
и для своих розничных магазинов. Но все-таки основным направлением развития
автоматизации является внедрение уже готовых систем. Внедряя такую систему,
заказчик вместе с ней получает и формализованные бизнес-процессы. Готовая
система на порядок надежнее, чем система, разработанная собственным ИТ-отделом,
и к тому же ее проще обслуживать, так как сервис осуществляется силами
системного интегратора. Заказчик сразу получает комплекс услуг, включая и
поставки торгового и компьютерного оборудования. Таким образом, в скором времени
большинство торговых сетей перейдет на тиражируемые решения. Рынок автоматизации
остается пока довольно ограниченным, во многом это связано с неразвитостью самих
торговых сетей и с self-made системами. Объем рынка автоматизации сетей
супермаркетов составил в 2002 году сумму около $30 млн. В дальнейшем рост
данного сегмента рынка будет тесно взаимосвязан с развитием торговых сетей,
которое, по оценкам аналитиков, будет одним из самых активных в российской
экономике. В результате на первый план выходят системные интеграторы. Радужные
перспективы. ИТ-компании начали активно создавать системы автоматизации в
середине 90-х годов. Заказчики предпочитают работать с ИТ-компаниями, которые
предлагают уже проверенные, протестированные решения. А такие решения могут
предоставить только те компании, которые разрабатывали свои системы достаточно
давно и смогли довести их до хорошего уровня. Еще одной особенностью развития
является то, что заказчики предпочитают те компании, которые могут предложить
весь комплекс автоматизации: от поставок оборудования до внедрения полноценной
информационной системы. Именно компании, способные предложить весь спектр
ИТ-услуг, будут в скором времени доминировать на рынке. Особо следует отметить
выход на отечественный рынок западных систем. Первой системой была GESTORI
французской компании FIT, данная система относится к классу MRP II. ERP-системы
начали применяться в отечественной торговле только с 2002 года. "Копейка"
внедряет SAP r/3, торговые сети "Дикси" и "О'Кей" внедрили Axapta. Пока, правда,
перспективы ERP на отечественном рынке туманны, хотя среди торговых сетей
питерская компания "Кристалл - Сервис" и начала активно продвигать систему
Axapta. Представители торговых сетей в целом стараются экономить на
автоматизации, поэтому более дорогие западные системы уступают пока российским
разработкам. Но несомненно, что с дальнейшим развитием сетевой торговли в России
все большей популярностью будут пользоваться западные ERP-системы. Пока на
отечественном рынке доминируют отечественные же компании. Но при ранкинге систем
и компаний необходимо учитывать, что далеко не обязательно, что компания,
обладающая самой популярной системой, является лидером на рынке. Компании,
использующие системы self-made, все равно вынуждены обращаться к системным
интеграторам. Такие торговые сети должны покупать торговое оборудование и
программное обеспечение для POS-терминалов. Подобное программное обеспечение
должно быть лицензировано, и компаниям проще купить уже готовый лицензированный
продукт, чем самим лицензировать свои разработки. Именно продажи кассовых
программ могут помочь компании иметь более высокий рейтинг. Также высокие места
могут занять компании, сами не производящие системы, но внедряющие их в
регионах. Например, такой компанией является екатеринбургская компания ДатаКрат.
Еще одним фактором, способным изменить картину рынка систем автоматизации,
является приход иностранных ритейлоров. Западные компании приходят в Россию уже
со сложившимися ИТ-структурами и ИТ-системами и не будут использовать российские
системы автоматизации. Тем не менее, российские компании все равно будут
участвовать в автоматизации западных ритейлоров. Так, западные компании
приобретают торговое оборудование у российских компаний, также у российских
компаний приобретается программное обеспечение для POS-терминалов, российские
компании проводят некоторую адаптацию западных систем под российские условия. 9
мая 1799 года его производят в чин капитан-командора, но уже в ноябре он подает
прошение об отставке по болезни. Ему всего 38 лет. Он проживет еще семь. РУССКИЕ
АНГЛИЧАНЕ. А вот теперь начинаются удивительные "судьбы скрещенья": Иосиф
Биллингс женится на Екатерине Пестель, сестре отца декабриста Павла Пестеля. Их
дочь Надя (уже на русский манер Надежда Осиповна) англичанка по отцу, полунемка
по матери, а всем обликом - типичная русская барышня пушкинской поры. И ничего
от бесстрашия своего отца она, похоже, не унаследовала. Вот одно из ее писем
племяннице мужа: "Ты не поверишь, как мне грустно, что мой добрый Василий
Дмитриевич уехал вот уже неделя. Всегда так случается, когда поедет, сделается
оттепель… реки меня ужасают, я ночи не могу спать от страха, все просыпаюсь и
думаю, что-то с ним…" Ее муж - коренной сибиряк из рода купцов Корнильевых,
известных в Тобольске с середины XVII века. Корнильевы создали в Сибири
стекольные и бумажные мануфактуры, снабжали посудой аптеки и питейные дома
Западной Сибири и Приморья, торговали с Бухарой и Китаем. В 1789 году на базе
бумажной мануфактуры прадед Василия Дмитриевича открыл первую в Сибири частную
типографию, из которой выходят журналы и книги по истории, агрономии, медицине…
Много позднее, в 20-30-е годы XIX века, остатками корнильевских стекольных
мануфактур - Аремзянской стеклоделательной фабрикой управляла Мария Дмитриевна
Корнильева, по мужу Менделеева, мать знаменитого химика Дмитрия Ивановича
Менделеева, родная сестра Василия Дмитриевича. Собственно, Аремзянская фабрика
принадлежала Василию Дмитриевичу, но он отдал ее в управление нуждавшейся в
средствах сестре. Василий Дмитриевич уехал из Сибири молодым человеком. Он
учился в Московском университете, был управляющим у князей Трубецких (в это
время они жили в известном доме Трубецких у Покровских ворот), работал в
департаменте Министерства юстиции. По столичным меркам В. Д. Корнильев - ни
богат, ни знатен, не имел в Москве корней и связей, но, видимо, было в нем
что-то, что позволило его семье войти в круг людей, который мы сегодня назвали
бы лучшим московским обществом того времени. Он присутствовал на чтении "Бориса
Годунова" в доме Веневитинова, был знаком с Пушкиным и дружен с Дельвигом.
Сохранились письма Дельвига и его жены к Василию Дмитриевичу и Надежде Осиповне.
В их гостеприимном доме на "обедах по вторникам" бывали Сергей Львович и Василий
Львович Пушкины, Погодин, Федор Глинка, Баратынский… Бог дал Надежде Осиповне и
Василию Дмитриевичу семерых детей: одного мальчика (он прожил всего два года) и
шесть девочек. Одна из "девочек Корнильевых" (так их называли в семейной
переписке), Александра, акварельный портрет которой мне приходилось видеть,
походила на англичанку гораздо больше, чем ее мать. Она родилась в июне 1833
года в Сокольниках, куда родители переезжали на лето, и крещена в
Крестовоздвиженской церкви в Красном Селе. "Восприемники были Статский Советник
и Кавалер Князь Юрий Иванович Трубецкой и Тайного Советника и Кавалера Франца
Абрамовича фон Брин супруга Елизавета Борисовна". Молитвовал и крещение совершил
той же церкви священник Василий Петров Покровский с причетом". Конечно, семейные
традиции и предания - и английские, и немецкие, и сибирские - и удивительный
круг друзей дома стали основными воспитателями Александры и ее сестер. В
музее-квартире Менделеева в Петербурге сохранилось несколько ее писем, одно
совсем юношеское - увещевание начинающему студенту, как надо учиться и вести
себя (очень деловое и серьезное). Есть здесь и письмо ее старшей сестры Лизы с
известием о том, что "Саша вышла замуж за Мессинга". Брак был, по-видимому,
недолгим. Потом она выходит замуж за Николая Ратманова, у нее две дочери. Судя
по находящимся в том же музее письмам, живут они в Нижегородской губернии, у них
какой-то "стеклоделательный завод", обычная жизнь без серьезных событий и
потрясений. Неожиданный поворот судьбы происходит, когда дети уже взрослые, а
сама Александра Васильевна по меркам того времени - просто пожилая женщина. В
ней просыпается дух странствий, свойственный ее деду, умершему за семнадцать лет
до ее рождения. Для этого есть внешний повод. Ее дочь Лиза выходит замуж за
военного инженера Николая Зуева, который едет на Дальний Восток строить железную
дорогу. Едут они "кругосветкой" - вокруг Индии, Китая… И с ними едет Александра
Васильевна, едет в неизвестность, чтобы разделить нелегкую, нестандартную
судьбу, которую выбрала дочь. На одной из ее последних фотографий сделана
надпись: "от матери и друга", наверное, она имела право написать именно так.
ГЕНЫ, ПРОБУДИВШИЕСЯ ЧЕРЕЗ ТРИ ПОКОЛЕНИЯ. И вот уже правнучка Иосифа Биллингса
Елизавета Николаевна Зуева живет с мужем на Дальнем Востоке - в Хабаровске,
Благовещенске, Владивостоке. Муж прокладывает в тайге трассу для железной
дороги. Быт этих экспедиций подробно описан В. К. Арсеньевым, с которым они
хорошо знакомы. И в этих тяжелейших экспедициях Елизавета Николаевна участвует
вместе с мужем. Глядя на ее портреты в роскошных маскарадных костюмах, трудно
поверить, что эта женщина шла по тайге, какой она была в те годы на Дальнем
Востоке. Первые два ребенка рождаются мертвыми, потом - еще пять детей: три
девочки и два мальчика, первая девочка - Александра, в честь бабушки. 1917 год
застает семью в Архангельске. Потом - Лондон. По-разному складываются судьбы
детей. Вот что пишет в автобиографии одна из дочерей, унаследовавшая имя матери
- Елизавета Николаевна и взявшая ее девичью фамилию "Ратманова": Родилась в
Хабаровске в 1901 г. Училась в гимназиях по месту жительства родителей - в
Хабаровске, Киеве, Архангельске. Эволюционная биология и высокие технологии:
симбиоз будущего. Разработчики программного обеспечения утверждают, что работая
над решением сложных задач и используя написанный вручную код, они проникаются
все большим уважением к логическим способностям человеческого мозга. Еще один
парадокс: самые фундаментальные и самые ценные сведения получены учеными,
работающими над искусственным интеллектом - как ни странно, от специалистов по
функциям головного мозга человека. Долгие годы исследований приводят к выводу,
что природный образец превзойти практически невозможно, и разумнее использовать
созданное природой за миллионы лет эволюции, чем пытаться создать новое. В конце
19 века существовало мнение, согласно которому 20 век назывался "концом науки" -
считалось, что исследованы уже все природные законы, биологические и физические,
и дальнейшие научные исследования совершенно бесперспективны. Вряд ли стоит
напоминать, что история науки прошлого столетия не оправдала вышеописанного
мнения теоретиков прошлого. Следует, однако, заметить, что попытки "похоронить"
фундаментальную науку делаются и сейчас. Основной аргумент в этом случае -
отсутствие тенденции к интеграции различных научных отраслей: современному миру
нужны не физика, математика и биология в чистом виде, а пограничные, переходные
формы наук. Дальнейшее же обособленное развитие "чистых наук" заведет их в
тупик, считают исследователи. В самом деле, существует проблема, которую можно
было бы проиллюстрировать таким примером: во многих исследовательских институтах
ученые, как правило, узнают, чем занимаются их соседи по комнате, из научных
журналов и уже изданных монографий. Понятно, что зачастую из-за подобного
отсутствия перекрестных связей процесс разработок замедляется или вовсе
останавливается, что в самом деле может завести в тупик отдельные проекты или
целые отрасли. К примеру, развитие нанотехнологий, генетики или квантовой физики
- самых перспективных на сегодняшний день отраслей науки - представляется
невозможным без поддержки со стороны фундаментальных "чистых" наук. Очевидна
аналогичная взаимосвязь между фундаментальными и прикладными науками.
Инвестирование в последние будет рентабельным только в том случае, если при этом
предполагается пропорциональное развитие фундаментальной базы, а также смежных,
поддерживающих отраслей. Остановимся подробнее на технобиологии - сам термин
определим в заключении, сейчас же рассмотрим его содержание. Сейчас
биологические науки оказывают значительное влияние на сферу прикладных
информационных технологий - стоит, хотя бы, вспомнить биологическую терминологию
в ПО нового поколения, которое "растит", "лечит" и "воспроизводит" отдельные
компоненты. Кроме того, многие процессы в бизнесе могут быть описаны с помощью
биологических законов. Например, общеизвестный принцип сложного целого,
составленного простыми элементами, может быть использован для описания
функционирования человеческого мозга (в этом случае "простыми" элементами будут
нейроны). По сути, миллиарды отдельных деталей функционируют независимо, но
составленная ими система удивительно слаженна. Заменим в нашей модели "нейроны"
на "муравьев" и в качестве сложного целого получим муравьиную колонию. Заменим
"муравьев" на "онлайн-покупателей и продавцов" и получим eBay. Заменим их на
"фондовых брокеров" и получим NASDAQ. Слаженность работы сложных систем была
отмечена не случайно: Управление сложными системами, "автоматизация
автоматизации" - проблемы развивающихся IT-отраслей. Новые корпоративные
программные продукты, направленные на автоматизацию работы человека, появляются
каждый день, но их интеграция в разрастающуюся компьютерную систему предприятия
становится с каждым разом все проблематичнее. Поэтому компаниям требуется все
больше и больше специалистов, способных поддерживать все, что было
автоматизировано. Миллионы долларов в год тратятся на содержание персонала,
обслуживающего системы, которые теоретически способны к саморегуляции. И вот как
можно в этом случае сформулировать задачу для ученых: использовать автономную
нервную систему, гениальное изобретение природы, в качестве прототипа для
компьютерных сетей, способных к адаптации к изменяющимся условиям среды и
саморегуляции. Экономический эффект от создания таких систем очевиден:
сокращение затрат на поддержку всегда кстати, а особенно в кризисные времена.
Следует заметить, что разработки такого рода ведутся уже в течение нескольких
лет в исследовательских институтах компании IBM. Адаптируемое к различным
условиям распределение ресурсов позволяет экономить более половины средств,
уходящих на обслуживание машин. Интересно, что спрос на ресурсосберегающие и
оптимизационные технологии особенно высок в кризисные времена, когда компании
предпочитают инвестиционные риски дефицитному по причине высоких затрат бюджету.
Текстовый процессор Microsoft Word 2002 занимает 96 миллионов байт на жестком
диске. Молекула ДНК, описанная данными, эквивалентными 12 миллионам байт,
контролирует развитие человеческого мозга. Впечатляющая разница. Очевидно, что в
этом случае определяющим фактором является не размер. На этом утверждении
основано то, что принято называть "эволюционным программированием".
Разработчики, занятые в этой отрасли, отказались от традиционного
программирования, запертого в клетку контрольно-командного стиля, и стали
использовать для написания кода симулирование процесса развития одноклеточных
организмов в многоклеточные. Для программ этот процесс сравним с естественным
отбором, оставляющим жить только сильнейших их представителей, или их гибриды,
обладающие нужными качествами. Все эти рассуждения кажутся довольно
отвлеченными, однако еще в 1980 году General Electric применяла генетические
алгоритмы для создания наиболее совершенной модели двигателя Боинга 777. Техника
осуществления подобных проектов до сих пор вызывает удивление у многих
специалистов. Вернемся к теории сложных систем, кратко описанной выше.
Интересной темой для исследования являются так называемые социальные животные,
организация их социума как примера сложной системы. Пчелиные ульи и муравьиные
колонии служат хорошим примером: несмотря на относительную простоту организма
отдельных насекомых и незначительные возможности их мозга, образуемый ими социум
представляет собой весьма сложную систему, отличающуюся исключительной
прочностью и слаженностью функционирования. Научно доказано, что выведение из
строя (то есть механическое удаление) до 40 % элементов таких систем практически
не сказывается на функционировании всего социума. Интересны также исследования в
области коммуникаций внутри социумов "муравьиных приматов". Остановимся, однако,
на приложении описанных социальных систем к информационным технологиям.
Самоорганизация сложной системы - еще одна из идей, позаимствованных из
биологии. Чем меньше взаимозависимы элементы системы, тем проще оптимизировать
систему, удалив из нее лишние связи, и тем быстрее система может восстановить
общую нормальную деятельность в случае неисправностей в одном из узлов. К
примеру, поврежденный участок мозга не останавливает работу мозга в целом, и
быстрая самоорганизация здесь необходима для того, чтобы импульсы, передаваемые
нейронами, шли "в обход" поврежденного участка и обеспечивали функционирование
здоровых частей. Другими словами, относительная автономность элементов системы
делает ее более устойчивой. Высокотехнологичный пример - онлайн-аукцион eBay.
Исполнительные директора имеют ограниченный контроль над тем, что продается (то
есть элементы системы в достаточной мере автономны), но могут легко управлять
происходящим и подталкивать людей к покупкам (обеспечивая таким образом
финансовый рост), предоставляя им хорошие инструменты для коммуникаций и
осуществления платежей. Есть примеры компаний, использующих принцип
самоорганизации для поддержки сети из тысяч микропоставщиков - отсутствие
иерархичности в такой бизнес-системе позволяет получать достаточно хорошую,
30-процентную прибыль. Обеспечение автономности - весьма важная задача не только
для корпораций и их бизнеса, но и для других крупных сложноорганизованных
структур, например, правительственных. Важно, чтобы относительно несерьезный
"сбой" или "повреждение", возникшее в головной организации, не отражалось на
работе вспомогательных служб. Как показывают последние события, "клеточное"
устройство организаций и сообществ наиболее устойчиво даже к серьезным
повреждениям. Примером может служить исключительная прочность организаций типа
Аль-Каеды, устроенных по клеточному принципу. Кстати, клетка в целом и
одноклеточные организмы в частности - далеко не исчерпанный источник идей,
которые могут найти приложение в мире человеческих изобретений. Одно из наиболее
известных приспособлений, позаимствованных у клетки - устройство мембраны. А с
развитием нанотехнологий ученые получают возможность рассмотреть ранее
недоступные механизмы: например, хвостик бактерии приводится во вращательное
действие при помощи протонного мини-ротора - и это у простейшего одноклеточного,
стоит ли говорить о таких сложных клетках, как нейроны, например. Термин
"нанотехнологии" был популяризован еще в 1986 году Эриком Дрекслером (Eric
Drexler), американским ученым, и уже тогда он предсказывал появление в течение
одного - двух десятилетий нанороботов, которые смогут истреблять раковые клетки
в человеческом организме. Его идеи принимались скептически, но уже сегодня
имеются наномеханизмы, запускаемые в кровеносные сосуды человека и позволяющие,
например, точно отслеживать изменения состава крови. Разработаны также
нанокапсулы, способные выделять инсулин в кровь через мини-поры. Инвестирование
исследований в сфере нанотехнологии считается одним из самых перспективных. Есть
отрасли (например, микропроцессорная), где, с одной стороны, даже малое
изменение производительности приносит огромный доход, а с другой уже нельзя
произвести сколько-нибудь значительных изменений с помощью имеющихся технологий.
В этом случае требуются изменения на наноуровне. По мере того как слияние
биологии и цифровых технологий набирает силу, неизбежны споры, по актуальности
сравнимые разве что с обсуждениями этики клонирования. Человечество становится
все более механизированным, а механизмы, соответственно, приближаются по
совершенству к человеку. Экспоненциальное развитие технологий сжимает сроки,
необходимые для тысячекратного увеличения мощностей, например, искусственного
интеллекта. Простая экстраполяция тенденций прошлого (не претендующая, впрочем,
на безоговорочную точность) позволяет заключать, что через 25 лет искусственный
интеллект станет в миллионы раз мощнее биологического. Не исключено, что понятие
"мы" однажды будет включать и машины. Однако существующие термины не подходят
для описания этого явления. Если уже достаточно развитая на сегодняшний день
биотехнология описывает биологические усовершенствования, произведенные при
помощи техники, то вводимый в оборот термин "технобиология" обозначит науку,
использующую биологию для совершенствования техники и информационных процессов.
Еще недавно использовавшиеся футуристами термины "цифровая биология" и "биология
бизнеса" уже становятся общеупотребительными, ведь основным двигателем прогресса
сейчас выступает именно бизнес, но не государство. Сережа, если я вам больше не
нужен, то я поеду… - неуверенно сказал отец, и по его тону Сергей понял, что
отец колеблется между тем, чтобы остаться и помочь им в устройстве, и тем, что
ему не очень-то этого хочется. - Я хотел бы вернуться, пока еще не очень много
машин. - Конечно, поезжай, - сказал Сергей, осторожно наступая на солнечную
полоску. - Спасибо, что перевез. Провожая отца до машины, он подумал, что дача,
которая, по-видимому, никогда не будет достроена, как-то очень соответствует
этой "декавешке", которая никогда не станет приличной машиной. Если у родителей
жены был как бы загородный дом, то у его отца была как бы машина. Таким образом,
наступало как бы равновесие. Машина наконец завелась, и отец уехал. Сергей
вернулся в дом. Жена варила кашку сыну. Сын, стоя в кроватке, топал босой ногой
и радостно протягивал неясно кому свой чулок. Сергей подумал о предстоящих ему
таких простых и редких для него делах: раскупорить окна, наколоть дров,
протопить дом, - и что-то растянуло его рот до ушей, та улыбка, которая
рождается как бы помимо нас, которой мы не в силах сдержать. Сон его не был
глубок в эту ночь, как всегда на новом месте. Проснулся он рано и таким
свободным, что даже растерялся. Жена его, как и в городе, была прикована к сыну,
и забот у нее даже прибавилось. У него же оказалось так много времени, что
трудом было хотя бы прожить его. Переезд на дачу стал для него действительно
переселением: изменились все параметры его существования, и время в первую
очередь. Слоняясь, он включал приемник: диктор объявлял программу передач, и та
тщательность, с которой он называл время, вызвала у Сергея усмешку. Он взглянул
на часы - они стояли. "Московское время ноль часов, ноль минут, ноль секунд", -
сказал Сергей. Изменились и расстояния. Ему вдруг не надо стало поспевать
куда-либо к условленному часу, не надо стало ждать автобусов, которые то
опаздывали, то не открывали дверей, - в своих передвижениях он уже полностью
зависел от себя и расстояния, которые в городе казались неизбежно связанными с
транспортом, тут преодолевались только пешком. В этом смысле он внезапно стал
владельцем личного транспорта - хотел ехал, хотел не ехал, выезжал из своего
парка, когда ему заблагорассудится, и был в этом независим. Послонявшись по дому
и затопив жене плиту, он вышел прогуляться и, удивляясь этому новому способу
передвижения, проложил маршруты к озеру и в магазин, и, когда опять очутился
дома, было по-прежнему рано: в городе он бы еще спал. Эта чрезмерность
предстоящего времени насторожила его. "Ну что ж, можно наконец начать работать,
- неуверенно сказал он и с необыкновенным тщанием, не жалея времени, даже как-то
желая, чтобы оно побежало с привычной для него скоростью и перестало быть так уж
относительно, принялся устраивать себе рабочее место. Он выбрал второй, не
достроенный еще этаж и внес туда стол, стул, нехитрый инвентарь. Времени за это
время никакого не прошло. Оно по-прежнему представлялось ему штилевым морем, его
необходимо было переплыть, а плавать он словно бы разучился. Он сел за стол, и
ему стало скучно. Лучшего места для работы он не мог себе представить, а
работать ему не хотелось. Четыре окна открывались на все четыре стороны света.
Они были на уровне крон, и ветки, наверно, стучались бы в стекла, если бы их не
отодвигали балкончики; ветки стучали разве по балясинам балкончиков, но этого
уже не было слышно. Так он сидел, неприязненно думая о работе, и вдруг
обнаружил, что за окнами испортилась погода. Ветер с силой налетел на его этаж,
все затрещало, заскрипело, казалось, тронется сейчас, ныряя, парусный корабль.
Первые крупные капли ударили в северное окно; с ними налетел совсем уж шквал;
листва деревьев, закрывавшая окна, вывернулась наизнанку, как зонтик,
засеребрилась и словно заструилась. Сергей с удовольствием отдавался
представлению, как взлетает его этаж, и тогда уже не ветер, а этаж понесся с
такой скоростью, что рассекал воздух и образовывал ветер, - замелькали,
проносясь в окнах, деревья, леса и горы, сливаясь в неразличимую полосу. Этаж
гудел под порывами, можно было, слившись с ним, ощущать его напряжение, натяжку
всяких там стропил, столбов, свай, которые Сергей называл про себя то мачтами,
то струнами, в то время как все в целом он называл то кораблем, то органом.
Каким особым уютом наполнялось от непогоды его обиталище, и ему уже ничего не
хотелось бы ни изменить, ни поправить в нем. И торчащие ребра дома, и шлак под
ногами, и паутина повсюду, и кучки запыленного мусора - все это казалось
единственным решением. Вдруг ветер спал, исчезло мелькание листвы за окнами, и
по крыше загремел ливень. Сергей поднял голову и словно впервые увидел, что
потолка над ним не было - была сразу крыша. Она то уходила вверх острыми углами,
то приближалась к нему тупыми - это он называл про себя - сводами, тогда все его
помещение обозначалось как собор, что уже совсем соединилось с представлением
органа… Но этаж уже не гудел, так как не стало ветра, а бренчала под ударами
ливня крыша; ливень оказался крупным градом; подойдя к окну, Сергей увидел
прыгающие на полу балкона градины и сказал себе, что они с яйцо, с куриное яйцо,
хотя они были не больше драже. Звуки переменились вокруг него, и, помимо
бренчания шифера над ним, он услышал другие, живые, как бы рвущиеся звуки и,
обернувшись на них, увидел, что с крыши капает вода в расставленные там и сям
поржавевшие баночки. Чувство постоянства и устойчивости приходило, глядя на эти
баночки, уже не первый год стоящие тут как раз в этих местах, где протекает
крыша. Ощущение всего этого могло оказаться началом его работы, но капли стали
попадать ему на стол, на бумаги, хотя и редкие капли, но крупные. Со столом в
руках он бродил по этажу, приспосабливал стол в разных углах, но и там понемногу
капало. Он искал непромокаемое место опытным путем, как бы на ощупь, и уже почти
нашел его, как услышал снизу крики жены, только что обнаружившей дождь. До этого
она, по-видимому, спала, а теперь кричала, что у нее что-то промокнет в саду.
Сергей спустился и, проворчав ей: "Всегда ты оставляешь все под открытым небом",
- вышел в сад. Но дождь уже кончился, и Сергей вышел в сад как раз, чтобы
увидеть, как тот внезапно оборвался: как покачиваются разбухшие, нового цвета
листья, каждый лист более отдельный, чем до дождя, как этот лист вдруг начинает
шевелиться в неподвижном густом воздухе, словно оживая, выгибаться и распрямлять
спинку и скатывать с себя большую алмазную каплю, как тяжелую ношу, вздыхая с
радостью и облегчением и подставляясь только что выбившемуся и тоже словно бы
посвежевшему солнечному лучу. Так потекли дни. Время было неподвижно, а дни
уходили. И странно было, оглянувшись, увидеть, что их прошло уже так много. И он
никак не мог освоиться с тем, что прохождение времени можно было видеть только
взглядом назад и только большими отрезками, тогда как в каждый настоящий момент
было оно неподвижно. Работать он не работал. Ложась спать, он не понимал, куда
девалось время. Если в городе он каждое утро просыпался с ощущением, что вчера
вечером был не совсем нормален, то есть болтал неведомо что, лишнее, личное,
какие-то нелепые делал жесты и стыдные поступки (какие точно, было и не
вспомнить, словно спьяну), если к нему каждое утро первым ощущением приходила
стыдность вчерашнего вечера, и он тут же, одеваясь, отмахивался от этого
чувства, и оно исчезало, и дальше следовал день, суетный и безотчетный, вплоть
до "не - совсем - нормальности - вечером", и только искорка отчета должна была
мелькнуть следующим утром и погаснуть, пока он натягивает брюки, - если в городе
все было именно так, то за городом все было иначе. За городом, в кругу семьи, на
солнце, воздухе и воде, он, напротив, внешне успокаивался, молодел, в общем,
начинал хорошо выглядеть. Тут был покой, а дела свои он очень толково успел все
либо закончить, либо отложить - специально, чтобы хотя бы за городом иметь
возможность спокойно жить и работать над тем, над чем работать считал он своим
долгом. В то же время он, маявшийся в городе, проклинавший суету и до тонкости
знавший и любивший обличать всяческие ее оттенки, он, наконец избавившийся от
нее и получивший все те возможности, которых не имел, вместо радости и
деятельности ощущал лишь некую значительную пустоту, которую заполнить ему было
нечем, потому что тем, чем он собирался ее заполнить, для чего и старался эту
пустоту создать, этим заниматься ему теперь не хотелось. К тому же он успел до
некоторой степени устать от вечной борьбы и возни с самим собой, и,
следовательно, ему скучно уже было ругать себя за лень и безделье, обличать,
бичевать и все равно не сдвигаться с места, после чего думать обо всем этом
комплексе - и он не думал. Временами он ощущал даже некоторое удовлетворение от
этого своего состояния. Утром он уже давно понимал (это было очень похоже на то,
как он ощущал и понимал суету, это были понимания, находящиеся в прямом
родстве), что главное - это просто жить, быть живым, и поэтому какое бы ни было
твое состояние - плодотворное, неплодотворное, - лишь бы было живое, без
омертвений, а успевать-то что ж успевать: все равно неживой ты уже ничего не
успеешь. Это бездеятельное состояние открыло ему, например, что у него есть сын.
Барахтаясь в море времени, он все больше сидел дома и постоянно видел рядом
сына, существо столь совершенно живое, что становилось стыдно всего неживого в
себе, а тем более такой неживой вещи, как фиксация и переживание в себе этого
неживого. Такая своего рода оглядка и равнение на сына случались и в городе,
когда он, засуеченный и несчастный, после тормошливых встреч и длинных до потери
реальности разговоров, внезапно обнаруживал себя дома и вдруг видел сына, о
котором и не вспомнил за весь день ни разу, а тот расплывался, радуясь его
приходу. Тогда он ощущал одновременно какой-то значительный прилив и отлив:
прилив к сыну, отлив от своего дня. Но в городе это бывало как-то мельком, не
входило в сознание, ощущение, и только как-то быстро привыкал он: ну да, пришел
домой, и тут его сын - ничего удивительного… И начинался обычный сумасшедший
вечер. За городом же то ли видел он больше деревьев и существ - коров и лошадей,
телят и жеребят, - то ли воздух был здоровее, то ли больше сидел он дома и
возился с ребенком, но на сына стал смотреть иначе. Он думал о сыне, и вдруг
становились понятны ему вещи, к которым он, как-то не заметив, когда это
произошло, потерял вкус и чувствительность, вещи необыкновенно простые и
бесконечные в своей простоте: радость и наслаждение, например. Иногда, томясь от
безделья, вспоминая город, слышал он вдруг какое-нибудь глупое гульканье сына и
тогда оборачивался и видел протянутую ручку и радость, раскрывающуюся на его
лице оттого лишь, что они видят и узнают друг друга. Тогда Сергей ощущал, как
отлетает от него неживое его облако и что-то удивительно счастливое и легкое
разворачивается в его груди, что можно назвать по-всякому и можно назвать
любовью. Он бывал всерьез благодарен сыну, так щедро делившемуся с ним жизнью,
излучавшему жизнь, и бессознательность этого дара не смущала Сергея в его
благодарности, а скорее убеждала. Он удивлялся, глядя на сына, удивлялся наивно
и простовато. И, приближаясь к истине примитива и к вере, даже добродушно
усмехался над собой, думая такие, например, вещи: откуда он взялся такой? Живой,
и все у него уже есть? И руки, и глаза, и даже уши? И на него, отца, похож?
Знание того, как получаются дети, не расхолаживало его, он отбрасывал это знание
как ничего не объясняющее, и тогда еще больше удивляло его появление сына -
откуда? Или беспомощность и слабость сына поражали Сергея: что вот убить его
ничего не стоит, одним пальцем, а жизни в этом тельце заключено! - где только
помещается? Удивлялся молодости сына, нежности его кожи - какая же он по
сравнению с сыном рухлядь! И требовательность бессилия поражала Сергея: вот ведь
сын не сомневается, что ему что-то нужно, ему просто нужно, он хочет, и все
подчиняются ему и подвластны, и лишь мнимая зависимость сына от них, его
родителей: на самом деле родители от него зависят, подчиняются и исполняют,
служат ему. Каждый день Сергей гулял с сыном, катал его в коляске. Сын уже
пробовал ходить, и однажды Сергей высадил его из коляски. Сын впервые стоял на
земле. Сергей медленно катил коляску, а сын держался за коляску и впервые шел по
улице рядом с отцом. Был ветер, и от этого небо казалось высоким, а солнце -
необычно маленьким и далеким. На лужке ворошили сено муж и жена, у которых они
брали молоко, и их не то дети, не то внуки, не то дети и внуки их дачников
кувыркались на сене; вдали гремела электричка. А Сергей шел так медленно, как
никогда не ходил, потому что впервые рядом с ним, непонятно высоко поднимая
неверные ножки, шел его сын. И может оттого что так медленно, Сергей внимал и
впитывал все вокруг гораздо сильнее, подробнее, материальнее, чем обычно словно
бы жизнь вокруг него или в нем во много раз увеличивала свою концентрацию на
каждый метр пути, каждый вдох, каждый скворечник, или куст, или щепку в дорожной
пыли. И вдруг сын пришел в необычное возбуждение и, забыв, что ходить без
поддержки еще не может, бросил эту поддержку и шагнул в другую сторону.
Протягивая ручку к тому, что видел перед собой, он сказал все слова, что знал:
"мама, папа, тапок, фу и все". "Всё, всё, всё!" - радостно говорил он, обозначая
то, что видел. А видел он кошку, которая перебегала им дорогу: существо
незнакомое, но живое. Это была неинтересная кошка, некрасивая и степенная; она,
видимо, давно жила на свете, и до нее не дошло излучение сына. Она не
приостановилась и не припустила, столь пристальное к ней внимание нисколько не
тронуло ее, и, удивляя Сергея постоянством и размеренностью движений, скрылась в
кустах по своим делам. Сергей успел подхватить сына, шагнувшего столь
самоотверженно в радости узнавания. И вдруг так ощутил и понял сына, как не
чувствовал его никогда, и что-то давно забытое и ушедшее вспомнил о себе. Да,
никогда не видел он столько жизни, радости и наслаждения, так совершенно
заключенных, так полно, что не плоть, а они казались основными материальными
составляющими его существа. И тут Сергей удивлялся еще больше, вдруг обнаруживая
в этом его столь радостном лепетанье, в глазах, столь ясных и любовных, и не
радость вовсе, а грусть, грусть, заложенную самой природой, ее лицо,
одновременное с радостью. Так сын уже помогал отцу переплывать время и
причаливать к вечеру. Все-таки то, что он ничего не делает, его очень терзало.
Тогда он вспомнил о только что проклятом суетном городе как о некой полной
жизни, вне которой он и ничего-то делать не может. Тогда ему (поскольку это
противоречило его загородной программе, он не всегда сознавал это конкретно)
хотелось в город. И тогда как-то сами собой начинали вспоминаться недоделанные
дела, может, и не такие значительные, но все равно пока он их не доделает, они
ему покоя не дадут и свободы своей он из-за этих пустяков не ощутит. И тогда он
начинал (и это была почти деятельность) составлять списочки этих все выплывающих
и накапливающихся дел и делишек, с удовольствием, даже с любовью, приплюсовывая
и совсем уж мелочи. Он переписывал эти списки в различных последовательностях
пунктов: то по важности, то по времени, то по удобству маршрутов. Он развивал
пункты и делал пометки в скобках: "не забыть спросить", "не забыть сказать",
"сделать вид, что забыл". После чего он вспоминал еще одно, чуть ли не самое
важное дело, и списочек приходилось переписывать заново, чтобы это дело заняло
свой порядковый номер. Поиграв со списочками, он начинал объяснять жене, как ему
необходимо съездить в город. Жена, конечно, говорила, что ему не надо ездить,
что мало ему тут отдыха и времени для работы, что все это суета у него. Он
сознавал справедливость ее слов, даже узнавал в ее словах свои, и начинал, что
совершенно естественно, злиться, и, как ребенок, восставал не против смысла
слов, а против логики, путем которой к этим словам пришли; именно она казалась
особенно необоснованной, несправедливой и больше всего раздражала. Слово за
слово, они немножко ссорились и разбегались кто куда: жена - заниматься
хозяйством, он - лежать где-нибудь на солнышке. Однако потом они, как люди
любящие и слишком хорошо друг друга знающие, не помнили обид. Никто уже не
спорил о поездке в город, просто с какого-то момента об его поездке говорилось,
как о чем-то само собой разумеющемся, намечался день, жена постепенно вспоминала
все новые и новые поручения: что купить, что привезти из дому, - списочек рос и
становился уже совершенно невыполнимым для одного дня пребывания. Это, впрочем,
не смущало ни его, ни ее, потому что где-то обоим было ясно, что никаких-то дел
нет, просто ему надо съездить в город, еще раз понять, что там все суета и бред,
и вернуться удовлетворенным, заряженным, и, может, начать что-нибудь делать. Так
оно и происходило. В городе он успевал выполнить какой-нибудь пункт из списка
жены и полтора из своего списка и возвращался бодрый и злой и завтра садился
работать. Завтра же он не садился работать, раскачивался. Раскачивание же, для
которого внешним толчком был город, все затухало. Когда все это приобрело
устойчивый характер, закономерность с четко повторяющимся циклом, Сергей стал
несносен. Если в городе он бывал в спокойствии и равновесии по утрам (именно
тогда ему рисовался вчерашний день чем-то смутным, беспамятным и сумасшедшим),
то теперь, наоборот, он успокаивался лишь к вечеру, просыпался же он после
слишком долгого, безвольного сна злым, психом, почти больным - доставалось жене.
Это, по-видимому было замещением работы, которую каждое утро надо было бы и
начать. И лишь к вечеру, когда день уходил и можно было спокойно существовать с
мыслью, что сегодня начинать что-либо уже ни к чему, лучше завтра, утро вечера
мудренее, он становился тем самым милым человеком, каким, в сущности был. Утром
же и днем он был настоящая фурия (именно фурия, потому что зол он бывал не
по-мужски), все казалось ему злым умыслом, любое ничтожество: то ли носки, то ли
бритва, то ли спички, - оказывало сопротивление, куда-то скрывалось, острые углы
появлялись там, где их никогда не было, что-то падало, что-то скрипело, комары
нападали врасплох всюду, по всем щелям были рассованы мелкие преследования,
подвохи, досады, все исподтишка, все вело с ним нелепую партизанскую войну. Все
вызывало в нем протест, ненависть, негодование. К концу дня он уставал от обилия
раздражений, воспоминаний, ассоциаций, мыслей, идей. И тогда - тут не хватало
только жеста бесшабашности и отчаяния, такого взмаха руки - он выдергивал из
грядки идей одну произвольно избранную, обкатывал ее наспех, обсасывал слегка и
преподносил за чаем жене, тем более испытывая возбуждение и волнение, что
необходимо было хоть как-то избавиться от них. Идея бывала недурна, но ничего не
решала: в общем, стоя на довольно высокой ступени, она была с той же лестницы,
что и любые досужие разговоры: разговоры соседей, родственников жены или отца.
Возникала она, как правило, по внешнему поводу, например, политическому: тут
можно было обобщать и нападать, гасить творческий пыл, успокаивать себя, чуть
затрачивая и еще раз приостанавливаясь на трудном подъеме к работе и съезжая
вниз по круче, чтобы завтра проходить и преодолевать тот же отрезок инерции и
подъема, что и вчера и позавчера, может быть плюсуя по сантиметру, но опять не
добираясь до цели. Он брал газету, смотрел в нее, как в пустоту, и говорил,
например: - Не вполне ясно, какой смысл стали вкладывать в слово "формализм". Я
еще понимаю житейское, теперь забытое, "он формалист в вопросах чести",
например. Нечем отдать карточный долг - и пулю в висок. То есть неукоснительное
следование неким принципам, правилам, формам, нам предложенным, в нас
воспитанным, до нас существовавшим, следование часто даже вопреки здравому
смыслу. В этом случае формализм нечто консервативное, давно существующее,
устоявшееся до неподвижности. Тогда академизм - формализм высшей степени. В
чем-то новом, только возникшем, формализма быть не может - это новая форма.
Может быть формализмом называют неоправданность формы или, как говорят,
несоответствие действительности? Но если буквально сравнить искусство с
действительностью, то есть сравнить формально, то оно всегда было насквозь
условно и никогда не было слепком с нее. Уж не говоря о том, что искусство само
- действительность. Ведь даже такая очевидная, например, фраза: "Иван Иваныч
подумал то-то и то-то" - это такая уж условность! Почти абстракция. Кто знает,
что он там думал!.. Само по себе настоящее искусство никогда не только не
стремилось к условности, но вечно болело попыткой избежать ее. Освободиться от
пут условности, окостенений, как раз того, что можно назвать формализмом,
освободиться и приблизиться к живой правде - вот механизм рождения новых форм.
Это просто освобождение от прошлых, тесных или неспособных выразить новое форм,
раскрепощение, выход на простор, приближение к живому. Назвать это формализмом -
все равно что назвать черное белым. Идея бывала когда умнее, но когда и глупее,
когда точнее, когда еще менее точная, когда своя, когда еще больше не своя, в
среднем - такая. Выговорив ее, он постепенно возвращал себе чувство времени и
места, расплывчатая во время речи комната как бы фокусировалась, и предметы
становились видны отчетливо, с беспокойством вглядывался он в лицо жены и читал
на нем одобрение идеи, тогда успокаивался и чувствовал некоторое приятное
опустошение, словно бы после действительного дела. На сегодня закрыв эту
лавочку, как бы загнав в загон все непослушливое стадо своих мыслей,. с лязгом
сбросив решетку вниз и в последний раз взглянув через плечо на все это крошево,
массу, мычащую и блеющую, возвращался он, как бы усталый и удовлетворенный, в
свою хижину спать, не вспоминать ни о чем до утра. Как-то он проснулся, и в тот
же миг на него накинулся мелкий и злобный его раздробленный мир и вошел в него.
Это случилось раньше, чем хоть какой-нибудь конкретный повод дал бы этому
основание. Словно эта мелкая злоба стояла в изголовье, дежурила, караулила,
ждала, когда он откроет глаза и отворит душу. Ночью она, по-видимому, спала,
свернувшись калачиком, рядом с его туфлями, как некое домашнее животное. Сергей
почувствовал усталость и отчаяние. "Я поеду в город", - сказал он. "Когда!" -
спросила жена. "Сейчас". Они поспорили - спорить с ним в эти дни не стоило, они
покричали - начал плакать сын, они перестали разговаривать. Наконец жена
захотела побыть одна, и Сергей получил разрешение ехать в город с тем
непременным условием, что привезет из дому тумбочку, без которой жена как без
рук. Разрешение, таким образом, было как бы не разрешением, а приказом привезти
тумбочку, и это примирило жену. А Сергей уже весь был в городе, его бы не
остановило даже поручение привезти сервант. Так получилось, что, только он
собрался идти на станцию, внезапно приехал отец и привез ту самую тумбочку, о
которой речь. Таким образом, с одной стороны, ему не надо было ехать на
электричке, всегда такой набитой, с другой стороны, отпадало согласие жены,
потому что тумбочка была уже привезена, а нового задания, кроме тумбочки, не
успело возникнуть. Жена опять сказала, что нет у него никаких уж дел и что
вообще надо еще проверить, зачем он так частит в город. Последнее она сказала
зря, потому что в этом он был чист и теперь получил возможность возмутиться и
ссориться с полным основанием. Преимущество было на его стороне. Жена проиграла
битву. Уехал он с облегчением. Ссора разрядила его. В груди он ощущал приятную
пустоту, последовавшую за спазмой злобы. По корявому проселку они выехали к
станции. Сильный ветер гнал по рельсам в город. Машина переваливалась, как утка,
и ветер ее обгонял. Он увидел платформу, с которой словно сдуло людей. Только
что ушла электричка. Картина была грустной и прохладной, успокаивала. Почему-то
он представил себе девушку, стоящую на платформе спиной к ветру, ее фигуру,
ветер прижал платье, и пузырь юбки спереди, и волосы, вытянувшиеся вперед. Не
жену. Лица он ей так и не подобрал. Девушки такой на самом деле не было, но она
вполне могла бы и быть, так что воображение не рисовало ему ничего
исключительного. От всей этой картины и от представления девушки на ветру во рту
у него появилось какое-то кисло-сладкое ощущение, вполне соответствовавшее всему
его грустно-сладостному сейчас чувствованию, которое он назвал про себя
"терпким". Он вспомнил ссору уже совсем спокойно. Странно, подумал он, с какой
легкостью и убедительностью развеял я подозрения жены, хотя ничего и не
стремился доказать, потому что доказывать-то действительно сейчас мне
нечегоникого у меня нет. И как бы неуверенно и трудно было мне, если б я был в
этот момент не чист. Главное, что оснований для подозрений в обоих случаях
столько же. Но если б мне надо было что-то скрыть, мне бы самому показалось
неубедительным, что я еду в город просто так, и я начал бы что-нибудь плести,
будто скрывая, а на самом деле выдавая себя. Вся жизнь с людьми представилась
Сергею конструкцией из подозрения и незнания, эта конструкция рисовалась ему
какими-то переплетающимися стержнями, вроде арматуры, или густой сетью, в
которой нити одного направления являются подозрениями, а поперечного -
незнаниями, а когда эти нити пересекаются, в узлах… Он запутался, дальше образ
не работал. Ведь мы же ничего не знаем друг о друге, продолжал Сергей, даже
прожив рядом сто лет, не знаем, только догадываемся, наши умозаключения - здания
в воздухе, эти здания. Только кажется, что они о других, эти здания - о себе.
Знать-то мы, конечно, знаем. Но почти ничего с материальной достоверностью
зрения. И все нам хочется этой материальности, все-то мы допытываемся, отсюда и
сомнение, из этого механизма - чтобы воочию удостовериться, чтобы пощупать.
Ситуации стереотипны и повторяются без конца, каждая из них может читаться
по-разному, каждая может вызвать подозрение, и лишь одна из множества имеет для
этого основание. Из-за одного процента мы подозреваем все сто. Если бы мы были
циничны циничным разумом машины, то никогда бы нас не разоблачали. Мы всегда
выдаем себя сами, всегда притягиваем подозрение к себе тоже сами, хотя могли бы
растворить всю вину в море точно таких же ситуаций, когда мы виноваты не были. И
даже врать не пришлось бы. Но это внечеловечно. Он снова вернулся памятью к
ссоре и подумал, что жена, в общем, ничего и не подозревала всерьез, что она
даже точно знала, что в город он едет просто так. Это она без повода, для
оскорбления. Оскорбление ведь всегда необоснованно. Повода у нее не было, а
причина?.. Причину он, может, и чувствовал, но думать о ней боялся. Бедняга!
Машина вдруг, словно очнувшись, рванула вперед, ее перестало качать - они
выкатили на шоссе. Навстречу шли из поселка на станцию люди, и Сергей удивился,
что вот на станцию они идут и идут, а на платформе их нет и нет. Отец тоже
приободрился на гладкой дороге, почувствовал себя свободнее за рулем. Навстречу
пробежала собака, и отец сказал: - А ты замечал, что все животные бегают
немножко боком? - Замечал, - сказал Сергей и тут же отметил у себя всегдашний
тон недовольства в разговоре с отцом, то есть чуть-чуть его раздражило это "все
животные", когда не все, а собака бежала навстречу. Но, поймав в себе это слабое
раздражение, он уже думал об этом раздражении и судил себя за него. Конечно,
отец всегда говорил по несколько неестественному ходу, то есть говорил не из
потребности, а для разговора, причем это еще окрашивалось некоторой
интеллигентностью и проникновенностью тона, так что не могло не раздражать. Но
теперь он уже часто ощущал, что отец не может иначе и что страшноватое
одиночество есть в необязательных его разговорах, когда отец, за неимением
общения, стремится сохранить хотя бы символ его. Осторожно Сергей взглянул на
отца, внезапно увидел, что отец очень стар, и щемящее чувство похожести,
похожести, родства, неизбежности сходства тонким уколом прошло в нем. - Сережа…
- отцу хотелось поговорить. Но сын молчал, и начинать опять приходилось отцу и
приходилось преодолевать неловкость начала ни с того ни с сего, потому что он не
знал, что сказать сыну, чтобы разговор родился естественно; пришлось сказать: -
Я вот вспомнил вдруг непонятно даже почему. Сергей, продолжая ход сегодняшних
чувств к отцу, растрогался этим маневром и сказал ему в помощь, чего бы в другой
раз никогда не сделал: - Что же ты вспомнил? - Ты не слышал никогда такую
фамилию - Виксель? - Нет. - Ну как же. Известный ученый. Член-корреспондент! -
просительно сказал отец, но сын как бы не услышал вопроса, и отец продолжил: -
Мы учились вместе. Тридцать лет его не видел, а третьего дня встретил. Большим
человеком стал. - Отец вздохнул и снова сделал паузу для реплики сына. -
"Тридцать третьего…", пропел про себя сын и остался молчать. - "Так вот…", -
вздохнув, сказал отец. Он по связи. Глава института. Его институт приобрел
сейчас огромное значение. - Отец сделал таинственное лицо. - Потому что в этой
войне самым ответственным будет не первый, а второй день. Сергей усмехнулся: -
Это почему же? - Видишь ли, - оживился отец, я сам этого не знал, недавно где-то
прочел. - Голос отца приобрел плавное, почти лекторское течение. Видишь ли, в
первый день войны будет нанесен основной удар, а потом, собственно, и начнется
война, на второй день, и тут… - Отец помялся многозначительно, и потом, словно
прорвав плотину, слова потекли с еще большей легкостью и быстротой. - Самое
важное и трудное - связь! - потому что солдат от солдата будет отстоять, может
быть, на несколько километров. - Глупости, папа, - сказал Сергей беззлобно и
мягко, сам удивляясь такому своему тону и что не заводится сегодня на такие
речи, хотя обычно ему достаточно куда меньшего, чтобы вспылить и надерзить отцу.
- Почему же! - не то нападая, не то защищаясь, сказал отец. Вид у него был
растерянный, словно он не знал, то ли ему обидеться сразу, то ли вынудить сына
сказать что-нибудь очевидно обидное. - Зачем же, - спокойно и ласково отвечал
сын, - эта связь на второй день, когда в первый уже никого не останется? Это не
было похоже на обычный ход таких разговоров - перепалки не возникало, - и отец
потерялся. - Да если так… - неуверенно согласился он. И замолчал. И то ли
обрадовался, что сын сегодня так сдержан и вежлив, то ли огорчился, что
разговора не вышло. Некоторое время ехали молча. Отец искал новую тему и, не
найдя, взялся за самую острую и коварную: работу и дела сына. Сын же продолжал
думать об отце в той же грустной и нежной тональности и вовсе не раздражался
(что уже было абсолютным исключением из правил), когда отец вступил в его
область и начал плести нечто несуразное, враждебное. А ведь обычно Сергей
терпеть не мог неквалифицированных суждений, особенно у родственников и тем
более у отца, который из какой-то вывернутой жажды общения говорил эти
небезразличные Сергею вещи совсем уж просто так, даже нарочно говорил. Отец. В
жизни Левы Одоевцева, из тех самых Одоевцевых, не случалось особых потрясений -
она в основном протекала. Образно говоря, нить его жизни мерно струилась из
чьих-то божественных рук, скользила меж пальцев. Без излишней стремительности,
без обрывов и узлов, она, эта нить, находилась в ровном и несильном натяжении и
лишь временами немного провисала. Собственно, и принадлежность его к старому и
славному русскому роду не слишком существенна. Если его родителям еще
приходилось вспоминать и определять отношение к своей фамилии, то это было в
давние годы, когда Левы еще не было или он был во чреве. А у самого Левы, с тех
пор как он себя помнил, уже не возникало в этом необходимости, и был он скорее
однофамильцем, чем потомком. Он был Лева. В младенчестве, правда (Лева был зачат
в роковом году), случились с ним, вернее с его родителями, кой-какие неприятные
перемещения в сторону их замечательного предка, так сказать, "во глубину
сибирских руд". Лева помнил это глухо: холодно, мама выменяла кимоно (огромные
шелковые цветы) на картошку, а он, Левушка, как-то побежал к пруду и нашел на
берегу три рубля, - вот этот уголок воды, уголок серого сплошного забора и
камушек, об который больно зашибся от радости, да цвет трехрублевой бумажки он и
запомнил. Не мог он ни помнить, ни понимать, что отцу "еще повезло", что таких
"мягких" мер вообще не бывает и то, что с ними произошло, - большая удача и
счастливый случай потому хотя бы, что деда Левушкиного "взяли" еще в год свадьбы
родителей, почти десять лет тому, а их вот все эти годы "не трогали". (А то, что
деда еще тогда, это деду тоже "повезло", потому что - "вовремя", позже с ним бы
"не так обошлись", а так он перекочевал из ссылки в ссылку и только…) А то, что
вестей от деда не было, тоже могло быть как угодно плохо, но уже не для деда, а
для них: мало ли как он там и что он там… Не говоря об остальных, "закордонных",
родственниках - оттуда можно было ждать любого подвоха. В общем, "могло быть
хуже". Но Леве эти позитивные выкладки не были доступны. Не мог он этого ни
помнить, ни понимать и потом, когда бы мог, если и не понимать, то помнить,
потому что разговоры о деде не велись при нем еще лет десять, а все, что было
лично с ним, с Левой, обратилось каким-то образом в так называемое военное
детство. Действительно, вскоре после их высылки началась война, в их глубинке
появились эвакуированные, и уже ничего исключительного в положении их семьи не
было. Все в конце концов по каким-то причинам, скрытым от Левы еще дольше, чем
существование "живого" деда, обошлось благополучно, и после войны они вернулись
в родной город как бы из эвакуации, все втроем, без потерь. Папа стал
доцентствовать по-прежнему в университете, постепенно защищая докторскую и
занимая кафедру, на которой когда-то блистал его отец (единственное, что знал
Лева о деде); сам Лева учился и рос, постепенно кончая школу и поступая в
университет к своему отцу; мама будто бы ничего не делала и старела. Лева рос в
так называемой академической среде и с детства мечтал стать ученым. Но только не
филологом, как отец и, кажется, дед, не гуманитарием, а скорее уж биологом. Эта
наука казалась ему более "чистой", вот как. Ему нравилось, как по вечерам мама
приносила отцу в кабинет крепкий чай. Отец расхаживал по темной комнате,
позвякивал ложечкой по стакану, говорил что-то маме так же негромко, как неярко
горел свет, выхватывая из мрака лишь стол с бумагами и книгами. Когда никого не
было дома, Лева заваривал себе чай покрепче и пил его через макаронину, и ему
казалось тогда, что на голове у него черная академическая камилавка… "Как отец,
но покрупнее, чем отец. Именно в этой позе прочел он свою первую книгу, и были
это "Отцы и дети". Предметом особой его гордости стало, что первая же книга,
которую он прочел, оказалась книга толстая и серьезная. Он немного кичился тем,
что никогда не читал тоненьких детских, никаких ни Мальчишей, ни Кибальчишей (не
сознавая, что его заслуга - вторая: этих книжек просто не было в доме
Одоевцевых; причина не объявлялась и не выяснялась - она исполнялась. И быть
может, сильнее всего его поразило то, что прочитал он эту толстую книгу с
увлечением и даже удовольствием, что этот труд чтения толстых книг, за который в
его представлении полагались столько крупные почести, оказался и не таким
тяжким, даже не скучным (последнее каким-то образом казалось в его детском мозгу
непременным условием избранничества) Еще его поразило у Тургенева слово "девицы"
и что девицы эти время от времени пили "подслащенную воду". Воображая и прощая
Тургеневу это, Лева полагал, что его время лучше тургеневского тем, что этих
вещей в нем нет, тем, что в то время надо было быть таким великим, седым,
красивым и бородатым, чтобы написать всего лишь то, что в наше время так хорошо
усваивает такой маленький… пусть и очень способный… мальчик, как Лева, и еще тем
было его время лучше, что родился он именно теперь, а не тогда, тем, что именно
в нем родился Лева, такой способный все так рано понимать. Таким образом,
представление о серьезном надолго совпало в Леве с солидностью и
представительностью. Когда же он прочитал "всего" Пушкина и сделал в школе
доклад к стопятидесятилетию поэта, то, право, не знал уже, что может требоваться
еще на пути, который так легко ему распахнулся и предстоял: все было уже
достигнуто, а времени оставалось впереди так же много, как в детстве. Чтобы
стерпеть это ожидание, нужна была "сила воли", магическая духовная категория тех
лет, почти единственная, какую уловил Лева извне семейной цитадели.. Из газет
Лева любил читать некрологи ученых. В них находил он необыкновенно приятный тон
благопристойности и почтения и тогда воображал себя не иначе как уже стариком,
окруженным многочисленными учениками, членом многочисленных ученых обществ, а
собственную жизнь - каким-то непрерывным чествованием. В некрологах поминался и
неутомимый труд, несгибаемая воля и мужество, но это как-то само собой
разумелось, такое, и маленький Лева понимал, что без этого самого "труда" все
"лишь пустое мечтательство", но главным в этих мечтах оставался все-таки крепкий
чай, камилавка и все то многообразное безделье, которое причиталось заслужившим
людям (или, как принято говорить почему-то, "заслуженным"), по-видимому, по
праву. Их дом, построенный по проекту известного Бенуа с изяществом и
беспечностью, характерными для предреволюционного модерна; дом, где не было,
казалось, ни одного одинакового окна, а кому какое хотелось: кому узкое и
высокое, кому фонарь, а кому и круглое - вне симметрии и, однако, с каким-то с
легкостью давшимся чувством целого; дом с тем навязчивым, как детство,
господством водорослевых линий "либерти" (в лепке, в решетках балконов и лифтов,
в местами уцелевших мирискуснических витражах), - этот милый дом был населен
многочисленной профессурой: вымирающими старцами и их деканствующими детьми и
аспирантствующими внуками (хоть и не во всех семьях преемственность складывалась
столь успешно), - потому что по соседству располагались три высших учебных
заведения и несколько научно-исследовательских. Дом стоял на пустой и красивой
старой улице, прямо напротив знаменитого Ботанического сада и института. Эта
тихая юдоль науки всегда нравилась Леве. Он представлял, как самозабвенно и
благородно трудятся люди в этом большом белоколонном здании, а также в
старинных, чуть ли не елизаветинских, деревянных домиках - лабораториях,
разбросанных там и сям по прекрасному парку. Вдали от шума, от этой гремящей
техники люди заняты своим серьезным делом, своими растениями. Во время выборов в
Советы в Ботаническом институте помещался их избирательный пункт, и Лева вместе
с родителями поднимался тогда по широкой ковровой лестнице и с почтением
всматривался в портреты выдающихся бородачей и носителей пенсне ботанической
науки. Они смотрели на него сухо и без энтузиазма, как на какую-нибудь
инфузорию, но могли ли они знать, что им однажды придется потесниться и дать
место Левиному портрету?.. Сердце сладко замирало и екало от восторга перед
собственным будущим. Поскольку глава называется "Отец", следует сказать вот что:
Левушке казалось, что он отца не любил. С тех пор как он себя помнил, он был
влюблен в маму и мама была всегда и всюду, а отец появлялся на минутку,
присаживался за стол, статист без реплики, лицо будто всегда в тени. Неумело,
неловко пробовал играть с Левой, долго выбирал и тасовал, что же сказать сыну, и
наконец говорил пошлость - и Лева запомнил лишь чувство неловкости за отца, не
запоминая ни слов, ни жеста, так что со временем каждая мимолетная встреча с
отцом (отец всегда был очень занят) выражалась лишь в этом чувстве неловкости,
неловкости вообще. То есть будто отец не был способен даже правильно потрепать
Леву по головке - Лева ежился, или посадить на колени - всегда причинит Левушке
какое-то физическое неудобство, Левушка напрягался и становился сам себе
неудобен; даже "здравствуй" и "как дела!" не получались у отца, а все как-то
застенчиво -фальшиво, чтобы Лева смущался, потуплялся или был рад, что никто не
видит. Смутно помнил Лева, что когда-то получалось у отца на одной коленке: "По
гладенькой дорожке, по гладенькой дорожке, по кочкам, по кочкам, в я-му бух!" -
силы хватало… но и то никогда не умел отец остановиться вовремя, не надоедало
ему (так, что ли, радовался, что получалось!), приходилось Левушке кончать игру
первым. Так все детство, часто и понемногу видя отца, не знал Лева даже, какое у
того лицо: умное ли, доброе, красивое ли. Увидел он его впервые - однажды и
вдруг. Отец уже почти три месяца читал лекции в подшефном институте где-то на
юге, мама в тот день решилась вымыть окна, Лева ей помогал. Они вымыли окно и
взялись за второе. Комната была освещена пополам: пыльным, клубящимся светом и
открытым, промытым, весенним солнцем, - и тут, произведя ветер своими
широченными чесучовыми брюками, ворвался отец, помахивая новеньким портфельчиком
с гравированным ромбиком от благодарных. В ромбике сверкнуло солнце, и отец
наступил белой туфлей в лужицу около таза. Они, значит, с мамой стояли на
пыльной половине комнаты, а отец, следовательно, - на мытой и весенней… Был он
похож на негатив, на теннисиста, на обложку журнала "Здоровье". Чересчур
загорелый и седой (он рано поседел), с юным гладким лицом, большой и громкий, в
белой, как его волосы, оттенявшей и так шедшей ему рубашке апаш… здесь положено
описать в вырезе крепкую, мужскую, желанную шею… нам противно, шея - была. Лева
смотрел на отцову туфлю: на ней быстро намокал зубной порошок, - Лева слишком
представлял, как отец слюнит зубную щетку и трет туфлю… Вот и запомнил он такого
отца, чтобы еще лет десять не замечать, какой он сейчас, а представлять себе
именно таким, как запомнил тогда: загорелым и уверенным, - будто они с тех пор
расстались навсегда. И то, наверно, потому запомнил, что отразился отец в ту
секунду в маме, отразился незнакомым Леве смущением, слабой улыбкой, тем, как в
одну секунду помолодела и выстарилась она на глазах, старенькая девочка на
пыльной половине… а главное, Левы в тот миг для нее не было. Лева взревновал и
запомнил. Окно в тот день осталось недомытым. Как мгновенно, однако, отражается
в нас, бессловно и неосознанно, жизнь чужой, чьей-то тайной любви - мы
спотыкаемся о погребенную свою, смущаемые чужим блеском, потом замыкаемся:
поздно, не для нас. Впрочем, забегаем: это еще не для Левы, - но почувствовать
он тем более мог. И тут еще эта "история с рублем" обрамила и застеклила
случайный этот образ загорелой шеи отца, кем-то неведомо кем, любимой, уверенной
в этой любви к себе, шеи. И рубль-то почти ни при чем, однако стал он на долгое
время для Левы крупной купюрой, крупнее десяти. Дворовая соседка, лестничная
площадка, с пятого этажа, старая кляча, сука, высосанная тремя детьми - и ее
надолго потом возненавидел Лева за этот рубль - остановила его, прижала где-то в
подворотне и, пока Лева стыдился ее, рассказала (и не помнит теперь, к какому
слову у нее это пришлось) как видели в парке культуры и отдыха, чуть ли не в
ресторане, его отца с молодой дамой и отец подал нищему целый рубль! Огромность
рубля была особенно ненавистна, оскорбительна и возмутительна соседке. Парк,
молодая красавица, ресторан на воде, рубль нищему - такое злачное количество
другой жизни ослепило и Леву, и он пошел домой раздавленный. И то сказать -
время еще было тяжелое, немногим послевоенное. Ах, как он, Лева, потом, очень
потом, через четверть века, узнал, что все они были не стары тогда - молоды! И
отцу - под сорок, и маме - тридцать пять, а проклятой соседке тридцати не было.
Он молчал три дня, с отцом не здоровался, пока мама не сказала: "Что с тобой?"
Он поотнекивался, чтобы, чуть ли не охотно, расколоться на весь безмерный рубль.
Наверное, рассказ этот произвел и на маму значительное впечатление, ибо она тут
же взяла себя в руки. Лицо ее осунулось и стало строго именно в отношении Левы,
и последовал выговор, суровый и умелый, и было в этом, сколь теперь понятно,
большое для нее облегчение. Безупречность логики, мерность в справедливости,
ясная форма обвинений были тому облегчению доказательством. Обоим стало
прозрачно и трепетно-спокойно как дыхание на зеркале. Потом дыхание испарилось,
зеркало повечерело, все потускнело. Однако нового изображения отца, чем в тот
приезд, не возникало, предыдущего же не было, кроме свадебной фотографии, где он
любил маму… мама - ласточка, круглые глаза, двадцати лет, в какой-то чалме на
голове. Сличая эти два фото, Лева не мог не удивляться перемене: будто красавец
теленок в котелке с тростью, с ягодными уголками губ, с есенинской чистотой и
обреченностью в глазах и этот сытый, загорелый бугай в чесучовых клешах ("видный
мужчина") - одно лицо. Будто родился его отец сразу в двух веках - и в прошлом и
в сегодняшнем, будто именно эпохи имеют лицо, а один человек - нет. Лева так
однажды решил - что он очень не похож на отца. Даже не противоположность - не
похож. И не только по характеру, что уже понятно, но и внешне совсем не похож. У
него были основания так считать по фактическому несходству черт, глаз, волос,
ушей - тут они действительно имели мало общего, но главным, что ему хотелось
(быть может, и в тайне от себя) как-нибудь ловко проигнорировать, было не это
формальное, а - подлинное, неуловимое, истинно фамильярное сходство, которое не
есть сходство черт. Его подростковое и юношеское растущее раздражение тем или
иным жестом или интонацией отца, неприятие, все более частое, самых невинных и
незначительных его движений, возможно, и означало это развивающееся, неумолимое
фамильярное сходство, а отталкивание от неизбежности узнавания в себе отца было
лишь способом и путем образования и становления характера… Тут и мама играет
совсем определенную роль: постоянно раздражаясь на отца за неизбывность его
привычек, как-то есть стоя с ножа или пить из соска чайника, - почти не замечала
она, если то же самое проделывал Лева. И тут сказывалась обиженная ее любовь,
ибо любила она в сыне чуть ли не то самое, за что делала вид (да ей уже и не
приходилось, от натренированности годами, делать его), что не любит отца. Если
же Лева ловил в себе отцово движение: скажем, пил, озираясь, на кухне из носика,
- то это означало, что раздражение к отцу в нем дополнительно росло, и он
избегал отмечать про себя это сходство. А люди, по-видимому, поровну отмечали и
разительное Левино несходство с отцом, и разительное сходство. Но когда
пятьдесят на пятьдесят, мы выбираем то, что хотим. Лева выбрал несходство и с
тех пор слышал от людей только, как они с отцом не похожи. Дошло до того, что,
будучи уже студентом и переживая свою первую и злосчастную любовь, поймал он
себя однажды (случай запоздалого развития) на мысли, что он неродной сын своего
отца. И даже, пронзенный собственной проницательностью, догадался как-то раз,
кто же был его истинный, родной отец. К счастью, тайну эту поведал он лишь
одному человеку, когда, совсем перекосившись, отворачиваясь к темному окну
смахивать невольную слезу, пытался он этим рассказом вынудить еще одно согласие
у своей женской любви. Впрочем, ее это мало тронуло. Но это мы опять сильно
забегаем. Но если еще забежим, то можем с уверенностью сказать, что когда жизнь
пусть в сугубо личных формах мирного времени, но тоже проехалась по Леве (годам
к тридцати), а отец выстарился и стал прозрачен, то сквозь эту прозрачность
начал Лева с жалостью и болью все четче различать такое неискоренимое, такое
сущностное родство с отцом, что от иного нелепого и мелкого отцовского жеста или
слова приходилось ему и подлинно отворачиваться к окну, чтобы сморгнуть слезу.
Сентиментальность была тоже свойственна им обоим. В общем, лишь к тому далекому
времени, что приближает нас к печальному концу Левиной повести, только тогда мог
понять Лева, что отец - это его отец, что ему, Леве, тоже нужен отец, как
оказался однажды нужен и отцу - его отец, Левин дед, отец отца. Но об этом
важном "тоже" надо рассказывать отдельно. Если бы мы поставили перед собой более
подробную задачу - написать знаменитую трилогию "Детство; Отрочество; Юность"
нашего героя, то встали бы перед определенного рода трудностями. Если кое-что
помнил Лева из детства: несколько избушек, теплушек и пейзажей - война… то об
отрочестве Лева почти ничего не помнил, во всяком случае помнил меньше всего.
Отрочества у Левы словно и не было - он учился в школе. И он кончил ее. Итак -
сузим брюки, утолщим подошву, удлиним пиджак. Повяжем мелко галстук. Смелые
юноши вышли на Невский, чтобы уточнить историческое время в деталях. Будем
справедливы в отношении их доли. Доли - и доли: доли в общем деле - и доли в
общей судьбе. Первая - недооценена, как и всякая историческая работа, вторая -
так и не вызвала заслуженного сочувствия или жалости. Так или иначе, они ведь
себя - "положили" Лучшие годы (силы) не худшей части нашей молодежи,
восприимчивой к незнакомым формам живого, пошли на сужение брюк. И мы им обязаны
не только этим (брюками), не только через годы последовавшей свободной
возможностью их расширения (брюк), но и нелегким общественным привыканием к
допустимости другого - другого образа, другой мысли, другого, чем ты, человека.
То, с чем они столкнулись, можно назвать реакцией в непосредственном смысле
этого слова. Как раз либеральные усмешки направо по поводу несерьезности,
ничтожности и мелочности этой борьбы: подумаешь, брюки! и были легкомысленны, а
борьба была - серьезна. Пусть сами "борцы" не сознавали свою роль: в том и смысл
слова "роль", что она уже готова, написана за тебя и ее надо сыграть, исполнить.
В том и смысл слова "борцы". Пусть они просто хотели нравиться своим тетеркам и
фазанессам. Кто не хочет. Но они вынесли гонения, пикеты, исключения и
выселения, с тем чтобы через два - три года "Москвошвей" и "Ленодежда"
самостоятельно перешли на двадцать четыре сантиметра вместо сорока четырех, а в
масштабах такого государства, как наше, это хотя бы много лишних брюк. Но нас
перекашивает в дешевку, поскорей упомянем о "второй" доле, которая является лишь
омонимом первой, не о доле - части, куске общего пирога, а о доле - судьбе, доле
- долюшке. Их уже не встретишь на Невском, тех пионеров. Их раскидало и
расшвыряло, и они выросли. Больше или меньше, но вносят они какой-нибудь службой
лепту и в сегодняшний день. Появись они сейчас в том героическом виде - как были
бы они жалки среди такого-то достоинства линий импорта, валюты, фарцовки,
терилена, лавсана! Если вспомнить их боевую молодость, то все это достается
сейчас (в смысле "достать, доставать"), можно сказать, даром. И они имеют право,
как ветераны, бить себя пьяной культею в грудь в том смысле, что проливали кровь
за советскую водку для финнов и финский терилен для Советов. И здесь я снова
оглядываюсь из времени, о котором повествую, во время, в котором пишу… Несколько
лет назад мне еще довелось в последний раз увидеть такого - сорокалетнего,
изъезженного жизнью по лицу, но оставшегося верным тому, лучшему, своему,
героическому времени. Не заметить его было невозможно. Он - торчал. Все замирали
и оборачивались и так оказывались поражены, что даже не смеялись; рука не
успевала подняться, чтобы указать на него пальцем, - он успевал гордо прошаркать
мимо, обозначив, что - господи! - можно сказать, десять, даже пятнадцать лет
прошло, как корова языком слизнула потому что он - был все тот же. И что
пятнадцать лет прошло - было еще пустяки, а вот что за эти пятнадцать лет прошло
- это было да! Это была эпоха. Как постепенно, как мгновенно она прошла - никто
не заметил, находясь в ней и продвигаясь с нею. И вдруг в настоящем, глупо до
гордости и не удивляясь изменениям, прошаркало, или, как тогда говорили,
"прошвырнулось", прошлое. Это был тот самый пресловутый стиляга начала
пятидесятых. В тех же брючках, в том самом спадающем с плеч до колен зеленом
пиджаке, чуть ли не на тех же подметках, подклеенных у предприимчивого кустаря,
в том же галстуке, повязанном микроскопическим узлом, в том же перстне, с тем же
коком, тою же походкой - в самом карикатурном даже для того времени, в самом
"крокодильском" виде, который и на рыжих-то у ковра давно уже вышел из моды.
"Вяткин", - вспомнил какой-то старичок, но и Вяткина уже никто не помнил. И еще
дело было в том, что человек этот шел вот так всерьез. Что ж, ему досталась доля
уличного сострадания и стыда. Так и не смеялись - все были смущены: он был
сумасшедшим. Он был инвалид. Господи! - подумал я, - как же люди все-таки
навсегда привержены к тому времени, когда их любили, а главное, когда они
любили! Сойти с ума. Да ведь если не прятаться за новый покрой, то вот так и
привержены, как этот сумасшедший. Этот ветеран моды, этот леденцовый солдатик
Истории, почему-то так и не рассосавшийся на ее языке, обозначил позавчерашний
вкус. Ах, этот вкус слишком легко теперь уценить! Пусть он отстаивал свободу
"всего лишь" вторичных мужских признаков, но и он кое-что вынес на своих плечах
(хотя бы большую вату) и он чего-то не вынес, чему мы оказались теперь
свидетели, но и он выстоял, предоставив последующим поколениям борьбу (куда,
впрочем, более легкую!) за последующее расширение брюк, но даже и он не выстоял,
навсегда обратившись взглядом в ту молодость, которая для всех прошла. Этого
единственного в своем роде городского сумасшедшего теперь что-то не видать
совсем, так что нет уже шансов проверить опыт… Но вот мы встретим однажды,
совсем уже в наше время, лет почти через двадцать после того времени, небольшую
группку на углу Невского и Малой Садовой, человека три - четыре. Что-то задержит
на их лицах наш взгляд. Мы решительно никогда их не видали и не знаем их в лицо,
однако это именно они - самые знаменитые люди Невского того времени! И Бенц, и
Тихонов, и Темп. Вот ведь не были знакомы, а имена помним, как помнит поневоле
каждое поколение имена тех вратарей и тех центрфорвардов. Вот и они взглянули
мне в лицо с легким сомнением и отвели взгляд. Где они были эти …адцать лет?
Почему я их не видел ни разу во все эти бурные годы? А где был я?.. Вот они
стоят, неузнаваемые, лысоватые, одутловатые, сороковатые - э-ле-гантные -
все-таки раньше других пестовали свой вкус. Легкий душок фарцовки можно, если
попристальней, уловить. Во рту еще тает ожог коньячка с лимоном из магазина
"Советское шампанское", что за углом. Ах, осторожней, ребята, чего вы только не
видели за свой срок!.. Постояли, посмотрели из своего прошлого чуть более
длинным взглядом на Невский, ничем не отличились от толпы, сели на "Волгу" с
частным номером и укатили, оставив в моей душе неизъяснимую печаль: куда
пролетели годы? Да, годы прошли недаром, мы учились, это стоит жизни… Господи!
недопустимо так унижать людей! Вот в это-то историческое время, на которое мы
намекнули узкими брюками, Лева благополучно оканчивает школу и поступает в
университет к своему отцу. Нет, он не принадлежал к тем, отчаянным, не впадал в
смешную крайность - он тоже воспользовался плодами их поражений, постепенно
сужая брюки по правовой норме, хотя и по предельному допуску. Не смешно и не
опасно… мы с уверенностью не скажем, что и когда воспитывает нас. В университете
уже, в пору "Юности" (журнала), приучился он распространяться в максимальных
(оптимальных), но допустимых (допущенных) пределах: заполнять предоставленный
объем. Но мы долго что-то шьем этот новый костюм, в котором сейчас давно уже все
ходим. Наденем его на Леву и пойдем дальше. Ведь даже Левин отец, переносив из
перестраховки широкие брюки еще лет пять, был вынужден одеться, как все. Правда,
и сейчас в его наряде можно наблюдать некоторую искреннюю задержку года, скажем,
на три и приверженность к "добротным" материалам: драпу, шевиоту. Лева сшил себе
первый костюм в 1955 году по английскому журналу на пятьдесят шестой год, и так
ему пошел этот костюм, что покорил он первое сердце. Или, вернее, первое сердце
покорило его, Фаина… Так что, хотя, поступив в университет, Лева вроде бы и
приблизился к своей детской мечте о науке, но тут же ему стало не до этого. Да и
пора уже было начать если не понимать, то улавливать, что с этими академическими
ермолками все не совсем так и то, что творец космогонической теории еще и играет
в теннис и любит ездить на лоно с этюдником, не доказывает, что теория
чего-нибудь стоит… Хотя отец и не просвещал никогда Леву в этом смысле, ни в
какие академические закулисности не посвящал: берег не то Леву, не то себя. А то
бы Лева все-таки раньше кое-что понял. Но если отец умел хранить от сына опасные
для себя тайны своего времени, то их уже не хранило само время. Тут и в Левином
доме при всей сдержанности и осторожности что-то не то зашевелилось, не то
как-то передвинулся воздух, не то сменили занавески, не то лишний раз перемыли
посуду и стерли пыль с ваз, разобрали, наконец, антресоли и снова сложили -
какая-то лишняя энергия, дополнительный свет. (Так в кино потом много раз будет
в молчаливом просветлении герой подходить к окну и распахивать его одним
решительным движением, а оттуда - весенний ветерок оттепели… Но и сам режиссер
не будет знать, что делает он это потому что вот с этого времени стало можно
распахивать в фильмах окно.) Время становилось все болтливее, иногда
спохватывалось и тогда пугалось и озиралось, но увидев, что ничего не произошло,
никто не заметил, не схватил за руку, не поймал на слове, разбалтывалось с
новой, непойманной силой. И Левин отец, ученный временем, хоть и не болтал со
всеми, выходил на кухню и слушал некоторое недолгое время, покачиваясь и
попыхивая, когда, вернувшись из университета, болтал анекдоты его сын Лева. Так
он слушал недолго, щурясь лишь из манеры, и, не проявив отношения к сказанному,
вдруг резко поворачивался, тоже, впрочем, лишь из манеры, и уходил к себе в
кабинет покуривать табачок, попивать чаек и постукивать на машинке. Так что он
не соглашался с этой болтовней и не возражал, а лишь попыхивал и щурился, но это
ничего не выражало - это было лишь его манерой. Время стало собираться в
компанию - будто раньше не бывало друзей, гостей, дней рождений. Теперь и повода
не искали, чтобы скучиться для удовольствий как бы духовного родства и удивления
ближнему: какой он, оказывается, хороший, умный или талантливый, - любили его
для себя. Время болтало, и люди всплыли на поверхность его и счастливо болтались
в нем, как в теплом море, дождавшись отпуска, - умеющие лежать на воде. Тут и
объявляется старик пьяница, о котором мы помянули вскользь. О нем бы и
рассказывать ни к чему, если бы не отразились в нем по-своему все участники. (А
вдруг именно он один и был "к чему"?..) Был он когда-то когда Левы не было,
другом дома, любил бабушку и маму - а теперь вернулся. Будучи человеком ясным,
ядовитым, ничего не ждущим и свободным, добился он вселения в прежнюю квартиру и
снова, как десять лет назад, стал соседом Одоевцевых. Лева пришел как-то из
университета - обе створки дверей в квартиру были распахнуты - и увидел
незнакомого старика, который, двигаясь сердито и суховато, руководил выносом
таких с детства знакомых (с которыми у нас отношения) вещей, как: зеркало
овальное, в оправе из золочено-черных виноградных лоз; настольная лампа, бывшая
керосиновая (эмаль и бронза); полочка с двумя резными негритятами - амурами (они
же авгуры) и длинная, полированная, красного дерева тумба, на которой в детстве
Лева играл блошками в футбол, и пуговки особенно замечательно скользили. Старик
матерно выругал дворника, неправильно занесшего тумбу в дверь, перепорхнул
тумбу, трепетными и злыми руками обозначил, как надо ее выносить, тумбу. Дворник
радостно и тупо слушался его. Тут увидел Лева отца и мать, готовно и радостно
суетящихся, почти как дворник. Казалось, они заглядывали старику в рот, и его
мат, столь запретный в семействе, ласкал их слух. У них были разглаженные,
чистые лица, чуть ли не с той свадебной фотографии, какими, оказывается,
обращаются с облегчением лица при первой же возможности любви. Эта ничем не
скрытая, не подавленная, не искаженная отношениями любовь - чистое отражение -
поразила Леву в лицах родителей. Эта возможность была молодостью. И много позже
понял Лева, что любовь к старику была еще и потому так внезапно доступна и
радостна, что при чистом по форме бескорыстии, могла быть чуть ли не
единственным способом любви в семье Одоевцевых, любви именно друг к другу. "Ну,
Лева! Это же дядя Диккенс!" Лева почувствовал жесткую и горячую руку, увидел -
белая фарфоровая манжета, агатовая запонка. Держи же - и Лева держал в руках
овальное зеркало, удобнее цепляясь за золотую гроздь; на секунду отразился в нем
- отражение нахамило ему неуклюжестью и здоровьем, и тут он отличил старика
забытым за неупотребимостью словом "изящество"; но если забыто слово или его еще
нет, есть немое ощущение, запинка, зацепка взгляду, неназванное - удивительно.
Удивительна была Леве эта полная свобода проявления - привлекательность.
Привлекательным оказывалось все: брезгливость, суховатость, резкость, блатной
аристократизм. И этот синий, в редкую полоску, болтавшийся на сухом теле, как
блуза, отсталый довоенный костюм, который все эти годы будто пролежал в сундуке,
сложенный в четыре раза, как письмо, и сохранил прежде всего именно эти четыре
накрест складки, - этот костюм, казалось, войдет в моду лишь в будущем сезоне:
так он был элегантен (Левин английский костюм был сшит для коров и на корову); и
вишневые штиблеты с противомодным носиком, потрескавшимся лаком; и рубашка…
боже! не может быть на ком попало белой рубашки - они не будут до конца чистыми,
вот в чем дело, и булавка в галстуке (и это был не галстук, а галстух) - для
Левы в нем сверкнул бриллиант, чистая вода. Лицо. Лева уже влюбился в дядю
Диккенса. Он был необыкновенно чист, дядя Диккенс. И не то чтобы он "отмылся":
такое сразу видно, - он был всегда чист, зримое отсутствие любого запаха… что
странно, если учесть, откуда он вернулся. Он был необыкновенно худ и смугл;
последние серебряные ниточки были столь тщательно разобраны на пробор
(впоследствии Лева разглядел у дяди Диккенса особую серебряную щеточку для
этого); рот складывался в необыкновенно сатирическую гармошку - зубы дядя
Диккенс еще не успел вставить; а глаза - миндальные, широко брошенные, огромные,
хотя и монгольские - были, иначе не скажешь, как у коня, храпящего и косящегося…
К этой громоздкости портрета следует прибавить: сам дядя Диккенс был высушен и
миниатюрен, а маленьким назвать его было нельзя. "Куда прешь, падло!" - крикнул
он, тыча кулачок в ребро дворнику, и голос его был русский, как у священника.
Вещи эти, такие для Левы семейные, оказались на самом деле дяди Диккенса. То
есть, такова была вся жизнь его, что вещи у него еще бывали, а дома не было.
Дядя Диккенс (Дмитрий Иванович Ювашов), или дядя Митя, прозванный Диккенсом лишь
за то, что очень любил его и всю жизнь перечитывал, и еще за что-то, что - уже
не в словах, воевал во всех войнах, а в остальное время, за небольшими
промежутками, - сидел. В первую мировую - юношей, прапорщиком - был он, значит,
царский офицер, в гражданскую вдруг стал красный командир, демобилизовался позже
всех и было пошел по административно-научной части, но отбыл в Сибирь незадолго
до Левиного рождения, откуда, как кадровый офицер, был отозван на фронт и
отвоевал вторую мировую. До сих пор не утихают споры, а вообще, был ли нужен
Буран"? Встречаются даже мнения, что Советский Союз погубили две вещи - война в
Афганистане и непомерные расходы на "Буран". Так ли это? Зачем и для чего
создавался "Буран", и кому он был нужен? Почему он так похож на заокеанский
"Шаттл"? Как он был устроен? Чем является "Буран" для нашей космонавтики -
"тупиковой ветвью" или техническим прорывом, намного опередившим свое время? Кто
его создавал и что он мог дать нашей стране? Ну и конечно, самый главный вопрос
- почему он не летает? Мы открываем рубрику в нашем журнале, в которой
постараемся ответить на эти вопросы. Кроме "Бурана" мы расскажем и о других
многоразовых космических кораблях, как летающих сегодня, так и не ушедших дальше
конструкторских кульманов. Пятнадцать лет назад, 15 ноября 1988 года, совершил
свой полет, закончившийся не повторенной до сих пор автоматической посадкой на
посадочную полосу Байконура, советский многоразовый космический корабль "Буран".
Самый масштабный, самый дорогой и продолжительный проект отечественной
космонавтики был прекращен после триумфального единственного полета. По
количеству затраченных материально-технических и финансовых ресурсов,
человеческой энергии и интеллекта программа создания "Бурана" превосходит все
предыдущие космические программы СССР, не говоря уже о сегодняшней России.
Предыстория. Несмотря на то, что впервые идея космического корабля-аэроплана
была высказана русским инженером Фридрихом Цандером в 1921 году, идея крылатых
многоразовых космических кораблей не вызывала особого энтузиазма у отечественных
конструкторов - решение получалось чрезмерно сложным. Хотя для первого
космонавта наряду с "гагаринским" "Востоком" ОКБ-256 Павла Цыбина проектировало
крылатый космический корабль классической аэродинамической схемы - ПКА
(Планирующий Космический Аппарат). Утвержденный в мае 1957 года эскизный проект
предусматривал трапециевидное крыло и нормальное хвостовое оперение. Стартовать
ПКА должен был на королевской ракете-носителе Р-7. Экипаж состоял из одного
космонавта, который перед посадкой аппарата должен был катапультироваться.
Особенностью проекта было складывание крыла в аэродинамическую "тень" фюзеляжа
на участке интенсивного торможения в атмосфере. Успешные испытания "Востока", с
одной стороны, и нерешенные технические проблемы с крылатым кораблем - с другой,
вызвали прекращение работ по ПКА и надолго определили облик советских
космических аппаратов. Работы же по крылатым космическим кораблям
разворачивались только в ответ на американский вызов, при активной поддержке
военных. Например, в начале 60-х в США начались работы по созданию небольшого
одноместного возвращаемого ракетоплана Dyna-Soar (Dynamic Soaring). Советским
ответом стало развертывание работ по созданию отечественных орбитальных и
воздушно-космических самолетов в авиационных конструкторских бюро. В ОКБ Челомея
были разработаны проекты ракетопланов Р-1 и Р-2, в КБ Туполева Ту-130 и Ту-136.
Но наибольших успехов из всех авиационных фирм добилось ОКБ-155 Микояна, в
котором во второй половине 60-х годов под руководством Глеба Лозинского были
развернуты работы по проекту "Спираль", ставшему предтечей "Бурана". Проект
предусматривал создание двухступенчатой авиационно-космической системы,
состоящей из гиперзвукового самолета-разгонщика и орбитального самолета,
выполненного по схеме "несущий корпус", выводимого в космос с помощью
двухступенчатой ракетной ступени. Работы завершились атмосферными полетами
пилотируемого самолета-аналога орбитального самолета, названного ЭПОС
(Экспериментальный Пилотируемый Орбитальный Самолет). Проект "Спираль"
значительно опередил свое время, и наш рассказ о нем еще впереди. В рамках
"Спирали", уже фактически на стадии закрытия проекта, для проведения натурных
испытаний были выполнены ракетные запуски на орбиту искусственных спутников
Земли и суборбитальные траектории аппаратов "БОР" (Беспилотный Орбитальный
Ракетоплан). Падение интереса американцев к космическим ракетопланам повлекло
фактическое прекращение работ по этой тематике и в СССР. Страх перед
неизвестным. К 70-м годам стало окончательно ясно, что военное противостояние
перенесется в космос. Возникла потребность в средствах не только для построения
орбитальных систем, но и для их обслуживания, профилактики, восстановления.
Особенно это касалось орбитальных ядерных реакторов, без которых не могли бы
существовать боевые системы будущего. Советские конструкторы склонялись к хорошо
зарекомендовавшим себя одноразовым системам. Но 5 января 1972 года президент США
Ричард Никсон утвердил программу создания многоразовой космической системы (МКС)
Space Shuttle, разрабатывавшейся с участием Пентагона. Автоматически проснулся
интерес к таким системам и в Советском Союзе - уже в марте 1972 года обсуждение
МКС состоялось на Комиссии Президиума Совета Министров СССР по
военно-промышленным вопросам (ВПК). В конце апреля этого же года состоялось
расширенное обсуждение этой темы с участием главных конструкторов. - МКС для
вывода полезных грузов на орбиту не эффективны и существенно уступают по
стоимости одноразовым ракетам-носителям; - Серьезных задач, требующих возврата
грузов с орбиты, - нет; - Создаваемая американцами МКС не несет военной угрозы.
Стало очевидно, что США создают систему, не представляющую непосредственной
угрозы, но могущую угрожать безопасности страны в будущем. Именно неизвестность
будущих задач "Шаттла" с одновременным пониманием его потенциала и обусловили в
дальнейшем стратегию его копирования для обеспечения аналогичных возможностей,
для адекватного ответа будущим вызовам вероятного противника. В чем заключались
"будущие вызовы"? Советские ученые дали волю своей фантазии. Другие
исследователи, анализируя размеры транспортного отсека шаттла, пришли к выводу,
что челнок может "красть" с орбиты целые советские космические станции, прямо
как в фильмах про Джеймса Бонда. Простые аргументы, что для противодействия
такой "краже" достаточно разместить на космическом объекте пару килограммов
взрывчатки, почему-то не работали. Страх перед неизвестным оказался сильнее
реальных страхов: 27 декабря 1973 года было принято решение ВПК, предписывавшее
разработать технические предложения по МКС. Работы по "Спирали" не пользовались
поддержкой первых лиц государства, курировавших космонавтику, и фактически были
свернуты к 1976 году. Такая же участь постигла и ракету Н-1. Ракетные
летательные аппараты. В мае 1974 года бывшие королевские КБ и заводы объединяют
в новое НПО "Энергия", а Директором и Генеральным конструктором назначают
Валентина Глушко, горящего желанием поставить победную точку в давнем споре с
Королевым по поводу конструкции "лунной" суперракеты и взять реванш, войдя в
историю как создатель лунной базы. Сразу после утверждения в должности Глушко
приостанавливает деятельность отдела по МКС - он был принципиальным противником
"многоразовой" тематики! Рассказывают даже, что сразу после прибытия в Подлипки
Глушко высказался конкретно: "Не знаю пока, чем мы с вами будем заниматься, но
точно знаю, чего мы делать НЕ будем. Не будем копировать американский "Шаттл"!"
Глушко небезосновательно считал, что работа над многоразовым кораблем закроет
лунные программы (что впоследствии и получилось), затормозит работы по
орбитальным станциям и помешает созданию его семейства новых тяжелых ракет.
Через три месяца, 13 августа, Глушко предлагает свою космическую программу,
основанную на разработке серии тяжелых ракет, получивших индекс РЛА (Ракетные
Летательные Аппараты), которые создавались путем параллельного соединения
различного числа унифицированных блоков диаметром 6 м. На каждом блоке
предполагалось установить новый мощный четырехкамерный кислородно-керосиновый
ЖРД. Ракеты отличались друг от друга количеством одинаковых блоков в составе
первой ступени. Волевое решение. Однако опала многоразовых систем продолжалась
на "Энергии" менее года. Под давлением Дмитрия Устинова вновь появилось
направление МКС. Работы были начаты в рамках подготовки "Комплексной
ракетно-космической программы", предусматривавшей создание унифицированного ряда
ракетных летательных аппаратов для высадки пилотируемой экспедиции на Луну и
постройки лунной базы. Пытаясь сохранить свою программу создания тяжелых ракет,
Глушко предложил использовать будущую ракету РЛА-135 в качестве носителя
многоразового корабля. Новый том программы назывался "Многоразовая космическая
система "Буран". Программу с самого начала раздирали противоположные требования:
с одной стороны, разработчики постоянно испытывали жесткое давление "сверху",
направленное на копирование "Шаттла" с целью снижения технического риска, сроков
и стоимости разработки, с другой - Глушко жестко пытался сохранить свою
программу унифицированных ракет. При формировании облика "Бурана" на начальном
этапе рассматривались два варианта: первый - самолетная схема с горизонтальной
посадкой и расположением маршевых двигателей второй ступени в хвостовой части
(аналог "Шаттла"); второй - бескрылая схема с вертикальной посадкой. Основное
ожидаемое преимущество второго варианта - сокращение сроков разработки за счет
использования опыта по КК "Союз". Вариант бескрылого корабля состоял из кабины
экипажа в передней конической части, цилиндрического грузового отсека в
центральной части и конического хвостового отсека с запасом топлива и
двигательной установкой для маневрирования на орбите. Предполагалось, что после
запуска и работы на орбите корабль входит в плотные слои атмосферы и совершает
управляемый спуск и парашютную посадку на лыжи с использованием пороховых
двигателей мягкой посадки. Проблема дальности планирования решалась приданием
треугольной (в сечении) формы корпусу корабля. В результате дальнейших
исследований для "Бурана" была принята самолетная схема с горизонтальной
посадкой как наиболее отвечающая требованиям, предъявляемым военными. В целом
для ракеты выбрали вариант с боковым расположением полезного груза при
размещении неспасаемых маршевых двигателей на центральном блоке второй ступени
носителя. Основными факторами в выборе такой компоновки была неуверенность в
возможности разработки многоразового водородного ракетного двигателя в сжатые
сроки и желание сохранить полноценную универсальную ракету-носитель. Забегая
вперед, отметим, что такое решение себя оправдало: "Энергия" обеспечивала
выведение в космос аппаратов массой в пять раз больше, чем ракета-носитель
"Протон", и в три раза, чем "Спейс Шаттл". Работы. Широкомасштабные работы
развернулись после выхода секретного постановления Совета Министров СССР в
феврале 1976 года. В Министерстве авиационной промышленности организовывалось
НПО "Молния" под руководством Глеба Лозинского для создания космического корабля
с разработкой всех средств спуска в атмосфере и посадки. Изготовление и сборка
планера "Буранов" были поручены Тушинскому машиностроительному заводу.
Авиационщики также отвечали за строительство посадочного комплекса с необходимым
оборудованием. Опираясь на свой опыт, Лозино-Лозинский совместно с ЦАГИ
предложил для корабля использовать схему "несущий корпус" с плавным сопряжением
крыла с фюзеляжем на основе увеличенного орбитального самолета "Спирали". И хотя
такой вариант имел явные компоновочные преимущества, решили не рисковать - 11
июня 1976 года Совет главных конструкторов "волевым порядком" окончательно
утвердил вариант корабля с горизонтальной посадкой. Действующие лица
определились. Оставалось только сделать корабль и носитель. Кандидат
исторических наук Н. МИТРОФАНОВ. ВСЕ МЕДНЫЕ И СЕРЕБРЯНЫЕ НА ИМПЕРАТОРСКОМ КОНУ.
ЕКАТЕРИНА II И БЮДЖЕТ. Приходит день, и на все лады отовсюду звучит слово
"бюджет". Газеты расшифровывают смысл его основополагающих статей, сравнивая
прошлогодние наметки с нынешними. Многие возмущаются по поводу малого внимания к
культуре, обороне, армии… - продолжайте перечень в любой последовательности.
Конформисты принимаются разоблачать "выскочек", уличая их в передергивании
процентных долей, в беспочвенном паникерстве. И снова возникают вопросы. Главный
среди них - правильной ли дорогой пошли? Любопытно, как в похожих ситуациях наши
предки искали заветную страну профицита? Государственным финансам в свое время
придавала немалое значение сама Екатерина Великая. В России после ее смерти в
списках стали распространять мемуары царицы. В них она весьма нелицеприятно и в
то же время разумно судила о тяжелых передрягах, происходивших с российским
бюджетом. Эти записки читали Карамзин и Пушкин, за границей их издавал на
русском языке Герцен, на иностранных языках - ряд издателей во Франции и в
Англии. Мемуары Екатерины II и сегодня дают немалую пищу ослабевшему уму.
Позабытая старина хоть и не блистала ноу-хау, но была, несомненно, по-своему
красочна и многогранна. А стремлению царицы к пользе можно только подивиться.
Почти 250 лет назад Екатерина вспоминала в мемуарах о том, как нелегко пришлось
ей после прихода к власти улаживать финансовую ситуацию в государстве. Хотя
семилетняя война с Пруссией и закончилась накануне дворцового переворота и
восшествия Екатерины на престол в 1762 году, русская армия все еще находилась за
границей и, представьте, как-то жила, не получая восемь месяцев жалованья! В
России же в это время финансы истощены донельзя. Военные поставки и прочие
расходы требуют для покрытия тринадцать миллионов рублей. А ежегодный бюджетный
дефицит исчисляется семью миллионами. Означенная сумма составляла пятую часть
всех денег, кои государев монетный двор считал находящимися в обращении еще со
времен отца Петра Великого, царя Алексея Михайловича. Создавшаяся брешь в
российском бюджете была тем более велика, что сорок миллионов рубликов, по
выражению царицы, "почитали вышедшими из империи вон". (На манер тех долларов,
что бродят сейчас за рубежами России.) Знали ли властители о скудости казны?
Знали! Еще Елизавета Петровна попыталась занять во время упомянутой войны с
Пруссией два миллиона рублей в Голландии. Но охотников дать кредит не нашлось.
Видимо, не слишком доверяли дочери "царя Питера" и ее гигантской вотчине, где
цари действовали по рецепту весьма простому: почти никому не платили, а
собственные деньги держали при себе, государству взаймы не давая. Когда у Петра
III просили средства на нужды империи, тот впадал в гнев и отвечал, подобно
своей покойной тетке Елизавете: "Найдите денег, где хотите. А отложенные -
наши". И, хотя многие бедолаги в России сидели без копейки, цена на хлеб в его
правление поднялась вдвое. Неприязнь к казне усугублялась в народе ее
"хитростями": те шестьдесят миллионов рублей, что обращались на российских
просторах, были двенадцати разных весов. Иначе говоря, различались реальной
стоимостью. Серебро в монетах могло быть от 82-й до 63-й пробы. За пуд медных
денег можно было получить от 32 до 40 рублей. Установилось пять различных
стоимостей рубля и до четырех - серебряных и медных денег. Все это не проходило
бесследно: при государственных долговых провалах и такой "валюте" все больше
волновались работные люди и крестьяне, переставшие подчиняться и платить
повинности. Расцветали лихоимство, взятки, притеснения, неправосудие. Вот что
писала по этому поводу Екатерина II: "Частные лица, которые посредством займа
или иным образом захватили деньги, рудники и казенные земли, считали
несправедливым, когда требовали обратно то, что они уже давно растратили. Это
достигало приблизительно до четырех миллионов чистыми деньгами и более семи
миллионов в недвижимости земельной и рудниках". (Как тут не вспомнить о днях
нынешних!) Екатерина с самого начала знала об ущербности российской финансовой
жизни. Но ее европейскую натуру тем не менее поражало, что никто всерьез не
занимался, говоря современным языком, планированием доходной части бюджета.
Сенат, полагая излишним снисходить до экономики, погряз в болтовне. Его решения
в губерниях исполнялись плохо. В ходу было выражение: "ждут третьего указа", то
есть ни первое, ни второе распоряжение в толк не берут. В то же время все ветви
коммерции и торговли стали монополиями оборотистых людей. Таможни империи отданы
"частникам" на откуп за два миллиона рублей. При всем этом конечно же "флот
пребывал в упущении, армия в расстройстве, крепости развалились". На высоте
оставалась только тюремная отрасль. После освобождения Елизаветой семнадцати
тысяч колодников Екатерина унаследовала от нее еще восемь тысяч обитателей
острогов. Пытки и наказания арестантов оставались обычной практикой. В первые
дни вступления на престол Екатерина появилась в Сенате и объявила, что поскольку
она сама принадлежит государству, то и все ее достояние к нему же относится.
Пораженные сенаторы, стоя, выразили ей признательность за такую благоразумную
реакцию на денежные затруднения. Дав казне нужные деньги, Екатерина запретила
вывоз хлеба, что вернуло вскоре "обилие и дешевизну всем предметам". Кстати, во
время ее посещения Сената выяснилось, что, "утверждая" воевод в провинции, сие
высокое учреждение не располагало даже географической картой с нанесенными
"окружными городами" - резиденциями воевод. Пришлось молодой царице выслать
гонца с пятью рублями в Академию наук и подарить Сенату купленный там атлас. По
настоянию царицы Сенат подсчитал доходную часть бюджета. Получилось около 16
миллионов рублей. Екатерина не поверила и засадила за канительный труд нового
подсчета князя Вяземского и тайного советника Мельгунова. Только через несколько
лет (она терпела!) выяснилось, что, к счастью, ежегодно можно собирать на 12
миллионов больше. В течение трех лет Екатерина почти полностью (на три четверти)
покрыла долги царствований Петра I и Елизаветы - она по праву это относила к
своим заслугам. Характерно, что теперь купцы больше доверяли свои деньги
государственным конторам, исполнявшим банковские функции, больше вкладывали
свободных средств в строительство. Установился твердый курс монет. Екатерина
одобрительно отзывалась о словах Монтескье, который считал прекрасным закон, не
позволяющий занимать государственную должность гражданам, не платящим долгов
своего отца после его смерти. И уж, конечно, тем, кто не платит своих
собственных долгов. Кто скажет, что давняя борьба вокруг реального бюджета и
высокой собираемости налогов не содержит в себе определенной поучительности?
Так, может быть, стоит помнить поистине золотые рассуждения Екатерины Великой.
Илья Мильштейн. Человек на VIP-трибуне. Роман Абрамович празднует свой скромный
юбилей. Человек на трибуне, яростно болеющий за "Челси", не похож на
англичанина. Какой-то он совсем не чопорный. Эдакий небритый вечный студент в
светло-голубом джинсовом костюме. Однако болеет он изо всех сил, и в тот миг,
когда знаменитый форвард "Челси" мощным ударом отправляет мяч в ворота
соперника, небритый юноша на VIP-трибуне вскакивает с места и ликующе взмахивает
руками. И люди, сидящие рядом с ним, кидаются его обнимать. А телекамера,
вскользь запечатлев гол в повторе, опять возвращается на трибуну и долго,
подробно, крупным планом показывает нам счастливого вечного студента. Сперва
показали в записи: как он следил за игрой, как вскочил с места и возликовал.
Потом показали: он все никак не может высвободиться из дружеских объятий. Словно
сам только что поразил "девятку". Однако телезрители не удивлены. Ибо человека
на VIP-трибуне зовут Роман Абрамович, и весь мир знает его в лицо. Мир
футбольный, мир политический, мир большого бизнеса. Никому не надо объяснять,
кто он и почему вместе с охраной и друзьями занимает на стадионе самые лучшие
места. Всем известно, что Роман Аркадьевич является владельцем "Челси", а также
губернатором Чукотки и одним из богатейших людей на Земле. В эти дни он отметил
свое сорокалетие. Возраст еще не юбилейный, но это для простых губернаторов,
простых миллиардеров, простых владельцев престижных футбольных клубов. А фигура
Абрамовича настолько уникальна, что любой повод поговорить о нем можно счесть
серьезным. Биография юбиляра - сплошные белые пятна. Время игрушек. В первой и
единственной пока книге, вышедшей в Англии, путь олигарха представлен как цепь
детских трагедий советского времени с немыслимым и необъяснимым взлетом при
Ельцине. Причем траектория взлета строго вертикальная. Из ниоткуда - в
миллиардеры. Собственно, книга так и называется: "Абрамович. Миллиардер из
ниоткуда". Родившийся в Саратове 24 октября 1966 года, он очень рано остался
сиротой. Мать умерла от заражения крови, когда Роману было полтора года. Отец,
возглавлявший отдел снабжения крупного строительного предприятия в Сыктывкаре,
ненадолго пережил жену: он погиб в результате несчастного случая. Семья дяди
Лейбы, тоже работавшего снабженцем в Ухте, в 700 километрах от Москвы, усыновила
мальчика. Когда ему исполнилось 13 лет, Романа взял на попечение другой дядя -
Абрам, живший в столице. Здесь будущий олигарх окончил школу, но особыми
способностями не блистал и от армии уберечься не смог. Из казармы на волю он
вышел осенью 1986 года и сразу оказался в другой стране. Нет, Союз нерушимый еще
не развалился, но государство менялось на глазах. Две тенденции преобладали:
тяга к свободе и страсть к наживе. Интеллигенция переживала счастливейшее время
дозволенного диссидентства. Люди деловые, скоро поняв, что новый нэп сулит им
неслыханные личные перспективы, азартно вливались в ряды кооператоров, которых
поначалу еще называли цивилизованными. Роман Абрамович вместе с друзьями
организовал кооператив "Уют". "Мы делали игрушки из полимеров", - обмолвился
однажды Роман Аркадьевич, вспоминая начало пути и особо подчеркнув, что коллеги
по бизнесу составили в будущем управляющее звено "Сибнефти". Но игрушки скоро
приелись, поскольку замаячил на горизонте бизнес очень взрослый и бесконечно
выгодный. В начале 1990-х Абрамович стал учредителем и соучредителем ряда
посреднических фирм, занимавшихся продажей нефтепродуктов. Это первая тайна его
жизни: как-то слишком легко и изящно он вышел на этот рынок, где прибыль
исчислялась миллионами в твердой валюте. Впрочем, как пришел - так чуть было и
не ушел. В лагерь. В феврале 1992 года, если верить следственному делу из
архивов ГУВД Москвы, "Абрамович Р. А., используя заведомо подложные документы,
под видом отправки топлива в войсковую часть, дислоцированную в Калининградской
области, переправил его в г. Ригу, где оно было реализовано". Его взяли под
стражу, но аргументов в диалоге со следователями у начинающего нефтяника уже
хватало, и по делу в итоге он проходил только в качестве свидетеля. Тогда,
должно быть, он осознал простую истину, которую одновременно с ним постигали
будущие коллеги по супербизнесу: жить в обществе и безнаказанно от него
отделяться - нельзя. Нельзя зарабатывать миллионы и не иметь "крыши". Причем
"крыши" государственной, лучше всего на самом верху российской пирамиды. Олигарх
Гусинский в те годы крепко подружился с Лужковым. Олигарх Березовский, пережив
несколько покушений, потянулся к президентскому охраннику Коржакову, тогда
фактически второму человеку в государстве. У Абрамовича таких связей не было. Он
стал искать знакомства с Березовским. Здесь другая его тайна: как он вышел на
могущественного Бориса Абрамовича, который уже тогда, в середине 1990-х, был
фигурой федерального масштаба. По слухам, их знакомство состоялось на яхте
экс-министра Петра Авена, причем в ходе встречи Абрамович совершенно очаровал
Березовского. После встречи на яхте владелец ЛогоВАЗа назовет Романа Аркадьевича
"самым талантливым молодым человеком, которого он когда-либо знал", и вскоре они
уже начнут вдумчиво разрабатывать проект под названием "Сибнефть". Абрамович
вложит в него весь свой прежний опыт и связи, а Березовский обеспечит
политическое прикрытие. Они будут дружить семьями. До и после Березовского.
Много лет спустя, когда Борис Абрамович уже приведет к власти Путина, насмерть
поругается с президентом и покинет страну, он с неподдельной обидой в голосе
расскажет о том, как Абрамович кинул его, и даже попробует с ним судиться. Он
будет утверждать, что "путем шантажа и угроз в интересах властей" Абрамович
заставил его по заниженной цене продать акции "Сибнефти", "Русала", ОРТ всего на
сумму около 2 млрд долларов, в то время как стоили они гораздо дороже. Должно
быть, он будет вспоминать их первую встречу, долгую дружбу и недоумевать: что ж
ему так нравилось в этом человеке и как вышло, что его, хитроумнейшего
Березовского, так легко обошел на повороте простоватый с виду Абрамович. А за
семь лет до того о Роме - Кассире семьи Ельцина с ненавистью вспомнит другой
отставной персонаж - экс-глава СБ президента Коржаков. Все они, выброшенные за
борт, теперь обречены наблюдать, как непотопляемый Роман Аркадьевич приумножает
свои капиталы и политическое влияние. Разгадку можно поискать в судьбе и
характере Абрамовича. Сирота почти с рождения, он быстро научился правилам
поведения в чужих семьях, где жил на правах дальнего и несчастного родственника.
Конечно, едва ли его там унижали: братья погибшего отца считали своим долгом
помогать Роману, да и семьи все были не бедными. Но и не родными. Он знал это и
должен был искать свое место в чужих домах. О юном Абрамовиче учителя и соседи
вспоминают как об идеальном ребенке. Он был тихим, скромным, почти незаметным.
Домоседом. Не курил даже ради баловства, об алкоголе и речи не было. Ни тени
назойливости. Со своей мягкой, смущенной, кривоватой улыбочкой он был даже
обаятелен. В семье дяди-снабженца Рома рано догадался, как много значат в жизни
человека деньги и, наверное, еще тогда, в детстве, возмечтал о богатстве.
Человек закрытый, сдержанный, при советской власти он мог бы тихо промечтать об
этом всю жизнь. Но советская власть кончилась, и пришло его время: в России
установилась власть денег. Достаток, богатство, запредельное богатство
практически не изменили его характер. Коллега, сидевший с ним рядом в Госдуме,
когда Абрамович ненадолго решил стать народным избранником, с удивлением
вспоминал: депутат-миллиардер был самым незаметным в нижней палате. Не выступал
практически ни разу. Ни с кем не спорил. Скромно присутствовал, слушал,
запоминал, анализировал, бесшумно покидал зал заседаний. Гусинский запомнился
насмешливым барином, жестким и отчужденным. Березовский раздражал сограждан
своим местечковым демонизмом. Про Романа Аркадьевича, даже в пору его
стремительного взлета, почти никто в России ничего не знал. После "разоблачений"
Коржакова многие высшие чиновники признавались, что никогда никакого Абрамовича
в глаза не видели. Он был невидимкой. Это устраивало до поры всех: Ельцина,
Семью и прежде всего самого олигарха. Поскольку в отличие от подавляющего
большинства своих собратьев по бизнесу он был не слишком тщеславен и не
стремился к софитам. Он просто делал деньги, точно зная, что деньги в России -
это власть. Со своей милой, загадочной, как у десяти Джоконд, смущенной улыбкой
он входил в кремлевские кабинеты и обвораживал его постояльцев. Мягко, нежно,
незаметно он сблизился с Татьяной Дьяченко, любимой дочерью Ельцина, с
Валентином Юмашевым, главой администрации, который был президенту как сын - и
вдруг выяснилось, что иметь с ним дело куда приятнее, чем с дюжиной прочих
друзей. А для него дружба с такими людьми была дороже любых денег. Он легко
выигрывал залоговые аукционы, следственные дела в эту позднюю ельцинскую эпоху,
если кто-то решался возбуждать их против Абрамовича, разваливались на глазах, и
очень быстро решались в пользу кремлевского олигарха самые выгодные сделки -
вроде приватизации "Славнефти", например. А когда Борису Николаевичу пришла пора
воспользоваться конституционным правом на отдых, Абрамович был среди тех, кто
выбирал ему преемника. Он сразу поддержал Путина, едва президент окончательно
утвердился в своем выборе. Гусинский нового лидера не принял вместе с его войной
и чекистской риторикой - и был отправлен в тюрьму, затем в изгнание, лишившись
своих медиаактивов. Березовский громко заявил о намерении "править вместе с
Путиным" - и отправился по тому же адресу. Тихий снабженец Абрамович гораздо
раньше коллег-олигархов догадался о том, какие времена наступают в России, и
принял эту эпоху, как раньше принимал ельцинскую. По совести, ему было
безразлично, куда пойдет страна и под чьим руководством. Скромный Роман
Аркадьевич заранее был согласен на любой поворот - лишь бы процветал его бизнес.
По-видимому, это ему было твердо обещано в Кремле в обмен на лояльность. По
приказу свыше он финансировал прокремлевскую партию "Единство" и обе
президентские кампании Путина. А когда услышал в Кремле пожелание возглавить
Чукотку, что означало длительную спонсорскую помощь нищему региону, Роман
Аркадьевич кротко взял под козырек и вскоре стал любимцем чукчей. Ибо деньги,
которые ему позволили зарабатывать, во много раз превосходили расходы на Чукотку
и несколько соседних регионов в придачу. Когда же Абрамович, давно уже
накупивший себе по всему свету разных домишек, вилл, замков и дворцов, задумался
о статусном футбольном клубе и явился с этой идеей в Кремль, его там приняли на
ура. Это была очень плодотворная финансовая идея. И тут еще одна его
неразгаданная тайна. Вкратце сформулировать ее можно так: покупка "Челси" - это
только бизнес, помноженный на любовь к футболу, или что-нибудь еще? Имеется в
виду нечто очень патриотическое, вполне соответствующее духу времени,
наступившему в России. Еврейский сирота из далекой Ухты, он сегодня вхож в
высшее общество Соединенного Королевства, а где общество - там и секреты, столь
интересные для спецслужб, и влияние, и очень важные знакомства. Никакими
деньгами их сегодня не измеришь, но, конечно, бизнес для Романа Абрамовича - это
по-прежнему самое важное. Это святое. Жаль только, что от любимого дела его все
время норовят отвлечь. То президент Путин, то жена. Президент, правда, явно
шутит, полагая, что Абрамович готов платить откат израильскому суду, чтобы тот
съехал наконец с территории Русского подворья в Иерусалиме. Это такая
специфическая шутка, в стиле гаранта: раз Абрамович еврей, значит, пусть платит
евреям. Тут важно смолчать, улыбаясь с заученным смущением. Тем более, что
израильский премьер Ольмерт уже разъяснил российскому президенту: со своим судом
израильтяне разберутся сами. С женой договориться будет труднее. Ирина Абрамович
вроде не шутит, собираясь подавать на развод и надеясь отсудить у него половину
состояния. Стоит ли юная любовница 5,5 млрд фунтов, с которыми, вероятно,
придется расстаться после бракоразводного процесса, вопрос нелегкий. В 40 лет
человек еще слишком молод, чтобы правильно ответить на этот вопрос. А знаменитый
форвард "Челси" опять приближается к воротам противника, обводит одного,
другого, пробрасывает мяч влево, получает ответный пас, врывается в штрафную
площадку. Небритый вечный студент на VIP-трибуне вскакивает с места, и
телекамера фиксирует его воздетые руки и застывшие в ожидании неотразимого удара
глаза. Следите за его лицом и узнаете, что происходит на поле. Ю. ФРОЛОВ.
ЧУВСТВО СПРАВЕДЛИВОСТИ У ЛЮДЕЙ И ОБЕЗЬЯН. По материалам иностранной печати.
Осенью 2003 года на Нью-Йоркской фондовой бирже (и шире - во всей Америке)
разразился скандал. Тогда об этом писали и наши газеты. Ричард Грассо, который
занимал должности председателя совета директоров биржи и ее главного
исполнительного директора, получил 139,5 миллиона долларов в виде годовой
зарплаты, накопившихся пенсионных сбережений и регулярных, а также специальных
премий. Например, только за то, что он быстро наладил работу биржи после
терактов 11 сентября 2001 года, ему выписали премию в пять миллионов долларов.
Новость вызвала такое возмущение публики, что Грассо пришлось подать в отставку
и вернуть почти все полученные деньги. Он стал первым в американской истории
руководителем крупного предприятия, которого уволили за то, что он слишком много
заработал. Ричард Грассо управлял биржей с 1995 года и, по мнению большинства,
управлял хорошо. Он не был некомпетентным или коррумпированным руководителем. Но
возмущение общественности оказалось столь громким, что через несколько недель
совет директоров Нью-Йоркской биржи, то есть те же самые люди, которые начислили
ему такую зарплату, вынужден был попросить Грассо подать в отставку.
Общественное мнение Америки не позволило Грассо остаться в должности. Чем же
общественность была так возмущена? В конце концов, миллионы Грассо шли не из
кармана граждан США. Биржа тратила свои собственные деньги, заработанные
продажей и покупкой ценных бумаг. Возврат уже полученных денег никого не делал
богаче. Биржа не собиралась раздать возвращенные средства каждому гражданину США
(каждому пришлось бы по полдоллара) или направить их на благотворительные цели.
С экономической точки зрения реакция публики кажется совершенно неразумной.
Может быть, это то, что китайцы называют "болезнью красных глаз" (зависть)?
Ответить на такой вопрос помогает несложный психологический эксперимент,
проводившийся в самых разных странах. Двум случайно приглашенным с улицы и
незнакомым между собой людям предлагают разделить 10 долларов (или
соответствующую сумму в валюте той страны, где проводится опыт). Условия
следующие: один из участников опыта будет "банкометом", он предложит пропорцию
раздела, а другой должен решить, примет он или не примет предложение первого.
Если примет, каждый получит долю, назначенную "банкометом", если не примет - оба
не получат ничего. Самая разумная стратегия для обоих - первый возьмет себе 9, а
другому предложит 1 доллар. Другой согласится, ведь иначе ему не достанется
вообще ничего. Однако на практике так бывает редко. Предложения ниже двух
долларов отвергаются. Выходит, люди согласны не получить за потраченное время
ничего, лишь бы партнер не ушел со "слишком жирным" (с точки зрения обиженного)
кушем, лишь бы наказать незнакомца, которого сочли слишком эгоистичным или
жадным. И что любопытно - "банкомет" такое поведение предвидит. Возможно, он
понимает, что на месте второго игрока сам действовал бы так же. Поэтому самый
частый предлагаемый вариант дележа - пополам. Получается, что в этой игре
участники выбирают не тот вариант, что им наиболее выгоден, а тот, который дает
им нечто нематериальное - удовлетворение чувства справедливости. Причем так
происходит везде, в столь разных странах, как США, Россия, Япония и Франция.
Может быть, увеличив стоящую на кону сумму, можно добиться более рационального
поведения? Ведь если бы предлагали разделить миллион долларов, вряд ли кто
отказался бы получить ни за что ни про что сто тысяч. Однако в таких странах,
как Индонезия, где один-два доллара представляют собой неплохой заработок за три
рабочих дня, происходит то же самое. Похоже, что в данном эксперименте
реализуется модель известной притчи: "Не надо мне второй коровы, хочу, чтобы
соседская сдохла!" И подобным образом действуют не только люди. Случилось так,
что ровно в тот день, когда подал в отставку Ричард Грассо, два американских
биолога опубликовали результаты своих опытов с обезьянами капуцинами. Их научили
давать экспериментатору камешки в обмен на пищу. За камешек обезьяна получала
ломтик огурца. Капуцины работали в паре, и пока обе обезьяны получали по ломтику
огурца за свои камешки, все шло как по маслу. Но когда экспериментаторы изменили
правила и стали давать одной обезьяне за камешек сладкую виноградину, а другой
по-прежнему огурец, идиллия нарушилась. Столкнувшись с такой несправедливостью,
обделенные капуцины перестали съедать свою порцию огурца, а в 40% случаев вообще
перестали "покупать" угощение. Когда же одной из обезьян начали давать
виноградину вообще ни за что, без камешка, положение еще более ухудшилось.
Вторая обезьяна часто стала с гневом выбрасывать свой камешек и меняла его на
огурец только в 20% случаев. Иными словами, капуцины перестали участвовать в
торговле (в конце концов, ломтик огурца за камешек - неплохая сделка), просто
чтобы выразить свое возмущение несправедливостью, "нечестно нажитым богатством"
своего партнера по эксперименту. Скорее всего, если бы, как в опыте с разделом
10 долларов, капуцин мог навредить своему партнеру, лишив его виноградины (а
заодно себя огурца), он бы это сделал. Похоже, что и люди и обезьяны стремятся к
тому, чтобы заработок был честным, справедливым (особенно если он не мой, а
моего партнера) В игре с разделом долларов людям предлагают деньги, пусть
небольшие, практически ни за что - за несколько минут, в течение которых надо
ответить "да" или "нет". Отказ от плывущей в руки суммы, даже малой - не
повседневное явление. И все же люди на это идут, чтобы обеспечить честную
дележку, удовлетворить свое чувство справедливости. Так же поступают и капуцины.
Если только что обезьяна считала вполне нормальным обмен камешка на огурец, но
перестала идти на обмен, увидев, что партнер получает не огурец, а виноград, -
она, видимо, тоже ищет справедливости. Это чувство, похоже, заложено в нашей
биологической природе. Означает ли это, что мы хотели бы, чтобы в идеальном мире
у всех было денег (или винограда) поровну? Нет. Люди просто хотят, чтобы человек
получал деньги, которые он честно заслужил. Это доказывает немного усложненный
вариант опыта с разделом долларов. Если в первом варианте экспериментатор сам
назначал "банкомета" случайным образом, на этот раз перед игрой проводится
какой-либо простенький психологический тест, например на внимание или на
быстроту реакции, или на зрительную память. Экспериментатор объявляет, что в
тесте победил партнер А (вне зависимости от реальных результатов) и именно он
будет делить деньги. Оказалось, что при таких правилах партнер Б бывает гораздо
уступчивее. Ни одно самое скромное предложение не было отвергнуто. Очевидно, в
этом случае люди считают, что "банкомет" заслужил свое привилегированное
положение и потому предложенная им дележка в его пользу справедлива. Короче
говоря, люди (и обезьяны) хотят, чтобы между достижениями субъекта и его
вознаграждением имелось какое-то разумное соотношение. Этого не было, когда
несколько никому ранее не известных человек за два-три года "заработали" в
России по 10-15 миллиардов долларов. Этого не было и в случае с Ричардом Грассо,
хотя тот оказался поскромнее. Директор биржи выполнял свою работу хорошо, но не
на 140 миллионов долларов (вообще не очень ясно, что должен сделать человек,
чтобы получить столько за год - изобрести лекарство от рака?). И он не был
незаменимым, биржа не лопнула, когда ему пришлось уйти. И, пожалуй, есть на
свете объекты, управлять которыми сложнее, чем биржей. Выше было сказано, что
эксперимент с разделом денег давал одинаковые результаты во всех странах. И все
же традиции, культура страны сильно влияют на то, что считается справедливым и
честным. Например, в США главы крупных фирм получают значительно больше, чем в
Европе или Японии, и это никого особенно не волнует. Как пишет один американский
экономист, "заработки руководителей больших компаний, характерные для Америки,
послали бы немцев на баррикады". Хотя из развитых стран наибольшая разница в
доходах населения отмечается в США, опросы однозначно показывают, что американцы
гораздо меньше других народов беспокоятся насчет неравенства. Возможно, дело в
том, что они привыкли считать богатство результатом инициативы, умения, труда, а
европейцы, скорее, приписывают его счастливому стечению обстоятельств, удаче,
везению. Американцы все еще верят в историю о бедном мальчике из трущоб, который
начал с чистки ботинок и благодаря своей предприимчивости стал миллиардером.
Ирония в том, что Ричард Грассо действительно происходит из небогатой рабочей
семьи итальянских иммигрантов и самостоятельно выбился в люди. Но, видимо, даже
для американцев есть предел такой веры. Прекрасно, молодец, выбился в люди, но
не до такой же степени, господа! А все-таки интересно: почему никого особенно не
волнует тот факт, что ловкий теннисист иногда зарабатывает за одно состязание
больше, чем может получить раз в жизни выдающийся ученый - лауреат Нобелевской
премии? Может быть, потому, что борьба спортсмена за первенство видна всем, а
чем там занимаются ученые в своих лабораториях, мало кто понимает. Не хватает
зрелищности. Но, видимо, это какой-то другой раздел психологии справедливости,
еще не затронутый исследователями. В начале декабря власть наглым поведением на
выборах сама, выведя нас из себя, сподобилась вывести нас на улицу. И мы
разохотились. С тех пор регулярно публично демонстрируем Путину, как плохо мы
относимся к нему и как хорошо - друг к другу. И это здорово: сделан широкий шаг
к свободе и гражданскому обществу, важный и отрадный сам по себе. Так что -
спасибо, власть, спасибо, Путин. Вряд ли в обозримом будущем внесистемная
оппозиция потеряет вкус к таким демонстрациям. Более того, она ведь еще и
креативный класс, поэтому формы протеста все разнообразнее и веселее.
Помитинговали, поездили по Садовому кольцу в авто с белыми отметинами,
пошествовали. Теперь решили еще поездить по Садовому, а потом на нем же, повязав
белые ленточки и взявшись за руки, опоясать решили центр с Кремлем и ненавистной
властью в нем. А какие остроумные, изобретательные плакаты на наших сборищах -
не то что на их. Кто-то уже затевает их выставку, позиционируя ее как
художественную. А там еще что-нибудь придумаем и организуем… Смущает только, что
нет иного рода идей и возможностей канализовать нашу креативную энергию и
политический задор. Вот и остается самим себя развлекать. Один мой знакомый
после автопробега по Садовому кольцу заявил в "Фейсбуке", что так и надо -
тусоваться, не примешивая политику. Иначе говоря, главное - не пачкаться: ни в
коем случае не конвертировать чистые гражданские и артистические порывы в
заведомо грязные политические игры. С одной стороны, заявление инфантильное. А
зачем, спрашивается, тогда вообще ходим протестовать и чего-то требовать? Но, с
другой стороны, логичное. Ничего иного креативным массам просто не остается в
ситуации, когда политическая составляющая протестного движения на нуле. На фоне
бурлящей гражданской активности это зеро особенно режет глаз. Либеральный народ
потому и склоняется к развлечениям, что неохота думать о грустном: о том, что в
обозримом будущем нам больше ничего не светит. Ни на предвыборном фронте, ни на
фронте партийного строительства никаких оптимистичных перспектив, если не
предаваться иллюзиям. На одном фронте их застят Путин и остальные кандидаты в
президенты, а на другом в непроглядный - он же неприглядный - туман их погрузили
наши лидеры. Что до выборных затей, сперва нас тешили иллюзиями, что удастся
отменить выборы. Потом пришел черед иллюзий насчет реальности второго тура, но и
те теперь дотаивают: Путин очевидно готов мухлевать в первом без зазрения
совести - лишь бы второго не было, а ресурсов для этого у него навалом. И ни
Лига избирателей, ни веб-камеры, ни наблюдатели ему не помеха. Тем более нынче,
в отличие от думской страды, для победы достаточно подмешать к реальной
поддержке намного меньше фиктивной. А и случись вдруг второй тур - за кого
голосовать? За страстного поклонника Ленина, особенно Сталина? Ну хорошо: против
всех! Ну и что? Дальше что? Был вроде у Миронова шанс пободаться с Зюгановым за
второе место в первом туре - он же шансик пройти во второй, а то и дальше. Чтобы
получить его, Миронов должен был как единственный кандидат, готовый выполнить
требования митингующих к будущему президенту (перевыборы Думы через год и
добровольный уход в отставку через два), прийти на Болотную, выступить перед
героически мерзнущей объединенной оппозицией, дать алкаемые ею обещания и в
ответ пунктом резолюции митинга заручиться ее поддержкой на выборах. В таком
случае его электоральная база моментально резко расширяется и до 4 марта
продолжает расти, затихают разговоры о нем как "техническом" кандидате. У России
появляется политик, а у него - шанс вписать свое имя в истории. И что дядя
делает в этот момент, претендующий быть судьбоносным для страны, для него и нас?
Устраивает детский садик, где девочки-подружки без компании и пописать не
сходят. Все, говорит, кандидаты отказались выступать - ну и я отказываюсь! И уже
без разницы, путинская он подстава или просто не по чину глуп. Нет больше такого
политика, и предложения голосовать хоть за кого что в первом, что во втором туре
в совокупности становятся суть приглашением на казнь. Теперь оглядим площадку
партийного строительства. Казалось бы, здесь все в наших, а не путинских руках.
И тем грустнее открывающийся вид… Среди митингующих нас подавляющее большинство:
мы - движущая сила протеста. И нам нужна своя партия: партия среднего класса,
креативного класса. Тех, кому для нормального самочувствия и самореализации как
воздух нужны свобода и законность. Нужна партия, пекущаяся о том, чтобы нас так
или иначе не хватали за руки; о том, чтобы кто хочет - мог. Тем более нужна,
когда все партии, что на виду, идейно обслуживают бюджетников и тех как раз, кто
не может или не хочет. Ау! Дорогие наши лидеры-активисты: есть такая партия?
Тогда кто из вас готов создавать ее? Нет, желающих слепить "мегапартию" навалом
и заявлений на эту тему - тоже, но все мыслят ее слепленной вокруг себя. Вроде
Рыжков подходящая фигура: почти все видят в нем одного из потенциальных лидеров
"большой" партии. Увы - ему и на Парнасике хорошо со своими закадыками. Они ему
дороже нас: "Пожалуйста, завтра создадим объединенную партию - но только вокруг
нашей горки!" И без разницы, что эта ленивая затея не устраивает практически
никого, кроме них самих. И Прохоров готов что-то такое сбацать. И тоже
исключительно под себя. Он уверен, что статус единственного кандидата в
президенты этой части политического спектра дает ему эксклюзивные преимущества и
права. А мы в этом не уверены: и шансов у него ноль, и то, как он этим
кандидатом стал, и как в этом качестве себя ведет, вызывает, мягко выражаясь,
много вопросов. И Кудрин хочет "объединенную" правую партию. Браво! Только не
понятно, с кем объединенную: с самим собой? "Яблоко" в этой суете не участвует -
считает, что сначала надо провести честные выборы: типа подождем, когда рак
свистнет. Так что если чудом дойдет до честных выборов, нас на них в лучшем
случае поведет толпа партий - для большего удобства разбегания наших глаз.
Харизматик среди лидеров протестного движения всего один: собой виден, молод,
глас зычен, речи зажигают. А, главное, Навальный сделал себе имя реальными
разоблачениями "банды жуликов и воров". Казалось бы - вперед! Но чем больше
слушаешь про взгляды, подходы и убеждения нашего героя, чем внимательнее
наблюдаешь за ним, тем сильнее вянут уши. А глаза хочется отвести, чтобы не
видеть и не слышать, как склонен он увиливать от прямых ответов на простые
вопросы. Склонен говорить вещи, явно специально предназначенные всем нравиться,
но при этом внятно противоречащие друг другу, а среди всех нас часто вовсе нет.
А судя по теплым отзывам о задушевном общении с Чаплиным, с которым его приятель
Тор свел, мракобесие его не отталкивает: напротив, при всей его высокой
образованности, включая заграничную, ощутимо манит… Многие мои друзья -
православные, каковых, уверен, на наших манифестациях вообще серьезный процент.
Чутких, ярких людей, верящих в силу добра, которым, как и остальным пришедшим,
необходимы свобода, уважение и самоуважение. Так почему Навальный делает ставку
не на них, а на агрессивно-упертых и замшелых гонителей чего ни попадя, чьи
чаяния озвучивает Чаплин? Выходит, Жириновский пасет атеистический отстой,
Навальный намерен окучивать православный, а до приличных людей - что
православных, что иноверцев, что неверующих любых кровей - всем, как всегда, нет
дела. Сдается, в романтических грезах Россия видится Алексею опять во власти
только не коммунистической утопии, а эдакого просвещенного мракобесия. Так что
пусть уж лучше идет он куда подальше: бороться с жульем-ворьем в "Аэрофлот" либо
Счетную палату. Ну или отрубит пусть одну из голов своего
национал-демократического тяни-толкая. Если голову посконную националистическую
- милости просим создавать нашу партию. В упряжке с тем же Рыжковым, к примеру.
Хотя и это романтические грезы. Если обойтись без них, нам не в радость ни
думские перевыборы, ни президентские - даже будь они в реальной перспективе. Все
равно не за кого голосовать. И не понять, на каком вообще поле креативят наши
лидеры, коли даже первый сбор на Болотной, который вывел протестное движение на
новый, немыслимый до того количественный (а с тем качественный) уровень, затеяли
и организовали не они, а народ в "Фейсбуке" и других сетях. Похоже, нечего нам
от них ждать, как и от прочих "вождей". Лучше полагаться на себя и своих друзей
и верить в своих детей (мои, кстати, сыновья готовили Болотный сбор, а первый -
на Чистые пруды - один из них чуть не в одиночку организовал). Может, кто из них
вырастет в достойного нас лидера и потеснит недостойных. А мы, покуда на
социальной и культурной поверхности, а не в андеграунде, будем продолжать
выходить на улицу, протестовать и требовать - организованно, многолюдно, громко,
изобретательно, красиво. И не будем бояться. Мы абсолютно ничем не обязаны
Владимиру Путину. И наши руки не протянуты к нему за подаянием, как многие
другие, так что ему заломить наши куда сложнее. Пусть он затевает охоту на
ведьм, чтобы запугать нас. Не оправдаем его расчетов, не испугаемся, а
рассмеемся ему в лицо. В общем, давайте жить смело, давайте жить дружно. И жить
станет веселее. Делить на восемь. Правительство должно стать компактным
политическим кабинетом, стратегическим центром, своего рода внутрироссийской
"большой восьмеркой". Именно восемь федеральных министерств - вариант
оптимальный, считает глава рабочей группы РСПП по разработке концепции
административной реформы Александр Шохин. Административная реформа, как
ожидается, станет одной из главных тем ежегодного послания президента
Федеральному собранию. Предложения по модернизации исполнительной власти и
госслужбы по поручению главы государства готовят в кремлевской администрации и в
правительстве. Концепцию реформы президент ждет и от бизнес-сообщества. Ее
разработка была поручена рабочей группе Российского союза промышленников и
предпринимателей (РСПП) во главе с председателем наблюдательного совета компании
"Ренессанс Капитал" Александром Шохиным. На встрече с представителями РСПП
президент просил представить конкретные предложения по реформе. Рабочая группа
подготовила проект доклада, - сообщил Александр Шохин в эксклюзивном интервью
"Итогам". Теперь, с учетом развернувшейся дискуссии, в которой участвуют
представители крупного бизнеса, глава правительства, министры, представители
администрации президента и аппарата правительства (на прошлой неделе был
проведен "круглый стол" с разработчиками практически всех направлений реформы),
концепция будет скорректирована и направлена лично президенту". Начиная любую
административную реформу, в том числе и нынешнюю, все говорят о необходимости
построения сильного государства. В чем должна проявляться сила государства с
точки зрения бизнес-сообщества? Сила государства - в его эффективности. Как
показывает мировая практика, успех социально-экономического развития, в том
числе и темпы роста, прямо зависит именно от эффективности деятельности
государства, а не от объемов государственного вмешательства в экономику и другие
сферы общественной жизни. Пока - это данные на 2002 год - по индексу
эффективности правительства Россия стоит рядом с Грецией и Венесуэлой, по
развитости государственных институтов - с Аргентиной и Вьетнамом, по индексу
коррупции соседствует с Кот-д'Ивуаром и Зимбабве. А причина в том, что у нас в
течение всего периода реформ модернизация системы исполнительной власти
значительно отставала от темпов изменений во всех других сферах. Но, честно
говоря, поскольку работа поручена в том числе и самим ведомствам, которые нужно
реформировать, процесс идет вяло. Федеральные органы исполнительной власти
практически не дали предложений по сокращению государственных функций, которых
они сами насчитали более пяти тысяч. Очевидно, не нашли среди них избыточных. У
представителей бизнеса, как и у многих экспертов, мнение другое. В чем тогда
должна быть суть реформы по версии РСПП? Логика действий такая: сначала надо
определить, какие функции являются неотъемлемо государственными, и отказаться от
всех прочих. А потом сформировать оптимальную для их исполнения структуру
правительства и федеральных органов исполнительной власти. Собственно, суть
реформы в том, что государства должно быть ровно столько, сколько необходимо для
успешного экономического развития, расширения частной инициативы и
саморегулирования со стороны гражданского общества. Или скажем так: за
государством должны остаться только такие функции, расходы на обеспечение
которых меньше, чем возможные потери от их неисполнения. Те функции,
необходимость которых не будет обоснована, существовать не должны. А те, что
нужны, но более эффективно исполняются не государством, должны быть у него
изъяты. Правительство обещает провести такой эксперимент на базе двух-трех
министерств… Варианты упорядочения функций, например проведение эксперимента на
примере двух-трех министерств, результата, на наш взгляд, не дадут. Это только
реформу затянет, тем более что можно анализировать функции ведомств, которые
затем придется упразднять. Наиболее очевидным способом устранения дублирования
функций органов власти является резкое уменьшение их числа. При таком подходе
правительство становится компактным политическим кабинетом. Политическим - в
смысле формирования стратегии развития страны. Своего рода внутрироссийской
"большой восьмеркой". Смысл не только в аналогии с клубом лидеров ведущих
держав. По нашим предварительным оценкам, восемь федеральных министерств -
вариант оптимальный. При этом подчеркну, что мы не считаем своей целью
определение жесткой структуры исполнительной власти, мы предлагаем скорее
модель, построенную на последовательной реализации основных принципов
административной реформы - разграничение функций, сокращение межведомственных
согласований, ликвидация отраслевого управления, повышение ответственности за
исполнение конкретных функций. Сокращение числа министерств делает последние
самодостаточными с точки зрения подготовки нормативных актов, выработки
политики, что резко уменьшит документооборот между ведомствами и аппаратом
правительства (он превращается при этом подходе в канцелярию премьер-министра),
упрощается механизм межведомственных согласований - при выработке нормативных
решений согласование документов необходимо будет проводить лишь с Минфином
(бюджетные последствия) и Минюстом (соответствие законодательству). Какие
ведомства, если отталкиваться от вашего проекта, должны входить в "восьмерку"?
МВД, МИД, Минобороны, Минфин, Минэкономики, Минюст, Министерство труда,
соцзащиты и здравоохранения, Министерство науки, образования и культуры. С точки
зрения государственной стратегии, комплект вполне достаточный. Не нужен большой
зал заседаний, можно собираться в кабинете премьера, как это, кстати, принято в
ряде стран. Например, британское правительство заседает в одном из небольших
залов на Даунинг-стрит, 10. Аналогичная ситуация и в Белом доме - американском,
в нашем места много. Дело не в стульях, конечно. Я помню, когда первый раз
пришел в правительство в 1991 году в качестве министра труда, министры сидели
где-то сбоку, а за центральным столом члены президиума. Так вот, традиция, когда
правительство делится на "малый совнарком" и основной многолюдный состав, должна
кануть в Лету. Правительство должно состоять из федеральных министров, которые
являются членами компактного политического кабинета. Сколько же в таком
правительстве может быть вице-премьеров? При такой структуре этот вопрос
снимается сам собой. Вице-премьер в данном случае - не куратор блока министерств
и ведомств, а лицо, замещающее премьера в его отсутствие. Будет ли это
специально для таких случаев предусмотренная должность вице-премьера "без
портфеля" или соответствующие функции будут возложены на одного из министров -
это вопрос политической целесообразности… Предлагаемая вами схема - это полный
отказ от отраслевой структуры правительства? Да. Государство должно регулировать
процессы, а не управлять объектами. Отраслевой подход сам по себе порождает
избыточные функции, стимулируя и ведомства, и чиновников изобретать себе новые
полномочия. В этой связи целесообразно ликвидировать все отраслевые
министерства, передав их функции органам исполнительной власти другого уровня -
службам, агентствам, надзорам. Правоустанавливающие функции отраслевых штабов
отойдут к Минэкономики. В правительственных материалах по административной
реформе много говорится о разграничении функций между ведомствами "по
горизонтали" и о различных типах федеральных структур. Что думает по этому
поводу РСПП? У правительства сложилась такая схема: делить государственные
функции на три группы - правоустанавливающие (нормативное регулирование),
правоприменительные (надзорные) и функции по предоставлению общественных услуг и
управлению госимуществом. Рабочая группа РСПП поддерживает идею о том, что у
одних и тех же ведомств не должно быть конфликтующих функций - например,
установление норм и правил и надзор за их соблюдением, тем более надзор и
хозяйственная деятельность. Эту линию следует, на наш взгляд, проводить даже
жестче. Оказывать услуги должны федеральные службы, а их деятельность может
координироваться соответствующим федеральным министерством как политическим
ведомством. Хозяйственные функции и функции по управлению госимуществом должно
осуществлять прежде всего Российское агентство федерального имущества. С учетом
российской специфики имеют право на существование соответствующие агентства в
сфере ВПК, в атомной промышленности. Роль агентств в социальной сфере могут
играть государственные учреждения. Помимо федеральных министерств, федеральных
служб, госнадзоров и агентств в систему федеральных органов исполнительной
власти должны входить и федеральные комиссии - такие органы, которые в силу
осуществления ими конфликтующих функций должны работать исключительно на
коллегиальной основе - ФКЦБ, например. Надо стремиться к тому, чтобы за каждую
конкретную функцию отвечало конкретное ведомство или его функциональное
подразделение, а за решение конкретного вопроса - отдельный чиновник.
Радикальный подход. В РСПП действительно верят, что, например, аграрии смирятся
с потерей Минсельхоза? Лоббисты всегда найдутся. Но государственные органы
должны доказать свое право на существование. А если правительство и ведомства
будут долго сами анализировать свои функции, искать, где они дублируются, а
потом выдадут некую схему формирования кабинета - такой подход и малоэффективен,
и маловероятен. Тут важно сыграть на опережение. Сначала принять политическое
решение о структуре правительства и федеральных органов исполнительной власти, а
потом заняться подготовкой положений о ведомствах, где и будут упорядочены их
функции, устранено дублирование. Какие сроки в вашем проекте отводятся на эти
преобразования? Административная реформа не может быть единовременным шагом.
Меняется баланс общественных интересов, соответственно, периодически должны
пересматриваться и функции государства, отсюда и уточнение структуры власти.
Поэтому важно уже сейчас выработать механизм этих уточнений, установить
периодичность пересмотра положений о ведомствах. Предложения по функциям и
структуре органов власти могут стать важной составляющей избирательных программ
в ходе парламентских и президентских выборов. Это тем более актуально, если
иметь в виду возможность формирования правительства на основе парламентского
большинства. Но в то же время мы не поддерживаем тезис о необходимости смещения
сроков реформы на послевыборный период. Реформу нужно запустить уже сейчас, а
потом, после выборов, можно будет уточнить какие-то детали. Должно ли что-то
измениться в принципах госслужбы? Госслужба должна быть компактной,
результативной, некоррумпированной и конкурентоспособной. Этого не добиться без
резкого увеличения зарплат госслужащим - она должна увеличиться в три-четыре
раза. Если говорить о менеджерской части госслужащих (от начальника отдела до
министра), то на повышение оплаты ее труда уйдет при таком подходе порядка 1
миллиарда долларов в год. Это самая неожиданная сторона реформы - за нее,
оказывается, надо платить. В то время как многие ждут от реформы госслужбы и
административной реформы в целом сокращения численности госаппарата и снижения
расходов на его содержание. Но главное - это эффективность государства. Дешевый
чиновник неэффективен. Но дело не только в уровне оплаты. Причем оплата его
труда должна быть ориентирована на результат. В отсутствие достаточных средств в
бюджете чиновника приходится сейчас держать на госслужбе социальным пакетом -
определенным набором бесплатных услуг ему и его семье. Но многое должно
поменяться уже сейчас: например, как показывает опыт бизнес-сообщества,
контрактная система и "монетизированные" социальные пакеты (медстрах, например)
эффективнее, чем принцип пожизненного найма с системой статусных льгот.
Госслужащий должен трансформироваться в менеджера. Кроме того, правительство
должно быть компьютеризировано с головы до ног. Компьютеризация документооборота
- это тоже антикоррупционный механизм: ведомство и чиновник становятся
прозрачнее. Но ведь коррупция - удел не одной лишь госбюрократии. Не в обиду
олигархам, но ведь именно бизнес зачастую развращает госслужбу. - Бизнес
втягивается в коррупцию не потому, что он порочен по природе, а потому, что в
России пока иначе вести дела не получается. Поэтому важнейший аспект реформы -
создание системы обоснованных, нормативно закрепленных правил взаимодействия
государственного органа и чиновника с гражданами и бизнесом. Мы считаем, что
везде, где это возможно, такое взаимодействие должно строиться по принципу
"одного окна". Но в отсутствие четко прописанных процедур и контроля это "окно"
может привести к росту "взяткоемкости" решений, превратиться в амбразуру,
которую приходится штурмовать рублем. Аналогичная ситуация с проведением
конкурсов при осуществлении закупок для госнужд: реальные решения принимаются
зачастую на основе неформальных и небескорыстных соглашений. - Спрос, как
известно, рождает предложение. Бизнес, со своей стороны, готов взять на себя
обязательство взяток не давать? - Коррупция во вред бизнесу, она ведет к
деформации рынков, ослаблению конкуренции, нарастанию процессов захвата бизнеса
чиновничеством, формированию административного капитализма. В этом, а не только
в классическом подкупе бюрократии или делегировании представителей бизнеса во
власть для лоббирования интересов отдельных компаний мы видим опасность. Мы
обсуждаем возможность сформировать своего рода "антикоррупционную конвенцию
бизнеса". Ее частью может стать, скажем, отказ от поощрения коррупционного
поведения чиновника. Речь должна идти о партнерстве между государством и
бизнесом, а не о вымогательстве одной из сторон и не о покупке односторонних
преимуществ и обмене теневыми услугами. Бизнес-сообщество дозрело до того, чтобы
строить отношения с государством честно и открыто. Думаю, что и государство
стремится к тому же. Более того, российский бизнес считает необходимым - с
учетом мирового опыта - создавать совместные с государством структуры для
осуществления консультаций, реализации совместных программ и проектов. Такие
структуры должны получить правовую основу, а диалог между государством и
бизнесом должен стать постоянным. В частности, РСПП считает, что было бы
правильным и своевременным создание национального совета по административной
реформе при президенте. Его деятельность должна осуществляться с участием
представителей гражданского общества, в том числе объединений бизнеса - РСПП и
ТПП, а также независимых квалифицированных экспертов. Основания для этого есть.
Ведь крупный бизнес исходит не только из своих интересов, но и из интересов
общества в целом. У олигархов на самом деле больше возможностей приспособиться к
существующему положению дел - можно, например, позволить себе оплату
дорогостоящих консультантов, в том числе и внутри аппарата исполнительной
власти, в судебной системе. Малый же и средний бизнес, а тем более граждане
такой нагрузки не потянут. Кроме того, у бизнеса большой опыт в решении проблем,
сходных с теми, с которыми сталкивается госаппарат, - и в сфере реструктуризации
предприятий, и в использовании современных методов управления персоналом. Весь
этот опыт мы готовы предоставить, чтобы помочь государству справиться с
нерациональной организацией работы госаппарата. Предания о драконах или очень
похожих на них существах встречаются чуть ли не во всех культурах. Может быть,
это реальные существа, некогда взаимодействовавшие с людьми, а затем
исчезнувшие? В этом случае описания драконов превращаются в предмет рассмотрения
не только гуманитариев, но и биологов. Составим обобщенное описание драконов,
как они известны по европейским источникам, и подумаем, могли ли они
существовать. Драконы - это летающие, огнедышащие, часто многоголовые рептилии
огромных размеров, покрытые крепчайшей чешуей. Враждуют с людьми, мудры и
коварны, владеют магией, похищают девушек, неравнодушны к сокровищам. Попробуем
представить себе устройство тела дракона на основе реальных крупных рептилий -
варанов или крокодилов. Если приделать даже самые могучие крылья к крокодилу, то
он не полетит. Значит, надо перераспределить массу тела и снабдить его жесткой
продольной осью. Но этого мало: если приделаете винт и крылья к грузовику, он
все равно не полетит, наземные конструкции слишком тяжелы. Для создания летающей
конструкции (не важно, машины или животного) надо экономить массу буквально на
всем, а мощность мотора (мышц) увеличить. Мощная мышца требует много горючего
(питательных веществ) и кислорода. Значит, надо менять как органы дыхания и
пищеварения, так и систему доставки - сердце и сосуды. Теперь бывший крокодил
вроде бы может подняться в воздух, но лучше ему это не делать. Ведь ошибка
управления на земле имеет одну цену, а на высоте в сто метров совсем другую…
Значит, надо совершенствовать нервную систему и органы чувств. Теперь - на
взлет! Сейчас всем известно, что возникновение новых признаков живых существ
вызвано мутациями - случайными изменениями наследственной информации. Вот мы и
представим себе, что у древнего крокодила или ящерицы сто миллионов лет назад
из-за мутации лапа превратилась в крыло. Через пару веков у одного из потомков
мутанта произошла новая мутация, и все позвонки в туловище срослись (возникла
жесткая продольная ось тела). Нет, что-то не получается… Как же они жили с
крыльями, на которых нельзя летать? И ходить нельзя: ведь крыло - это
изменившаяся передняя лапа! К тому же одной мутацией лапу в весло не превратишь:
и кисть менять надо, и плечевой сустав, и ключицу с лопаткой. А поменял
что-нибудь одно, так и получил - еще не крыло, а ходить уже неудобно. Кстати,
крылья у дракона, с точки зрения зоолога, совершенно неправильные. Не передние
конечности и даже не задние, а какие-то средние. И это - отдельная проблема. Не
бывает у позвоночного зверя три пары конечностей! Вообразите мутанта со средней
парой конечностей. Попытаемся на ее основе построить крыло - ничего не выйдет!
Каждую конечность надо надежно прикрепить к телу, а то она под нагрузкой
оторвется. Пояса конечностей образуют кольца, сквозь которые проходит полость
тела с внутренними органами. Попробуем поставить третий пояс - он запрет ребра и
станет невозможно дышать. И самое неприятное - этот пояс должен быть очень
жестким и прочным, иначе мышцы, опускающие крыло, раздавят грудную клетку вместе
с легкими и сердцем. Что же выходит? Мы рассмотрели только одну характеристику
драконов. Характеристику не самую необыкновенную - способность к полету. И сразу
появляется море проблем. Составим список важнейших. Создание эффективного крыла
и полетной мускулатуры. Защита легких и сердца во время работы полетной
мускулатуры. Создание жесткой продольной оси тела и компоновка массивных
органов. Вентиляция легких в полете. Совершенствование кровообращения. Всемерная
экономия массы тела. Совершенствование нервной системы и органов чувств. Как
видите, объединить все черты дракона в одном существе довольно сложно. Теперь
выделим черты, которые должны насторожить биолога. Это шестилапость,
огнедыхание, многоголовость. В двух случаях из трех речь идет об увеличении
нормального количества частей тела. Что-то есть на эту тему, ах да, конечно -
эмбриональные сращения при полиэмбрионии. Проще говоря, сиамские близнецы!
Подобные случаи хорошо известны не только у людей, но и у других позвоночных.
Кстати, сращение не обязательно симметричное. При этом у одного из близняшек
нормально развивается только часть тела, а те части, которые по той или иной
причине не могут развиться, редуцируются. Здесь нам и шестиногость, и
многоголовость! Гипотеза. Предположим, что европейские драконы происходят от
сиамских близнецов, но не от двойни, а от тройни. Тогда исходна для драконов
именно трехголовая форма, а все прочие произошли от трехголовой в ходе
последующей эволюции. Тела тройняшек объединяются таким образом, что центральный
эмбрион развивается полностью, а у двух боковых партнеров могут развиваться
только передние половины. Кроме этого, они немного сдвинуты назад по отношению к
центральному телу. У боковых тел возникает масса проблем: прирастая к
центральному, они оказываются как бы косо срезаны до середины туловища.
Совершенно нормально формируются только головы и шеи. Задние половины туловища,
задние лапы и хвосты не могут развиться совсем. В передних половинах туловища
возникает асимметрия: органы, расположенные со стороны центрального тела,
нормально развиваться не могут. Посмотрим, что и как в них может сложиться. С
осевыми органами примерно до пупка проблем нет: пищевод, желудок и начало
кишечника строятся нормально. Правда, чуть дальше три кишечника должны
объединиться. Сердца имеют срединную закладку, значит, у боковых тел они
развиваются, а крупнейшие кровеносные сосуды - аорты и нижние полые вены - в
районе пупка сливаются. Легкое может нормально развиться только одно, второму
будет мешать центральное тело. Такая же история с почками конечностей. У боковых
тел развивается только по одной лапе. Если такой сценарий пройдет до конца, на
выходе мы получим рисунок 5. Узнаете? Три головы, шесть лап. Каждая средняя лапа
связана со своим поясом конечности. Поперечные сечения через разные участки
туловища должны выглядеть примерно так, как показано на рисунке 6. Видно, что
внутренние ребра боковых тел срастаются с ребрами центрального тела, образуя
жесткую коробку. Если средняя пара конечностей превращается в кожистые крылья,
как у летучих мышей, то общий скелет должен выглядеть примерно как рисунок 7. На
естественные вопросы - почему лапы превращаются в крылья и вообще как подобный
урод-тройняшка не вымирает - в этом кратком введении ответить совершенно
невозможно. Это станет ясно из всего курса. Поверьте - все будет учтено! А
теперь вернемся к предложенной конструкции дракона. Интересно, что такие тела
заранее подготовлены к решению многих важных задач, возникающих у летунов.
Основная масса тела сконцентрирована в районе отхождения крыльев. Не требует
специального решения задача защиты грудной клетки и обеспечения дыхания в
полете. В передней трети туловища ребра центрального тела срастаются с
внутренними ребрами боковых тел. Здесь образуется жесткая неподвижная коробка,
надежно защищающая грудную полость от сжатия. Внешние ребра боковых тел и задние
ребра центрального тела остаются вполне подвижными. Их движения одинаково
успешно будут вызывать вентиляцию легких как в полете, так и на земле. Ничто не
мешает предположить возникновения двойного прямоточного дыхания с использованием
воздушных мешков - как у птиц в полете (этот тип газообмена - самый эффективный
из всех известных). Ведь воздушные мешки встречаются в дыхательных системах
многих современных рептилий. У дракона четыре легких, так что относительная
площадь газообмена даже больше, чем у птиц. Воздушные мешки, врастая в
крупнейшие кости, эффективно снижают вес тела. Продольная ось уже укреплена за
счет срастания трех позвоночников. В этом месте еще у ранних протодраконов
должно было сформироваться интереснейшее неподвижное образование - тройник. С
нервной системой вообще происходят чудеса: одна голова хорошо, а три - лучше!
Три разнесенные в пространстве головы потенциально способны дать такой
стереоэффект восприятия, что позавидуют даже приматы (то есть мы), имеющие
объемное зрение. И, наконец, в кровеносной системе параллельно работают три
сердца, создавая мощный поток крови. Естественно, у такого монстра можно ожидать
появления многих очень своеобразных проблем. Остановимся на одной, связанной с
пищеварением. Три кишечника сливаются в центральном теле в единственный путь.
Это создает проблемы с проходимостью для боковых тел. Застаивание пищи, развитие
атипичной микрофлоры, как следствие - газы. "Пробиться на улицу" через три
свободных глотки многократно проще, чем через один забитый кишечник. Следствие -
драконов должна мучить хроническая отрыжка. А пережевывать пищу большинство
рептилий не умеют - конструкция глотки не позволяет. Им приходится глотать
камушки (гастролиты), которые, двигаясь в желудке, размельчают пищу, как
жернова. Среди камушков в предгорьях и горах встречаются обломки золотистого
минерала - пирита, про который в геологических справочниках написано: "очень
распространен". "Пирос" по-гречески означает "огонь", так как при ударе по
кристаллу получаем целый сноп искр. Важно уточнить, что у всех родичей варанов
(вараноидов) есть дополнительный сустав нижней челюсти, позволяющий широко
открытую пасть распахнуть еще шире. При этом передняя часть нижней челюсти
сдвигается вперед и поворачивается относительно верхней. А если кусок пирита
случайно застрял между зубами нижней челюсти? Дракон, рыгая, распахивает пасть,
и кристалл с силой бороздит по зубам верхней челюсти… Представьте, что будет:
газы, образующиеся в кишечнике, горючи! Экзотическая возможность огнедыхания,
прежде чем стать совершенной, должна пройти жесткий естественный отбор. Первое
очевидное направление - защита собственной глотки от рожденного в ней факела.
Вопросы эволюции подробно разобраны в курсе драконистики. Сейчас наша цель - не
подробное рассмотрение происхождения системы признаков, а построение
непротиворечивой картины строения дракона. Мы придумали постоянно действующий
источник горючей смеси и зажигалку. Обезопасить глотку от достаточно эфемерного
газового факела (это не напалм!) можно разными путями. Самая элегантная группа
решений - при одновременном с отрыжкой выдохе. Струя выдыхаемого воздуха,
закручиваясь по спирали или образуя кольцевые вихри (как кольца дыма у
курильщика), создает воздушный барьер, защищающий глотку и фокусирующий пламя.
Но этого мало. Пирит - он же железный колчедан - это сернистое железо. Попадая в
пищеварительную систему, он вызывает выделение сероводорода - весьма ядовитого
газа. Помните, судя по легендам, дыхание дракона ядовито? Дальше больше. Железо
входит в состав гемоглобина, который, собственно, и переносит кислород в крови,
попутно придавая ей красный цвет. Это может значить облегчение переноса
кислорода (помните, как это важно для полета?) кровью, имеющей очень
темно-вишневый цвет. Какого цвета кровь драконов, судя по легендам? Излишки
железа, попавшие в организм, способны убить не хуже свинца или мышьяка. Тело
избавляется от опасных металлов, откладывая их в межклеточном веществе кости или
в покровах - их внешний слой постоянно стирается и покидает организм.
Накапливать тяжелое железо в костях летун не может. Другое дело - покровы, у
рептилий все равно происходят регулярные линьки. Богатые железом щитки и чешуи с
разложившихся кусков отлинявшей кожи надолго задерживаются в пещере хозяина.
Ползая по своему дому, дракон со временем отлично их полирует о каменный пол.
Помните, что находили в кладах драконов кроме золота? Правильно - магические
клинки. Кстати, откуда золото в пещере? Это результат трагического
недоразумения! Пирит, как видите, необходим драконам по многим статьям, а
встречается хоть и часто, но все же не на каждом шагу. Вполне естественно, что
со временем драконы начинают запасать у себя дома этот необходимый для них
ресурс. Так делают очень многие животные. Но у пирита есть и еще одно название -
"золото дураков", "золотая обманка". Дело в том, что этот блестящий, золотого
цвета тяжелый камень с первого взгляда трудно отличить от золота. Собирая
колчедан, драконы иногда ошибались, и потом дома с раздражением выбрасывали
бесполезные слитки. Так как жили драконы очень долго, то со временем в пещерах
накапливались внушительные блестящие помойки. А теперь вообразите, что местный
пастух или странствующий воин укрылся от непогоды в горах в пещере, пока ее
хозяина нет дома. Что он видит? Кучи золота и невообразимые клинки, разбросанные
по полу пещеры. Если посетитель явился, когда хозяин дома, начнется нешуточная
драка. А потом поползут слухи, что дракон непомерно жаден - насмерть дрался за
свои сокровища (за что там еще драться в этой вонючей пещере?). Итак, сделав
одно предположение (о сиамских тройняшках), мы без противоречий получили
конструкцию существа, обладающего важнейшим набором интересующих нас признаков:
трехголовость, крылья и способность к полету (сохранив четыре конечности для
ходьбы!), огнедыхание, горные и предгорные места обитания (сравните со Змеем
Горынычем!), появление кладов по месту жительства. Без объяснений пока остались
мудрость, речь, размеры, магия и пристрастие к девушкам. Задумывались ли вы
когда-нибудь, что между 1937 и 1956 годом прошло всего девятнадцать лет? Ведь
это значит, что сорокалетним 1956 года в 1937-м было уже двадцать. Но
подавляющее большинство смотрело на происходящее через очки государственной
пропаганды, и только доклад Н. Хрущева на ХХ съезде КПСС "открыл им глаза".
Вдруг выяснилось, как пелось в знаменитой песне, что "оказался наш отец не
отцом, а сукою". Причем такое озарение касалось не только темных, безразличных
людей или тех, кто в той или иной степени был связан с машиной сталинских
преступлений (у них и их потомков нередко глаза до сих пор закрыты), а и людей
вполне образованных, думающих. Даже Мариэтта Омаровна Чудакова вспоминает, что у
нее перелом произошел после прослушанного доклада Хрущева. Она вышла из
аудитории, где это происходило, другим человеком. То есть очевидцам,
современникам событий потребовался серьезный "идеологический толчок", чтобы
иными глазами посмотреть на то, что происходило вокруг - с ними самими, с их
родными, друзьями, знакомыми, наконец, со страной. Мы сейчас также оказались на
двадцатилетнем расстоянии от времени начала экономических реформ. Многие
прекрасно помнят эти события, хотя уже выросло поколение, не видевшее их. Но
помнить - не значит осознавать. Подавляющее большинство воспринимает прошедшее
сквозь призму личных трудностей, нередко драматических и даже трагических,
крушения жизненных планов, связанных с обретением прекрасной профессии, которая
в новых условиях вдруг стала ненужной или крайне низко оплачиваемой,
несправедливости многих новых порядков. Ведь кто-то виноват, что перемены
оказались столь болезненными и длительными! А нашего "XX съезда", который бы все
объяснил, пока не предвидится. Наоборот, вся государственная пропаганда внушает
мысль о "лихих девяностых", когда все делали не так, а нынешние проблемы - как
раз оттуда. В такой обстановке неизбежно происходит мифологизация недавнего
прошлого. Мы пережили, ощутили его, но не осознали причин объективных и
субъективных трудностей, не поняли, в чем были потери, а в чем - обретения
девяностых. В эту атмосферу мифологизированного восприятия событий
двадцатилетней давности со свойственной ей страстностью ворвалась Мариэтта
Омаровна Чудакова. Она написала книгу, посвященную не только Егору Тимуровичу
Гайдару, но, по сути, тому самому переломному моменту жизни нашей страны,
который связан и с его именем, и с именем Бориса Николаевича Ельцина. Книга
обращена прежде всего к тем, кто родился уже после "лихих девяностых". Но также
и к тем, кто помнит эти годы. И тех, и других автор призывает проанализировать
воспоминания и материал, предлагаемый в книге, и попытаться понять, в какой
кризисный тупик, грозивший катастрофой, попала наша страна в начале 1990-х,
осознать причины сложившейся ситуации и логику реформаторов, которые, пусть и
дорогой ценой, отодвинули страну от края пропасти. Не отрицая того, что цена
реформ для большинства людей оказалась очень высока, Чудакова шаг за шагом
показывает, что стало ее истинной причиной. Разумеется, в атмосфере, которая
господствует сейчас, далеко не все читатели услышат этот призыв. И ряд
комментариев, уже появившихся в Интернете, тому свидетельство. Но все же есть
надежда, что кому-то книга поможет вырваться из мифологических стереотипов.
Пусть большинство не воспримет приводимые факты и аргументы, пусть даже назовет
именно их мифами, но кому-то они дадут нить, выводящую из мифического мира.
Одним из основных в общем здании мифологической конструкции, сопровождающей
Гайдара, является миф, согласно которому он был безжалостен к людям и
бесчувствен к страданиям, на которые обрекал их своими реформами. Между тем вся
жизнь Егора Тимуровича была пронизана идеей облегчения жизни сограждан. По сути,
сам выбор профессии был обусловлен именно ею. Об этом подробно рассказывает
Чудакова, описывая, как еще мальчиком Гайдар увлекся изучением книг экономистов,
от Маркса до Самуэльсона, и пытался понять, почему люди в его стране и ее ареале
живут хуже, чем на Западе, а попытки реформ терпят неудачу и даже подавляются
силой, как в 1968 году в Чехословакии. Однако, рассказывая об этом, Мариэтта
Омаровна, по-моему, не совсем точно уловила специфику той экономической среды, в
которую окунулся Гайдар, поступив на экономический факультет МГУ. Ее нельзя
свести лишь к схоластике "политэкономии социализма", как может представиться
молодым читателям. Хотя и там схоластики было достаточно. Причем и среди
ортодоксов шли упорные идейные бои. И упоминаемый в книге учебник под редакцией
Н. Цаголова - один из продуктов таких боев, жертвой которого оказалось не одно
поколение студентов экономического факультета МГУ. Но схоластикой дело отнюдь не
ограничивалось, иначе было бы непонятно, почему такой одаренный юноша,
обладающий широким культурным кругозором, не только не перешел учиться на
какой-либо другой факультет, но и окончил там аспирантуру. Думаю, сегодня важно
напомнить, что все эти годы шли и другие поиски. Многие наши экономисты искали
способы оживления отечественной экономики, кризис которой с каждым годом
становился все более очевидным. И думается, именно атмосфера этих поисков
подвигла молодого Гайдара к выбору специализации, отвечающей стремлению сделать
жизнь в стране лучше, создав у людей естественные стимулы к
высокопроизводительному труду. Он мог, например, изучать экономику зарубежных
стран, или историю экономических учений, или демографию, но пошел на кафедру
экономики промышленности и занялся проблемами хозрасчета. В то время это было
направление, в рамках которого пытались оживить машину социалистической
экономики. Надо отдать должное отечественным экономистам (разумеется, далеко не
всем), которые ко времени прихода М. Горбачева к власти уже многое осмыслили.
Что-то из этих наработок, конечно, различавшихся по степени глубины и
радикальности, обсуждалось в узких кругах специалистов. В этом ряду, в
частности, и семинары, организованные Гайдаром в Москве и Чубайсом в Ленинграде
в первой половине 1980-х годов. А что-то с началом перестройки выплеснулось на
страницы газет и журналов и задало общий тон критическому обсуждению сложившейся
в стране ситуации. Экономисты тогда оказались в авангарде. Вспомним, как
обсуждались тогда опубликованные в "Новом мире" и "Знамени" статьи Н. Шмелева,
Л. Пияшевой, А. Стреляного, В. Селюнина, которому Гайдар посвятил свою книгу
"Государство и эволюция". Неслучайно в те годы М. Жванецкий говорил, что на
лекции экономистов стали ходить, как на выступления эстрадных артистов. А
несколько раньше, в 1983 году, был засекречен доклад Т. Заславской, названный
впоследствии "Новосибирским манифестом", где академик доказывала, что
современная экономика не может развиваться в сложившихся идеологических рамках.
Нельзя не признать и того, что большинство экономистов, и не только они,
вступили в перестройку с идеями, вынашиваемыми еще с "оттепели" 1960-х годов,
периода создания "социализма с человеческим лицом". Но к концу 1980-х, прежде
всего, в странах Центральной и Восточной Европы, переживших танки в Будапеште и
Праге и военное положение в Польше, созрело понимание: прорыв немыслим в рамках
"реального социализма". Эти же мысли зрели в головах ряда молодых экономистов,
входивших в профессию в начале 1980-х годов. А.Улюкаев как-то заметил: "…это не
мы такие выдающиеся и умные. У меня глубокое убеждение, что те, кто поступал на
экономический факультет МГУ несколько раньше, были умнее и талантливее! Они были
лучше, но время было неподходящее. А ведь в этой жизни все должно сойтись -
человек должен попасть в свое время. Из нашей позиции уже было видно, что
"стена" гнилая. А тем, кто пришел на пять - десять лет раньше, - увы, нет! Они
жили с мыслью, что никогда ничего не будет- никаких реформ, никаких перемен. У
тебя выбор - либо потихонечку лезть по карьерной лестнице и стать маленьким
начальником, либо уйти в сторону. Вот люди и уходили в сторону, во внутреннюю
эмиграцию, в дворники, или навсегда оставались в мэнээсах, читали интересные
книжки, дискутировали на кухнях. Это ужасно! Это непозволительная растрата
человеческого капитала. Я мог бы много назвать фамилий чудесных, умнейших людей,
которые никем не стали. Вот беда какая". А Гайдар, вспоминая себя того периода,
пишет, что "убедился - простых решений нет" и "видимо, единственно возможный
осмысленный путь - попытаться сформировать предпосылки постепенного
эволюционного поворота экономики на западный путь развития. Цель-минимум состоит
в том, чтобы с наименьшим ущербом выйти из социалистического эксперимента,
подталкивая власть в направлении постепенных рыночно ориентированных либеральных
реформ, осуществляемых в рамках системы и вместе с тем создающих условия для
радикальной системной трансформации". То, что шанс эволюционного перехода во
второй половине 1980-х годов был упущен, а кризисные явления лавинообразно
нарастали, беда, за которую пришлось дорого платить уже в 1990-е. Это были
политические решения советского руководства, так и не осмелившегося взять на
себя груз ответственности за тяжелые и непопулярные меры. Работу же Гайдара в
тот год, когда он был в правительстве, можно сравнить с работой хирурга,
делающего операцию поступившему по "скорой" больному, которого, в отличие от
больного планового, не успели подготовить. Не были сделаны необходимые анализы,
а многое приходится решать быстро, по ходу операции, борясь за жизнь больного. А
тяжело больной была экономика страны, которой вполне реально угрожали голод и
холод зимой 1991-1992 годов. При этом Гайдар и его команда думали не только о
макроэкономических материях, но и о том, какие новые механизмы предложить, чтобы
люди смогли выжить в новых условиях. Об одном из таких механизмов пишет он в
своей книге воспоминаний, и этот эпизод пересказывает Чудакова. В начальный
период либерализации цен торговые предприятия придерживали товар. А во многих
семьях за годы скопились по сути ненужные вещи, купленные на целевых распродажах
или просто потому, что "шли мимо, а тут выбросили". И вот утром после
опубликования указа о свободе торговли, согласно которому любой гражданин мог в
любом месте продавать тот или иной товар, едущий на работу Гайдар увидел толпу у
"Детского мира" - люди сразу воспользовались новой возможностью. Это был шаг к
преодолению дефицита и изменению у людей отношения к частной торговле, а также
попытка остановить милицейские поборы с мелких торговцев. Кроме того, была
предложена реальная возможность добыть деньги в ситуации, когда именно они вдруг
стали самым дефицитным "товаром". Многие в те годы смогли выжить именно
благодаря включению в те или иные торговые операции. Одни, как, например,
старушка, описываемая Чудаковой, продавали поздно вечером у метро продукты,
сигареты и т. п. с наценкой за освобождение покупателя от необходимости идти в
магазин, который мог быть уже закрыт. Другие занялись челночным бизнесом и не
только обеспечили выживание собственных семей, но и способствовали быстрому
наполнению нашего рынка самыми разными товарами. Уже потом стали вводиться
разные правила, разумные и не очень, ограничивающие свободу торговли. А тогда
мера, предложенная Гайдаром, многим помогла пережить экстремально трудные
времена. Конечно, для образованного человека, вынужденного переквалифицироваться
в розничного торговца, новая ситуация оборачивалась серьезной психологической
травмой. Не важно, что учреждение, в котором он работал, часто лишь имитировало
полезную деятельность. Главное, что ранее он был уважаемым человеком, а теперь
стал кем. Тяжелые времена пережили, но потерю статуса реформаторам не простили,
это оказалось более важным, чем инструменты выживания, предложенные людям в
ситуации гибнущей экономики. О том, что для Гайдара забота о стране не
ограничивалась макроэкономическими соображениями, говорят и мотивы его
деятельности в 2000-е годы. Об этом в книге Чудаковой не сказано, и, возможно,
напрасно. Очень многое из того, что творилось в стране во второй половине
2000-х, Гайдару, как и многим его коллегам и единомышленникам, не нравилось. Тем
не менее он продолжал консультировать правительство, давал рекомендации по тем
или иным вопросам. Среди идей, предложенных Гайдаром, - создание
Стабилизационного фонда, благодаря которому страна сравнительно легко прошла
кризис 2008-2009 годов. Друзья спрашивали его, зачем он это делает, не лучше ли
просто занять четкую критическую позицию. На это Гайдар отвечал: "Я уже пережил
со страной экономическую катастрофу. Поэтому буду делать все, чтобы помочь
избежать ее". В этом была его позиция: в любой ситуации пытаться отвести беду от
страны и ее граждан. Еще один миф о Гайдаре был запущен уже в 1991 году. Его
можно назвать "мифом о мальчиках в розовых штанишках" или "мифом о завлабах".
Это представление рассыпается, когда читаешь о пути Гайдара к работе в
правительстве. Тут не только блестящее образование, далеко выходящее за рамки
стандартных требований того времени, не только работа в академической науке и
прессе, но и то, что с начала 1980-х годов Гайдар регулярно привлекался к работе
различных правительственных комиссий, готовивших предложения по реформированию
экономики. Несмотря на молодость. Он входил в узкий круг экономистов, обладающих
наиболее полной информацией. К 1991 году он уже отнюдь не "завлаб", а директор
созданного им Института экономической политики, ныне носящего его имя. Все это
свидетельствует о том, что группа Гайдара была вполне конкурентоспособной среди
других коллективов, трудившихся в конце 1991 года над проектами реформ: Г.
Явлинского, Е. Сабурова. При этом план, предложенный командой Гайдара, отличался
рациональностью: предлагался инструментарий, набор проектов конкретных указов и
постановлений для реализации задуманного. Такой подход, по приводимому в книге
свидетельству Г. Бурбулиса, импонировал Ельцину и во многом стал причиной его
выбора. Здесь стоит добавить одну важную вещь. Гайдар понимал, что реформы
придется проводить в условиях крайне слабого государства. Эту тяжелую реальность
осознавал и Ельцин. А из такого осознания вытекало то, что на начальном этапе
реформирования нужно создать условия для максимальной активизации самих людей,
которые, спасая себя, одновременно спасали бы и страну. Этот реализм часто
ставят в вину Гайдару, обвиняя его в антигосударственничестве. Тут еще один
антигайдаровский и антилиберальный миф. Либералы - не анархисты! Они не отрицают
важность государства, они выступают за четкое ограничение его функций
обеспечением безопасности, поддержкой слабых и т. п. Дискуссии начинаются там,
где государство выходит за рамки своих базовых функций. Проблема 1990-х и 2000-х
годов заключается в том, что наше государство крайне плохо исполняет свои
базовые функции, пытаясь при этом расширять сферу своей деятельности на иные,
необязательные области. Это приводит к тому, что именем государства начинают
действовать вполне конкретные группы, используя данные им полномочия в корыстных
интересах. Проблема слабости государства постоянно беспокоила Гайдара. И его
последняя книга "Смута и институты" - во многом об этом. Нельзя не сказать еще
об одной важной особенности книги Чудаковой. Это книга и о том, что в прежние
времена называли "воспитание чувств". О том, как с юных лет человек впитывает от
родных, от друзей дома, из любимых книг моральные принципы, не позволяющие ему
лгать и трусить, а делающие естественным достойное поведение в любых жизненных
ситуациях. Эти принципы не упрощают жизнь, но к тому, кто им следует, испытывают
уважение даже идейные противники. Тут Егору Гайдару повезло. Перед ним были
примеры и отца, и матери, и обоих дедов - писателей Аркадия Гайдара и Павла
Бажова. Да и весь круг общения семьи вносил неоценимый вклад в тот
общекультурный багаж, не получив которого в детстве даже самый лучший специалист
оказывается в чем-то ущербным. В семье Гайдар обрел тот фундамент подлинной
культуры, какого были лишены многие его сверстники. Чудакова описывает и круг
общения семьи, и книги, формировавшие его характер: "Маугли", "Старик Хоттабыч",
"Три мушкетера", "Мастер и Маргарита". Не упомянут почему-то Джек Лондон, хотя
его герои, как мне кажется, душевно очень близки Егору Тимуровичу. А Ирина Ясина
вспоминала его любимую фразу: "Мы - спина к спине - у мачты, против тысячи
вдвоем". Это из пиратской песни, поставленной Джеком Лондоном эпиграфом к роману
"Сердца трех". В ней и стойкость, и мужество, и романтизм, без которого
невозможны подвиги, в том числе реформаторские. А ведь эту фразу можно было бы
поставить эпиграфом к жизни Гайдара. Кстати, эпиграфы он очень любил, бережно
подбирал их к главам своих книг - редкость для работ экономистов. Эпиграфы
украшают главы почти всех последних книг Гайдара. Среди них - высказывания как
знаменитых экономистов, философов Запада и Востока, так и писателей, от Гомера и
Шекспира до Солженицына, Бакланова, Высоцкого, Окуджавы или Войновича. Наверное,
была бы интересна специальная статья об эпиграфах у Гайдара, а Чудакова
предлагает своим юным читателям изучить эпиграфы к его фундаментальной работе
"Долгое время". К сожалению, он написал только первую книгу этого труда.
Задумана была и вторая, посвященная проблемам глобализации, месту России в мире,
долгосрочным изменениям мировой денежной системы, глобальному рынку капитала,
изменениям роли торговой и промышленной политики. Но после выхода первого тома
Егор Тимурович отложил эту работу ради более актуальной "Гибели империи". А
потом было отравление в Дублине, подорванное здоровье, и на завершение этой, да
и многих других работ времени уже не хватило. В заключение хотелось бы
поблагодарить Мариэтту Омаровну. Жанр ее книги - биографический роман, и как
роман его должны оценивать литературные критики. Возможно, у них будут свои
претензии. Но и они вряд ли станут отрицать, что книга эта - важная и нужная. Но
все же при переиздании (надеюсь, выпущенного тиража окажется мало) стоит еще раз
выверить текст и устранить фактологические неточности. Ведь неточность в мелочах
порождает общее недоверие. Конечно, многое юные читатели, к которым обращается
Чудакова, вряд ли заметят, но, скажем, ошибку в цитате из "Мистера Твистера"
увидеть должны. Хотя - читают ли его сегодня дети? Двигатель - лишний.
Окончательная свобода. Можно ли сделать быстрый автомобиль без двигателя?
Оказывается, да! Инженерный опыт почти каждого мальчишки начинается с постройки
из подручных материалов маленькой машинки для езды с горки. Помимо синяков и
ссадин это нехитрое увлечение дает навыки обращения с инструментами, начальные
понятия о физике и геометрии, приносит массу удовольствия и, что немаловажно, не
требует затрат. В ход идут коробки из-под фруктов, тележки из супермаркетов,
старые ролики, инвалидные коляски, велосипеды. В Америке такие машинки называют
"мыльницами" (несущим кузовом служит деревянный ящик из-под мыла), в Австралии
их называют "Билли", в Англии "багги", в Шотландии "боги", а в России
по-простому, "тачки". Нередко на "мыльницах" устраивают гонки. Забавные
соревнования привлекают немало зрителей, помогают собрать средства на
благотворительные цели. Чтобы помочь своим детям победить, им начинают помогать
родители. А затем, как это часто бывает, взрослые так увлекаются несерьезным
занятием, что переворачивают все вверх дном: вместо деревянных ящиков и роликов
появляются алюминий и углепластик, на место "проб и ошибок" приходят заоблачные
бюджеты разработчиков и технологии "Формулы-1". Игрушки для родителей. В 1933
году Майрон Скотт, фотограф газеты Dayton Daily News из американского штата
Огайо, работал над репортажем о соревнованиях безмоторных машинок. В те времена
"мыльницы" делались в основном из дерева, имели несложный рулевой механизм,
управляемый педалями или веревочными тягами (чаще всего передняя ось
поворачивалась целиком вокруг центральной точки), элементарные тормоза. Скотт
был впечатлен зрелищностью и справедливостью соревнований: движущей силой для
машин всех участников была лишь земная гравитация, материалы были вполне
доступны, а результат зависел исключительно от водительского и инженерного
мастерства сидящего в машинке мальчугана. В 1934 году Майрон Скотт организовал
национальное первенство Soapbox Derby, финал которого прошел в Дайтоне.
Соревнования следующего года проходили в Акроне. Власти города остались в такой
степени довольны мероприятием, что решили выделить для Soapbox Derby постоянный
гоночный трек. С тех самых пор Акрон стал столицей гонок "мыльниц" - каждый год
здесь встречаются победители первенств разных стран и американских штатов, чтобы
выявить абсолютного чемпиона мира. Расцвет дерби пришелся на 1950-1960-е годы,
когда спонсором соревнований был Chevrolet. На гонках появлялись звезды кино и
телевидения, поддержать маленьких спортсменов (11-15 лет) собирались до 70000
человек. В 1970-е чемпионат постепенно сдавал позиции. В Soapbox Derby стали
приходить не только дети, но и взрослые спортсмены, которые готовы были
вкладывать большие деньги в разработку машин и нанимать профессиональных
инженеров ради победы. Участились попытки обмануть судей и победить незаконными
способами. К примеру, в 1973 году четырнадцатилетний Джимми Гронен был лишен
чемпионского титула через два дня после финальной гонки, когда при рентгеновской
проверке в передней части его машины был обнаружен электромагнит. На старте
магнит включался и притягивал "мыльницу" к металлической площадке,
располагавшейся в начале трассы, сообщая машине дополнительный импульс. Автор
изобретения, дядя и официальный опекун несостоявшегося чемпиона Роберт Ландж,
был привлечен к ответственности за содействие в преступлении. Когда Soapbox
Derby превратилось из уникального и увлекательного семейного шоу в очередное
дорогое хобби для взрослых чудаков, Chevrolet перестал спонсировать гонки. Позже
чемпионат в Акроне вернулся и здравствует до сих пор. Сегодня он подразделяется
на категории по возрасту участников и стоимости машин. Обтекаемые болиды,
оснащенные стандартизированными колесами с высококачественными подшипниками,
разгоняются до 60 километров в час. Время прохождения дистанции замеряется
электронными системами хронометража с точностью до тысячных секунд, победителя
зачастую выявляет фотофиниш. Шанс вернуть былую популярность Soapbox Derby
представился в 2000 году, когда гонки на "мыльницах" были включены в программу
Goodwood Festival of Speed. Знаменитое шоу исторических автомобилей,
организуемое компанией Red Bull, ежегодно собирает более 100000 зрителей.
История повторилась: с каждым годом "мыльницы" становились все сложнее и дороже,
соревнования теряли былую остроту, и гонки 2004 года оказались последними.
Большие игры. Основатель гоночной серии Extreme Gravity Racing Дон Макаллистер
пошел другим путем: раз взрослые так хотят играть в гравитационные гонки, стоит
начать играть в них по-взрослому. В 2000 году серия XGR начиналась как очередное
благотворительное мероприятие, призванное привлечь внимание общественности к
фонду America Works for Kids, организации, обеспечивающей детей посильной
оплачиваемой работой. Все изменилось, когда Макаллистер встретился с Труманом
Поллардом, ведущим дизайнером студии Mazda North American Design Studio. Поллард
предположил, что его коллеги из крупных автомобильных компаний могут
заинтересоваться гравитационными гонками и пожелают принять в них участие. Уже в
2003 году на очередном XGR специально разработанные болиды Mazda и Porsche
выступили с показательными выступлениями. В том же 2003 году Поллард созвал на
организационном собрании XGR представителей Nissan, Porsche, Volvo, General
Motors и Bentley. Он вспоминает: "Ко мне подошел Том Сэмпл из Nissan Design
America и заявил: "Мы вас сделаем!" Я напомнил ему, что он даже ни разу не видел
гравитационных гонок, на что он ответил: "Это не имеет значения, мы все равно
вас сделаем!" Для состязаний 2004 года была построена разгонная рампа высотой
4,5 метра и длиной 23 метра, переходящая в стометровую асфальтовую прямую.
Трассу огородили соломенными отбойниками. Утром выступали детские экипажи Kids
Gravity Division (7-12 лет), постройку машин для которых финансировали
корпоративные спонсоры. Провести "мыльницу" по прямой оказалось непростой
задачей: управление с помощью гибких тяг требовало немалой силы и чувства
трассы. Переход с рампы на асфальт оказался довольно жестким, и именно в этом
месте немало экипажей познакомилось с отбойником. В то же время команды
автопроизводителей готовили свои болиды к гонке Pro Series. Лишенные, как
принято считать, главной детали автомобиля - двигателя, дизайнеры оказались на
незнакомой территории. В их конструкциях можно было наблюдать прямо
противоположные взгляды на аэродинамику, распределение веса, геометрию шасси,
способы уменьшения трения. В отличие от современных формул, лемановских
прототипов и даже кузовных гоночных автомобилей, похожих друг на друга как две
капли воды, гравитационные болиды оказались абсолютно разными. Отсутствие
многолетнего опыта не позволяло конструкторам использовать проверенные временем
решения, каждая машина создавалась с чистого листа. Победу в заезде одержал
"Летающий ботинок" (Flying Shoe) от Chrysler, незначительно опередивший болиды
Porsche и Volvo. Невероятный двухколесный Volvo получил приз за самый
оригинальный дизайн. XGR-2005 проводился в два этапа, каждый из них проходил на
крутой асфальтовой трассе с поворотами. И у конструкторов и у пилотов
значительно прибавилось забот. Теперь приходилось выбирать между курсовой
устойчивостью автомобиля на прямой и стабильностью в повороте, между динамикой
разгона и максимальной скоростью. От пилотов требовалось умение проходить
поворот на максимально возможной скорости без проскальзывания, чтобы сохранять
инерцию на протяжении всего спуска. Ситуация усугублялась еще и тем, что первая
трасса "Джэкс Пик" была извилистой (три левых поворота, три правых поворота и
крутая шпилька в конце), а вторая Ирвайн" скоростной (по одному левому и правому
повороту и длинная прямая). Гонки 2006 года поставили перед участниками новую
задачу. На треке в калифорнийском каньоне Туна в Малибу машинам приходилось не
только спускаться с горы, но и преодолевать подъем по инерции. В нынешнем году
Макаллистер готовит участникам и зрителям новые сюрпризы. По его словам,
предстоящие гонки, которые пройдут на озере Тахо в Сан-Диего, по сложности и
зрелищности затмят все предыдущие соревнования. Формула минус мотор. Разработкой
автомобилей для Extreme Gravity Racing занимаются лучшие в мире дизайнеры и
конструкторы. К примеру, над "мыльницей" Bentley работала команда, создавшая для
компании лемановский прототип, а инженеры Porsche и Pininfarina вообще в
представлении не нуждаются. Новейшие технологии автоспорта, тестовые треки,
аэродинамические трубы, современные композитные материалы - всем этим активно
пользуются создатели безмоторных болидов. Кстати, один карбон для Bentley, не
считая работы по изготовлению кузова, стоит $15000. Еще столько же стоят колеса,
оси, детали подвески. Конечно, на разработку, моделирование, создание и
испытания опытных образцов ушло значительно больше средств. Вес болида XGR не
должен превышать 145 кг вместе с пилотом. Для постройки машин применяются
настолько легкие материалы, что при желании довести снаряд до максимально
разрешенного веса в него добавляют балласт. Инженеры имеют значительное
пространство для маневра. Чем тяжелее машина, тем большую максимальную скорость
она может развить. В то же время излишняя инертность тяжеловесов замедляет набор
скорости и делает их хуже управляемыми в поворотах. Поэтому, делая ставку на
извилистые участки трассы с ограниченным пространством для разгона, спортсмены
стараются облегчить снаряд. В XGR применяются максимально легкие и жесткие
колеса на узких шинах. Увеличивая давление воздуха в шинах и уменьшая их
толщину, инженеры снижают сопротивление качению, позволяя машине быстрее
разгоняться до высоких скоростей. Уменьшенное давление и увеличенная толщина
способствуют улучшенному сцеплению колес с дорогой в повороте. Проскальзывание
колес в повороте в гравитационных гонках недопустимо: скорость падает настолько
значительно, что наверстать упущенное на оставшейся части трассы уже не
представляется возможным. На XGR 2004 инженеры Volvo решили проблему
сопротивления качению радикально: их болид имел только два колеса (боковые
вспомогательные колесики, как на детском велосипеде, лишь помогали машине не
упасть на старте и финише). Борьба за управляемость заставляет инженеров искать
остроумные варианты геометрии подвески. На многих болидах передние колеса
устанавливаются под такими углами, что при повороте руля пятно контакта резины с
асфальтом увеличивается (за счет наклона колеса внутрь поворота), а на прямой -
уменьшается. Участники из Калифорнийского университета в Ирвайне разработали
революционную систему подвески, которая смещает кузов автомобиля к центру
поворота целиком. За свое изобретение калифорнийцы получили приз "Лучшая
инновация". Любой дизайнер понимает, что в гравитационных гонках аэродинамика
играет ведущую роль. Но борются со встречным ветром все по-разному. Например,
триумфальный Nissan похож на полупрозрачный фюзеляж самолета, подвешенный между
двумя парами крыльев. На концах крыльев располагаются полностью закрытые колеса.
Автомобиль Bentley внешне напоминает болид "Формулы-1", а машина от Pininfarina
напоминает дрэгстер. Экстерьеру машин уделяется не меньше внимания, чем
техническим характеристикам. Недаром дизайн Nissan разрабатывался в
сотрудничестве с мотоциклетным тюнинговым ателье Easy Racers, а боевую раскраску
болида Mazda выполнил лично Труман Поллард. И, конечно же, "как вы яхту
назовете, так она и поплывет". Трассы XGR изобилуют машинами с такими яркими
именами, как Crewe's Missile (Bentley), Pebble Beach (3dyn), Lean Dynamics (UC
Irvine), Flying Shoe (Chrysler), Soapboard (Porsche) и Flying Torpedo (Nissan).
Побеждает дружба. На состязаниях Extreme Gravity Racing дизайнеры, конструкторы,
инженеры и пилоты борются за победу. Однако, по мнению Дона Макаллистера, их
главная цель - научиться работать вместе, в большой сплоченной команде. XGR -
это один из самых эффективных видов корпоративного тим-билдинга. Чтобы создать
необычный гоночный болид, от дизайнеров требуется не только доступ к технологиям
и многолетний спортивный опыт, но и умение координировать свои действия, идти на
компромисс. Пожалуй, никто не усомнится в том, что, в отличие от прочих
автогонок, Extreme Gravity Racing не оказывает никакого негативного воздействия
на экологию. Сама природа выступает энергетическим спонсором и главным
справедливым судьей гонок - сила гравитации не имеет симпатий и антипатий и
помогает всем участникам в одинаковой степени. Наконец, по мнению Трумана
Полларда, "XGR - это территория чистого творчества, абсолютной свободы дизайна.
Когда ты работаешь над машиной XGR, через твое плечо не смотрит навязчивый
маркетолог, ежеминутно переспрашивая: "Ты уверен, что этот дизайн соответствует
нашему корпоративному стилю и ожиданиям покупателя"? Вчерашний день на
отечественных фондовых площадках стал поистине "черным" вторником. Уже к полудню
индексы РТС и ММВБ пробили психологические для каждой из этих бирж рубежи,
опустившись ниже 1200 и 1000 пунктов соответственно. Затем наступила небольшая
передышка, но чуда не произошло - падение продолжилось. В результате к концу дня
индекс РТС потерял 11,47%, а ММВБ - 17,45%. До каких пределов отечественный
рынок будет падать, не берется сказать ни один эксперт, но большинство не
советуют россиянам вкладывать сейчас деньги в акции. По сути, "черный" вторник
стал продолжением такого же цвета понедельника, когда большинство мировых
фондовых показателей ушли в минус. Вчера же процесс, который "пошел" накануне,
лишь ускорился. Причиной такого падения большинство аналитиков называют
ухудшение конъюнктуры мировых фондовых и товарных рынков, особенно после
объявления о банкротстве одного из крупнейших банков США Lehman Brothers.
"Инвесторы видят, что коллапс Lehman запустил цепную реакцию в банковском
секторе по всему миру", - заявил Мицусигэ Акино из японской инвестиционной
компании Ichiyoshi Investment Management Co. Помимо ценных бумаг, под удар
финансового кризиса попали и сырьевые активы - нефть, металлы и зерно. Стоимость
"черного золота" опустилась более чем на 4%, ниже 92 долларов за баррель.
Фьючерсы на платину подешевели на 7,1%, алюминий - на 1,6%, цинк - на 2,7%,
свинец - на 3,2%, никель на 3,1%. Фьючерсные контракты на кукурузу с поставкой в
декабре потеряли в стоимости 2,2%, сою - 2,5%, пшеницу - 1,5%. "Как только
начался кризис, инвесторы поспешили начать продажу всех своих активов, чтобы
получить денежные средства", - констатировала представитель Standard Bank Asia
Элисон Чу. На российском фондовом рынке лидерами падения стали акции
нефтегазового, металлургического, банковского секторов, а также
электроэнергетика и телекоммуникации. Несколько раз биржи РТС и ММВБ
приостанавливали на час торги акциями компаний, падение котировок которых
превысило барьер в 10%. А за час с небольшим до закрытия ММВБ вообще
приостановила торги бумагами всех эмитентов из-за падения индекса акций по
сравнению с значением открытия более чем на 8%. Возобновив торги через час на
три минуты, биржа упала еще глубже. РТС же закончила работу за час до срока. Тем
не менее портфельный управляющий УК "Финнам менеджмент" Николай Солабуто
считает, что до рекордного обвала фондового рынка мы еще не дошли. "Пока мы
видим планомерное снижение рынка. Если падение индексов будет на уровне 16-24%,
тогда можно говорить о панике, - сообщил "НИ" эксперт. - Пока нет панических
распродаж, рынок может снижаться сколько угодно. В данный момент мы находимся в
снижающемся тренде, и симптомов к его развороту пока нет". По его словам,
основная причина падения фондового рынка в том, что инвесторам не хватает денег
для погашения обязательств по убыткам, понесенным в предыдущий период. "Сейчас
идет распродажа активов, чтобы добыть деньги и расплатиться. Фондовый рынок -
это самые ликвидные активы, они идут в первую очередь. Когда они закончатся,
можно ожидать продажи других, менее ликвидных активов, например, недвижимости",
- полагает г-н Солабуто. По словам доцента кафедры фондового рынка и рынка
инвестиций Высшей школы экономики Александра Аршавского, российский фондовый
рынок оказался заложником большого числа иностранных инвестиций. "Как только
начались проблемы в финансовой сфере США, закрыли лимит на развивающиеся рынки и
западные инвесторы начали выводить с них свои капиталы, - сообщил "НИ" эксперт.
- Сейчас наш рынок опустился ниже уровня начала 2006 года, когда, собственно, и
начался его рост. Мы вернулись в отправную точку". По его словам, ситуацию
сегодня диктует спекулятивный интерес, желание поиграть на падающем индексе. По
словам Николая Солабуто, простым российским вкладчикам, инвестирующим деньги,
например, в паевые фонды, включаться в игру на бирже пока не стоит. "Рынок
снижается, и потому совет покупать какие-либо акции был бы сейчас неуместен", -
отметил специалист. А вот Александр Аршавский считает, что инвестиции в данной
ситуации рано или поздно оправдаются. "Есть смысл покупать только потому, что у
рынка есть потенциал роста. Но как быстро рынок вернется к утраченным значениям,
неясно. У него есть один принцип: чем быстрее падали, тем медленнее будем
расти", - предупредил эксперт. В целом перспективы остаются весьма туманными, в
том числе и из-за мирового финансового кризиса. По словам Александра Аршавского,
один, без западных инвестиций, российский фондовый рынок на прежний свой уровень
не поднимется. "У нас в стране просто нет столько денег", - пояснил он.
"Социальная сеть" Дэвида Финчера выходит в российский прокат. Судьба создателя
Facebook Марка Цукерберга стала не только примером для подражания и поводом для
зависти (самый молодой миллиардер!), но и материалом для серьезного осмысления.
Трудно поверить, но факт. Невзрачный паренек, не имеющий настоящих друзей,
асоциальный студент Гарвардского университета, Марк Цукерберг, которого отвергла
симпатичная студентка, в отместку ей создал в интернете социальную сеть, в
которую на сегодняшний день попались 500 миллионов (полмиллиарда!) "друзей" на
всей планете. Социальная сеть официально называется Facebook. В названии фильма
режиссера Дэвида Финчера "Социальная сеть" (The Social Network) слова Facebook
нет, поскольку ни сама организация Facebook, стоящая на рынке энное количество
миллиардов долларов, ни сам Марк Цукерберг, самый молодой в мире миллиардер, не
принимали никакого участия в создании фильма. Как говорит автор сценария
картины, популярный драматург и сценарист Аарон Соркин ("Несколько хороших
парней"), предложение об участии Цукербергу было сделано из вежливости и по
юридическим соображениям, но когда Марк и его компания отвергли предложение
студии Columbia Pictures, Соркин и Финчер ("Бойцовский клуб") вздохнули с
облегчением, поскольку это давало волю их творческой фантазии, необходимой даже
в воспроизведении реальных событий и интерпретации поведения реальных людей. А
название картины сразу приобрело более обобщающий смысл, поскольку она не о
механике создания невероятно популярного нового способа коммуникации, а о старых
как мир социальных отношениях, в которых запутывались несчитанные поколения
людей и до изобретения интернета. Не случайно картина начинается не с ожидаемого
мерцающего экрана компьютера, за которым сидит девятнадцатилетний Марк Цукерберг
(Джесси Айзенберг), а с длинной (по кинематографическим понятиям) пятиминутной и
внешне статичной сцены разговора в студенческом кафе между Марком и его
несостоявшейся подружкой Эрикой Олбрайт (Руни Мара), в которой Эрика дает Марку
от ворот поворот. Было сделано 99 (!) дублей, прежде чем Финчер счел сцену
пригодной для зачина фильма. Просигнализировав тем самым, что это кино не о
компьютерах, а о людях. Несмотря на то что картина воспроизводит на экране
современные реальности - элитный Гарвард с его вульгарными студенческими
вечеринками, на которых Марк чувствует себя чужаком, судебные процедуры,
связанные с исками против Марка его бывших соратников по созданию Facebook,
финансовые перипетии с инвестициями в развитие компании, - фильм не столько о
новом социальном и технологическом феномене, сколько о старой как мир загадке о
сути человеческого существования среди себе подобных. Мне лично куда более
интересен человеческий, и отчасти юридический, конфликт между Марком и его
лучшим другом (насколько слово "друг" применимо в случае Цукерберга) и одним из
создателей Facebook Эдуардо Саверином (Эндрю Гарфилд), чем крохи технической
информации, что имеются в фильме. Но, конечно, не экономика Facebook должна быть
здесь интереснее всего, а истоки действительного социального феномена, о которых
рассказывает картина. Неоспоримого, но, по мнению многих, в том числе и автора
сценария фильма Соркина, опасного феномена. Конечно, можно привести в качестве
аргумента то, что "полмиллиарда людей не могут быть неправы". Но фильм оставляет
пространство для размышлений о том, что даже человек, собравший "за одним
столом" 500 миллионов людей, может быть неправ. А может быть и прав. Это как кто
решит для себя, посмотрев фильм. Я лично продолжаю размышлять над этой картиной
после нескольких просмотров и встреч с ее создателями в Канкуне (Мексика).
Особенно интересными были несколько встреч с автором сценария Аароном Соркиным,
который, как говорится, выстрадал каждое слово своего почти поэтичного по
звучанию и ритму сценария. - Что вы думаете об интернете? Ведь формально
"Социальная сеть" - фильм о создании нового интернетовского феномена. - Мои
эмоции по поводу интернета ни для кого не имеют никакого значения. Но что
позволило мне преодолеть их, это то, что наша картина на самом деле не о
Facebook. Я писал о том, о чем писали еще Эсхил, Шекспир и Пэдди Чаевски
(популярный американский драматург.- "О"). Сколь бы ни был современен Facebook
как технологическое и социальное явление, история, рассказываемая в фильме,
столь же стара, как само сложение людьми историй. Все же поделюсь несколькими
общими мыслями об интернете. Анонимность интернета создает психологию толпы.
Всякий, кто бывал на стадионе, помнит, что люди допускают самые злобные выпады в
адрес игроков на поле, чего они в страшном сне не позволили бы себе, увидев
этого же спортсмена лицом к лицу. Но самое ужасное, что в интернете не требуется
никакой квалификации. Я разговариваю с вами сейчас как с аккредитованным
журналистом и полагаюсь на ваш профессионализм. Раньше никто прямо с улицы не
мог себе позволить делиться своим, так сказать, мнением со всем миром. Интернет
сегодня делает "хорошую работу", обесценивая саму необходимость иметь
квалификацию. Я могу сию секунду открыть блог "мыслисоркина.com" и заявить, что
глобальное потепление - чушь собачья, хотя я понятия не имею о климатологии. Тут
же "Нью-Йорк Таймс" процитирует меня: "Аарон Соркин в блоге "мыслисоркина.com"
говорит, что глобальное потепление - фальсификация". И пошло-поехало! Настоящий
культ любительщины! Интернет предположительно должен сближать людей, но на самом
деле он отрывает нас друг от друга еще больше. Становится все труднее отличить
реальное от липового. Я читаю мнение профессионала или это кто-то в пижаме
строчит из подвала папиного дома? На том же Facebook люди изображают себя как
хотят. Играют, как в театре или кино. Нередко в виде каких-то популярных
телевизионных персонажей. Я у одной моей приятельницы посмотрел страничку ее
подруги. По подбору информации о себе и фотографиям она - ну просто Али Макбил
из популярного телесериала об одинокой женщине лет тридцати, самостоятельной,
независимой, энергичной, модной и прочее в том же духе. Это же не реальность, а
реалити-шоу, в котором нет ничего реального! Этим занимаются миллионы в
социальной сети. - Чем привлекла вас работа с режиссером Дэвидом Финчером? - Он
точно такой же, как я, невротичный автор! Если у вас появляется возможность
поработать с Дэвидом Финчером, вы хватаетесь за нее! Дэвид известен как мастер
визуализации, а я не славлюсь тем, что пишу визуально. У меня слова, слова - от
стенки до стенки. Так же написана и "Социальная сеть". Ее можно было бы запросто
разыграть как радиопьесу. Но с первых же минут картины Дэвид вводит в действие
свое изобразительное и монтажное мышление. А то, как он работает с актерами!?
Делает по 60, 70, 80, 90 дублей… В 8 утра на сотом дубле он говорит им: все
прекрасно, давайте еще разок попробуем. В итоге актеры буквально срастаются с
текстом, он для них становится настолько же родным, как их собственный номер
телефона. Этот подход сродни методу больших музыкантов, которые, безусловно,
знают все ноты исполняемой вещи, но то, что они делают на сцене после
бесчисленных репетиций, - это просто акт высокого творения. - Можно ли назвать
ваш фильм реальной историей? - Это реальная история, но правильнее сказать - это
разные версии одной и той же реальной истории в интерпретации разных людей.
Нечто сродни "Расемону" Куросавы. Фильм дает вам возможность решать самим, как
все произошло на самом деле. И произошло ли вообще. - У вас есть своя страничка
на Facebook? Когда вы узнали о его существовании? - Не могу вам сказать ничего
путного о Facebook 2010 года. Зато знаю все о Facebook 2003 года, когда его
придумали. Я завел страничку на Facebook только на то время, что работал на
фильме, потому что хотел точно знать, о чем весь этот шум-гам. Как только фильм
был снят, я тут же убрал свою страничку. - Почему вы ее убрали? - Я бы ее
никогда и не завел при других обстоятельствах. Я говорю со своими друзьями по
телефону или встречаюсь с ними за ланчем. Таким путем. Мою страницу посетили
тысяч 10 человек, и в основном они были нормальными, дружелюбными, лишь пара
психов наведалась. Я потом уведомил всех этих "друзей" о закрытии страницы, и
они основали свою собственную группу. Но на Facebook есть несколько страниц,
штуки четыре, утверждающих, что это я их веду. - Как вы видите свою версию Марка
Цукерберга? - Если вы внимательно посмотрите фильм, то обнаружите большую долю
человечности, особенно в персонаже Марка Цукерберга. Это он, конечно, темный
рыцарь в фильме и проводит первые час пятьдесят пять минут картины в качестве
антигероя, но в последние пять минут Марк превращается в трагического героя. В
конце фильма его хочется обнять. Но человечны и остальные герои картины - в
прекрасном смысле и со всеми их недостатками. - Вы славитесь своими сложными,
интеллектуальными диалогами. Но этот ваш фильм населен молодыми людьми.
Наибольшую часть потенциальной киноаудитории составляют молодые люди. Вы не
боялись, что для них будет слишком сложно понять ваш язык? - Конечно, мы
надеемся, что молодые люди захотят посмотреть наш фильм. Я сам уже далеко не
молод, мне днями исполнилось 49 лет. Остается только держать кулаки на предмет
того, пойдут люди смотреть картину или нет(на момент написания статьи кассовые
сборы "Социальной сети" только в США превысили 63 млн долларов.- "О"). Буду ли я
и дальше зарабатывать на жизнь этой профессией. Первые просмотры в кинотеатрах
показали: спроси 10 человек, что они думают по поводу фильма, они дадут вам 10
разных интерпретаций. И это замечательно! Я не хочу, чтобы люди смотрели фильм
через мои очки. Люди старше 35 лет видят картину как притчу об опасности замены
человеческих отношений технологией. Зрители помоложе воспринимают персонажи
фильма как звезд рока. Каковыми они в некотором смысле и являются. Эти молодые
люди из Силиконовой долины в своем роде звезды, при том что они, как правило, не
очень хороши собой. У них потребительское отношение к женщинам, для них они
трофеи. Многие из них не имеют достаточных социальных навыков поведения. Мне
было интересно, что Марка многие молодые воспринимают как революционера,
опрокинувшего традицию. - Как вы исследовали материал? - У меня было несколько
ящиков судебных документов, полный текст блогов самого Марка Цукерберга. Он мне
в этом смысле оказал неоценимую помощь… - С людьми, близкими к материалу и к
персонажам, говорили?.. - Да, но все они со мной общались при условии полной
анонимности. Мы довольно агрессивно добивались участия Facebook и Марка
Цукерберга в создании фильма. Но Марк сделал точно то же самое, что на его месте
сделал бы я, - он отказался. Как и обещали, мы прислали сценарий Facebook и
написали, что примем к сведению любые предложения с их стороны. Но их
комментарии касались только хронологии того, как Марк залез в компьютерную
систему Гарварда, чтобы создать прообраз Facebook. - Цукерберг видел фильм? -
Ходят слухи, что Марка засекли на просмотре фильма. Я в этом сомневаюсь. - При
всей верности исторической правде элемент драматизации необходим для картины. -
Мы ни в коем случае не хотели "голливудизировать" историю, сделать ее
сенсационной. При этом наш фильм реальная история, non-fiction, но это не
документальное кино! - Что для вас значит название картины - "Социальная сеть"?
- Название означает для вас больше после просмотра картины, чем до просмотра, не
правда ли? Хотя я сам не из тех, кто пользуется социальными медийными
средствами. Я не блогер, я редко читаю блоги, на заседании отдела маркетинга,
где обсуждалось продвижение картины в социальных сетях, я не понимал ни слова из
того, о чем говорилось. Но я понимаю, что если бы Facebook был страной, это была
бы третья крупнейшая по населению страна в мире. Фараоны собственной персоной.
Российские антропологи смогли восстановить облик трех фараонов Нового царства -
Аменхотепа III, Рамсеса I и Меренптаха. Такими египетских царей еще не видел
никто! В конце прошлого года английский египтолог Говард Джонс прислал в Москву,
в лабораторию антропологической реконструкции Института этнологии и антропологии
им. Н. Н. Миклухо-Маклая РАН, рентгеновские снимки черепов трех мумий из
коллекции Британского музея. Лишь об одной рентгенограмме было известно, что ее
сделали с останков фараона Меренптаха, одного из сыновей Рамсеса II. Того самого
Меренптаха, при котором начался исход евреев из Египта. Относительно
принадлежности двух других мумий специалистов терзали сомнения. Была версия, что
на одном из снимков запечатлен череп Рамсеса II - считалось, что именно его
останки хранятся в Британском музее. Третья мумия, как предполагалось, была
мумией фараона Аменхотепа III. С ней была связана настоящая детективная история.
Примерно два года назад британская полиция задержала в Лондоне некоего антиквара
из США. Он пытался продать за 1,2 миллиона долларов голову мумии, незаконно
приобретенную в Египте. Древние останки были конфискованы, но для их
идентификации требовалась антропологическая реконструкция. Говард Джонс и его
коллеги - египтологи потирали руки в предвкушении того, что им наконец удастся
узнать, как же выглядели величайшие правители Древнего Египта. И результаты
реконструкции оказались поистине сенсационными. На основе рентгенограмм
российские антропологи сначала сделали контурные рисунки, а уже затем выполнили
графические портреты фараонов в профиль и анфас. Опираясь на имевшиеся в его
распоряжении расшифровки иероглифов и надписи на саркофагах, Говард Джонс смог
по полученным реконструкциям окончательно определить, кто есть кто из
представленных фараонов. Если с Меренптахом было все ясно с самого начала, то
второй "незнакомец" преподнес сюрприз. Предполагаемый Рамсес II оказался на
самом деле его дядей - Рамсесом I, а это значит, что в Британском музее хранится
его мумия. Третьим фараоном, как и ожидалось, был Аменхотеп III, могущественный
фараон XVIII династии, прославившийся как инициатор сооружения храмов в Луксоре,
Солебе, Седеинге. Такими фараонов еще не видел никто! В результате реконструкции
получились не мертвые, застывшие маски полумифических исторических персонажей, а
вполне реальные, живые лица. По антропологическим показателям все три фараона
оказались представителями средиземноморского типа, к которому относится
большинство современных южных европеоидов, например, французы или итальянцы. Из
необычных черт лица можно отметить нехарактерный для египтян, сильно выступающий
нос Рамсеса I. У фараона высокое лицо с грубыми чертами. У Аменхотепа III -
менее выступающий нос, но с легкой горбинкой, а черты лица мягче. По ряду
признаков, в частности по степени стертости зубов, российским специалистам
удалось определить примерный возраст фараонов. Рамсес I умер приблизительно в
возрасте 60 лет, Меренптах - около 50 лет, а Аменхотеп III - почти в 40 лет. Это
противоречит имеющимся данным о продолжительности жизни Меренптаха и Аменхотепа
III. Так, например, считалось, что Аменхотеп III только царствовал около сорока
лет, а Меренптах вел жестокие войны с сирийцами и ливийцами, когда ему было уже
за пятьдесят. Эти неувязки несколько озадачили ученых, но не испортили общего
благоприятного впечатления от работы московских специалистов. Говард Джонс
выразил намерение продолжить сотрудничество с Институтом этнологии и
антропологии РАН. Лаборатория антропологической реконструкции Института
этнологии и антропологии РАН - единственное место у нас в стране, где могут
восстановить облик любого человека независимо от того, жил он 10 или 1000 лет
назад. Главное, чтобы был исходный материал - череп или его рентгеновский
снимок. В лаборатории применяется метод известного советского антрополога
Михаила Герасимова, который вывел закономерности соответствия черт лица
структурам черепа. Таким образом, например, ранее в лаборатории были
восстановлены портреты многих известных исторических лиц. Среди них:
древнерусские князья Ярослав Мудрый и Андрей Боголюбский, царь Иван Грозный, его
сын - царь Федор, знаменитый завоеватель Тимур (Тамерлан), адмирал Ушаков,
великий немецкий поэт Фридрих Шиллер и многие другие. Как считает заведующая
лабораторией кандидат исторических наук Татьяна Балуева, применяемый метод
обеспечивает максимальную объективность. Здесь надо отметить, что лежащий в
основе антропологической реконструкции метод Герасимова применяется
специалистами многих стран. Но, по словам Татьяны Балуевой, западными учеными в
него привносятся элементы, зачастую не идущие на пользу дела. В частности,
зарубежные ученые очень широко используют в своей работе компьютерные модели
черепа. Однако, по мнению Балуевой, никакая компьютерная модель не позволит
осуществить столь детальный подход к восстановлению индивидуальных черт
внешности, как работа антрополога в непосредственном контакте с оригиналом.
Довольно часто западные специалисты в области реконструкции объявляют новациями
то, от чего российские исследователи давно отказались. При реконструкции они
используют данные о толщине мягких покровов лица, полученные на трупном
материале, российские же специалисты для получения такого рода информации
практикуют новейшие технологии по ультразвуковому зондированию живого лица.
"Именно поэтому мы можем сегодня говорить о большей объективности нашего
метода", - утверждает Татьяна Балуева. Российские антропологи продолжают
заниматься восстановлением лица на основе самого черепа, а не его компьютерной
модели. Как говорит Татьяна Балуева, "череп - это настолько тонкая,
индивидуальная структура, что загнать его в компьютер в универсальном виде
невозможно. Грамотную качественную реконструкцию может сделать только опытный
человек, имеющий представление о толщине мягких тканей на разных участках лица,
владеющий знаниями об анатомических особенностях рельефа черепа, хорошо
различающий антропологические типы. Пока не создана такая компьютерная
программа, которая способна заменить глаз человека и его опыт". Кстати, к работе
над обликом египетских фараонов российские исследователи приступили после того,
как ими была завершена колоссальная работа по изучению соответствия толщины
мягких тканей лица и черепа у современного населения СНГ. В результате в банке
данных лаборатории накопились результаты измерений более 4000 человек,
проживающих в центральной части России, Сибири, Средней Азии, Прибалтике, на
Дальнем Востоке. На основе этих исследований удалось подтвердить тезис о том,
что соотношение мягких тканей лица и черепа вовсе не зависит от расовой
принадлежности, распределение толщины тканей на различных участках лица у
представителей различных антропологических типов практически одинаково, и потому
все индивидуальные особенности внешности зависят в основном от деталей строения
конкретного черепа. "Таким образом, - подводит итог Татьяна Балуева, - только
теперь, благодаря постоянному совершенствованию метода антропологической
реконструкции, основанного на большом фактическом материале, мы можем говорить о
портретном сходстве наших работ". Это подтверждается рядом успешных экспертиз по
идентификации личности по костным останкам, что является одним из практических
приложений нашей деятельности". Кто есть кто. Аменхотеп III (Аменофис,
Небмаатра) - самый могущественный фараон XVIII династии, при нем Египет периода
Нового царства достиг наивысшего расцвета. Взошел на престол около 1405 г. до
н.э. К тому времени период захватнических войн в истории Египта завершился, и
документы из Тель-эль-Амарнского архива свидетельствуют о том, что фараон
установил дружественные отношения с соседями. Знаменит тем, что в годы его
правления не было никаких военных действий. Аменхотеп III известен своей
активной строительной деятельностью. При нем были сооружены роскошный храм
Амона-Ра в Луксоре и усыпальница самого Аменхотепа с огромными статуями царя -
"колоссами Мемнона" (оттуда знаменитые сфинксы Санкт-Петербурга). Женился на
женщине, которая не принадлежала к царскому роду (жену фараона звали Тия). Их
сын Аменхотеп IV, изменивший свое имя на Эхнатон, был женат на знаменитой
красавице Нефертити. Умер Аменхотеп III примерно в 1367 г. до н.э. До восшествия
на престол Рамсес I (Менпехтира) был военачальником и главным министром при
фараоне Хоремхебе. Хоремхеб назначил Рамсеса своим наследником, когда тот был
уже в преклонном возрасте, и правил Рамсес сравнительно недолго - 1306 - 1303
гг. до н.э. Первый представитель XIX династии. Меренптах (Мернептах, Ваентра)
правил в 1224 - 1204 гг. до н.э. Отец Меренптаха Рамсес II царствовал необычайно
долго, и старшие братья Меренптаха успели за это время умереть. 13-й по счету
сын Рамсеса Меренптах был уже взрослым человеком, когда наконец воцарился на
троне. Сохранились исторические свидетельства о вспыльчивости этого фараона.
Участник множества военных кампаний, Меренптах был прозван "победоносным",
"достойным богов". Так же, как и отец, фараон вел хронику. По его приказу на
камнях высекали сообщения о победах Египта над "народами моря": ахейцами,
этрусками и ликийцами. По легенде Меренптах утонул в Красном море, но его мумия
была найдена в Долине царей. Специалисты по бальзамированию, исследовав останки,
установили, что фараон страдал от зубной боли, артрита и переломов костей бедра.
Фотограф Владимир Мишуков: Синдром Платона. Наши глаза и уши рассчитаны на
совсем другие картинки и звуки. Владимир Мишуков - известный российский
фотограф, обладатель множества премий, сейчас выходящий на международную сцену.
Его фотографии не исследуют визуальность саму по себе, не занимаются
экспериментом, они нужны ему для дела. Фотография, как и в старые времена, для
Мишукова - способ раскрытия души. Через объектив он ищет душу человека.
Улавливает ее. И быть может, не так уж он не прав. Индейцы, до сих пор
чрезвычайно чувствительные к энергии, так и говорят о фотографии - ты ловишь мою
душу, она ушла на твой снимок. И если так, то все зависит от того, в чьи руки
попадает эта душа, чьи пальцы вызывают на свет ее легкое, похожее на бабочку
бытие. Да, так считали греки, душа - это бабочка, вылетающая из человека.
Фотоснимки - это и есть такие бабочки, такие живые контуры тени, лишь слагающие
человеческий облик, но несводимые к нему. И у Мишукова этот процесс глубинно
связан с человеком. Фотография как инструмент искусства явилась ему в тот
момент, когда он узнал, что беременна его тоненькая, удивительная жена Инна. Эта
тема продолжилась для Мишукова в его портретах, где он добывал, открывал,
окрылял взрослое человеческое лицо, находя в нем ребенка. Пережив рождение троих
детей, он оказался способен воссоздать уже эффект огромной коллективной бабочки
в выставочной серии "Культ семьи" - портреты семидесяти российских семей. А
дальше… Никакой куратор не смог бы распорядиться судьбой Мишукова с такой силой,
с какой распорядился им Тот, чью скрытую работу по творению Человека фотограф и
начал отслеживать своею камерой. Четвертым ребенком Мишукова стал ребенок с
синдромом Дауна… Контекст разговора - выставка "Близкие люди", прошедшая недавно
на "Красном Октябре", и одноименный альбом, появившийся во французском
издательстве "Paulsen". Опыт подсказывает - открыться можно тогда, когда ты сам
открываешься. Не всегда это получается. Есть люди известные, с представлением о
себе. А я не могу снимать представления. Я снимаю человека. Я не снимаю ни
маски, ни статусы, ни диагнозы. Я людей снимаю как людей. Когда я снимал людей с
синдромом Дауна, я снимал их самих. Да, это постановочная фотография. Потому что
если человека не снимают скрытой камерой, то он уже знает, что его снимают, и
уже каким-то образом реагирует на вторжение. Лицо - как цветок, оно чувствует
чужой взгляд и может начать закрываться, отворачиваться, поворачиваться к тебе
"выгодной", то есть "более защищенной" стороной. Но я, "смотритель лиц", должен
дать сигнал: ничего не бойся, я не обижу. Еще раз повторю: опыт подсказывает -
открыться можно тогда, когда ты сам открываешься. И поэтому я работаю с людьми
один на один. Люди с синдромом Дауна, как и все мы, имеют свое представление о
себе. Как только на них камера, как только на них внимание "нормального"
взгляда, у них сразу же включается "защитное лицо", "лицо получше", наверное,
выработанное в них родительским окриком, особенно у старших, росших при СССР…
Приходилось уговаривать это лицо уйти и дать место тому, что на самом деле в
этом существе есть, но что наше общество никогда и не подумало бы зафиксировать.
Ведь наш обыденный взгляд грубо устроен. Он мало видит. Плохо смотрит. Смотрит
слишком недолго, чтобы увидеть. Мы думаем, только тоталитарная система заседает
без суда и следствия. Мы сами так заседаем. Машина зрения работает и в нас -
посмотрел и вынес приговор, посмотрел и отправил человека в небытие. Серия
делится на снимки детей и взрослых. Но начинал я со взрослых. И называл тогда
свой замысел "Ясно-вижу" - что и означает "перспектива", использовал особый
фотографический прием -у взрослых кое-что в дымке, смазано, а какие-то части
лица, наоборот, выявлены ярко. Мне надо было дать понять: видя этих людей, наш
взгляд проясняется. Фотография сама и есть прояснение - постепенно и
ненасильственно она готовит момент соприкосновения зрителя и модели,
мягко-мягко, входи и смотри, не бойся. Не бойся смотреть на то, на что тебя
учили НЕ СМОТРЕТЬ. Можно только вообразить себе, в каком обществе эти люди
росли. Когда я вижу их родителей, я готов им поклониться в ноги. Я представить
себе не могу, через что им пришлось пройти в системе, которая была построена как
завод. Хороший, качественный продукт - хорошо. А вот это не нужно, это - брак,
брак, брак! Ведь в то время у людей не было никаких альтернативных источников
знания, отношений, мыслей. Оставляя с собой таких детей, не отдавая их на верную
смерть в госучреждения, они опирались только на тот "закон", что был у них
внутри, вопреки всему. Но приняв этих детей, они волей-неволей оказывались в
замкнутом пространстве, в подполье. Даже гулять они позволяли себе на улице
только вечерами, чтобы днем их НЕ ВИДЕЛИ. Защищая пришедшего к ним маленького
человека от насмешек, они, даже приняв его, начинали выполнять роль
"охранников", "сторожей". Они сами входили в состояние чудовищной угнетенности,
близкой к решимости умереть, - мама одного из тех, кого я снимал, говорила, что
первое время ходила и хотела, чтобы на нее упала сосулька, чтобы ее больше не
было. В семьях зачастую другие дети не принимали такого ребенка. Мужья тоже. Так
функционировало само пространство, и я не могу никого винить. Во всей этой
истории я сделал для себя очень важный вывод, и он очень простой: если ты
чего-то не видишь, это не значит, что этого нет. Так видим ли мы? Это глубокий
антропологический вопрос, и я готов биться с той антропологией, которую
унаследовал сам. Пабло Пинеда, актер с синдромом Дауна, имеющий два высших
образования и знающий несколько языков, выступая, сказал: родителям надо больше
доверять таким детям. Это во-первых. И демонстрировать всегда, что это их
ребенок, во-вторых. Родители того времени были лишены возможности открыто
демонстрировать: ЭТО МОЙ РЕБЕНОК. Вроде бы простая социальная связь, первая
связь, которая никогда не встает под вопрос. Но здесь это было нарушено. Резко и
жестко. Не смейте этого показывать - это неприлично. Так считает государство. И
вот ответ: почему человек по любую сторону этой разграничительной линии
закрывает глаза. Он знает - здесь зона насилия, здесь "государство,
пространство, мир не хочет", чтобы я смотрел или же, наоборот, был видимым. И
мне тоже, для того чтобы освободить свой взгляд и взгляд других, освободить
территорию для моего сына, была важна эта подсказка "с другой
стороны":демонстрируй, что он твой, скажи всем - он мой, я люблю его! Только
тогда ты начнешь процесс эволюции в своей точке, в своем месте пространства.
Только так люди начнут его видеть. Но дело даже не в обществе. Что означает
человек, который НЕ видит? Обладая прекрасными чувствами восприятия, через стену
мы не видим. Однако если тот, кому мы верим, скажет: там, за стеной спит мой
ребенок, мы поверим ему. Видение сопряжено с верой. И сопряжено с тем
неочевидным и невидимым миром, который на самом деле пребывает здесь же. Самый
старший из моих героев родился на семь лет раньше меня, в 1962 году. И тогда в
том пространстве тотального материализма он был невидим. Он не существовал. Ибо
против него и таких, как он, осуществлялся геноцид - чистка по генному принципу.
Ошибка, болванка человека, человек с приставкой "не". Практика отказа от таких
детей была узаконена. Недавно я встречался с людьми, которые занимаются этими
проблемами. И я узнал о некоем новом "демократическом" геноциде, который
показался мне не менее страшным. Когда с помощью ранних тестов на беременность
так прижимают человека, будущую маму, что у нее не остается никаких шансов.
Здесь угадывается логика цивилизационного мира, просто более мягкая. Ведь
синдром Дауна - это всего лишь наличие одной лишней хромосомы в структуре ДНК.
Или вот еще. Как-то мне сказали: ничего, скоро будут специальные чипы. И людей с
синдромом компенсируют. А мне и эта мысль неприятна. Мы как будто отказываемся
от работы принятия, открытия, мы опять хотим отгородиться, просто "освободив"
людей от ненормальности, вернув в лоно "нормы". Зачем? Чтобы не эволюционировать
самим как можно дольше. Ибо что такое норма? По мнению врачей, мы были в группе
риска - моей жене Инне 38 лет. Поздние роды. В течение недели после родов мы
ждали результатов анализа - это делают всегда и всем, если есть подозрения. Это
был самый неприятный период. Тебе кажется, что что-то зависит от врачей. Сейчас
они тебе что-то скажут. И пока я ждал между небом и землей, у меня была
естественная мысль: чтобы диагноз не подтвердился. Но что-то меня остановило.
"Какая глупость, - подумал я, - допустим, родился мальчик, а я сейчас хочу,
чтобы родилась девочка". Нет! Как есть, так и есть. Я помню, что когда Инна
позвонила, я работал. И она сказала мне: у нас диагноз подтвердился. Не знаю,
парадоксально, но факт: я почувствовал, как на меня снизошел столп радости, вот
прямо там, где я стоял. Не знаю - освобождение ли это от того зависшего
состояния, или что-то другое, но реальность такова: я чувствовал Радость. И это
было чрезвычайно важно. Потому что моей жене уже раза три до ее звонка
предлагали отказаться. Ты только родил, у тебя еще голова не на месте, а уже
начинается "химобработка". На тебя сразу падает огромный СТЕРЕОТИПИЩЕ. СИНДРОМ
ДАУНА. Рождение Платона было событием, которое просветило меня. Я чувственно
вошел в ощущение, что у мира другой объем, чем я думал, стал непроизвольно,
неспециально наблюдать за этими людьми, с которыми до этого никогда не
соприкасался. Я стал видеть красоту этого мира. Неординарность. В одном из
интервью я договорился до того, что люди с синдромом - это люди-притчи,
зашифрованные люди. В них передана непрямая информация. Наши дети - записки от
Бога. А дети с синдромом Дауна - это такие "посылочки". В 3D. Объемные. Они
излучают информацию о чем-то очень важном. Я еще не знаю их языка, но это есть,
это узнаваемо, это проступает в поведении, в жестах, которые у них очень сходны,
я узнаю их по Платоше, они мне - родные люди, близкие, и мне, и членам моей
семьи. Потому что на самом деле вопрос не об отношении к ним конкретно. Вопрос
об отношении к тому, что такое человек вообще. Ребенок начинает спрашивать у
матери: "Что такое человек?" И в ответ ему рисуют: палка-палка, огуречик. Ему
обрисовывают человека, с ног до головы. Ему рисуют внешность. И редко кто
скажет: человек - это душа. Это сердце. И потом в сознание ребенка входит, что
человек - это две руки, две ноги, одна голова. И потом он не допускает и мысли,
что Человек может быть без рук, без ног, а еще - с другими обычаями, с другой
культурой, привычками. Его не учат видеть то, что внутри. И когда маму еще до
рождения ребенка прижимают так, что ей некудадеваться, именно ее лишают
человеческого достоинства. Точно так же, когда мать не хочет, чтобы ее ребенок
общался с ребенком с синдромом, она лишает именно своего ребенка возможности
растить в себе человека. Мне не нравится логика разделения на нормальных и нет.
Мне приятнее быть на стороне "необычных". Но необычны-то мы все. После серии
"Синдром любви", где я фотографировал детей с синдромом Дауна вместе с
известными людьми - деятелями культуры, я позвонил Юрию Норштейну,
участвовавшему в этой истории. Он сказал: "Володя, я смотрю на эти фотографии и
вижу, что вообще мы все немножко с синдромом Дауна". И я тоже так чувствовал. А
он, большой мастер, это увидел на территории искусства. Ибо именно искусство
призвано обнаруживать безграничность этого мира. Прямую взаимосвязь людей.
Непосредственную, очень плотную. Я действительно не понимаю, почему у нас такое
сильное неприятие многообразия мира. Идиотские национальные конфликты - все
стоят на этом. Мы не хотим принимать других. Почему нельзя соотноситься с этим
многообразием и получать от этого удовольствие? Быть может, просто потому, что
мы боимся понять, что мы сами "другие", что каждый из нас не "норма", и это пока
нам страшно? Если говорят, что отличие дается нам за грехи наши, то на это и в
Библии есть ответ. Когда Христа спрашивают о слепорожденном, кто виноват -
родители его или он сам, "не согрешил ни он, ни родители его, но это для того,
чтобы на нем явились дела Божии". А что есть дело Божие? Милосердие и любовь.
Можно быть успешным, сильным, быстрым и одновременно уже неживым, уже не
человеком. Первое, что нужно, и об этом говорят многие - непосредственность.
Отдаваться своим органам чувств. Посмотри на лицо другого, научись этой азбуке
чтения, слышания, внимания, и ты все будешь понимать - где мертвое, а где живое,
где человек. Остаться человеком для меня - это бодрствовать в отношении своих
органов чувств. Все время идти с миром на непосредственный контакт. Я
подозреваю, что наши глаза и уши рассчитаны на совсем другие картинки и звуки.
Не те, что перед собой мы так часто видим. Искусство - это тоска по другому
изображению, звуку, вкусу. И чтобы остаться человеком, чтобы куда-то идти, нам
надо отказываться от того, что стало нам привычным, от "нормы", и все время
жить, как в первый раз, встречаться со старым другом, как в первый раз, не
оперируя предварительными знаниями. Нам нужно все время пробивать наши чувства.
И мир от этого только и меняется. И все эти размышления подвигают меня в главном
направлении - к Радости. Радость возможна, только если мы живем в
непосредственном контакте с жизнью. Когда родился мой младший сын, именно эта
информация в меня вошла. На совершенно иррациональном уровне, чувственном. Моему
разуму не хватало именно этого дыхания, этого топлива. И я стал думать иначе, я
сам стал "умственно иным". А фотография, что ж, это инструмент мысли, это
средство передачи информации - от одного человека к другому. И все. Но надо при
этом пробовать впустить в сознание простую мысль: всё и вся, кого ты знаешь,
есть тайна. Не стоит торопиться в космос, в глубины океана. Но надо оплачивать
экспедиции внутрь. Почему культурные начинания надо поддерживать? Да потому что
они есть экспедиции в глубинные тайны человека. Мы не всё знаем о себе, нам
нужны новые открытия. Человек есть тайна. Такая же, как океан и космос. Раньше я
бы постеснялся это сказать. Но теперь… Теперь осознаю на примере собственной
жизни: я знаю, что ничего не знаю. И сын у меня… Платон. Сергей Шелин. Невольник
долга. Если предвидения Гайдара сбудутся в России, это станет наилучшим
оправданием его деятельности. Егор Гайдар не был рожден политиком. Можно
спорить, кем он естественнее всего себя чувствует - академическим ученым,
негласным экспертом, журналистом или участником задушевных интеллигентских бесед
за полночь. Но точно не политиком. Эта юбилейная статья не может, увы, иметь
какого-либо мемуарного оттенка. Я знаком с Гайдаром лишь в той степени, в какой
журналист бывает знаком с ньюсмейкером. То есть иногда его интервьюировал, а
также видел и слышал на разных тусовках. И только раз довелось поговорить с ним
не вполне официальным порядком. Дело было в 20-х числах сентября 1993 года,
когда Ельцин назначил Гайдара первым вице-премьером, а вслед за этим выпустил
указ о роспуске хасбулатовского парламента. До штурма Белого дома оставалось
дней десять. Но о кровопролитии почти никто еще не думал. В эти дни я и подловил
Гайдара в коридоре в слабой надежде вызнать у него какие-нибудь тонкости
ситуации. Вежливые ответы почти ничего в себе не содержали. Это не удивило.
Удивили его глаза. Они были неподвижными, казались неживыми и смотрели внутрь.
Похоже, он предвидел то, что вскоре предстояло. И драйва не было. Того драйва,
который овладевает хватким российским политиком (или хорошим полевым
журналистом), когда начинает пахнуть борьбой, бедой и кровью. Потом, когда
началась стрельба, он вел себя решительнее и храбрее, чем почти все: раздобыл
автоматы, собирался раздать их добровольцам и, вероятно, готов был погибнуть. Но
это не драйв. Это долг. Клубная карта. У Егора Гайдара - дефицит властолюбия и
честолюбия. Или применительно к российским обстоятельствам - дефицит цепкости к
креслу. Конечно, человек, начисто лишенный честолюбия, вряд ли взялся бы
руководить кризисным правительством, даже если бы и видел в этом исполнение
общественного долга. Но запас любви к власти у него ниже той планки, которая
обозначает предрасположенность к политической карьере. И не только в России, с
ее особыми путями во всех отраслях жизни, но и на Западе. Восточноевропейские
революционные политики, пришедшие во власть на рубеже 80-х - 90-х, в большинстве
на долгие годы во власти и удержались. Пусть и не все на первых местах - одни
надолго оставались главами государств и правительств, другие руководили
Центробанками, ведомствами, на худой конец крупными корпорациями. Коллега
Гайдара по этому клубу революционеров Вацлав Гавел, диссидент, а также и
рафинированный интеллигент, проявил немалую политическую искушенность (недруги
называли ее даже макиавеллизмом), когда в сложных послереволюционных
обстоятельствах стал сначала президентом Чехословакии, а позднее и главой нового
Чешского государства. Гайдар в советское время не был и определенно не стремился
быть диссидентом. Но он, как и Гавел, интеллигент и тоже, безусловно,
рафинированный. Казалось бы, он больше похож на другого обладателя той же
"клубной карты", Вацлава Клауса, тоже экономиста, тоже в социалистическую эпоху
не диссидента и тоже затем премьера-реформатора. Но тут различий, может быть,
еще больше. Бывший аполитичный Клаус, ставший в новую эпоху искусным и жестким
политиком-харизматиком, до сих пор удерживает высшие позиции в своей стране. Его
властолюбие - на уровне самых строгих мировых стандартов. Для Гайдара та же
историческая "клубная карта" не стала входным билетом ни в должностное
сообщество министров и корпоративных магнатов, ни даже в обойму русских
миллиардеров. Он, вероятно, один из самых, а то и самый небогатый из былых
соратников по "команде Гайдара". Как и пятнадцать лет назад, он просто директор
Института экономики переходного периода, небольшого учреждения, им же некогда и
основанного под немного другим названием. Очень странная карьерная траектория
для нашего переходного периода со всей его экономикой включительно. Но при этом
отнюдь не всякий назовет сегодня Гайдара неудачником, и уж точно никто не
назовет отставником. На службу не напрашивайся, от службы не отказывайся.
Русская дворянская пословица многое объясняет. Гайдар - не просто российский
(точнее, московский) интеллигент. Он интеллигент из семьи с мощной традицией
службы государству. Притом традицией, полной драматизма. Человек не всегда
продолжает путь своих предков. Но Егор Гайдар сам не прочь подчеркнуть
преемственность. Даже одна из его монографий почти точно повторяет название
ранней дедовской повести. Гайдар - потомственный литератор буквально по всем
линиям. Притом литература эта, с одной стороны, советская, с другой - выпадающая
из стандарта. Дед - Аркадий Гайдар, сначала беспощадный красный командир, потом
сентиментальный детский писатель, очень одаренный, не очень профессиональный, -
ярче всех выразил раннюю, досталинскую советскую романтику и был одним из тех,
кто предвосхитил романтику "шестидесятников". Другой дед - Павел Бажов, сначала
красный партизан, а потом писатель, ушедший от партийной тематики к уральскому
фольклору и воспеванию талантов простых людей, к сказам, которые вроде и не
против соцреализма, но как-то в него не попадают. Отец - Тимур Гайдар, военный
журналист, в 80-е годы активист продолжавшего традиции
писателей-"шестидесятников" объединения "Апрель". И, наконец, свойство с
Аркадием и Борисом Стругацкими - можно сказать, культовыми выразителями
"шестидесятнического" духа. Как выходец из писательской семьи, Егор Гайдар
естественным порядком стал литератором, хотя и с особыми тематическими
интересами. Как выходец из "шестидесятнической" среды, он тоже естественным
порядком стал государственником. Не в национал-патриотическом смысле. У
"шестидесятников" были горькие счеты с государством. Но одновременно и вера, что
этому государству можно и должно служить, что его можно и должно улучшать и
направлять на путь истинный. И скорее уж соображения долга, чем карьеры,
побуждали его в разгар перестройки работать в политически невыигрышных журнале
"Коммунист" и газете "Правда". Это были весьма неудобные места для карьерного
публициста, но вполне подходящие для эксперта, который хочет дать экономический
совет высшему начальству. Именно в "Коммунисте" в 1988-м Егор Гайдар вместе с
ныне покойным Отто Лацисом впервые обнародовал размеры советского бюджетного
дефицита и эзоповым, но вполне прозрачным языком предсказал гиперинфляцию и крах
советской экономики. Начальство прочло, но, конечно, ничего не предприняло.
Первым из правителей, кто начал приглашать Гайдара для дачи советов, был чуть ли
не Андропов. С тех пор эта традиция прерывалась лишь на то недолгое время, когда
Гайдар правил сам. Говорят, что Путин до сих пор иногда советуется с ним по
отдельно взятым экономическим поводам. Часто это случается или нет, но
действительно установки Путина по части экономики гораздо менее экстравагантны,
чем в других частях. Как бы то ни было, начиная еще с советских времен и,
возможно, до сих пор, Егор Гайдар верил в силу государства, в его потенциальную
способность поумнеть и считал долгом дать ему совет. Его драмой стало то, что
государство все не умнеет и не умнеет. А он никогда не был
экономистом-либертарианцем, уверенным, что государства должно быть как можно
меньше во всех сферах. Зря его дразнили "чикагским мальчиком". Еще в советское
время он мысленно перебирал опорные столпы государства и взвешивал, на какой из
них может опереться реформатор. Одно время надеялся даже на партию. Именно она,
по его мысли, выраженной в том же "Коммунисте", способна была обуздать
разрушительные для экономики "частные иерархии" и "перераспределительные
коалиции" - так он называл корпоративно-ведомственные структуры. КПСС, конечно,
не оправдала доверия, потому что сама к тому времени превратилась в конгломерат
"перераспределительных коалиций". А испытывать других кандидатов на роль
обуздателя "частных иерархий", например госбезопасность, Гайдар не стал. Это
сделал другой политический деятель и значительно позже. Но тот факт, что
общество и государство имеют у нас корпоративное устройство, преподносившийся
недавно в качестве откровения, был очевиден для Гайдара еще пару десятков лет
назад. Он вообще много чего понимал. Слишком много для административного лидера.
Но осенью 91-го он согласился им стать, хотя в роли советника явно чувствовал
себя органичнее. Пленник социального контракта. Очередной раз сказалось, видимо,
чувство долга: страна обваливалась, а серьезных кандидатов в премьеры не было,
да и вообще, как он позднее выразился, "очередь за министерскими должностями
была тогда очень короткой". Роль, на которую пригласили тогда кризисную команду,
была крайне тяжелой в исполнении, но несложной по стратегическому смыслу:
перевести всю систему корпоративных отношений с социалистического языка на
рыночный, дать возможность "иерархиям" и "коалициям" перестроиться и возродиться
на новой базе и с обновленным личным составом. Никакие единовременные реформы не
могли превратить Россию в страну западного типа. На это нужны поколения и,
конечно, усилия всего народа, а не "команды реформаторов". Понимал ли тогда
Гайдар реальный смысл происходящего? Частично, видимо, да. Но считал, что нужно
сделать все, что можно, и продвинуться вперед, насколько удастся. Может статься,
он полагал, что если удержится у власти лет десять, то многое успеет изменить.
Но только неписаный "социальный контракт", по которому его брали на работу, был
сформулирован совсем иначе: "сделал дело и уходи". То, что реально можно было
сделать, его правительство за год и сделало. Корпоративно-социалистическая
Россия превратилась в корпоративно-капиталистическую. Поиски смысла. Как
правитель Гайдар был больше не нужен, а весь репертуар возникших на сломе эпох
личных искушений он преодолел. Не совсем преодолел только одно искушение - стать
центральной фигурой мифа о "Гайдаре - создателе новой России". Немного спустя
этот комплиментарный миф плавно преобразовался в миф обличительный - о "Гайдаре
- создателе олигархической России", а его герой волей-неволей сделался пленником
этой выдумки. Такова была общественная иллюзия, будто Россия стала такой уж
принципиально новой. Такова была общественная благодарность человеку, сумевшему
перевести сто пятьдесят миллионов абсолютно неподготовленных людей из социализма
в капитализм, пусть и олигархический. Притом человеку, который видел опасности
корпоративно-олигархической системы буквально с юношеских лет. Покинув
правительство, Гайдар занялся политикой. И опять не по любви, совсем не потому,
что ему нравилось держать речи перед массами людей. И не потому, что его
зажигали крики несметных народных толп. Просто долг требовал пытаться
политическими методами сделать то, что не удалось сделать методами
административными. А возможно, решающую роль сыграл не столько долг перед идеей,
сколько долг перед соратниками, которые нуждались в его имени. Гайдар еще раз
стал невольником гайдаровского мифа. Он дважды был думским депутатом, второй раз
от Союза правых сил, хотя ничего "правого" в нем не было. С годами взгляды его
менялись, но не так уж радикально, и уж, конечно, всегда оставались
либеральными. Вкуса и нюха к партийно-парламентской политике он не приобрел,
думским завсегдатаем не стал, и в 2003 году, возможно, с облегчением расстался с
Охотным Рядом. Пришло время больших концептуальных монографий. "Долгое время" -
видимо, лишь первая из них. Он рассказывает о либерально-капиталистической
системе западного образца как о закономерной цели человеческого развития. Вера в
то, что законы истории рано или поздно скажут свое слово, что человеческие
коллективы разумны и в конечном счете сделают разумный, гуманный и либеральный
выбор, - все это, безусловно, продолжение ключевых гайдаровских идей, которых он
издавна придерживался. Но сверх того, если предвидения Гайдара сбудутся в
России, это станет наилучшим оправданием его деятельности. Его служение и его
долг обретут тогда окончательный, никем более не оспариваемый исторический
смысл. Не уверен, что я согласен с гайдаровской исторической философией. Но
уверен, что если он окажется прав, то это будет в моих интересах. Галилео
Галилей (итал. Galileo Galilei; 15 февраля 1564, Пиза - 8 января 1642, Арчетри)
- итальянский физик, механик, астроном, философ и математик, оказавший
значительное влияние на науку своего времени. Он первым использовал телескоп для
наблюдения небесных тел и сделал ряд выдающихся астрономических открытий.
Галилей - основатель экспериментальной физики. Своими экспериментами он
убедительно опроверг умозрительную метафизику Аристотеля и заложил фундамент
классической механики. При жизни был известен как активный сторонник
гелиоцентрической системы мира, что привело Галилея к серьёзному конфликту с
католической церковью. Ранние годы. Галилей родился в 1564 году в итальянском
городе Пиза, в семье родовитого, но обедневшего дворянина Винченцо Галилея,
видного теоретика музыки и лютниста. Полное имя Галилео Галилея: Галилео ди
Винченцо Бонайути де Галилей (итал. Galileo di Vincenzo Bonaiuti de' Galilei).
Представители рода Галилеев упоминаются в документах с XIV века. Несколько его
прямых предков были приорами (членами правящего совета) Флорентийской
республики, а прапрадед Галилея, известный врач, тоже носивший имя Галилео, в
1445 году был избран главой республики. В семье Винченцо Галилея и Джулии
Амманнати было шестеро детей, но выжить удалось четверым: Галилео (старшему из
детей), дочерям (Вирджинии, Ливии) и младшему сыну Микеланджело, который в
дальнейшем тоже приобрел известность как композитор-лютнист. В 1572 году
Винченцо переехал во Флоренцию, столицу Тосканского герцогства. Правящая там
династия Медичи была известна широким и постоянным покровительством искусству и
наукам. О детстве Галилея известно немного. С ранних лет мальчика влекло к
искусству; через всю жизнь он пронёс любовь к музыке и рисованию, которыми
владел в совершенстве. В зрелые годы лучшие художники Флоренции - Чиголи,
Бронзино и др. - советовались с ним в вопросах перспективы и композиции; Чиголи
даже утверждал, что именно Галилею он обязан своей славой. По сочинениям Галилея
можно сделать также вывод о наличии у него замечательного литературного таланта.
Начальное образование Галилей получил в расположенном неподалёку монастыре
Валломброза. Мальчик очень любил учиться и стал одним из лучших учеников в
классе. Он взвешивал возможность стать священником, но отец был против. В 1581
году 17-летний Галилей по настоянию отца поступил в Пизанский университет
изучать медицину. В университете Галилей посещал также лекции по геометрии
(ранее он с математикой был совершенно не знаком) и настолько увлёкся этой
наукой, что отец стал опасаться, как бы это не помешало изучению медицины.
Галилей пробыл студентом неполных три года; за это время он успел основательно
ознакомиться с сочинениями античных философов и математиков и заработал среди
преподавателей репутацию неукротимого спорщика. Уже тогда он считал себя вправе
иметь собственное мнение по всем научным вопросам, не считаясь с традиционными
авторитетами. Вероятно, в эти годы он познакомился с теорией Коперника.
Астрономические проблемы тогда живо обсуждались, особенно в связи с только что
проведённой календарной реформой. Вскоре финансовое положение отца ухудшилось, и
он оказался не в состоянии оплачивать далее обучение сына. Просьба освободить
Галилея от платы (такое исключение делалось для самых способных студентов) была
отклонена. Галилей вернулся во Флоренцию (1585), так и не получив учёной
степени. К счастью, он успел обратить на себя внимание несколькими остроумными
изобретениями (например, гидростатическими весами), благодаря чему познакомился
с образованным и богатым любителем науки, маркизом Гвидобальдо дель Монте.
Маркиз, в отличие от пизанских профессоров, сумел его правильно оценить. Уже
тогда дель Монте говорил, что со времени Архимеда мир не видел такого гения, как
Галилей. Восхищённый необыкновенным талантом юноши, маркиз стал его другом и
покровителем; он представил Галилея тосканскому герцогу Фердинанду I Медичи и
ходатайствовал об оплачиваемой научной должности для него. В 1589 году Галилей
вернулся в Пизанский университет, теперь уже профессором математики. Там он
начал проводить самостоятельные исследования по механике и математике. Правда,
жалованье ему назначили минимальное: 60 скудо в год (профессор медицины получал
2000 скудо). В 1590 году Галилей написал трактат "О движении". В 1591 году умер
отец, и ответственность за семью перешла к Галилео. В первую очередь он должен
был позаботиться о воспитании младшего брата и о приданом двух незамужних
сестёр. В 1592 году Галилей получил место в престижном и богатом Падуанском
университете (Венецианская республика), где преподавал астрономию, механику и
математику. По рекомендательному письму венецианского дожа университету можно
судить о том, что научный авторитет Галилея уже в эти годы был чрезвычайно
высок:Сознавая всю важность математических знаний и их пользу для других главных
наук, мы медлили назначением, не находя достойного кандидата. В настоящее время
заявил желание занять это место синьор Галилей, бывший профессор в Пизе,
пользующийся большой известностью и справедливо признаваемый за самого сведущего
в математических науках. Поэтому мы с удовольствием предоставляем ему кафедру
математики на четыре года со 180 флоринами жалованья в год. Падуя, 1592-1610.
Годы пребывания в Падуе - наиболее плодотворный период научной деятельности
Галилея. Вскоре он стал самым знаменитым профессором в Падуе. Студенты толпами
стремились на его лекции, венецианское правительство непрестанно поручало
Галилею разработку разного рода технических устройств, с ним активно
переписываются молодой Кеплер и другие научные авторитеты того времени. В эти
годы он написал трактат "Механика", который вызвал некоторый интерес и был
переиздан во французском переводе. В ранних работах, а также в переписке,
Галилей дал первый набросок новой общей теории падения тел и движения маятника.
Поводом к новому этапу в научных исследованиях Галилея послужило появление в
1604 году новой звезды, называемой сейчас сверхновой Кеплера. Это пробуждает
всеобщий интерес к астрономии, и Галилей выступает с циклом частных лекций.
Узнав об изобретении в Голландии зрительной трубы, Галилей в 1609 году
конструирует собственноручно первый телескоп и направляет его в небо. Увиденное
Галилеем было настолько поразительно, что даже многие годы спустя находились
люди, которые отказывались поверить в его открытия и утверждали, что это иллюзия
или наваждение. Галилей открыл горы на Луне, Млечный путь распался на отдельные
звёзды, но особенно поразили современников обнаруженные им 4 спутника Юпитера
(1610). В честь четырёх сыновей своего покойного покровителя Фердинанда Медичи
(умершего в 1609 году), Галилей назвал эти спутники "Медичийскими звёздами"
(лат. Stellae Medicae). Сейчас они носят более подходящее название "галилеевых
спутников". Свои первые открытия с телескопом Галилей описал в сочинении
"Звёздный вестник" (лат. Sidereus Nuncius), изданном во Флоренции в 1610 году.
Книга имела сенсационный успех по всей Европе, даже коронованные особы спешили
заказать себе телескоп. Несколько телескопов Галилей подарил Венецианскому
сенату, который в знак благодарности назначил его пожизненным профессором с
окладом 1000 флоринов. В сентябре 1610 года телескопом обзавёлся Кеплер, а в
декабре открытия Галилея подтвердил влиятельный римский астроном Клавиус.
Наступает всеобщее признание. Галилей становится самым знаменитым учёным Европы,
в его честь сочиняются оды, где он сравнивается с Колумбом. Французский король
Генрих IV 20 апреля 1610 года, незадолго до своей гибели, просил Галилея открыть
и для него какую-нибудь звезду. Были, однако, и недовольные. Астроном Франческо
Сицци (итал. Sizzi) выпустил памфлет, где заявил, что семь - совершенное число,
и даже в голове человека семь отверстий, так что планет может быть только семь,
а открытия Галилея - иллюзия. Протестовали также астрологи и врачи, жалуясь на
то, что появление новых небесных светил "губительно для астрологии и большей
части медицины", так как все привычные астрологические методы "окажутся до
основания разрушенными". В эти годы Галилей вступает в гражданский брак с
венецианкой Мариной Гамба (итал. Marina Gamba). Он так и не обвенчался с
Мариной, но стал отцом сына и двух дочерей. Сына он в память об отце назвал
Винченцо, а дочерей, в честь своих сестёр - Вирджинией и Ливией. Позже, в 1619
году, Галилей официально узаконил сына; обе дочери закончили жизнь в монастыре.
Общеевропейская слава и нужда в деньгах толкнули Галилея на губительный, как
позже оказалось, шаг: в 1610 году он покидает спокойную Венецию, где он был
недоступен для инквизиции, и перебирается во Флоренцию. Герцог Козимо II Медичи,
сын Фердинанда, обещал Галилею почётное и доходное место советника при
тосканском дворе. Обещание он сдержал, что позволило Галилею решить проблему
огромных долгов, накопившихся после выдачи замуж двух его сестёр. Флоренция,
1610-1632. Обязанности Галилея при дворе герцога Козимо II были необременительны
- обучение сыновей тосканского герцога и участие в некоторых делах как советника
и представителя герцога. Формально он также зачислен профессором Пизанского
университета, но освобождён от утомительной обязанности чтения лекций. Галилей
продолжает научные исследования и открывает фазы Венеры, пятна на Солнце, а
затем и вращение Солнца вокруг оси. Свои достижения (а зачастую и свой
приоритет) Галилей зачастую излагал в задиристо-полемическом стиле, чем нажил
немало новых врагов (в частности, среди иезуитов). Защита коперниканства. Рост
влияния Галилея, независимость его мышления и резкая оппозиционность по
отношению к учению Аристотеля способствовали формированию агрессивного кружка
его противников, состоящего из профессоров-перипатетиков и некоторых церковных
деятелей. Особенно возмущала недоброжелателей Галилея его пропаганда
гелиоцентрической системы мира, поскольку, по их мнению, вращение Земли
противоречило текстам Псалмов (Псал. 103:5), стиху из Экклезиаста (Екк. 1:5), а
также эпизоду из "Книги Иисуса Навина" (Нав. 10:12), где говорится о
неподвижности Земли и движении Солнца. Кроме того, подробное обоснование
концепции неподвижности Земли и опровержение гипотез о её вращении содержалось в
трактате Аристотеля "О небе" и в "Альмагесте" Птолемея. В 1611 году Галилей в
ореоле своей славы решил отправиться в Рим, надеясь убедить Папу, что
коперниканство вполне совместимо с католицизмом. Он принят хорошо, избран шестым
членом научной "Академии деи Линчеи", знакомится с Папой Павлом V, влиятельными
кардиналами. Продемонстрировал им свой телескоп, пояснения давал осторожно и
осмотрительно. Кардиналы создали целую комиссию для выяснения вопроса, не грешно
ли смотреть на небо в трубу, но пришли к выводу, что это позволительно.
Обнадёживало и то, что римские астрономы открыто обсуждали вопрос, движется ли
Венера вокруг Земли или вокруг Солнца (смена фаз Венеры ясно говорила в пользу
второго варианта). Осмелев, Галилей в письме к своему ученику аббату Кастелли
(1613) заявил, что Священное Писание относится только к спасению души и в
научных вопросах не авторитетно: "ни одно изречение Писания не имеет такой
принудительной силы, какую имеет любое явление природы". Более того, он
опубликовал это письмо, чем вызвал появление доносов в инквизицию. В том же 1613
году Галилей выпустил книгу "Письма о солнечных пятнах", в которой открыто
высказался в пользу системы Коперника. 25 февраля 1615 года римская инквизиция
начала первое дело против Галилея по обвинению в ереси. Последней ошибкой
Галилея стал призыв к Риму высказать окончательное отношение к коперниканству
(1615). Всё это вызвало реакцию, обратную ожидаемой. Встревоженная успехами
Реформации, католическая церковь решила укрепить свою духовную монополию - в
частности, запретив коперниканство. Позицию церкви проясняет письмо влиятельного
кардинала Беллармино, направленное 12 апреля 1615 года теологу Паоло Антонио
Фоскарини, защитнику коперниканства. Кардинал поясняет, что церковь не возражает
против трактовки коперниканства как удобного математического приёма, но принятие
его как реальности означало бы признание того, что прежнее, традиционное
толкование библейского текста было ошибочным. А это, в свою очередь, пошатнёт
авторитет церкви: Во-первых, мне кажется, что Ваше священство и господин Галилео
мудро поступают, довольствуясь тем, что говорят предположительно, а не
абсолютно; я всегда полагал, что так говорил и Коперник. Потому что, если
сказать, что предположение о движении Земли и неподвижности Солнца позволяет
представить все явления лучше, чем принятие эксцентриков и эпициклов, то это
будет сказано прекрасно и не влечет за собой никакой опасности. Для математика
этого вполне достаточно. Но желать утверждать, что Солнце в действительности
является центром мира и вращается только вокруг себя, не передвигаясь с востока
на запад, что Земля стоит на третьем небе и с огромной быстротой вращается
вокруг Солнца, - утверждать это очень опасно не только потому, что это значит
возбудить всех философов и теологов-схоластов; это значило бы нанести вред
святой вере, представляя положения Святого Писания ложными. 5 марта 1616 года
Рим официально определяет гелиоцентризм как опасную ересь. Утверждать, что
Солнце стоит неподвижно в центре мира - мнение нелепое, ложное с философской
точки зрения и формально еретическое, так как оно прямо противоречит Святому
Писанию. Утверждать, что Земля не находится в центре мира, что она не остаётся
неподвижной и обладает даже суточным вращением, есть мнение столь же нелепое,
ложное с философской и греховное с религиозной точки зрения. Папа Павел V
утвердил это решение. Книга Коперника была включена в Индекс запрещённых книг
"до её исправления". Декрет конгрегации предписал:…Чтобы никто отныне, какого бы
он ни был звания и какое бы ни занимал положение, не смел печатать их или
содействовать печатанию, хранить их у себя или читать, а всем, кто имеет или
впредь будет иметь их, вменяется в обязанность немедленно по опубликовании
настоящего декрета представить их местным властям или инквизиторам. Всё это
время (с декабря 1615 по март 1616 года) Галилей провёл в Риме, безуспешно
пытаясь повернуть дело в иную сторону. Он смог добиться только заверений, что
лично ему ничего не грозит, однако впредь всякая поддержка "коперниканской
ереси" должна быть прекращена. Церковный запрет гелиоцентризма, в истинности
которого Галилей был убеждён, был неприемлем для учёного. Он вернулся во
Флоренцию и стал размышлять, как, формально не нарушая запрета, продолжать
защиту истины. В конце концов он решил издать книгу, содержащую нейтральное
обсуждение разных точек зрения. Он писал эту книгу 16 лет, собирая материалы,
оттачивая аргументы и выжидая благоприятного момента. Создание новой механики.
После рокового декрета 1616 года Галилей на несколько лет сменил направление
борьбы - теперь он сосредотачивает усилия преимущественно на критике Аристотеля,
чьи сочинения также составляли базу средневекового мировоззрения. В 1623 году
выходит книга Галилея "Пробирных дел мастер" (итал. Il Saggiatore); это памфлет,
направленный против иезуитов, в котором Галилей излагает свою ошибочную теорию
комет (он полагал, что кометы - не космические тела, а оптические явления в
атмосфере Земли). Позиция иезуитов (и Аристотеля) в данном случае была ближе к
истине: кометы - внеземные объекты. Эта ошибка не помешала, однако, Галилею
изложить и остроумно аргументировать свой научный метод, из которого выросло
механистическое мировоззрение последующих веков. В том же 1623 году новым Папой,
под именем Урбан VIII, был избран Маттео Барберини, давний знакомый и друг
Галилея. В апреле 1624 года Галилей поехал в Рим, надеясь добиться отмены эдикта
1616-го года. Он принят со всеми почестями, награждён подарками и лестными
словами, однако в главном вопросе ничего не добился. Эдикт был отменён только
два столетия спустя, в 1818 году. Урбан VIII особо похвалил книгу "Пробирных дел
мастер" и запретил иезуитам продолжать полемику с Галилеем. В 1624 году Галилей
опубликовал "Письма к Инголи"; это ответ на анти-коперниканский трактат
богослова Франческо Инголи. Галилей сразу оговаривает, что не собирается
защищать коперниканство, а желает всего лишь показать, что у него имеются
прочные научные основания. Этот приём он использовал позже и в своей главной
книге "Диалог о двух системах мира"; часть текста "Писем к Инголи" была просто
перенесена в "Диалог". В своём рассмотрении Галилей приравнивает звёзды к
Солнцу, указывает на колоссальное расстояние до них, говорит о бесконечности
Вселенной. Он даже позволил себе опасную фразу: "Если какая-либо точка мира
может быть названа его (мира) центром, то это центр обращений небесных тел; а в
нём, как известно всякому, кто разбирается в этих вопросах, находится Солнце, а
не Земля". Он заявил также, что планеты и Луна, подобно Земле, притягивают
находящиеся на них тела. Но главная научная ценность этого сочинения - закладка
основ новой, неаристотелевской механики, развёрнутая 12 лет спустя в последнем
сочинении Галилея "Беседы и математические доказательства двух новых наук". Уже
в "Письмах к Инголи" Галилей ясно формулирует принцип относительности для
равномерного движения. Результаты стрельбы будут всегда одинаковые, к какой бы
стране света она ни была направлена… Это произойдет потому, что так же должно
получаться, будет ли Земля в движении или стоять неподвижно… Дайте движение
кораблю, и притом с какой угодно скоростью; тогда (если только движение его
будет равномерным, а не колеблющимся туда и сюда) вы не заметите ни малейшей
разницы в происходящем. В современной терминологии Галилей провозгласил
однородность пространства (отсутствие центра мира) и равноправие инерциальных
систем отсчёта. Следует отметить важный анти-аристотелевский момент:
аргументация Галилея неявно предполагает, что результаты земных опытов можно
переносить на небесные тела, то есть законы на Земле и на небе одни и те же. В
конце своей книги Галилей с явной иронией выражает надежду, что его сочинение
поможет Инголи заменить его возражения против коперниканства на другие, более
соответствующие науке. В 1628 году великим герцогом Тосканы стал 18-летний
Фердинанд II, воспитанник Галилея; его отец Козимо II умер семью годами раньше.
Новый герцог сохранил тёплые отношения с учёным, гордился им и всячески помогал.
Ценную информацию о жизни Галилея содержит сохранившаяся переписка Галилея с его
старшей дочерью Вирджинией, в монашестве принявшей имя Мария-Челеста. Она жила
во францисканском монастыре в Арчетри, близ Флоренции. Монастырь, как положено у
францисканцев, был бедный, отец часто посылал дочери продукты и цветы, взамен
дочь готовила ему варенье, чинила одежду, копировала документы. Сохранились
только письма от Марии-Челесты - письма от Галилея, скорее всего, монастырь
уничтожил после процесса 1633 года. Вторая дочь, Ливия, жила в том же монастыре,
но в это время была часто больна и в переписке участия не принимала. В 1629 году
Винченцо, сын Галилея, женился и поселился у отца. В следующем году у Галилея
появился внук, названный в его честь. Вскоре, однако, встревоженный очередной
эпидемией чумы, Винченцо с семьёй уезжают. Галилей обдумывает план переселиться
в Арчетри, поближе к любимой дочери; этот замысел осуществился в сентябре 1631
года. Конфликт с католической церковью. В марте 1630 года книга "Диалог о двух
главнейших системах мира - птолемеевой и коперниковой", итог почти 30-летней
работы, в основном завершена, и Галилей, решив, что момент для её выхода
благоприятен, предоставляет тогдашнюю версию своему другу, папскому цензору
Риккарди. Почти год он ждёт его решения, затем решает пойти на хитрость. Он
добавляет к книге предисловие, где объявляет своей целью развенчание
коперниканства и передаёт книгу тосканской цензуре, причём, по некоторым
сведениям, в неполном и смягчённом виде. Получив положительный отзыв, он
пересылает его в Рим. Летом 1631 года он получает долгожданное разрешение. В
начале 1632 года "Диалог" вышел в свет. Книга написана в форме диалога между
тремя любителями науки: коперниканцем Сальвиати, нейтральным участником Сагредо
и Симпличио, приверженцем Аристотеля и Птолемея. Хотя в книге нет авторских
выводов, сила аргументов в пользу системы Коперника говорит сама за себя.
Немаловажно также, что книга написана не на учёной латыни, а на "народном"
итальянском языке. Галилей надеялся, что Папа отнесётся к его уловке так же
снисходительно, как ранее к аналогичным по идеям "Письмам к Инголи", однако
просчитался. В довершение всего он сам безрассудно рассылает 30 экземпляров
своей книги влиятельным духовным лицам в Риме. Как уже отмечалось выше,
незадолго перед тем (1623) Галилей вступил в конфликт с иезуитами; защитников у
него в Риме осталось мало, да и те, оценив опасность ситуации, предпочли не
вмешиваться. Большинство биографов сходится во мнении, что в простаке-Симпличио
римский Папа узнал самого себя, свои аргументы, и пришёл в ярость. Историки
отмечают такие характерные черты Урбана, как деспотизм, упрямство и невероятное
самомнение. Сам Галилей позже считал, что инициатива процесса принадлежала
иезуитам, которые представили Папе крайне тенденциозный донос о книге Галилея
(см. ниже письмо Галилея к Диодати). Уже через несколько месяцев книга была
запрещена и изъята из продажи, а Галилея вызвали в Рим (невзирая на эпидемию
чумы) на суд Инквизиции по подозрению в ереси. После неудачных попыток добиться
отсрочки по причине плохого здоровья и продолжающейся эпидемии чумы (Урбан на
это пригрозил доставить его насильно в кандалах) Галилей подчинился, отбыл
положенный чумной карантин и прибыл в Рим 13 февраля 1633 года. Никколини,
представитель Тосканы в Риме, по указанию герцога Фердинанда II поселил Галилея
в здании посольства. Следствие тянулось с 21 апреля по 21 июня 1633 года. По
окончании первого допроса обвиняемого взяли под арест. Галилей провёл в
заключении всего 18 дней (с 12 по 30 апреля 1633 года) - эта необычная
снисходительность, вероятно, была вызвана согласием Галилея покаяться, а также
влиянием тосканского герцога, непрестанно хлопотавшего о смягчении участи своего
старого учителя. Принимая во внимание его болезни и преклонный возраст, в
качестве тюрьмы была использована одна из служебных комнат в здании
инквизиционного трибунала. Историки исследовали вопрос, применялась ли к Галилею
пытка в период заключения. Документы процесса опубликованы Ватиканом не
полностью, а то, что увидело свет, возможно, подверглось предварительному
редактированию. Тем не менее в приговоре инквизиции были обнаружены следующие
слова:Заметив, что ты при ответах не совсем чистосердечно признаёшься в своих
намерениях, мы сочли необходимым прибегнуть к строгому испытанию. После
"испытания" Галилей в письме из тюрьмы (23 апреля) осторожно сообщает, что не
встаёт с постели, так как его мучает "ужасная боль в бедре". Часть биографов
Галилея предполагают, что пытка действительно имела место, другие же считают это
предположение недоказанным, документально подтверждена лишь угроза пыткой, часто
сопровождавшаяся имитацией самой пытки. В любом случае, если пытка и была, то в
умеренных масштабах, так как уже 30 апреля учёного отпустили обратно в
тосканское посольство. Судя по сохранившимся документам и письмам, научные темы
на процессе не обсуждались. Основными были два вопроса: сознательно ли Галилей
нарушил эдикт 1616 года, и раскаивается ли он в содеянном. Три эксперта
инквизиции дали заключение: книга нарушает запрет на пропаганду "пифагорейской"
доктрины. В итоге учёный был поставлен перед выбором: либо он покается и
отречётся от своих "заблуждений", либо его постигнет участь Джордано Бруно и
многих других, замученных инквизицией. 16 июня инквизиция провела пленарное
заседание с участием Урбана VIII, где постановила:Ознакомившись со всем ходом
дела и выслушав показания, Его Святейшество определил допросить Галилея под
угрозой пытки и, если устоит, то после предварительного отречения как сильно
подозреваемого в ереси… приговорить к заключению по усмотрению Святой
Конгрегации. Ему предписано не рассуждать более письменно или устно каким-либо
образом о движении Земли и о неподвижности Солнца… под страхом наказания как
неисправимого. Последний допрос Галилея состоялся 21 июня. Галилей подтвердил,
что согласен произнести требуемое от него отречение; на этот раз его не
отпустили в посольство и снова взяли под арест. 22 июня был объявлен приговор:
Галилей виновен в распространении книги с "ложным, еретическим, противным
Святому Писанию учением" о движении Земли: Вследствие рассмотрения твоей вины и
сознания твоего в ней присуждаем и объявляем тебя, Галилей, за всё
вышеизложенное и исповеданное тобою под сильным подозрением у сего Св. судилища
в ереси, как одержимого ложною и противною Священному и Божественному Писанию
мыслью, будто Солнце есть центр земной орбиты и не движется от востока к западу,
Земля же подвижна и не есть центр Вселенной. Также признаем тебя ослушником
церковной власти, запретившей тебе излагать, защищать и выдавать за вероятное
учение, признанное ложным и противным Св.Писанию… Дабы столь тяжкий и
вредоносный грех твой и ослушание не остались без всякой мзды, и ты впоследствии
не сделался бы еще дерзновеннее, а, напротив, послужил бы примером и
предостережением для других, мы постановили книгу под заглавием "Диалог" Галилео
Галилея запретить, а тебя самого заключить в тюрьму при Св. судилище на
неопределённое время. Галилей был осуждён к тюремному заключению на срок,
который установит Папа. Его объявили не еретиком, а "сильно заподозренным в
ереси"; такая формулировка также была тяжким обвинением, однако спасала от
костра. После оглашения приговора Галилей на коленях произнёс предложенный ему
текст отречения. Копии приговора по личному распоряжению Папы Урбана были
разосланы во все университеты католической Европы. Последние годы. Папа не стал
долго держать Галилея в тюрьме. После вынесения приговора Галилея поселили на
одной из вилл Медичи, откуда он был переведён во дворец своего друга,
архиепископа Пикколомини в Сиене. Спустя пять месяцев Галилею было разрешено
отправиться на родину, и он поселился в Арчетри, рядом с монастырём, где
находились его дочери. Здесь он провёл остаток жизни под домашним арестом и под
постоянным надзором инквизиции. Режим содержания Галилея не отличался от
тюремного, и ему постоянно угрожали переводом в тюрьму за малейшее нарушение
режима. Галилею не дозволялось посещение городов, хотя тяжелобольной узник
нуждался в постоянном врачебном наблюдении. В первые годы ему запрещено было
принимать гостей под страхом перевода в тюрьму; впоследствии режим был несколько
смягчён, и друзья смогли навещать Галилея - правда, не более чем по одному.
Инквизиция следила за пленником до конца его жизни; даже при кончине Галилея
присутствовали два её представителя. Все его печатные работы подлежали особо
тщательной цензуре. Отметим, что в протестантской Голландии издание "Диалога"
продолжалось (первая публикация: 1635 год, в переводе на латинский). В 1634 году
умерла 33-летняя старшая дочь Вирджиния (в монашестве Мария-Челеста), любимица
Галилея, которая преданно ухаживала за больным отцом и остро переживала его
злоключения. Галилей пишет, что им владеют "безграничная печаль и меланхолия…
Постоянно слышу, как моя дорогая дочурка зовёт меня". Состояние здоровья Галилея
ухудшилось, но он продолжает энергично работать в разрешённых для него областях
науки. Сохранилось письмо Галилея к его другу Элиа Диодати (1634), где он
делится новостями о своих злоключениях, указывает на их виновников (иезуитов) и
делится планами будущих исследований. Письмо было послано через доверенное лицо,
и Галилей в нём вполне откровенен: В Риме я был приговорён Святой инквизицией к
заточению по указанию Его Святейшества… Местом заточения для меня стал этот
маленький городок в одной миле от Флоренции со строжайшим запрещением спускаться
в город, встречаться и беседовать с друзьями и приглашать их… В конце письма
Галилей высмеивает невежд, которые "подвижность Земли объявляют ересью" и
сообщает, что намерен анонимно опубликовать новый трактат в защиту своей
позиции, но прежде хочет закончить давно задуманную книгу по механике. Из этих
двух планов он успел осуществить только второй - написал книгу по механике,
подытожившую ранее сделанные им открытия в этой области (см. ниже). Вскоре после
смерти дочери Галилей полностью потерял зрение, но продолжал научные
исследования, опираясь на верных учеников: Кастелли, Торричелли и Вивиани
(автора первой биографии Галилея). В письме 30 января 1638 года Галилей
заявляет:Я не прекращаю, даже в охватившей меня темноте, строить рассуждения по
поводу то одного, то другого явления природы, и я не смог бы дать своему
беспокойному уму отдыха, даже если бы пожелал того. Последней книгой Галилея
стали "Беседы и математические доказательства двух новых наук", где излагаются
основы кинематики и сопротивления материалов. Фактически содержание книги
представляет собой разгром аристотелевой динамики; взамен Галилей выдвигает свои
принципы движения, проверенные на опыте. Бросая вызов инквизиции, Галилей вывел
в новой книге тех же трёх персонажей, что и в запрещённом ранее "Диалоге о двух
главнейших системах мира". В мае 1636 года учёный ведёт переговоры об издании
своего труда в Голландии, а затем тайно переправляет туда рукопись. В
доверительном письме другу, графу де Ноэлю (которому он посвятил эту книгу)
Галилей пишет, что новый труд "снова ставит меня в ряды борцов". "Беседы…" вышли
в свет в июле 1638 года, а в Арчетри книга попала почти через год - в июне 1639
года. Этот труд стал настольной книгой Гюйгенса и Ньютона, завершивших начатое
Галилеем построение оснований механики. Только один раз, незадолго до смерти
(март 1638 года), инквизиция разрешила слепому и тяжело больному Галилею
покинуть Арчетри и поселиться во Флоренции для лечения. При этом ему под страхом
тюрьмы было запрещено выходить из дома и обсуждать "про`клятое мнение" о
движении Земли. Однако спустя несколько месяцев, после появления нидерландского
издания "Бесед…", разрешение было отменено, и учёному предписали вернуться в
Арчетри. Галилей собирался продолжить "Беседы…", написав ещё две главы, но не
успел выполнить задуманное. Галилео Галилей умер 8 января 1642 года на 78-м году
жизни в своей постели. Папа Урбан запретил хоронить Галилея в семейном склепе
базилики Санта-Кроче во Флоренции. Похоронили его в Арчетри без почестей,
ставить памятник Папа тоже не позволил. Младшая дочь, Ливия, умерла в монастыре.
Позже единственный внук Галилея тоже постригся в монахи и сжёг хранившиеся у
него бесценные рукописи учёного как богопротивные. Он был последним
представителем рода Галилеев. В 1737 году прах Галилея, как он и просил, был
перенесён в базилику Санта-Кроче, где 17 марта он был торжественно погребён
рядом с Микеланджело. В 1758 году Папа Бенедикт XIV велел вычеркнуть работы,
защищавшие гелиоцентризм, из "Индекса запрещённых книг"; впрочем, эта работа
проводилась неспешно и завершилась только в 1835 году. С 1979 по 1981 годы по
инициативе Римского Папы Иоанна Павла II работала комиссия по реабилитации
Галилея, и 31 октября 1992 года Папа Иоанн Павел II официально признал, что
инквизиция в 1633 году совершила ошибку, силой вынудив учёного отречься от
теории Коперника. Научные достижения. Галилей по праву считается основателем не
только экспериментальной, но - в значительной мере - и теоретической физики. В
своём научном методе он осознанно сочетал продуманный эксперимент с его
рациональным осмыслением и обобщением, и лично дал впечатляющие примеры таких
исследований. Иногда из-за недостатка научных данных Галилей ошибался (например,
в вопросах о форме планетных орбит, природе комет или причинах приливов), но в
подавляющем большинстве случаев его метод приводил к цели. Характерно, что
Кеплер, располагавший более полными и точными данными, чем Галилей, сделал
правильные выводы в тех случаях, когда Галилей ошибался. Философия и научный
метод. Хотя в древней Греции были замечательные инженеры (Архимед, Герон и
другие), сама идея экспериментального метода познания, который должен дополнять
и подтверждать дедуктивно-умозрительные построения, была чужда
аристократическому духу античной физики. В Европе ещё в XIII веке Роберт
Гроссетест и Роджер Бэкон призвали к созданию экспериментальной науки, которая
на математическом языке сможет описать природные явления, однако до Галилея в
реализации этой идеи не было существенного продвижения: научные методы мало
отличались от теологических, и ответы на научные вопросы по-прежнему искали в
книгах древних авторитетов. Научная революция в физике начинается с Галилея. В
отношении философии природы Галилей был убеждённым рационалистом. Он считал, что
законы природы постижимы для человеческого разума. В "Диалоге о двух системах
мира" он писал: Я утверждаю, что человеческий разум познаёт некоторые истины
столь совершенно и с такой абсолютной достоверностью, какую имеет сама
природа;таковы чистые математические науки, геометрия и арифметика, хотя
Божественный разум знает в них бесконечно больше истин, но в тех немногих,
которые постиг человеческий разум, я думаю, его познание по объективной
достоверности равно Божественному,ибо оно приходит к пониманию их необходимости,
а высшей степени достоверности не существует. Разум у Галилея - сам себе судья;
в случае конфликта с любым другим авторитетом, даже религиозным, он не должен
уступать: Мне кажется, что при обсуждении естественных проблем мы должны
отправляться не от авторитета текстов Священного Писания, а от чувственных
опытов и необходимых доказательств… Я полагаю, что всё, касающееся действий
природы, что доступно нашим глазам или может быть уяснено путём логических
доказательств, не должно возбуждать сомнений, ни, тем более, подвергаться
осуждению на основании текстов Священного Писания, может быть, даже превратно
понятых. Античные и средневековые философы предлагали для объяснения явлений
природы разнообразные "метафизические сущности" (субстанции), которым
приписывались надуманные свойства. Галилея такой подход не устраивал: Поиск
сущности я считаю занятием суетным и невозможным, а затраченные усилия - в
равной мере тщетными как в случае с удалёнными небесными субстанциями, так и с
ближайшими и элементарными; и мне кажется, что одинаково неведомы как субстанция
Луны, так и Земли, как пятен на Солнце, так и обыкновенных облаков… Но, если
тщетно искать субстанцию солнечных пятен, это ещё не значит, что нами не могут
быть исследованы некоторые их характеристики, например место, движение, форма,
величина, непрозрачность, способность к изменениям, их образование и
исчезновение. Декарт отверг такую позицию (в его физике основное внимание
уделялось именно нахождению "главных причин"), однако начиная с Ньютона
галилеевский подход становится преобладающим. Галилей считается одним из
основателей механицизма. Этот научный подход рассматривает Вселенную как
гигантский механизм, а сложные природные процессы - как комбинации простейших
причин, главная из которых - механическое движение. Анализ механического
движения лежит в основе работ Галилея. Он писал в "Пробирных дел мастере":
Никогда я не стану от внешних тел требовать чего-либо иного, чем величина,
фигура, количество и более или менее быстрые движения для того, чтобы объяснить
возникновение ощущений вкуса, запаха и звука. Я думаю, что если бы мы устранили
уши, языки, носы, то остались бы только фигуры, числа, движения, но не запахи,
вкусы и звуки, которые, по моему мнению, вне живого существа являются не чем
иным, как только пустыми именами. Для проектирования эксперимента и для
осмысления его результатов нужна некоторая предварительная теоретическая модель
исследуемого явления, и основой её Галилей считал математику, выводы которой он
рассматривал как самое достоверное знание: Книга природы "написана на языке
математики"; "Тот, кто хочет решать вопросы естественных наук без помощи
математики, ставит неразрешимую задачу. Следует измерять то, что измеримо, и
делать измеримым то, что таковым не является." Опыт Галилей рассматривал не как
простое наблюдение, а как осмысленный и продуманный вопрос, заданный природе. Он
допускал и мысленные эксперименты, если их результаты не вызывают сомнений. При
этом он ясно представлял, что сам по себе опыт не даёт достоверного знания, и
полученный от природы ответ должен подвергнуться анализу, результат которого
может привести к переделке исходной модели или даже к замене её на другую. Таким
образом, эффективный путь познания, по мнению Галилея, состоит в сочетании
синтетического (в его терминологии, композитивный метод) и аналитического
(резолютивный метод), чувственного и абстрактного. Эта позиция, поддержанная
Декартом, с этого момента утвердилась в науке. Тем самым наука получила свой
метод, собственный критерий истины и светский характер. Механика. Физика и
механика в те годы изучались по сочинениям Аристотеля, которые содержали
метафизические рассуждения о "первопричинах" природных процессов. В частности,
Аристотель утверждал:- Скорость падения пропорциональна весу тела. - Движение
происходит, пока действует "побудительная причина" (сила), и в отсутствие силы
прекращается. Находясь в Падуанском университете, Галилей изучал инерцию и
свободное падение тел. В частности, он заметил, что ускорение свободного падения
не зависит от веса тела, таким образом опровергнув первое утверждение
Аристотеля. В своей последней книге Галилей сформулировал правильные законы
падения: скорость нарастает пропорционально времени, а путь - пропорционально
квадрату времени. В соответствии со своим научным методом он тут же привёл
опытные данные, подтверждающие открытые им законы. Более того, Галилей
рассмотрел (в 4-й день "Бесед") и обобщённую задачу: исследовать поведение
падающего тела с ненулевой горизонтальной начальной скоростью. Он совершенно
правильно предположил, что полёт такого тела будет представлять собой
суперпозицию (наложение) двух "простых движений": равномерного горизонтального
движения по инерции и равноускоренного вертикального падения. Галилей доказал,
что указанное, а также любое брошенное под углом к горизонту тело летит по
параболе. В истории науки это первая решённая задача динамики. В заключение
исследования Галилей доказал, что максимальная дальность полёта брошенного тела
достигается для угла броска 45° (ранее это предположение высказал Тарталья,
который, однако, не смог его строго обосновать). На основе своей модели Галилей
(ещё в Венеции) составил первые артиллерийские таблицы. Галилей опроверг и
второй из приведённых законов Аристотеля, сформулировав первый закон механики
(закон инерции): при отсутствии внешних сил тело либо покоится, либо равномерно
движется. То, что мы называем инерцией, Галилей поэтически назвал "неистребимо
запечатлённое движение". Правда, он допускал свободное движение не только по
прямой, но и по окружности (видимо, из астрономических соображений). Правильную
формулировку закона позднее дали Декарт и Ньютон; тем не менее общепризнанно,
что само понятие "движение по инерции" впервые введено Галилеем, и первый закон
механики по справедливости носит его имя. Галилей является одним из
основоположников принципа относительности в классической механике, который также
был позже назван в его честь. В "Диалоге о двух системах мира" Галилей
сформулировал принцип относительности следующим образом:Для предметов,
захваченных равномерным движением, это последнее как бы не существует и
проявляет своё действие только на вещах, не принимающих в нём участия. Эти
открытия Галилея, кроме всего прочего, позволили ему опровергнуть многие доводы
противников гелиоцентрической системы мира, утверждавших, что вращение Земли
заметно сказалось бы на явлениях, происходящих на её поверхности. Например, по
мнению геоцентристов, поверхность вращающейся Земли за время падения любого тела
уходила бы из-под этого тела, смещаясь на десятки или даже сотни метров. Галилей
уверенно предсказал: "Будут безрезультатны любые опыты, которые должны были бы
указывать более против, чем за вращение Земли". Галилей опубликовал исследование
колебаний маятника и заявил, что период колебаний не зависит от их амплитуды
(это приблизительно верно для малых амплитуд). Он также обнаружил, что периоды
колебаний маятника соотносятся как квадратные корни из его длины. Результаты
Галилея привлекли внимание Гюйгенса, который изобрёл часы с маятниковым
регулятором (1657); с этого момента появилась возможность точных измерений в
экспериментальной физике. Многие рассуждения Галилея представляют собой наброски
открытых много позднее физических законов. Например, в "Диалоге" он сообщает,
что вертикальная скорость шара, катящегося по поверхности сложного рельефа,
зависит только от его текущей высоты, и иллюстрирует этот факт несколькими
мысленными экспериментами; сейчас мы бы сформулировали этот вывод как закон
сохранения энергии в поле тяжести. Аналогично он объясняет (теоретически
незатухающие) качания маятника. В статике Галилей ввёл фундаментальное понятие
момента силы (итал. momento). Астрономия. В 1609 году Галилей самостоятельно
построил свой первый телескоп с выпуклым объективом и вогнутым окуляром. Труба
давала приблизительно трёхкратное увеличение. Вскоре ему удалось построить
телескоп, дающий увеличение в 32 раза. Отметим, что термин "телескоп" ввёл в
науку именно Галилей (сам термин предложил ему Федерико Чези, основатель
"Академии деи Линчеи"). Ряд телескопических открытий Галилея способствовали
утверждению гелиоцентрической системы мира, которую Галилей активно
пропагандировал, и опровержению взглядов геоцентристов Аристотеля и Птолемея.
Первые телескопические наблюдения небесных тел Галилей провёл 7 января 1610
года. Эти наблюдения показали, что Луна, подобно Земле, имеет сложный рельеф -
покрыта горами и кратерами. Известный с древних времен пепельный свет Луны
Галилей объяснил как результат попадания на наш естественный спутник солнечного
света, отражённого Землёй. Всё это опровергало учение Аристотеля о
противоположности "земного" и "небесного": Земля стала телом принципиально той
же природы, что и небесные светила, а это, в свою очередь, служило косвенным
доводом в пользу системы Коперника: если другие планеты движутся, то естественно
предположить, что движется и Земля. Галилей обнаружил также либрацию Луны и
довольно точно оценил высоту лунных гор. У Юпитера обнаружились собственные луны
- четыре спутника. Тем самым Галилей опроверг один из доводов противников
гелиоцентризма: Земля не может вращаться вокруг Солнца, поскольку вокруг неё
самой вращается Луна. Ведь Юпитер заведомо должен был вращаться либо вокруг
Земли (как в геоцентрической системе), либо вокруг Солнца (как в
гелиоцентрической). Полтора года наблюдений позволили Галилею оценить период
обращения этих спутников (1612), хотя приемлемая точность оценки была достигнута
только в эпоху Ньютона. Галилей предложил использовать наблюдения затмений
спутников Юпитера для решения важнейшей проблемы определения долготы на море.
Сам он не смог разработать реализацию подобного подхода, хотя работал над ней до
конца жизни; первым успеха добился Кассини (1681), однако из-за трудностей
наблюдений на море метод Галилея применялся в основном сухопутными экспедициями,
а после изобретения морского хронометра (середина XVIII века) проблема была
закрыта. Галилей открыл также (независимо от Иоганна Фабрициуса и Хэрриота)
солнечные пятна. Существование пятен и их постоянная изменчивость опровергали
тезис Аристотеля о совершенстве небес (в отличие от "подлунного мира"). По
результатам их наблюдений Галилей сделал вывод, что Солнце вращается вокруг
своей оси, оценил период этого вращения и положение оси Солнца. Галилей
установил, что Венера меняет фазы. С одной стороны, это доказывало, что она
светит отражённым светом Солнца (насчёт чего в астрономии предшествующего
периода не было ясности). С другой стороны, порядок смены фаз соответствовал
гелиоцентрической системе: в теории Птолемея Венера как "нижняя" планета была
всегда ближе к Земле, чем Солнце, и "полновенерие" было невозможно. Галилей
отметил также странные "придатки" у Сатурна, но открытию кольца помешали
слабость телескопа и поворот кольца, скрывший его от земного наблюдателя.
Полвека спустя кольцо Сатурна открыл и описал Гюйгенс, в распоряжении которого
был 92-кратный телескоп. Галилей показал, что при наблюдении в телескоп планеты
видны как диски, видимые размеры которых в различных конфигурациях меняются в
таком соотношении, какое следует из теории Коперника. Однако диаметр звёзд при
наблюдениях с телескопом не увеличивается. Это опровергало оценки видимого и
реального размера звезд, которые использовались некоторыми астрономами как
аргумент против гелиоцентрической системы. Млечный путь, который невооружённым
глазом выглядит как сплошное сияние, распался на отдельные звёзды (что
подтвердило догадку Демокрита), и стало видно громадное количество неизвестных
ранее звёзд. В "Диалоге о двух системах мира" Галилей подробно обосновал (устами
персонажа Сальвиати), почему он предпочитает систему Коперника, а не Птолемея:-
Венера и Меркурий никогда не оказываются в противостоянии, то есть в стороне
неба, противоположной Солнцу. Это означает, что они вращаются вокруг Солнца, и
их орбита проходит между Солнцем и Землёй. - У Марса противостояния бывают.
Кроме того, Галилей не выявил у Марса фаз, заметно отличных от полной
освещённости видимого диска. Отсюда и из анализа изменений яркости при движении
Марса Галилей сделал вывод, что эта планета тоже вращается вокруг Солнца, но в
данном случае Земля находится внутри её орбиты. Аналогичные выводы он сделал для
Юпитера и Сатурна. Таким образом, осталось выбрать между двумя системами мира:
Солнце (с планетами) вращается вокруг Земли или Земля вращается вокруг Солнца.
Наблюдаемая картина движений планет в обоих случаях одна и та же, это
гарантирует принцип относительности, сформулированный самим Галилеем. Поэтому
для выбора нужны дополнительные доводы, в числе которых Галилей приводит
бо`льшую простоту и естественность модели Коперника. Будучи пламенным
сторонником Коперника, Галилей, однако, отверг систему Кеплера с эллиптическими
орбитами планет. Галилей разъяснил, отчего земная ось не поворачивается при
обращении Земли вокруг Солнца; для объяснения этого явления Коперник ввёл
специальное "третье движение" Земли. Галилей показал на опыте, что ось свободно
движущегося волчка сохраняет своё направление сама собой ("Письма к Инголи"):
Подобное явление очевидным образом обнаруживается у всякого тела, находящегося в
свободно подвешенном состоянии, как я показывал многим; да и вы сами можете в
этом убедиться, положив плавающий деревянный шар в сосуд с водою, который вы
возьмете в руки, и затем, вытянув их, начнете вращаться вокруг самого себя; вы
увидите, как этот шар будет поворачиваться вокруг себя в сторону, обратную
вашему вращению; он закончит свой полный оборот в то же самое время, как вы
закончите ваш. Вместе с тем, Галилей сделал серьёзную ошибку, полагая, что
явление приливов доказывает вращение Земли вокруг оси. Впрочем, он приводит и
другие серьёзные аргументы в пользу суточного вращения Земли: Трудно согласиться
с тем, что вся Вселенная совершает суточный оборот вокруг Земли (особенно
учитывая колоссальные расстояния до звёзд); более естественно объяснить
наблюдаемую картину вращением одной Земли. Синхронное участие планет в суточном
вращении нарушало бы также наблюдаемую закономерность, согласно которой, чем
дальше планета от Солнца, тем медленнее она движется. - Даже у огромного Солнца
обнаружено осевое вращение. Галилей описывает здесь же мысленный эксперимент,
который мог бы доказать вращение Земли: пушечный снаряд или падающее тело за
время падения немного отклоняются от вертикали; однако приведенный им расчёт
показывает, что это отклонение ничтожно. Он сделал верное замечание, что
вращение Земли должно влиять на динамику ветров. Все эти эффекты были обнаружены
много позже. Математика. К теории вероятностей относится его исследование об
исходах при бросании игральных костей. В его "Рассуждении об игре в кости"
("Considerazione sopra il giuoco dei dadi", время написания неизвестно,
опубликовано в 1718 году) проведён довольно полный анализ этой задачи. В
"Беседах о двух новых науках" он сформулировал "парадокс Галилея": натуральных
чисел столько же, сколько их квадратов, хотя бо`льшая часть чисел не являются
квадратами. Это подтолкнуло в дальнейшем к исследованию природы бесконечных
множеств и их классификации; завершился процесс созданием теории множеств.
Другие достижения. Галилей изобрёл:- Гидростатические весы для определения
удельного веса твёрдых тел. Галилей описал их конструкцию в трактате "La
bilancetta" (1586). - Первый термометр ещё без шкалы (1592). - Пропорциональный
циркуль, используемый в чертёжном деле (1606). - Микроскоп плохого качества
(1612); с его помощью Галилей изучал насекомых. Некоторые из изобретений
Галилея: Телескоп Галилея (современная копия), Термометр Галилея (современная
копия), Геометрический и военный компас. Занимался также оптикой, акустикой,
теорией цвета и магнетизма, гидростатикой, сопротивлением материалов, проблемами
фортификации. Провёл эксперимент по измерению скорости света, которую считал
конечной (без успеха). Он первым опытным путём измерил плотность воздуха,
которую Аристотель считал равной 1/10 плотности воды; эксперимент Галилея дал
значение 1/400, что намного ближе к истинному значению (около 1/770). Ясно
сформулировал закон неуничтожимости вещества. Ученики. Среди учеников Галилея
были:- Борелли, продолживший изучение спутников Юпитера; он одним из первых
сформулировал закон всемирного тяготения. Основоположник биомеханики. - Вивиани,
первый биограф Галилея, талантливый физик и математик. - Кавальери, предтеча
математического анализа, в судьбе которого поддержка Галилея сыграла огромную
роль. - Кастелли, создатель гидрометрии. - Торричелли, ставший выдающимся
физиком и изобретателем. Память. В честь Галилея названы:- Открытые им
"галилеевы спутники" Юпитера. - Кратер на Луне (-63°, +10°). - Кратер на Марсе
(6° с. ш., 27° з. д.) - Область Галилео (Galileo Regio) на Ганимеде. - Астероид
697 Галилея. - Принцип относительности и преобразование координат в классической
механике. - Космический зонд НАСА "Галилео" (1989-2003). - Европейский проект
"Galileo" спутниковой системы навигации. - Единица ускорения "Гал" (Gal) в
системе СГС, равная 1 см/сек?. - Научная развлекательно-познавательная
телепрограмма Galileo, показываемая в нескольких странах. В России она идёт с
2007 года на СТС. - Аэропорт в Пизе. В ознаменование 400-летия первых наблюдений
Галилея Генеральная Ассамблея ООН объявила 2009 год годом астрономии. Оценки
личности. Лагранж так оценил вклад Галилея в теоретическую физику:Требовалась
исключительная сила духа, чтобы извлечь законы природы из конкретных явлений,
которые всегда были у всех перед глазами, но объяснение которых тем не менее
ускользало от пытливого взгляда философов. Эйнштейн назвал Галилея "отцом
современной науки" и дал ему такую характеристику:Перед нами предстаёт человек
незаурядной воли, ума и мужества, способный в качестве представителя
рационального мышления выстоять против тех, кто, опираясь на невежество народа и
праздность учителей в церковных облачениях и университетских мантиях, пытается
упрочить и защитить своё положение. Необычайное литературное дарование позволяет
ему обращаться к образованным людям своего времени на таком ясном и
выразительном языке, что ему удаётся преодолеть антропоцентрическое и мифическое
мышление своих современников и вновь вернуть им объективное и причинное
восприятие космоса, утраченное с упадком греческой культуры. Выдающийся физик
Стивен Хокинг, родившийся в день 300-летней годовщины смерти Галилея, писал:
Галилей, пожалуй, больше, чем кто-либо другой из отдельных людей, ответствен за
рождение современной науки. Знаменитый спор с Католической Церковью занимал
центральное место в философии Галилея, ибо он одним из первых объявил, что у
человека есть надежда понять, как устроен мир, и, более того, что этого можно
добиться, наблюдая наш реальный мир. "И всё-таки она вертится". Общеизвестна
легенда, по которой после показного отречения Галилей сказал: "И всё-таки она
вертится!". Однако доказательств тому нет. Как обнаружили историки, данный миф
был запущен в обращение в 1757 году журналистом Джузеппе Баретти (Giuseppe
Baretti) и стал широко известен в 1761 году после перевода книги Баретти на
французский. Галилей и Пизанская башня. Существует легенда, что Галилей
сбрасывал объекты разной массы с вершины Пизанской башни и измерял скорость их
падения. Галилей действительно совершал подобные эксперименты, но к знаменитой
наклонной башне в Пизе они вряд ли имели отношение. Документально подтверждено,
что Галилей измерял время спуска шаров по наклонной плоскости (1609). Следует
принимать во внимание, что точных часов тогда не было (для измерения времени
Галилей использовал несовершенные водяные часы и собственный пульс), поэтому
скатывание шаров было удобнее для измерений, чем падение. При этом Галилей
проверил, что полученные им законы скатывания качественно не зависят от угла
наклона плоскости, и, следовательно, их можно распространить на случай падения.
Галилей и обвинение в атомизме. В 1983 году итальянский историк Пьетро Редонди
(Pietro Redondi) обнаружил в ватиканском архиве анонимный донос, обвинявший
Галилея в защите атомизма. На основании этого документа он построил и
опубликовал следующую гипотезу. По мнению Редонди, Тридентский собор заклеймил
атомизм как ересь, и защита его Галилеем в книге "Пробирных дел мастер" грозила
смертной казнью, поэтому Папа Урбан, стремясь спасти своего друга Галилея,
подменил обвинение на более безопасное - в гелиоцентризме. Версия Редонди,
снимавшая вину с Папы и инквизиции, вызвала большой интерес у журналистов,
однако профессиональные историки её быстро и единодушно отвергли. Их
опровержение основано на следующих фактах. - В решениях Тридентского собора нет
ни слова об атомизме. Можно трактовать принятое собором толкование евхаристии
как конфликтующее с атомизмом, и такие мнения действительно высказывались, но
они оставались частным мнением своих авторов. Официального церковного запрета
атомизма (в отличие от гелиоцентризма) не было, и судить Галилея за атомизм не
было юридических оснований. Отметим, что как раз в эти годы Гассенди свободно
публиковал книги с пропагандой атомизма, и никаких возражений со стороны церкви
не было. - Книга Галилея "Пробирных дел мастер", которую Редонди считает защитой
атомизма, датируется 1623 годом, в то время как суд над Галилеем состоялся 10
лет спустя. Более того, высказывания в пользу атомизма встречаются ещё в книге
Галилея "Рассуждение о телах, погружённых в воду" (1612). Никакого интереса у
инквизиции они не вызвали. Наконец, уже после суда, под надзором инквизиции,
Галилей в своей последней книге вновь рассуждает об атомах - и инквизиция,
обещавшая вернуть его в тюрьму за малейшее нарушение режима, не обращает на это
внимания. - Не обнаружено свидетельств того, что найденный Редонди донос имел
какие-либо последствия. В настоящее время гипотеза Редонди в среде историков
считается бездоказательной и не обсуждается. Тем не менее в России эту версию до
сих пор энергично пропагандирует протодиакон Андрей Кураев. Госдума окончательно
приняла закон о кастрации педофилов. Его критикуют за мягкость. Российская
Госдума приняла накануне в третьем и окончательном чтении законопроект,
предусматривающий ужесточение наказания для педофилов вплоть до пожизненного
срока. Кроме того, новый документ допускает возможность химической кастрации,
передает BBC. В законопроект, предложенный президентом Дмитрием Медведевым,
также вошел запрет на возможность условного осуждения любого лица, совершившего
доказанное насилие над ребенком младше 14 лет. За президентские поправки,
направленные против педофилов, проголосовали 354 депутата нижней палаты
парламента из 450. - Закон критикуют за мягкость и отсутствие определения
детской порнографии. Согласно новому закону, при наличии пожеланий осужденного к
нему могут применить добровольную химическую кастрацию, сократив тем самым срок.
Принятый законопроект предполагает ужесточение возможности условно-досрочного
освобождения, для получения которого обвиненному в педофилии заключенному
придется отбыть не менее 4/5 срока наказания, против нормы в 3/4, установленной
сейчас. Отныне предусмотрена пожизненная форма заключения, кроме того, в случае
получения наказания от 10 до 15 лет за противоправные действия по отношению к
детям педофил может сверх того быть лишен права заниматься определенной
деятельностью в течение 20 лет. В случае группового изнасилования по
предварительному сговору или осуществленного с угрозой убийством и возможным
заражением венерическим заболеванием исполнители могут провести в местах лишения
свободы от 15 до 20 лет. Совершение насилия педагогом, родственником или
опекуном несовершеннолетнего авторы законопроекта предлагают считать отягчающим
обстоятельством. Кроме того, в разряде тяжких преступлений оказалось
распространение порнографии, за которое уличенное лицо может получить 10 лет
лишения свободы, а наказание за привлечение ребенка к съемкам в подобной
видеопродукции составит 15 лет. Однако, в случае если обвиняемый впервые
совершил насилие над несовершеннолетним лицом, а жертва согласна вступить в брак
с подсудимым, наказания не последует при условии того, что разница в возрасте
между участниками ранее совершенного акта не превышает четырех лет. В мае
прошлого года Дмитрий Медведев выступил с инициативой нового законопроекта,
предполагавшего химическую кастрацию педофилов. 1 июня депутаты Госдумы приняли
свой вариант закона об ужесточении наказания за действия сексуального характера
в отношении детей, однако его дальнейшее продвижение было отложено в связи с
пожеланиями президента. 4 октября доработанный проект был одобрен на голосовании
большинством парламентариев при отсутствии голосов против. По российскому
законодательству возраст согласия для лиц обоих полов - 16 лет. Закон критикуют
за мягкость и отсутствие определения детской порнографии. Депутат Госдумы от
КПРФ Владимир Бортко считает, что Госдума одобрила слишком "мягкий" законопроект
о наказании для педофилов, сообщает "Росбалт" со ссылкой на партийную
пресс-службу. Депутат напоминает, что один законопроект был ранее рассмотрен на
Госдуме, другой законопроект (более мягкий) недавно внес в Госдуму президент
Медведев. Это два разных закона. Депутатский закон направлен на защиту детей, а
второй закон, извините, на изнасилование детей. Поэтому эти законы надо
разбирать отдельно". Накануне Бортко сообщал журналистам, что в президентском
законе отсутствует определение детской порнографии как таковой, хотя эти пункты
были в альтернативном законопроекте. Он также отметил, что в законе ослабляется
наказание за ненасильственные действия в адрес несовершеннолетних. Также в
качестве недостатка он называл то, что для наказания педофила необходимо наличие
трех признаков, а отсутствие одного из них освобождает преступника от
ответственности. Уполномоченный при президенте РФ по правам ребенка Павел
Астахов приветствовал принятие закона, но отметил, что законодательство в этой
сфере еще необходимо дорабатывать, сообщает РИА "Новости" со ссылкой на
пресс-службу детского омбудсмена. По его словам, в законе не содержатся
определения детской порнографии, не предполагается ответственность за ее
хранение и изготовление без цели распространения, ничего не говорится об
ответственности интернет-провайдеров. "Если мы это не введем, мы превратимся в
такой большой архив детской порнографии, которую будут здесь хранить все
педофилы мира, потому что здесь не преследуют за это", - сказал омбудсмен.
Астахов подчеркнул, что российское уголовное законодательство в части защиты
детей от посягательств на их половую неприкосновенность признается одним из
самых либеральных в мире. "Мы находимся на одном уровне с Афганистаном, Мали и
Анголой, поэтому нам необходимо идти по пути усиления ответственности за
сексуальные преступления против детей и подростков", - приводит слова омбудсмена
его пресс-служба. Астахов отметил, что в 2011 году снизилась активность
правоохранительных органов в борьбе с детской порнографией. Количество
выявленных и зарегистрированных в 2011 году фактов изготовления и
распространения материалов с порнографическими изображениями несовершеннолетних
сократилось за год на 38,2% (с 613 до 379 фактов, после роста этого вида
преступлений в 2010 году на 72,2%). Как правило, сообщает пресс-служба
уполномоченного, более 90% преступлений, связанных с распространением материалов
порнографического характера, совершаются в интернете. Владимир ГУБАРЕВ.
Космонавт Гречко. Среди моих друзей, приятелей и знакомых он единственный, кто,
невзирая на свои семьдесят пять, готов при первой же возможности отправиться в
экспедицию в любую точку Земли. Естественно, для этого нужны "особые
обстоятельства", но, к счастью, наше непредсказуемое время предоставляет их
регулярно. Так случилось и на этот раз. Георгий Михайлович Гречко снова
отправился на поиски инопланетян. Делает он это не впервые, и, казалось бы,
страсть к нашим "братьям по разуму" должна бы поутихнуть, сгладиться от времени,
но это не так: вновь прославленный космонавт летит на вертолете, высматривая с
воздуха "летающую тарелку", и глотает пыль пустыни, которая щедро поднимается
из-под колес вездехода. - Неужели веришь, что найдешь корабль инопланетян -
спрашиваю у неугомонного друга. - Вероятно, нет, - отвечает он. - Однако я
должен собственными глазами увидеть, что его там нет. Как известно, в науке
отрицательный результат не менее важен, чем положительный. И Георгий смеется.
Оттого невозможно определить, как именно он относится к инопланетянам: серьезно
или шутливо? Чтобы понять это, я и затеял наш разговор. - Знаю, что все началось
на "фирме Королева". Когда это случилось? - Пришел я в КБ Королева в 55-м году.
Нет, даже раньше, потому что диплом делал здесь же. Это был проект старта ракеты
с подводной лодки с помощью своего же двигателя, без вспомогательных средств.
Уже с 54-го года я работал в КБ, получал полставки. - Это была первая подводная
лодка с ракетным вооружением? - Честно говоря, о том я не ведаю, так как
занимался только ракетой. Тогда ничего "чужого" знать было нельзя - только свое
дело. К примеру, боеголовку для "семерки", в создании которой принимал участие,
я увидел только спустя пятьдесят лет. Так что о лодках ничего сказать не могу. А
вот ракета должна была быть выброшена газами из своего двигателя. И этот процесс
я рассчитал. - А дальше? - Все-таки стал баллистиком. Мне очень повезло: я
рассчитывал полеты наших беспилотных зондов к Луне, Марсу, Венере. А когда
работали над полетом человека в космос, как раз выбирал угол, под которым надо
входить в атмосферу, чтобы посадить корабль. Так что в каком-то смысле и здесь
оставил свой след. - А как начиналась для тебя космонавтика? - Начиналась на
полигоне. Тогда космодромов еще не было. Мы использовали "семерку" как боевую
ракету и стреляли по Камчатке, как говорили, "целились в кол там". Когда начали
использовать "семерку" для космоса, то многое пришлось пересмотреть. К примеру,
я выбирал траекторию для спутника. Определял заправку, рассчитывал параметры
орбиты. И знал, что теперь ракета пойдет со старта под другим углом, не так, как
раньше. Все привыкли к боевым ракетам, к стелющейся траектории. А здесь ракета
пошла вверх, а потом за горизонт. Создавалось впечатление, что она падает. И все
закричали: "Падает! Падает!" Но затем пришел сигнал из космоса. Я стоял около
телеметрической будки и видел все. Потом Королев пригласил нас на пункт связи.
Он произнес: "Поздравляю вас! Он выдержал паузу и добавил:" И теперь можете
выпить чаю!" Тогда ведь на полигоне был "сухой закон". Причем даже в городе не
только крепкого спиртного, но и пива не было. "А у меня есть бутылка вина", -
объявил я. Сергей Павлович посмотрел грозно и приказал: "Бутылку сдать
коменданту!" "Бутылку - сдам!" - пообещал я. - Говорят, что Королев был странным
и великим. В чем это выражалось? - Он не был ни странным, ни великим. За что я
его люблю и уважаю? И с гордостью считаю себя "королевцем"? Он делал ставку на
людей и потому побеждал. "Кадры решают все" - это он усвоил очень хорошо. Он
работал с "неудобными" людьми, то есть такими, которые всегда имели свое мнение,
свою точку зрения, были не очень дисциплинированны, обсуждали приказы, но зато
были талантливы. Их мнения сталкивались с другими, в том числе и с мнением
Королева, и тогда рождалась искра. Я присутствовал на многих заседаниях, которые
проводил Королев. Он приглашал главных специалистов, которых хорошо знал, потому
что каждого принимал на работу и тщательно изучал, и молодых, вроде меня.
Ставился, к примеру, вопрос о топливе для ракет будущего: керосин или водород?
Он опрашивал всех, в том числе и меня. Я ничего умного, отличного от того, что
уже было сказано, предложить не мог. Но вставал и высказывал свое мнение. Лишь
много позже я понял, что Королев приучал каждого говорить то, что думает. Ведь
потом, рано или поздно, человек обязательно выскажет нечто такое, что будет
отличаться от мнения других. - И с тобой это случилось? - Да, уже через пару
лет, когда я заявил, что третий спутник не взлетит. Дело было в заправке ракеты.
По моим расчетам получалось, что сделана она неверно. Королев выслушал меня, а
затем позвонил моим начальникам и сказал, что их сотрудник на космодроме
высказывает такое мнение. Ему ответили, мол, не соображает или "выпендривается".
Потом оказалось, что я прав, и Королев прислал моего начальника на космодром мне
в подчинение. Когда Королев принимал свое решение, он всегда объяснял, почему
это делает. Мы его понимали, и его решение становилось нашим. А другие
начальники поступали иначе: они сообщали нам решение, а уже потом предлагали его
обсуждать. Это был глубоко ошибочный подход. Сергей Павлович опирался на людей,
и в этом была его сила. - Поэтому ему так доверяли? - Ну конечно! Вскоре после
моего прихода в КБ вдруг вызывает меня Главный конструктор. Я страшно удивился.
А он начал расспрашивать, чем увлекаюсь, какие книги читаю, какую музыку люблю,
в какие театры хожу. Я довольно подробно рассказал о своих пристрастиях. Ушел от
него в полном недоумении: у Королева тысячи таких, как я, почему он тратит свое
время на подобные беседы? И лишь много позже понял его. Когда меня отбирали в
космонавты, никто не поинтересовался моими пристрастиями, там смотрели только на
медицинские данные. А вот Королев говорил со своими новыми сотрудниками
обстоятельно, ему нужно было знать, сможет ли в будущем он опереться на этого
человека. - Он не ошибся! - Я этим горжусь. - В последние годы мне довелось
познакомиться со множеством документов, связанных с С. П. Королевым. И я
заметил, что с подчиненными и сотрудниками это был один человек, а с начальством
- совсем другой. Со своими он говорил откровенно, а начальство мог и обманывать.
К примеру, один из документов гласит, что полет первого человека в космос мог
состояться в декабре 1960 года. И подпись: "Королев". - Это могло бы случиться,
если бы программа испытаний укладывалась в график. Но пуски, к сожалению, шли
плохо. Один корабль ушел в космос, другой погиб во время спуска, третий потерпел
аварию. Если бы не было терний, то к звездам мы пришли бы быстрее. Не забывайте,
что мы соревновались с американцами, а потому торопились и мы и они. Да и с
запуском Юрия Гагарина не все соглашались, некоторые считали, что нужно еще
проверить корабль в реальном полете. Но Королев четко понимал, когда надо
рисковать и когда надо подстраховаться. Он пошел на определенный технический
риск. Даже сегодня при старте корабля есть риск, а требовать тогда, чтобы его не
было совсем, - нереально. - Знаю, что однажды Гречко попал в тунгусскую тайгу.
Что ты там делал? В свое время в одной из повестей я написал, что ты искал там
корабль инопланетян и что Сергей Павлович Королев очень интересовался этой
экспедицией. Так ли это было? - Еще юношей я прочитал статью писателя Казанцева
о том, что Тунгусский метеорит - это космический корабль, который потерпел
катастрофу. Я посмотрел на карту - далеко! Но все-таки дал себе слово, что
когда-нибудь туда доберусь и начну искать остатки этого корабля. И вот
возможность представилась. Честно признаюсь: мы "обманули" Королева. Мы
использовали отчет Золотова, страниц на пятьсот, и из него следовало, что это
был космический корабль, который взорвался на высоте пять километров, и мощность
взрыва составила порядка пяти килотонн. Пришли к Королеву, поговорили, выпросили
двух солдат с рацией, вертолет и сухой паек. Полетели туда на свои деньги и за
несколько месяцев провели очень серьезную работу. Я горжусь тем, что при моем
участии была определена точка, над которой произошел взрыв. - А как реагировал
Королев? - Когда мы возвращались, я, как и договаривались, позвонил из
Красноярска Королеву. Звонил из КГБ. Две толстые двери - за ними находился пункт
ВЧ правительственной связи. Начальник поинтересовался, кому хочу звонить. Я
назвал фамилию. Он полистал какую-то книжечку, потом молча посмотрел на меня,
набрал номер и сразу же вышел из комнаты. Я начал говорить Королеву, что мы
взяли семь тысяч проб, прошли 120 километров и т. д. Он вежливо слушал, а потом
вдруг спрашивает: "Обломок корабля нашли?" Отвечаю - нет. "Тогда продолжайте
искать", - сказал он и повесил трубку. И больше никогда не спрашивал меня о
Тунгусском метеорите. - Как стало известно, что в КБ создается отряд
космонавтов? - У меня всегда была склонность куда-то лететь. Освоился на
планере, на самолете. Притягивала необычность, а потому увлекался подводным
плаванием и охотой, поднимался в горы. Я должен был быть там, где высоко,
интересно, необычно, где все грохотало и пенилось, и поэтому я полюбил кино
"Последний дюйм". Там была и подводная охота, и самолет. Я смотрел этот фильм
раз пятнадцать. Столько, сколько потом "Белое солнце пустыни". Но "Последний
дюйм" шел только на детских сеансах. Признаюсь: я сбегал с работы утром, чтобы
еще раз посмотреть "мой" фильм. Однажды после сеанса прихожу на работу и узнаю,
что Королев собирал молодых инженеров и предложил им пройти медицинскую
комиссию, чтобы стать космонавтами. А я просидел на киноутреннике! Ребята мне
рассказали, как Королев всех пытал, почему они хотят стать космонавтами, и ни
один ответ его не удовлетворил. Я, естественно, расстроился, что пропустил такое
важное событие. А потому просто написал заявление и отнес его, как положено, в
отдел кадров. Как ни странно, но меня послали на медицинскую комиссию первым из
наших. Кстати, я был абсолютно убежден, что не пройду комиссию, но мне было
интересно, как ее проходят настоящие космонавты. - А почему "не пройду"? -
Война. Оккупация. Голод, холод, антисанитария. Когда в конце войны вернулся в
Ленинград, школьный врач сразу вставил девять пломб. Я понимал, что не могу
стать космонавтом, однако решил все-таки попробовать - интересно ведь. Меня
поразило, сколько замечательных людей собралось там! Это были
летчики-испытатели, участники многих необычных экспедиций, спортсмены, ученые из
Атомного проекта и т. д.. Прекрасные, интересные люди! Я купил тетрадку, взял
карандаш и начал вести записи. Нет, не о себе, а о моих коллегах. У них
фантастические судьбы! Там был человек, который летал в самолете-снаряде с
ядерной боеголовкой. В конце полета он должен был включить автопилот, а сам
выпрыгнуть. Но катапульта не сработала. Спасся он чудом, выпрыгнул буквально за
мгновения до падения снаряда, и взрывная волна до него не дошла. А потом он,
будучи за рулем "Волги", врезался в дерево, повредил легкие, потому в космонавты
не прошел. С тех пор я знаю, что судьба - штука удивительная, она преподносит
разные сюрпризы. - И все это отражено в тетради? - За первый час я написал в ней
две фразы. Потом их вычеркнул и выбросил тетрадку. Понял, что писать не смогу. -
Проходить испытания было интересно? - Необычайно трудно! Испытания были очень
тяжелые, мучительные, даже жестокие. Их было около восьмидесяти. - Жестокие?
Например? - Сажают в финскую баню в зимней авиационной одежде. И нагревают тебя
до тех пор, пока температура тела не поднимется на два градуса или сердце не
начнет работать с перебоями. И подобных исследований было слишком много.
Впрочем, первым космонавтам досталось еще больше. Ведь их тренировали на
перегрузки. Американцы раскрутили обезьяну на восемь единиц, а потом посмотрели,
что произошло с ее внутренними органами. Оказалось, что практически везде есть
кровоизлияния. А наших первых ребят крутили на 12 единиц! Так что даже здоровых
людей медики отчисляли. - А тебя? - Оказалось, что из трехсот человек прошли
только тринадцать. И я в их числе. Это было для меня удивительно и, конечно, же
радостно. Так появились первые космонавты из инженеров. - Вы встретились с
Королевым после полета? - Нет. Я сломал ногу и выбыл из первой группы, мой черед
пришел позже. Королев правильно сделал, что выбрал первым Феоктистова. По
сравнению с ним мы были мальчишками. Это проектант от Бога. У Константина
Петровича было какое-то удивительное чутье, он без данных, без расчетов мог
скомпоновать корабль. Он считает, что именно он сделал корабль. Вроде бы по всем
данным так и получается. Но я считаю, что корабль сделал все-таки Королев.
Феоктистов недооценивает организационные способности Главного. Даже десять
гениальных инженеров, собравшись вместе, не смогут сделать корабль, если не
будет человека, который рационально организует их работу. Феоктистов - умнейший
человек. Меня всегда поражала его способность решать задачи. Он самостоятельно
решал любую проблему. Безусловно, Феоктистов - самый умный из нас, а Королев -
самый мудрый. - А в чем разница? - Умный знает, как выйти из трудного положения,
а мудрый знает, как в него не попасть. - По-моему, в 69-м мы встретились впервые
в Центре управления полетом. Тогда ты сказал: "Следующим пойду я!" Когда
появилась уверенность, что обязательно полетишь? - Уверенности, что полетишь,
нет никогда. Когда Феоктистова спросили: "Трудно ли переносить взлет?", он
ответил, что это самое легкое, потому что самое трудное - переносить
неизвестность. Ведь не знаешь, включат тебя в экипаж или нет, заменят или нет,
не отстранят ли от полета в последнюю минуту врачи и т. д. Когда же пошел старт,
то становится легко, потому что неизвестность осталась позади. Ну а тогда мы с
Филиппченко должны были испытывать новую систему стыковки, причем мы находились
в "активном" корабле и отработали все схемы безупречно, лучше, чем другие. В
"пассивном" корабле должны были лететь Николаев и Севастьянов. Однако систему
стыковки сочли "сырой", а потому совместный полет двух кораблей отложили. И в
космос отправили "пассивный" корабль, а мы остались ждать на земле своего часа.
- Тебя всегда влекла наука? Было интересно наблюдать за твоей работой на орбите
- мы всегда ждали чего-то необычного, нового. - Моя страсть к исследованиям
появилась в раннем детстве. В Ленинграде был Дом занимательной науки. Это
гениальное изобретение Перельмана - знаменитого популяризатора науки. У меня
есть его книги, изданные еще до революции. В этом доме разные явления подавались
столь необычно, что если у кого-то из ребятишек был хотя бы крошечный резонанс
на науку, то он сразу же увлекался ею. Приходишь в комнату: синие обои, на часах
двенадцать, на столе в чашечке вода. Вдруг что-то щелкает, и комната уже
красная, на часах - час дня, а в чашечке "вино". И сразу задумываешься: а что же
произошло? Или стоит швабра. Нарисована точка, где у нее находится центр
тяжести. Берешь швабру, кладешь этой точкой на палец - она уравновешена. Потом
ты разнимаешь швабру и кладешь на весы: оказывается, одна часть перевешивает
другую. Как же так?! Ведь было равновесие! И подобные опыты в этом доме
ставились настолько наглядно и интересно, что хотелось разобраться, что же
происходит. Там появилась у меня тяга к науке. - Что самое интересное в
космическом полете? - Для меня - то новое, что до тебя никто не видел, а
следовательно, нечто непонятное и не познанное. Хорошо, что на Земле находился
Станислав Савченко. Я ему говорил, что именно наблюдаю, а он мне утром сообщал:
это и это известно, а вот то - новое, нужно продолжать наблюдения. Мне удалось
найти слоистую структуру атмосферы. Упрощая, можно сказать так: до меня
считалось, что атмосфера - это торт "безе", то есть однородная масса. Я же
доказал, что атмосфера - торт "наполеон", то есть состоит из слоев. С орбиты я
сообщил, что озоновая дыра над Антарктидой не результат работы холодильников,
как это утверждали некоторые ученые, а вполне естественное явление. Лет через
двадцать мои выводы были подтверждены. - Известно, что Гречко был на орбите
неуправляем. - Это не так. Для занятий наукой я выбирал "свободное" время, то
есть выкраивал его за счет еды и сна. В частности, наблюдал серебристые облака
ночью, а в дневнике записывал, что делал это в дневное время. Думал, что меня не
поймают. Но в Центре управления все быстро поняли и запретили Савченко выходить
на связь, сказали, что я нарушаю режим космонавта, что мне уже женские голоса
слышатся. В общем, досталось ему из-за меня. В полете у меня скопились новые
данные, никому не известные, и их становилось все больше. Я кипел, кипел и
однажды на последнем сеансе категорически заявил, что прекращу полет, если врачи
не вернут Савченко. На следующий день он вновь был в ЦУПе. - Два вопроса не могу
не задать. Первый: почему такая страсть к серебристым облакам? Она передалась
даже мне, и я написал повесть "Серебристые облака", один из героев которой -
космонавт Гречко. - На самом деле у меня была страсть к астрофизике: звездам,
туманностям, черным дырам, Вселенной. И когда стало ясно, что полечу, я набрался
нахальства и пришел к всемирно известному астрофизику Шкловскому. Говорю ему,
что хочу провести эксперимент на орбите, чтобы решить какую-нибудь проблему
астрофизики. Я был наивным, но сделать шаг вперед в чем-то мне хотелось всегда.
А Иосиф Самуилович мне говорит: что делать - никому неизвестно! Он объяснил, что
когда появляется новая проблема, все сразу же бросаются на нее, решают, а потом
разбегаются по своим делам. Шкловский сказал, что не знает, что завтра станет
главным. Я понял, что надо искать самому. Многое пытался сделать на орбите по
астрофизике, но ничего существенного не получил. А атмосферу я не любил. Она мне
казалась мешаниной, будто это украинский борщ. - Почему именно борщ? - У каждой
хозяйки свои рецепты, свои ингредиенты, и их такое количество, что запомнить
просто невозможно. Мне казалось, что разобраться в атмосфере нельзя. И вдруг во
время полета замечаю, насколько красивы серебристые облака. Они то появляются,
то исчезают. И это меня заинтересовало. Я стал наблюдать. Они были над
Антарктидой. И пришлось по будильнику вскакивать ночью, чтобы их зафиксировать.
Я построил таблицу. И оказалось - все-таки судьба и везение! - пришла удача. -
Она нужна в космосе? - Нас провожал в полет Алексей Леонов. Он пожелал нам
удачи, как это было принято в космонавтике. А я ему говорю в ответ: нам не удача
нужна, а успех. Удача - это везение, а успех завоевывается своим трудом и
талантом. Вот такую глупость сказал я тогда. Сейчас я понимаю, насколько в любом
деле важна удача! - А как Леонов среагировал? - Он страшно удивился: "Жора, ты
отказываешься от удачи?!" Вскоре я понял, насколько Алексей был прав. Во время
нашего полета в Антарктиде проводились пуски геофизических ракет. И когда мы
сопоставили мои наблюдения и результаты исследования ракет, то с серебристыми
облаками стало все ясно. Оказывается, они появляются, когда температура
опускается до определенных параметров. Это стало открытием, и, конечно, оно было
сделано благодаря удаче. - И все же: что это за явление - "серебристые облака"?
- Это пылинки. Когда они охлаждаются, то влага на них замерзает и пыль начинает
сверкать. Чуть потеплеет, и серебристые облака исчезают. - В это время шли
дискуссии вокруг озоновых дыр. В частности, мы подписали Монреальский протокол,
хотя кое-кто из наших ученых ссылался на наблюдения Гречко с орбиты. Но во
внимание твое мнение не приняли. Было обидно? - Вокруг озоновых дыр было слишком
много страстей. Речь шла о миллиардах долларов, а если речь заходит о таких
деньгах, то разумные доводы просто не замечаются. Правда не всегда сразу
пробивает себе дорогу. Не случайно ведь говорят, что Бог все видит, но не сразу
скажет. Я всегда говорил правду. - И это всегда правильно воспринималось? -
Отнюдь! - Например? - С Юрием Романенко мы побили рекорд американцев по
продолжительности полета. 96 суток работали на орбите. И тогда я понял, что
пилотируемые орбитальные станции - это очень дорогой и малоэффективный метод
исследования космоса. На борту сотня приборов, но навести на цель можно лишь
один из них, а остальные смотрят в стороны. Априори кпд станции низок. Сразу
после приземления ко мне подошел академик Глушко со свитой. В ней был и
Феоктистов. Надо быть мальчишкой, слишком уж прямолинейным человеком, чтобы
сразу же после успешного полета сказать Главному конструктору, что это
направление - тупиковый путь развития космонавтики. Сегодня это ясно практически
всем, а тогда высказывать такую точку зрения значило прослыть безумцем. Но я не
удержался и сказал, что думал. Глушко напрягся и ответил, что я думаю не так,
как все прогрессивное человечество. И сразу же ушел. Свита за ним. И лишь
Феоктистов остался. Он внимательно выслушал мои доводы, а потом заметил, что в
них есть рациональное зерно. Честно говоря, правда никому не нравится. - Я сразу
не спросил о таинственных женских голосах, которые ты слышал в космосе и о
которых вскользь упомянул. Что это такое? - Был такой случай, когда мы с
Алексеем Губаревым летали. Во время полета происходит сдвиг по времени в течение
суток на полтора часа. И уже через неделю мы должны спать днем, а ночью
работать. Это очень тяжело для организма, биологический ритм нарушается. Как-то
утром Губарев должен был выйти на связь, а он спит. Это великое счастье - спать
в космосе, я решил его не будить. Мне еще бабушка говорила: "Спящего будить -
грех". Ушел в дальний отсек, прикрыл микрофон ладонью и тихонечко начал вести
связь с Землей. Оказывается, интонация голоса изменилась. В ЦУПе сидел психолог,
который по голосу определял состояние человека. Он спросил меня: почему я вышел
на связь, а не Губарев? Я ответил, что чувствует он себя хорошо, так как спит, а
потому, как говорит героиня одной пьесы, "лучше быть не может". Психолог
своеобразно оценил все происходящее. Он тут же побежал к начальству и доложил,
что Гречко сошел с ума, так как ему слышатся женские голоса, а Губарев вообще не
отвечает. В ЦУПе началась паника, собралась комиссия медиков, они предложили
прервать полет и досрочно посадить экипаж. К счастью, среди медиков был один
опытный специалист-психолог, который хорошо знал космонавтов. Он-то и сказал:
если в полете космонавт вспоминает о женщинах, то у него нормальная психика, и
нужно не его возвращать на Землю, а подлечить тех, кто обеспечивает полет. -
Психологи всегда слушали ваши радиопереговоры? - Конечно. Их роль в космонавтике
очень большая, подчас решающая. И от них многое зависит. К примеру, был такой
случай. Во время подготовки к полету приходится подолгу находиться в
сурдокамере. Это мучительное испытание. Во-первых, огромное количество тестов;
во-вторых, постоянное одиночество, и в то же время знаешь, что за тобой
непрерывно наблюдают. Меняется и биологический ритм жизни, и все, к чему ты
привык. К концу испытаний все собирались у камеры, дарили цветы космонавту,
обнимали его, - в общем, всячески показывали, насколько они рады, что испытания
завершились. Итак, один из космонавтов провел в сурдокамере положенные недели и
ждал завершения. И тут решили поставить эксперимент над человеком. Объявили, что
решено продлить испытания на сутки. - Поистине - жестоко! - Когда мы завершали
многосуточный полет, вдруг выяснилось, что погода в районе посадки плохая. Нам
сказали, что надо полетать еще сутки. Не представляете, как это было обидно
слышать, хотя, казалось бы, всего лишь дополнительные сутки к трем месяцам. - Но
обошлось же. - Да, все же сели. Так вот. Космонавт в сурдокамере узнает, что его
оставляют еще на одни сутки. А человек считал последние минуты до выхода.
Щелкает выключатель, и космонавт остается один на один с собой. Он забыл, что
его-то слышат. И тут он дал волю своим чувствам и по-русски сказал вслух все,
что думал о тех, кто его оставил в сурдокамере. А эксперимент был поставлен ради
того, чтобы выяснить, выдержит он такой психологический удар или нетВсе ошалели:
что делать? Тут еще девушки стоят с цветами. К счастью, тот же опытный
специалист-психолог находился у сурдокамеры. Он сказал: "Реакция адекватная!" -
Было приятно следить за вашим полетом с Юрием Романенко по многим причинам. И
науки было много, и юмора достаточно. Да и песни постоянно звучали хорошие. - Ты
имеешь в виду Высоцкого? - Конечно. Впервые в эфире на весь мир передавались его
песни. Как это удалось сделать? - Все любили Высоцкого. Даже те, кто его
запрещал. Это нужные людям песни, особенно в космосе. Они нужны были тем, у кого
трудная и опасная профессия. Естественно, что у нас на борту была кассета с его
фотографией. В конце полета мы вынули обертку кассеты, поставили штамп станции и
написали, что он был третьим членом нашего экипажа. - Могли и кассету захватить!
- Ни в коем случае! Все, что доставлено на станцию, должно оставаться там -
таков закон. Даже когда французский космонавт привез с собой электроорган, он
оставил его там. Итак, мы вернули на Землю только обертку, и во время одного из
концертов я вручил ее Высоцкому. Он попросил о встрече с космонавтами. Хотел
написать несколько песен о полетах. Жаль, что не успел этого сделать. - Он очень
ценил помощь космонавтов. - Мы старались помогать талантливым людям. Ему,
братьям Стругацким. Как ни странно, но профессия космонавта подразумевает и
такую работу. Особенно в те времена, когда запретов, чаще всего нелепых и
ненужных, было много. - Общественная деятельность необходима космонавту? -
Безусловно. Народ всегда любил космонавтов, помнил о них и после возвращения на
Землю. Начальство интересовалось нашей судьбой только во время полета, а потом
мы были уже не нужны. А люди относились к нам с любовью и уважением. И им надо
отвечать тем же, а следовательно, заниматься их нуждами и жить их заботами.
Сейчас меня интересует религия. Право и достоинства человека лежат в ее основе.
Девиз всей моей жизни: не быть первым, а достойно участвовать в любом деле! И
это хорошо согласуется с религией. - Религия и фантастика, как мне кажется,
очень близки. А поэтому космонавтов обязательно спрашивают о том, что необычное
они видели во время полетов? - Началось с того, что я увидел "летающие тарелки".
И испугался! Я выглянул в иллюминатор и увидел, что нас преследуют "тарелки".
Причем они идут четким строем, и иногда на них заметны даже красные отблески. Я
говорю Юрию Романенко: "Смотри, летят!" Он улыбнулся и ответил, что это просто
пылинки, которые отделились от обшивки станции во время коррекции. Так как в
космосе невозможно определить расстояние, то нам кажется, что объекты находятся
далеко, на самом же деле пылинки у иллюминатора. Когда к нам в гости прилетели
другие космонавты, у меня появилась идея их разыграть. Если уж человек сам
испугался, то надо и других попугать. Я постучал пальцем по иллюминатору, и
отлетело восемь пылинок. Это было перед восходом Солнца: небо краснеет, и потому
на "тарелках" появились красные отблески. Подозвал гостей и показал им "НЛО",
заметив, что сейчас они не опасные - преследуют нас, но не атакуют. А дальше я
совершил ошибку. Обычно я сразу же рассказываю о розыгрыше, но сейчас это не
входило в мои планы. Я выбил восемь пылинок, потому что Виталий Севастьянов
рассказывал, что видел семь НЛО. Мне нужно было его превзойти, и я создал восемь
"тарелок". И вместо того, чтобы объяснить "появление" НЛО, сказал ребятам, что
пусть они, когда вернутся на Землю, спросят у Севастьянова, который знает о них
все. Но Виталий оказался в отпуске, он не встречал, как обычно, экипаж из
космоса. Ребята держались несколько дней, а потом рассказали о "летающих
тарелочках". Конечно, только друзьям и по секрету. Через час их вызывает
руководство: "Видели НЛО?" Они подтверждают, что видели. А я им еще на орбите
сказал, что "тарелки" улетают со сверхсветовой скоростью, практически мгновенно.
Так и бывает, ведь пылинки видны только в темноте, а когда Солнце восходит, они
исчезают. Я выбирал время так, чтобы "тарелки" исчезали через несколько минут.
Все мои байки космонавты выкладывают начальству. Вскоре их вызывает Генеральный
конструктор, и они повторяют свой рассказ. Потом им пришлось побывать и в
министерстве. И даже в ЦК партии. Так что розыгрыш получился первоклассный. - А
тебе за него не пришлось расплачиваться? - Оправдываюсь до сих пор! Не перед
начальством, а перед уфологами, которые мне постоянно говорят, что я сам видел
НЛО. - Я написал сразу, что это розыгрыш. Репортаж опубликован в "Правде", но
мне не поверили - иллюзии живут долго. - Я не верю, что вокруг Земли крутятся
"летающие тарелки" с инопланетянами. Но если говорить всерьез, то я считаю, что
они к нам прилетали. Есть работы, в которых говорится, что это случается раз в
3600 лет. И я с этим согласен. У наших современников есть возможность
встретиться с инопланетянами 24 декабря 2013 года, когда они могут прилететь, то
есть после последнего их посещения пройдет как раз 3600 лет. В этом я был уверен
до тех пор, пока однажды не увидел корабль инопланетян. Это случилось в
лондонском музее. Там есть картина, написанная в 1480 году. И на ней изображена
"летающая тарелка" с иллюминаторами и луч света, бьющий из нее. Я был потрясен.
А когда прочитал о том, что НЛО сидит на горе Синай, то совсем лишился покоя. И
как в случае с Тунгусским метеоритом, должен все проверить сам. Синай совсем
недалеко, и я решил побывать там. Неплохо ведь вернуться оттуда на "летающей
тарелке" и сэкономить на авиабилете?! - Прежде чем пожелать успеха в новой
экспедиции, прошу сказать два слова о будущем космонавтики. Как оно видится
тебе? - Я работал на трех разных пилотируемых станциях. И пришел к выводу, что
нужны специализированные посещаемые автоматические аппараты, которые выполняют
определенные цели. Это намного эффективней. И еще. Сейчас возникли новые
возможности в космонавтике. Это полеты к Луне, на Марс и к астероидам. И это
надо использовать. Нам нужно немедленно начать работы над жилым межпланетным
блоком с оранжереей, и в этой области мы можем опередить всех. Один забавный
пример. Американцы потратили на создание космического туалета более двадцати
миллионов долларов. В нем есть даже лазерный прицел! Но тем не менее в космосе
американцы предпочитают пользоваться нашим туалетом, который намного проще. -
Пожалуй, трудно придумать что-то более убедительное. - Мы делаем дешево, надежно
и удобно. Сейчас я хочу вернуться к началу разговора - к утверждению о том, что
Королев был великим человеком. Ведь еще в 60-х годах он создал в Институте
медико-биологических проблем комплекс тренажеров для полета на Марс. А мы до сих
пор крутимся вокруг Земли и туда не летим. Надо делать тренировочный "полет" на
Земле, потом отрабатывать технику на околоземной и окололунной орбитах, а затем
лететь на Марс. Это будущее, и оно очевидно, но не всем. И вместо послесловия.
Георгий Гречко побывал на горе Синай, где кто-то видел корабль инопланетян. И
вот что он рассказал. Оказалось, что "тарелка" - это вершина холма. Когда-то там
было море, и осадочные меловые породы образовали белый "блин" диаметром 24
метра, на нем - второй "блин", поменьше, а сверху - еще один. Получилось что-то
похожее по форме на инопланетный корабль. "Я мечтал потрогать "тарелку" руками,
а пришлось ходить по ней ногами", - сказал Георгий Михайлович. Однако
прославленный космонавт надеется, что ему еще удастся найти неопровержимые
доказательства того, что к нам все же прилетали "братья по разуму". Мечты, как и
надежды, не имеют права исчезать… Люда Величко. Люда Величко родилась и росла в
провинции, в одном из среднерусских неперспективных городков. Одна фабрика,
лесопильный завод, вязальная мастерская, комбинат бытового обслуживания. В так
называемом центре - несколько каменных зданий. Полуразрушенная церковь со
срезанным куполом, превращенная, как водится, в склад; вокруг нее кладбище с
железными крестами и бумажными розами. Ленивая, медленная река с мутной черной
водой, отравленной фабричными стоками. Рыбы в реке давно не водилось; камыши и
те не стояли, а лежали, пригнувшись, как сломанные. Старые ивы по берегам тоже
почти лежали, вот-вот свалятся в воду; их стволы были изрезаны именами и
буквами. Иногда на какой-нибудь из веток сидел мальчик с удочкой, без всякой
надежды на поклевку опустив ее в воду. У самого берега шевелились пиявки.
Медленное детство; домик деревянный, покосившийся, обнесенный щербатым
штакетником. За калиткой на улице узловатый дуб. Стук желудей, падающих на
пыльную землю. Кусты рябины в садике, желтые листья по осени; летающая, льнущая
к лицу паутина. Куры, купающиеся в пыли. Мать, измученная, с сумкой через плечо
(работала почтальоном). Отца Люда не помнила, мать поднимала ее одна, днем
разносила письма, газеты, вечером копалась в огороде. Солила огурцы с укропом,
чесноком, тмином, дубовым листом. Пряный огуречный запах больше всего
запомнился: руки матери. Люда росла, и город рос, но как-то вяло, с запинками.
Назначенные к сносу дома не сносились, новые строились медленно, сдавались с
недоделками, временные уборные так и оседали во дворах. "Гнилые Черемушки", -
говорили про эти дома местные остроумцы. Горожане не очень-то охотно туда
переселялись из своих дедовских хибар. Тут все под рукою: и огород, и картошка,
и куры. А там одна слава "удобства" - вода сегодня идет, завтра нет. А во
дворе-то помойки, ничьи собаки, сараи, сараи, сараи, и на каждом замок. В новых
домах селились больше не старожилы города, а приезжие. Через реку паромом
горожане ездили на базар, где можно было купить молоко, тыквенные семечки,
кудель и рассаду. Снабжение в городе было неважное, продмаги почти пустые, одни
рыбные консервы, горох, карамель, шоколад, посеревший от старости. За всем
остальным ездили автобусом в соседний райцентр, а то и дальше. С культурным
обслуживанием тоже было неважно; киномеханик пьянствовал, путал серии, а то и
совсем отменял сеанс. Собравшиеся топали ногами, свистели и нехотя расходились.
Выше городка по течению, километрах в трех, располагался профсоюзный пансионат
"Ласточка" с пляжем, пестрыми зонтиками, визгами упитанных купальщиц. Там по
воскресеньям играл духовой оркестр, и его звуки доносились до городка
ритмическим буханьем. Зимой пансионат замирал, кто-то там жил, но тихо. Люда
нигде не бывала, кроме своего городка, а остальной мир представляла себе по
книгам и кинофильмам. Из всего этого составился у нее в воображении образ
какой-то другой, нездешней, яркой жизни. Были там ограды, перевитые плющом и
розами, беседки, павильоны, лестницы, мягкими уступами спускающиеся к реке,
белые лилии на воде, ослик с двумя корзинами по бокам, смеющиеся, белозубые,
ярко одетые люди. Все это, никогда не виденное в жизни, было тем не менее вполне
реально. Где-то, не здесь, оно должно было существовать. В школе Люда училась
хорошо, хотя отличницей не была. Только по математике у нее были все пятерки.
Математичка Зоя Петровна ставила ее в пример другим за "логический склад ума".
Было это преувеличением: никакого склада ума у Люды Величко не было, только
живое воображение, неплохая память и любовь к нездешнему (оттуда, из другого
мира, были красивые слова: апофема, медиана, тангенс). В старших классах она
увлеклась астрономией. Заучила названия всех созвездий, всех крупных звезд
нашего северного неба. Осенью звезды светились ярче, она выходила на свидания с
ними, кутая плечи в материн рваный платок. Над горизонтом вставал Орион со своим
косым поясом и вертикальным мечом; позже него всходил блистательный Сириус
(альфа Большого Пса), сиявший как тысячекратно усиленный, в точку обращенный
светляк. В школьной комсомольской ячейке Люда была активисткой, ездила на село с
докладами о звездном мире, космосе, космонавтах. Колхозники слушали ее охотно:
белокурая, миловидная девчушка была трогательна со своей мудреной наукой.
Танцевала в самодеятельности, проявила способности, имела успех; одно время
танцы чуть было не перевесили астрономию, но в девятом классе Люда начала очень
быстро расти, стала выше всех в школе. Руководитель танцколлектива вынужден был
ее отчислить: "Не смотришься ты, Величко, на сцене". Надежду на танцы пришлось
оставить, целиком переключиться на математику с астрономией. Для некоторых
девушек наука вроде прекрасного принца: явится, женится, увезет. Окончила школу
неплохо - на четверки и пятерки. Мать надеялась, что пойдет работать - все
малость полегче станет, можно будет купить поросенка. Но Люда решила иначе:
"Поеду в Москву учиться на астронома". Мать огорчалась, но на своем не
настаивала: "Езжай, дочка, тебе жить, не мне". Насолила огурцов, помидоров,
закатала в банки. Потом Люда намаялась с ними - негде хранить. Москва с первого
взгляда ей совсем не понравилась. Серое небо, серый, задымленный воздух.
Огромные дома, мчащиеся машины, бегущие люди. Все торопятся. В метро даже
лестницы бегут. Поначалу Люда никак не могла переступить гребенку, а сзади
торопят: "Проходите, девушка, чего встали!" С трудом добралась до университета.
Подала заявление на физфак (оказалось, именно там учат будущих астрономов).
Держала экзамены, не прошла по конкурсу. Даже математику сдала на три, уж не
говоря о сочинении "Образы народа в творчестве Н. В. Гоголя". Что делать? Домой
ехать стыдно. Спасибо, надоумила соседка по общежитию для иногородних: подать в
технический. В университет сдают в июле, а туда в августе. Расторопная, не
первый раз поступает, говорит: главное - не падать духом. И институт
посоветовала, где, говорят, математика неплохо поставлена. Люда послушалась,
свезла туда документы, опять держала экзамены, падая с ног от усталости и
недоедания, но на этот раз удачно: конкурс прошла. Выбрала она факультет АКИ
(автоматика, кибернетика, информация), потому что все эти слова ей очень
нравились, особенно "кибернетика". Она по наивности думала, что сразу же начнет
проектировать роботов. Однако, на первом курсе роботами и не пахло: только
математика, физика и другие общенаучные дисциплины. Институт был огромный,
надстроенный, перестроенный, перенаселенный, в нем она поначалу бродила как в
лесу, потом привыкла. Понравилось ей то, что многие девушки были с нею одного
роста, если не выше; называлось это модным словом "акселерация", которое Люда
здесь услыхала впервые. Студенты, акселеранты и акселерантки, целыми взводами
ходили по коридорам, среди них преподаватели терялись, как мелкая поросль. Люда,
у себя в городке стеснявшаяся своего непомерного роста и ходившая чуть
пригнувшись, здесь распрямилась. Учиться ей сначала было трудно. Математической
подготовки, полученной в школе, явно тут не хватало. Трудна была и лекционная
система. В школе все было ясно: изложение - повторение - закрепление. Здесь не
повторяли и не закрепляли, только излагали. Упустишь что-нибудь - не
восстановишь. Лекторы - профессора и доценты - какие-то неприступные, говорят
сложносочиненными предложениями, не поймешь, где главное, где придаточное. Шуток
их, на которые дружным смехом отзывался зал, Люда не понимала: что тут смешного?
Словом, трудно. Усердная, она занималась целыми днями, вечерами, иногда и
ночами, но успехов не получалось. А вот с общежитием ей повезло: попала в
двухместную комнату со своей однокурсницей Асей Усманской, толстой, усатой
девушкой с красивыми черными глазами и маленьким ртом. Ася - отличница, золотая
медалистка - все решительно знала и умела объяснить лучше всякого преподавателя.
Преподаватель чем плох? Сидит где-то - у себя на высоте, и ему невдомек, чего
студент не понимает. Ася, хоть и отличница, всегда понимала, что именно Люде
неясно. Комната у них восьмиметровка, длинненькая, но уютная. Над Людиной койкой
карта звездного неба, над Асиной - репродукция с картины Рембрандта "Блудный
сын". Люда не понимала, чем Асе эта картина нравится, - одни пятки.! Жили
дружно, много занимались. Обедали в институте (плохо и дорого). Вечером
чаевничали, кипяток брали в титане. Купили чайник, плитку, кастрюлю, сковороду.
Когда очень уж надоедала столовская пища, готовили что-нибудь дома. Вообще-то
плитки в общежитии были запрещены (противопожарная безопасность), но фактически
у всех они были. Так обычно обходятся явочным порядком глупые запреты. Иногда
заходили к ним гости - девушки с курса, а иной раз и кто-нибудь из ребят явится.
В принципе это тоже запрещалось (мужское и женское общежития были по-монастырски
разобщены), но дежурная не всегда могла отличить, где парень, где девка. Кто их
теперь разберет - все высокие, длинноволосые, в джинсах. Не раздевать же. Разве
по ногам отличишь: у парней они больше. Соседки по общежитию, разбитные, бывалые
девчата, научили Люду, как причесываться, как одеваться, чтобы быть современной.
Распустили по спине волосы, подстригли лесенкой, челка до бровей. Подсинили ей
веки, научили "держаться стилем" (ноги от бедра под углом тридцать градусов,
одна вбок, другая прямо). В таком виде она стала не хуже других, а многих и
лучше. Сессию, как говорят, прокатила на троечках. Матери не написала, что
лишилась стипендии. Жили на Асину повышенную плюс те посылки, которые Людина
мать присылала: огурцы с помидорами, маринованные грибы, черная смородина -
витамин. Это у них называлось "дары русского леса". Иногда обедали одними дарами
(хлеб в столовой, слава богу, давали бесплатно). Люда от полуголодной жизни
похудела, а толстая Ася ничуточки. Летом поехали добровольцами на стройку в
Сибирь. Выдали им красивые защитные комбинезоны с сине-белой надписью поперек
спины (название стройки). Люда ждала многого от этой поездки, но была
разочарована. Тайга ей не понравилась, по книгам она ее себе другой представляла
- хвойной, величественной, сосны и кедры один к одному. А оказалась она
неприглядной: лес лиственный, низкорослый, непролазный, всюду завалы, гниль,
корье, топи. Поляны, правда, красивые: жирные травы по грудь, а в них цветы,
крупные, восковые, красоты небывалой - жаль, непахучие. Хуже всего комары. Чуть
отойдешь от реки, где ветер всегда подувает, шагнешь в тайгу, а там целые
полчища. Лезут в глаза, в уши, в рукава, за ворот. Брезент и тот прокусывают. Не
комары - волки. Работалось ничего, хотя и трудно. Студенты дробили камни, месили
раствор, таскали бревна, гатили дороги - девушки наравне с парнями, тут не до
рыцарства, давай - давай. Жили в палатках, комаров оттуда выкуривали дымом. По
вечерам жгли костры, бацали на гитаре, пели песни про романтику. Но, сказать по
правде, никакой романтики не было. Какая тут романтика - комары. Бьешь да бьешь
себя по щекам, по шее. И никакие средства не помогают - может быть, они не от
здешних комаров. Повкалывали месяц, устали, конечно, здорово, зато и заработали
прилично. Потом разъехались отдыхать - Ася к родителям на Украину, а Люда к
матери в родной городок. Там все было по-прежнему, но Люде показалось как-то
милее, отраднее. Даже горбатые улицы чем-то трогали. Так же, как в детстве,
падали желуди с дуба на землю, так же возились куры в пыли, слушая вежливое
кококанье белого петуха… Но теперь, когда Люда знала, что это ненадолго, тишина
знакомого захолустья ей даже нравилась. Редко-редко по улице проходила машина, и
петух удивлялся, глядя вбок оранжевым глазом. Мать рада была без памяти, не
знала, чем и ублажить дочку - студентку. Даже на юбку мини и синие веки только
косилась, ни слова не говоря: надо, так надо. Первые дни Люда отдыхала,
отъедалась, лечилась от комариных укусов. Потом, придя в норму, начала выходить.
Зашла к Зое Петровне, школьной учительнице. Рассказала про свой институт,
невольно преувеличивая его "кибернетичность". Так и сыпала звучными словами:
Алгол, Фортран, оперативная память, подпрограмма, цикл… Зоя Петровна слушала и
только глазами хлопала: вот до каких высот добираются ее ученики! Встретила на
улице кое-кого из бывших соучениц. Работали кто где: на фабрике, в мастерской, в
магазине. Самая выгодная работа в магазине, но туда только по блату можно
попасть. Зарабатывали все прилично, одеты были не хуже ее, разве что подолы
подлиннее и веки не крашены, да это пустяки, дело наживное.. Одной бывшей
закадычной подруге Люда подарила помаду для век, другие завидовали. Московская
Людина жизнь казалось отсюда сказочной - Люда и сама начинала потихоньку в это
верить. Отдыхала ничего - ходила с подружками в "Ласточку", купалась, загорала.
Однажды на пляже подобрался к ней парень, на вид симпатичный, в импортных
плавках, на руке часы плоские, модные. Лег рядом с ней на песок животом вниз,
завязал разговор. Люда сначала помалкивала, потом начала отвечать. Поговорили о
том о сем, зовут Гена, профессия неопределенная ("Деловой человек", - сказал
он). В "Ласточке" оказался случайно, по горящей путевке, пансионат дрянь, не
стоило ехать, бабы - одна другой старше, одна другой толще. Рассказывал об
Адлере, Сочи, Закарпатье - Люда и уши развесила, слушая про красивую жизнь. Гена
поглядел на ее ноги, сказал: "А ты ничего чувиха!" - и пригласил вечером на
танцы. Люда, акселерантка, стеснялась своего роста (парень был невысок), но
согласилась. Вечером встретились на танцплощадке. Ветер развевал серпантинные
змеи, звезды плыли по реке. Оркестр играл старомодные танцы - вальс, падекатр,
танго. Люда вспомнила дни самодеятельности, танцевала с увлечением, он -
небрежно, снисходя. Предложил: "Твистанем?" В Москве девочки научили Люду и
твисту, он уже выходил из моды, но тут она робела: никто на всей площадке не
твистовал. "Ничего, - сказал Гена, - пошли!" И пошли, да как! Махали локтями,
коленями, приседали чуть не до земли. Тут подошел милиционер, вежливо взял под
козырек и предложил уплатить штраф "за некорректное исполнение танцев". Люда
перепугалась (у нее и денег с собой не было), но Гена отвел блюстителя порядка в
сторону и о чем-то с ним договорился, тыча пальцем в ладонь. Вернулся, сказал
"все окей", предложил опять танцевать. Но у Люды как-то пропала охота. К тому же
стало прохладно, от реки потянуло сыростью, ей захотелось домой. Гена вызвался
ее провожать, сказал, что знает самый короткий путь, с дороги завел ее в лес и
там в кустах начал к ней приставать. Люда отбивалась, вырвалась из его рук и со
всей своей силой акселерантки стукнула его в глаз. Он, матерясь, дал сдачи;
подрались, сила оказалась на ее стороне (била сверху). Он прорычал: "Ну
берегись, падла, подстерегу тебя с перышком!" Люда ринулась прочь, прорвалась
сквозь кусты на дорогу, он за нею не гнался. Но она все-таки бежала как
угорелая. Исцарапанная, избитая, в разорванном платье, бежала и плакала. Вот
тебе и красивая жизнь… Несколько дней Люда отсиживалась дома, стыдясь своих
синяков (Генка таки отделал ее неплохо). Матери сказала, что упала, ушиблась.
"Что ж тебя по дороге, что ли, катали?" - "Так, вышел один разговор", - ответила
Люда. Генка не показывался. В "Ласточку" больше она не ходила. А там подошел и
срок отъезда. Быстро прошел отпуск и бестолково: первую половину лечилась от
комаров, вторую - от синяков… С удивлением заметила, что соскучилась по
институту, по товарищам, а главное, по Асе. Там, в общежитии, теперь был ее
настоящий дом. Мать провожала ее на вокзал - низенькая, худая, с серым лицом.
Плакала, обнимая дочь на прощанье. У той тоже глаза были на мокром месте. Но
стоило ей оказаться в вагоне - все мысли были уже дома, в Москве. В институте
все было по-старому, разве что в общежитии шел ремонт и титан не работал. Ася
вернулась еще толще, чем была. Люда обрадовалась ей ужасно, в первый же вечер
поделилась насчет Генки. Ася сказала: "Сама виновата, нельзя так, познакомилась
- и сразу идти". Начались занятия. Люда училась успешней, чем в прошлом году,
конечно, с помощью Аси, но и у самой у нее появились нужные навыки. Начала
понимать что к чему, какое задание надо делать, а какое необязательно. Научилась
сваливать контрольные, умело пользуясь шпаргалкой, готовиться к лабораторкам,
долбить на память важные формулы, не вникая в их смысл. Так называемый учебный
процесс она воспринимала как некий ритуальный танец со своими правилами,
никакого отношения к научным знаниям не имеющий. Важны были другие знания: кто
что спрашивает, кому как отвечать (один любит сразу, другой - подумавши), как
легче заучить наизусть формулы или формулировку… Для этого передавались из уст в
уста какие-то самодельные стишки с нужными сочетаниями букв. Всему этому
научилась Люда, так же как горожанин выучивается переходить улицу, избегая
машин. Подошла зимняя сессия. Люда начала ее хорошо - без троек. И вдруг как
снег на голову - двойка по матлогике! Уж как она ее, проклятую, выучила! Спереди
назад и сзади наперед - от зубов, как говорят, отскакивало! И Ася проверяла -
все, говорит, хорошо, четверка как минимум. Отчего же на экзамене так
растерялась? Наверно, из-за Маркина, странный человек, все шутит. Говорит
замысловато, какими-то петлями. Люда вообще преподавателей боялась, а Маркина
особенно. Никак не понять, что ему надо. Скажешь ему точно по книге, а он: "Что
вы имеете в виду?" Она опять по книге, а он: "Расскажите своими словами". А
какие могут быть свои слова в матлогике? Она и так и сяк, а ему все не то. Так и
прогнал. Приходите, говорит, после сессии. А что у Люды стипендия погорела, это
его не касается. Вредные они все-таки, преподаватели! С такими мыслями Люда
вошла в комнату № 387. А там шло заседание кафедры. За столом спал сам
заведующий - смешной старикашка. А его заместитель Кравцов, самый главный, ткнул
в Люду пальцем и сказал, что она типичная двойка и что из-за таких, как она, им
приходится долго сидеть. Велел обождать в коридоре. Ждала - ждала… Потом вышел
Маркин с какой-то чернявой старухой, ну не старухой, а пожилой, и начал над
Людой по-своему издеваться: "Как ваше имя?" Из "Евгения Онегина". Люда шла
домой, утирая слезы варежкой. Чувствовала она себя без вины оскорбленной,
оплеванной. Ну поставь двойку, если так уж нужно тебе, но зачем издеваться? Как
будто студент - не человек. Ася - толстая, черноглазая - встретила ее улыбкой: -
Людка, ну ты и даешь! Где была? - В коридоре. Ждала Маркина. - Только-то? А я
думала, опять с каким-нибудь Генкой. Ну как, назначил? - Угу. На вторник. -
Ладно, подготовимся. Садись, пей чай. Каждый праздник, получая поздравительные
телеграммы, профессор Завалишин читал в них стандартные пожелания "успехов в
работе и личной жизни". Работа - то была. Успехов в ней пожалуй что не было. А
личная жизнь? Если и была, то состояла главным образом из воспоминаний и
размышлений. Что ж, в его возрасте это естественно. Жил он размеренно, в большом
вычурном доме эпохи так называемых архитектурных излишеств. И в самом деле, чего
там только не было накручено! Колонны, галереи, лоджии, арки, венки, медальоны -
все вместе это смахивало на гигантский каменный торт. Подъезды, обширные как
паперти, резные дубовые двери со львиными мордами, держащими кольца в зубах.
Словом, чтобы все было, как прежде у богатых людей. Задумано было как будто на
века, а на деле излишества оказались крайне непрочными. Уже через два - три года
после постройки и заселения дом, как говорится, пошел прахом. Цементные столбики
выкрошились, обнажив ржавый каркас, загогулины обвалились, ступени лестниц
просели и частично обрушились. Спускаясь по этим щербатым ступеням, особенно
зимой в гололед, Энэн каждый раз горьким словом поминал архитектора
(торжественней зодчего), который ради величия лишил лестницы обыкновенных перил.
Впрочем, виноват ли был зодчий? Вряд ли он, проектируя дом, входил в психологию
старика, которому, спускаясь по лестнице, надо за что-то держаться. Город вообще
жесток к старикам. Время от времени в связи с какой-нибудь датой ЖЭК срочно
проводил "косметический ремонт" - громоздил доски, леса, ведра, кое-как
замазывал цементом щербины и щели - ненадолго, лишь бы как-нибудь. В обычное
время, между датами, дом стоял страшноватый, как престарелая кокетка с офорта
Гойи. К проживанию он был мало приспособлен, главным образом из-за шума.
Обращенный всей своей парадностью на крупную магистраль, он день и ночь
вибрировал, вторя потоку мчащихся мимо машин. Оконные рамы дрожали, посуда
подпрыгивала, с потолка сыпались хлопья побелки. Зимою заклеенные окна чуть-чуть
умеряли шум; летом он становился невыносимым. Из четырех комнат квартиры
обитаемыми были, в сущности, только две, самые маленькие и темные, выходившие
окнами на двор; в одной жила соседка Дарья Степановна, в другой сам Энэн. Две
большие комнаты, окнами на проспект, как говорил Энэн, были заняты шумом. Он,
впрочем, привык к своему дому и даже в каком-то смысле его любил. Так, вероятно,
старый дуб ощущает свои мозолистые, выпершие из земли корни. …Глубокий двор за
окном. Там, внизу, время от времени светит солнце непрямым, уклончивым светом,
готовым в любую минуту пресечься. Тени домов ждут наготове. А на асфальте -
жизнь. Дети крутят скакалки, играют в классики. Ряд прямоугольников, неровно
начерченных мелом, - в его детстве они процарапывались стеклышком по земле,
асфальта тогда не было, земля дышала, голая, со своими песчинками, крошками
кирпича, влажная от дождя или сухая от жары - в общем, живая. В классики тогда
играли его сестры, девочки - близнецы, Надя и Люба; ему, мальчику, играть в них
не полагалось. Он с завистью смотрел, как они прыгали на одной ножке, неся на
носке башмачка кидалку - стеклышко. Не дай бог уронишь - все пропало! Теперь все
по-другому. В классики играют не только девочки, но и мальчики. Оба пола
вперемешку топчутся вокруг меловых фигур, прыгают, толкаются, спорят. Вместо
стеклышка банка из-под гуталина, ее не несут, а толкают ногой… Энэну почему-то
очень важно было знать, какие теперь правила игры и как они изменились за
полстолетия с лишком. Он все хотел узнать, расспросить, но не решался. Боялся
испугать детей своим видом, говором, дергающейся щекой. Он молча останавливался
неподалеку и следил за игрой, пытаясь воссоздать ее правила по крикам и спорам,
- безуспешно. Но вот однажды он расхрабрился и вступил в разговор. Прыгала
девочка, очень маленькая, размером с пуговицу, но бойкая, кудрявая и речистая.
Одета она была в школьную форму, замурзанную и мятую (один по идее белый, но
грязный манжетик болтался у рукава в ритме прыжков - вот-вот оторвется). На
Энэн, наблюдавшего за ней со стороны, она то и дело оборачивалась. Взгляд ее
ярко-серых глаз был такой озорной и дружеский, что он не выдержал и спросил: -
Как вы играете в классики? - Как? Обыкновенно, как все. - Видишь ли, я очень
старый, - сказал Энэн, шевеля щекой. (Девочка кивнула: мол, вижу.) - Когда я был
маленьким, рисунки были другие и правила другие. Ты мне объясни, пожалуйста,
ваши теперешние правила. Девочка остановилась и затараторила: - Первая, вторая -
простые. Третья - другая нога, если было на правой, то на левой. Четвертая
озорная, а можно и больная. И лягушки делать и подвигушки делать. Пятая -
проклятая, без отдыха. Шестая - немая, или золотая, не издавать звуков и дышать
с закрытым ртом. Все золотые без топтушек, тоже как простые, только без
топтушек. Если на ней ошибка, иди на первую. Шестая может быть кочерга. Седьмая
- слепая, кидать с закрытыми глазами. Восьмая может быть запятая - это ногу за
ногу. Больная - за ногу держаться. Ясно? - Ясно, - соврал Энэн, ошеломленный
потоком обрушившейся на него информации. Все-таки как усложнилась жизнь! -
Видишь, как просто?! Давай сыграем, я тебе свою биту дам. Стало быть, банка
из-под гуталина называется "бита". Девочка протягивала ему биту и улыбалась всем
своим маленьким, лихо запачканным лицом. - Спасибо, - сказал Энэн, - мне теперь
и на двух ногах трудно, не то что на одной. - А ты попробуй. Увидишь, это очень
просто. Все ребята выучиваются подпрыгнуть. Ничего не вышло. Словно бы он
пытался не свое тело приподнять в воздух, а весь шар земной, намертво прилипший
к его подошве… - Не выходит? - сочувственно спросила девочка. - Как видишь. -
Даже на сантиметр? - Даже на полсантиметра. - Энэн опустил ногу. Девочка глядела
все так же весело, но с сожалением. - Ничего, может, ты еще поправишься. От
живой воды. Махнула ему рукой и запрыгала, толкая биту. С тех пор, проходя мимо
классиков, Энэн всегда искал глазами свою маленькую наставницу, но ни разу
больше ее не видел. Наверно, она жила не здесь, явилась издалека, как дворовая
фея с запачканным личиком. Живая вода. Живая вода… Для профессора Завалишина
живой водой было все, что он вокруг себя видел. Оно не могло его омолодить, но
наполняло его неиссякаемым умилением. Не только жизнь, но и неодушевленность:
сараи, гаражи, косвенный луч солнца, надпись на стене "Светка + Вова = любовь" -
во все эти подробности он вглядывался пристально, внимательно, жадно. Ощущение,
которое он при этом испытывал, скорее всего можно было назвать страстным
приятием - именно так. Как он научился любить жизнь теперь, когда ее осталось
уже немного! Не имея возможности и оснований ждать счастья себе, он все больше,
все обширнее и горячее желал счастья и, главное, существования всему окружающему
- двору, детям, домам, голубям. Когда голубь, упитанный, серо-синий, с зеленым
ореольцем на шее, идет по асфальту, важно переступая с одной розовой ноги на
другую, поводя туда-сюда плоским хвостом, какое это, в сущности, величавое
зрелище! Кажется, сама жизнь, неторопливая и важная, переваливается вместе с
ним, наклоняется, клюет крошки. Профессор никогда и никуда не выезжал из своего
дома. С тех пор как умерла его жена Нина Филипповна. Выезд с нею на дачу в год
ее смерти был последним. С тех пор только здесь - как привязанный. Первое время
это было близко к состоянию собаки, издыхающей на могиле хозяина. На самой-то
могиле он почти не бывал, мало связывал ее с памятью Нины, другое дело -
квартира, где они жили вместе. С годами острота горя, конечно, убавилась, но
подвижности он так и не обрел. Жил тут безотлучно, врос корнями в свое обжитое
место. Дом - институт, институт - дом, только и всего перемещений. От дома до
института минут десять ходьбы неспешным шагом. Мимо больницы, где умерла Нина.
Здание больницы старинное, темно-желтое, с колоннадой. Колонны высоки, массивны,
слегка утолщены к середине, как бы пузаты, именно эта пузатость странным образом
придает им изящество. На треугольном портике надпись славянской вязью - какая-то
молитва о страждущих, о спасении их душ. Прочна старинная архитектура, надежны
рамы, упорны надписи. Упорен восьмиконечный крест на дверях мертвецкой… Вокруг
больницы старый сад, обнесенный чугунной оградой. Каждый столбик, каждый завиток
этой ограды за долгие годы выучен наизусть. Всякий раз, проходя мимо больничного
сада, Энэн вглядывался в него и приобщался к его благородной растительной жизни.
Ограниченная, утесненная городом, это все же была Природа. Начиная с земли: в
саду она была жирная, черная, богатая перегноем от множества листопадов. Эти
листопады он наблюдал из года в год с неистощимым интересом: ни один не был
похож на другой. Менялись цвета, осанка деревьев, и листья летели по-разному; в
ветер косо, стремительно, а в тихую погоду кружась и планируя. Глядя на их
кружение, он вспоминал теорию плоского штопора, над которой работал, когда он
еще был молод и авиация - молода. Основным состоянием сада было ожидание. Осенью
деревья теряли листья, готовясь к зиме, а зимой костенели и мерзли, стуча
обглоданными ветками, жалуясь на бездолье; грачиные гнезда их угнетали, черными
шапками топорщась на стыках ветвей. Под ними на ноздреватом нечистом снегу
вразброс лежали крылатые семена; сама эта крылатость была ожиданием. И в самом
деле, чем черней становился снег, тем ближе весна. И вот приходила весна, и сад
пробуждался к жизни, чуть покрывался зеленым пухом, прозрачным, как первый мазок
кисти на грубом холсте. А летом все разворачивалось, темно-зеленое, и
безоглядно, пиршественно шло к увяданию. Белесыми облаками обметывались тополя,
заметая землю легким, бродячим пухом. …Тополиный пух - память о смерти. Там, на
последней даче, тоже пушили тополя. Стол стоял на террасе, по нему бродил пух.
Нина Филипповна, подобрав со стола горсточку пуха, сжала его невесомыми пальцами
и сказала, чуть-чуть усмехнувшись: - А до будущего тополиного пуха не доживу.
Разжала пальцы, подула на пух, и он разлетелся. Энэн забормотал что-то
стандартно фальшивое: - Ну что ты, тебе уже лучше, скоро поправишься… Так
советовали друзья и врачи: лгать, поддерживать бодрость. Он и лгал, но
получалось это у него плохо. А она знала, что умирает, и знала, что ей лгут.
Каждый раз потом, когда цвели тополя, он видел перед собой парящую в воздухе,
косую, легкую усмешку Нины, ясно говорившую: "Зачем лгать? Умру". Дача была
снята по совету врача не слишком далеко, в одном из тех подмосковных поселков,
которые вот-вот будут поглощены растущим городом, но пока что зелены, погружены
в тишину, разве что кричат по утрам петухи. Дряхлый, деревянный, чешуей
облупившийся дом; терраса с каменными ступенями, сквозь которые росла трава;
небольшой, сыроватый, но зеленый участок. Целое долгое лето он мучительно
наблюдал, как она гасла, переставала быть. Целыми долгими днями она сидела в
шезлонге под вишнями, с каждым днем желтея, ссыхаясь, суживаясь. Как четко
проступают кости черепа на лице обреченного! Нет, он не верил в ее обреченность,
несмотря на ни что. Пахла зелень, пели птицы, Дарья Степановна тихо гремела
кастрюлями в кухне; время медлило, торопилась болезнь. В начале лета вишни
цвели, Нина сидела, осыпанная лепестками. Когда цвет опал, появились зеленые
шарики по два на сдвоенной ножке. Понемногу они росли и краснели, а когда
покраснели совсем, Нине было уже трудно дышать. И все же смерти так скоро никто
не ждал, даже лечащий врач, видевший ее накануне. Внезапно ей стало плохо,
сказала: "Это конец". Вызвали неотложную, отвезли в больницу, но поздно - умерла
на другой день. …Тут в воспоминаниях пробел. Нет, не пробел, а яма, провал -
разве можно назвать пробелом черное? Кто звонил, распоряжался, заказывал машину?
Кто его самого отвез в город? Полная неясность, память черна. Он даже не помнил,
на машине ехал или на электричке. А ведь должны были бы сохраниться воспоминания
хоть бы о деревьях, которые мчались мимо. Поразительно, как выпадают из памяти
самые страшные, важные минуты. Может быть, это защитная реакция организма? Вряд
ли, потому что Нину в гробу он уже помнил. Она лежала, лишенная красоты и
торжественности мертвых, даже в этом судьба ее обделила. Потом, уже осенью,
приехав с Дарьей Степановной за оставшимися на даче вещами - собственно говоря,
ему незачем было ехать, сам напросился, - он еще раз оглядел участок,
неузнаваемый, засыпанный мертвыми листьями, пронизанный криком ворон, и проклял
его за то, что он убил Нину. Если б не эта дача, она возможно, была бы еще жива,
хотя доктор говорил "вряд ли". Нагрузили машину, поехали, он - в кабине шофера,
мимо мелькали деревья, это он помнит точно. Дарья Степановна уехала электричкой.
У шофера была лиловая футболка. Странно, пустяки такие помнятся, а на важное -
провал. Прошло уже немало лет без Нины, горе сгладилось, воспоминание уже не
рвет сердце, а, задетое, звучит музыкой. Даже что-то отрадное, как ни странно,
есть теперь в этом воспоминании. Сладкое горе. Тогда, на поминках, незнакомая
старушка сказала ему: "Горе твое не навек, пройдут года, и прорастет оно
солодом". Так и есть, проросло. Но и теперь еще, просыпаясь ночью, он иногда
слышит дыхание Нины на соседней кровати. Самой кровати давно уже нет (вынесли,
подарили, продали!), но столик, стоявший между кроватями, цел и в полусне легко
себе представить, что там, за ним, - Нина. За стаканом с позвякивающей ложечкой,
за флакончиком валокордина, за подвижными полосами света… Ночью дом сотрясается
идущими мимо грузовиками - это от них звенит стакан, кочуют полосы света. Хорошо
бы сейчас уткнуться лицом в подушку жены, почуять тот особый, прелестный запах,
который всегда, с юности, был ей присущ. Словами этот запах описать невозможно.
Припомнить его усилием мысли тоже нельзя. Какой он был? Сладковатый и странный?
Мало этого. С чуть уловимой горчинкой? Верно и это, но мало и этого. Может быть,
перец? Ваниль? Левкой? Нет, не то. Он всю жизнь был особо чувствителен к
запахам. "Талантливый нос!" - говорил про него отец, невысокий, обожаемый
человек; об отце отдельно, сейчас о запахах. Николай Николаевич - тогда еще Коля
- обладал исключительным обонянием. Например, мог по запаху различать подушки -
какая чья. Сестры Надя и Люба выкладывали перед ним на диване все подушки,
которые были в доме, завязывали ему глаза (иногда - ой - с волосами вместе), а
он вслепую распознавал: "Мамина, папина, твоя…" Теперь ему хотелось до боли
душевной узнать по запаху подушку Нины, отличить от своей. Но подушки не было.
Он тогда роздал очертя голову все вещи умершей - платья, белье, постель, - о
идиот! Фотографии сохранил, а вещи с их запахом отдал. Фотографии мало были
похожи, да она и не любила сниматься. Теперь ему нужно было напрягать память,
чтобы увидеть Нину, свою жену. Девушкой она была стройна, голубоглаза, с двумя
белокурыми косами на груди. Да, именно на груди, не на спине запомнил он ее
косы. Заплетенные от висков (такая была мода), ничем не перевязанные, вольно
кинутые на грудь. Бледноватое лицо, узко сходящееся треугольником книзу. Милая
родинка на щеке. Выражение лукавой готовности к счастью. Сообщество
пользователей сети Интернет в России, насчитывавшее в 2000 году 2,5 млн.
человек, в 2003 году достигло 8,8 млн. или около 8 % населения. По прогнозам
аналитиков в 2010 году эта цифра будет не менее 26 млн. Сколько среди них
интернет-зависимых? И правильно ли понимать интернет-аддикцию как некую
маниакальную привязанность? Технологической основой "информационной революции"
служит формирование информационных сетей, обрабатывающих все возрастающее
количество информации. Благодаря этим сетям, любой из нас в любой точке мира и в
любое время может получить необходимую информацию и пообщаться. Но бурное
развитие технологий и лавинообразно растущий поток информации, "выливающийся" на
пользователей Сети, таят в себе скрытую угрозу. Времяпрепровождение в Сети может
стать настолько притягательным, что у человека вырабатывается нездоровая
привязанность или зависимость от интернета. Это явление получило название
интернет-аддикция. Для его обозначения уже появились образные русскоязычные
термины: "нетоголик", "интернетоман" или "интернет-аддикт". В самом общем виде
зависимость от интернета проявляется в том, что люди предпочитают "виртуальную"
жизнь "реальной", проводя в первой до 18 часов (и даже более) в день. Истинные
интернетоманы - люди, утратившие способность контролировать свое время в Сети.
Оно уходит на серфинг, игры, покупки, участие в форумах и чатах, банальное
блуждание по сайтам, наконец. У этой категории пользователей на Сеть в среднем
затрачивается в 10 раз больше времени, чем на работу или учебу. Но, как
показывает статистика, для большинства российских интернетчиков эта проблема
пока не актуальна. Обсуждение феномена интернетомании началось в 1994 году,
когда доктор Кимберли Янг разработала и поместила на свой сайт специальную
анкету и вскоре получила почти 500 ответов. Авторы 400 из них были признаны,
согласно выбранному критерию, зависимыми от интернета. Затем в 1997 - 1999 годах
были созданы исследовательские и консультативно-психотерапевтические веб-службы
помощи зависимым от интернета. А в 1998-1999 гг. были опубликованы первые
монографии по этой проблеме. В настоящее время интернет-аддикция еще не признана
заболеванием. Хотя, по данным различных исследований, зависимыми от интернета
сегодня признают себя от 2 до 10 % пользователей. Специалисты расходятся во
мнениях, следует ли относить ее к числу самостоятельных психических расстройств,
считать побочным продуктом маниакально-депрессивного психоза, или нарушением
управления импульсами. Именно в число последних врачи традиционно включают
гэмблинг - патологическую страсть к азартным играм, которая по своим проявлениям
весьма схожа с интернетоманией. Доктор Джон Грохол подчеркивает, что многие люди
проводят почти все свое время, или большую его часть, за просмотром
телепрограмм, чтением книг или за работой. Они полностью игнорируют семью и
социум, но никому не приходит в голову приравнивать телезависимость,
привязанность к чтению, трудоголизм, наконец, к шизофрении или хронической
депрессии. С этих позиций даже несколько глупо придавать зависимости от
интернета так много внимания. В этом свете она является лишь одним из способов
ухода от повседневных проблем. В то же время, как обнаружили исследователи
Yankee Group, в тех домах, где есть доступ в интернет, телевизор смотрят гораздо
меньше. Действительно заслуживает внимания установленный факт, что, хотя
интернет-зависимость не приводит к разрушению организма, срок ее формирования
весьма краток. Так, по данным К. Янг, 25% интернетоманов приобрели зависимость в
течение полугода после начала работы в интернете, 58% в течение второго
полугодия, а 17% вскоре по прошествии года. Зависимость, как правило, замечают
родные и близкие интернетомана по изменениям в его поведении, распорядке дня и
т. п. Исследователи отмечают, что большая часть интернет-зависимых пользуется
сервисами интернета, которые связаны с общением. А остальных привлекают в
основном информационные услуги Сети. Российский врач-психиатр, психотерапевт В.
А. Бурова считает, что интернет притягателен в качестве средства ухода от
реальности за счет возможности анонимных социальных интеракций. Особое значение
здесь имеет чувство безопасности и сознание своей анонимности при осуществлении
интеракций, включая пользование электронной почтой, чатами, ICQ. Во-вторых, это
возможность для реализации каких-то представлений, фантазий с обратной связью, а
также чрезвычайно широкая возможность поиска нового собеседника,
удовлетворяющего практически любым критериям. И последний пункт - это
неограниченный доступ к информации - так называемый "информационный вампиризм".
Во мнении, что основная причина интернет-зависимости - жажда общения, сходятся
практически все специалисты. Доктор Грохол, кроме того, считает немаловажным
фактором притягательность непознанного и неизведанного для новичков в Сети или в
новой онлайновой активности. Приведенная ниже таблица иллюстрирует, как
формируется зависимость в случае, если человек "застревает" на первой ступени,
характеризуемой эйфорией от работы в Сети. Возможно, ему понадобится помощь,
некий импульс, чтобы, пройдя через вторую ступень ("разочарование"), добраться
до третьей, "сбалансированной", ступени. В ходе детальных психологических
исследований добровольцев, доктор Натан Шапиро из Института мозга и его коллеги
выяснили, что у законченных интернетоманов, как правило, проявляются пять
сопутствующих психических отклонений. Чаще всего, это маниакально-депрессивный
психоз, депрессия, алкоголизм, либо нарушение управления импульсами. Впрочем,
далеко не все психиатры, психологи и социологи считают, что чрезмерно длительное
пребывание в Сети есть что-то аномальное. "Это очень полезно для некоторых людей
- проводить в интернете много времени для работы, учебы и в качестве отдыха",
сказал Джеффри Коул, руководитель Лос-Анджелесского центра общественных сношений
при Калифорнийском университете в Беркли. Напрашивается вывод, что большую
озабоченность так называемой интернет-зависимостью проявляют именно западные
специалисты. Российские ученые склонны считать, что интернет предоставляет массу
возможностей не только что-то потреблять, но и что-то делать. По мнению
последних, он позволяет человеку самовыражаться даже в том случае, если со
стороны эта деятельность выглядит пустой тратой времени. То есть в разговоре об
интернет-аддикции, скорее всего, речь может идти о зависимости от
информационного потока, но не от самого интернета. "Моя научная журналистика
стоит на царских костях". - Как Вы, биолог, пришли в научную журналистику? с
чего всё начиналось? - Началось по воле случая, в 1993-м. Одному из тогдашних
музыкальных ведущих "Эха Москвы" понадобились записи Ива Монтана, и он обратился
за этим к слушателям, одним из которых была я. У нас дома, сколько я себя помню,
лежали виниловые пластинки - концертные записи Ива Монтана, привезенные моим
дедушкой из Парижа в год моего рождения, 1956-й. Я предоставила их для
подготовки радиопередачи об Иве Монтане. Так я познакомилась с тогдашней
редакцией "Эха", которая сидела на Никольской, напротив ГУМа. Узнав, что я -
биолог, т. е. "естественник", мне предложили делать коротенькие биографические
рассказы о разных выдающихся ученых-не гуманитариях, о которых сообщал
ежедневный радиокалендарь. О гуманитариях было кому рассказывать, а вот за
"естественников" никто в редакции не хотел браться. Я взялась. Тогда, как и
сейчас, в качестве внештатного сотрудника. И это был эпизод. Никакого плавного
перехода к научной журналистике он за собой не повлек. Ошибочно предполагать,
что кто-то мне сказал: "Приходите, Марина, на "Эхо Москвы", будете там научным
корреспондентом или обозревателем". К научной журналистике нужно было еще
подобраться. Но вскоре после того случайного начала "Эхо" стало расширяться,
появились вакансии, и я приняла решение уйти из НИИ. Шел 1994 год, и все, кто
был в то время в науке, поймут мои мотивы. Они были исключительно финансовыми.
Хотя не только. Был кризис идей, исследовательских перспектив, массовый отъезд
коллег, напоминающий эвакуацию… И вот я оказалась на "Эхе" в качестве
координатора Службы культуры. Делать приходилось все: принимать звонки,
отправлять факсы, распределять корреспондентов, вести прямые эфиры, в прямом
эфире вести выпуски новостей культуры, ходить на мероприятия как корреспондент,
а вечером убирать комнату, в которой толпились сотрудники Службы культуры. Всё
это, естественно, не имело к науке никакого отношения. Хотя я с первого дня
видела пустую "научную нишу", и в редакции, и соответственно в эфире "Эха" и
понимала, что надо как-то это использовать. Но особых усилий не предпринимала.
Поворотный момент наступил весной 1995-го. Покойный Лев Львович Киселев, мой
добрый знакомый, зная, что я "держу руку на пульсе" событий в науке, пригласил
меня на конференцию по геному человека в Черноголовку. И там в числе прочих
выступал Павел Иванов со свежайшими данными по идентификации царских останков,
найденных под Екатеринбургом в 1992-м. Вернувшись в Москву, я с восторгом
рассказала об этом Сергею Бунтману, он загорелся и попросил меня привести
Иванова к нам в эфир. Павел Леонидович пришел, эфир вели мы с Бунтманом на пару,
я в качестве "переводчика" с научного языка на обывательский, хотя Иванов и сам
говорит прекрасно, но тогда мы как-то все вместе продемонстрировали, что наука,
рассказанная по радио, может быть интересна. Как я иногда иронизирую, моя
научная журналистика стоит на царских костях. Именно после этого эфира
руководство радиостанции предложило (или разрешило - уже не помню, чья была
инициатива) вести мне свою научную программу. Ее я делала в свободное от
основных обязанностей координатора Службы культуры время, т. е. преимущественно
глубоким вечером. Она называлась "Симбиоз" (подразумевался симбиоз науки и
радио), длилась около 15 минут и просуществовала около полутора лет. Из нее
потом вырос мой "Научный альманах", а от него отпочковался "Гранит науки". - В
этом году программе "Гранит науки" исполнилось 13 лет и вышло 3380 выпусков.
Менялся ли формат этой передачи, видятся ли какие-то изменения в будущем? Стоит
ли ожидать увеличения длительности эфира? - Самое удивительное, что не менялось
даже музыкальное оформление программы, это, кажется, беспрецедентный случай на
"Эхе". Ничего не менялось с первого дня - тот же 3-минутный формат все 13 лет.
Время выхода в эфир смещалось, но и то как-то незначительно. Что будет дальше -
сказать трудно. Руководство планами не делится, тем более с внештатным
сотрудником. - Не раз приходится слышать, что на "Эхе" слишком мало науки: мало
интервью с учеными, мало научно-популярных передач (пожалуй, Ваша - единственная
и редкие появления ученых в других программах). В чем причина? Руководству наука
не интересна? - Я согласна, что ученые звучат на "Эхе" крайне редко. Хотя лично
я знаю, что есть запрос на научную информацию, на выступления ученых, и запрос
этот исходит от самых разных категорий слушателей. Иными словами, целевая
аудитория таких программ, на мой взгляд, огромна. Но, видимо, место в эфире
ограничено, и приоритет отдается политике (в широком смысле, включая "социалку"
и экономику) как более насущной проблеме. На это я повлиять не могу. - Плюсы и
минусы работы в радиожурналистике? - Раньше мне казалось, что радио - это
инструмент моментального реагирования и в этом его преимущество. В общем случае
- возможно, но в науке, научной журналистике, которая не терпит спешки, ситуация
во всех жанрах и форматах одинакова. Везде нужна вдумчивость, нужна проверка
данных, а также лаконичность - ввиду ограниченного времени в эфире и
ограниченного пространства "под науку" в печатных изданиях. И потому по большому
счету неважно, где быть научным журналистом - на радио, в газете, в журнале или
на телевидении. Я вот последний год сотрудничаю с программой "Контекст" на
ТВ-канале "Культура", и особой разницы между выступлением на радио или в
телевизионной студии не вижу. - Сколько лет Вы уже работаете в "Поиске"? Менялся
ли формат Вашей деятельности? - С "Поиском" я без малого 10 лет, сотрудничество
началось, что называется, по дружбе, и все эти годы оно в основном заключается в
перепечатке тех текстов "Гранита науки", которые редакция отбирает из моего
еженедельного комплекта. Делается это в рамках договора с руководством "Эха
Москвы". Но время от времени я пишу что-то специально для этой газеты, и тоже
как внештатный автор. Работа в газете научного сообщества имеет свои
преимущества - лучше представляешь аудиторию. А минус такой работы в той же
аудитории - она ограничена в численности, невелика. - Какие проблемы научной
журналистики кажутся Вам наиболее актуальными? - Меня больше всего беспокоит
место научной журналистики на шкале общественных интересов, какой ее
представляет большинство главных редакторов общественно-политических изданий,
будь то газета, журнал или радио разговорного формата. Научная страница между
"Спортом" и "Погодой" - это неправильно, хотя все уже к этому привыкли. Но, с
другой стороны, ведь любая журналистика, не только научная, - вторична. Она
отражает положение той области человеческой деятельности, которую освещает. Пока
наука и люди науки остаются не то что на периферии, но вообще за пределами
истеблишмента, научной журналистике придется довольствоваться своим скромным
местом. Но научному журналисту нужно радоваться, если у него есть целых 3 минуты
на радио, целых 5 минут на телевидении, своя колонка в газете или в
интернет-издании. Вопросы задавала Наталия Демина. Интервью Медведева "Файнэншл
Таймс" интересно разве что в том отношении, что отсутствие информации - тоже
информация. Что хочет показать Медведев? Я - закрытый. Я - юрист, "подловить"
меня на словах невозможно. Я умею отвечать так, что никто не прицепится ни к
чему. И это правда. Пока что Медведев обещает одно, о чем и говорилось, - не
будет резких движений ни в чем. Ни кадровых (самых наглядных), ни
идеологических, ни экономических. Великой энергетики, ни дуболомской, ни
созидательной, не чувствуется. Осторожный стиль - впрочем, сама эта осторожность
уже есть перемена стиля. Кончились "обрезания соплей", "шакалы Чацкие" и т. д.
Вот, пожалуй, единственная ЗРИМАЯ перемена. Об остальном - гадайте. Мечтать не
вредно. Знаковый вопрос: отпустят Ходорковского? - "Есть суд и процедура".
Расширят ли свободу СМИ? - "Есть закон о СМИ". Будет ли борьба с коррупцией? -
"Разумеется, разве по закону разрешено брать и давать взятки? Нет, не разрешено.
Значит, по закону надо преследовать". Не придерешься. Не вдохновишься. Не
ухватишь, не проглотишь. Когда-то у советских диссидентов был, как известно,
лозунг "Соблюдайте СВОЮ Конституцию!". Как многие диссидентские лозунги, он был
или лжив, или наивен. Что значит "соблюдайте"? А вот вы, господа, докажите, что
мы ее НЕ соблюдаем! Дьявол в деталях. Где, кому, как вы это будете доказывать…
Законы превосходная штука, но соблюдение их БУКВЫ и ДУХА - далеко не одно и то
же. Как говорил еще один дипломированный юрист В. И. Ульянов: "по форме -
правильно, по существу - издевательство". Означает ли это, что "при Медведеве"
законы - скажем, политические или экономические - будут соблюдаться по букве, но
не по духу? Нет, не означает. Означает ли, что они будут соблюдаться и по духу и
по букве? Нет, не означает. Пока что Медведев почти ничего не сказал - толкуй,
как хочешь. Те, кто исходят из "презумпции вины" Медведева как любого
начальника, видят тут одно, а те, кто "любит любить" новое начальство, - другое.
Тем не менее, несколько выводов вполне очевидны. Та же осторожность означает -
отказ от (внутреннее психологическое неприятие Медведевым) шапкозакидательских
проектов. Как правило, это проекты не только глупые, но и агрессивные,
заточенные "назло" кому-то. Вот этого, похоже, Медведев не хочет. Может быть,
потому что он - не профессиональный политик-популист, а профессиональный юрист.
Т. е. привык "отвечать за базар", привык, что слова имеют определенный
ПРОВЕРЯЕМЫЙ смысл, а не являются просто эмоциями, передающими ненависть к врагам
и любовь к Вождю и рассчитанными не на разум, а на массовое заражение. И в той
мере, в какой это от него зависит, "стоны" начнут утихать. С языка павианов
имеем шанс перейти на человеческий - СЛОВА ОПЯТЬ ИЗОБРЕТЕНЫ. "Восторженную
гопоту павианов" могут начать сворачивать. Это - немало. Речь ведь идет не
только о наших местных якеменках. Речь и о махании руками в международных делах,
о махании языками в "Останкино", о тошнотворном агрессивном бахвальстве во всем
и т. д. Словом, речь о том, что многих людей максимально раздражает в нашей
демагогии (пропаганде), а многих - максимально вдохновляет. Речь о наиболее
НАГЛЯДНОЙ примете нашей политической "псевдожизни". Если от этого потихоньку
откажутся, то в реальной "материальной" жизни ничего не изменится, но моральная
атмосфера станет совсем иной. Изменится не уровень, а КАЧЕСТВО жизни. Не так уж
мало, повторяю. Второе. Медведев вполне определенно сказал, что Россия - страна
европейская. Он сказал это английской газете. Так, может, китайской он скажет,
что мы - страна "евразийская"? Не знаю, возможно. Но слова о Европе имеют для
него, должны иметь, куда более глубокий смысл. Европа политически - вполне
определенная ПРАВОВАЯ традиция. И вот в этой традиции Медведев ВОСПИТАН. Он,
разумеется, хорошо знает и русскую традицию "неприменения права", но для
42-летнего человека привычная интеллектуальная традиция значит очень немало.
Поэтому в той мере, в какой на нашем бездорожье может двигаться джип
европейского права, Медведев постарается его двигать. Все мои предположения
звучат так же скромно и буднично, как речи Медведева, которые я пытаюсь
толковать. Понятно, что от нового царя ждут гораздо большего. Хотелось бы понять
только - чего именно. В связи с этим у меня и вопрос. Не к Медведеву. Тот, что
хотел - сказал. Больше не расколется. Вопрос к оппозиции. Кроме "личных
отношений с Путиным" что еще есть в оппозиции? Что СИСТЕМНО хотела бы оппозиция
изменить в этой конкретной стране и в это конкретное время? Т. е. речь идет не
об утопиях (превратить Россию в Швейцарию, а народ в 140 млн либералов), а об
ИСПОЛНИМЫХ идеях. "Борьба с коррупцией", "независимость суда", "священное право
собственности" - все заклинания Медведев произнес. "Но надо же НА ДЕЛЕ, А НЕ НА
СЛОВАХ!" А - КАК? Какими средствами - вот вопрос к оппозиции. Если она
претендует на нечто большее, чем "Союз меча и орала". Конечно, жанр
зубоскальства - абсолютно законный и совершенно необходимый в любой нормальной,
живой стране. Но зубоскальство по любому поводу - не ПОЛИТИЧЕСКАЯ программа,
верно? "Поржать" над очередной глупостью власти (только почему одной власти? И
общества, и нас самих, и святого народа) - законное и необходимое дело, нет
вопросов. Но если, кроме этого, ничего придумать не удается (да и неохота,
честно говоря), то тогда не фиг себя величать "оппозицией", да еще и
"политической". Это все чудесно, может, это гораздо больше и лучше, чем политика
и политики. Только это - НЕ политика и НЕ политики. Мораль. Оппозиции -
поскольку часть ее претендует на прилагательное "политическая" - стоит заняться
прямым делом. Предложением системы политических ДЕЙСТВИЙ (выполнимых) для
изменения социальной, экономической, политической ситуации в России. Эту систему
предполагаемых действий надо соотносить с действиями/бездействиями Медведева и в
зависимости от этого определять свое отношение к нему. А ждать у моря погоды -
ждать слов и дел самого Медведева, чтобы на них реагировать слезами умиления или
слюной злобной насмешки - инфантильное поведение людей, которые в глубине души
знают, что они всего лишь капризно-оппозиционные дети. И слепые прозреют… Опыты,
проведенные специалистами Института мозга человека РАН, подтвердили
существование у homo Sapiens альтернативного зрения. Три года назад московский
ученый Вячеслав Бронников начал учить слепых видеть. Он разработал оригинальную
методику, позволяющую резко активизировать деятельность правого полушария мозга.
В результате за десять дней занятий Бронников развивал у своих подопечных навыки
так называемого прямого видения - слепые и слабовидящие люди оказывались
способны получать информацию об окружающем мире без использования глаз. Дети с
пороками зрения после специального обучения могли кататься на велосипедах,
играть в шахматы, читать книги. Слепой человек, как утверждают медики, видит
перед собой пелену. Между тем Светлана Кононец, ведущий специалист Международной
академии развития человека, занимающейся обучением людей по методу Бронникова,
утверждает, что люди, овладевшие навыками альтернативного зрения, видят белое
поле, а на нем - четкое изображение объектов, которые находятся перед ним. При
этом человек может удержать это изображение в своем представлении столько
времени, сколько ему нужно. Невероятно? Действительно, поверить в этот феномен
было трудно, и многие сочли Бронникова ловким шарлатаном. Однако не все
серьезные ученые с порога отвергли идею "прямого видения", или альтернативного
зрения. Научный руководитель Института мозга человека РАН Наталья Бехтерева
заинтересовалась опытами Бронникова. Особенно после того, как встретилась в
своем кабинете с одной из его учениц, 26-летней Ларисой N, лишившейся зрения в
8-летнем возрасте. На Бехтеревой было подаренное сыном ярко-красное шерстяное
мохеровое пончо. "Лариса, какого цвета моя одежда?" - спросила Бехтерева.
"Красная, - спокойно ответила та. А потом добавила: - А, может быть, синяя?" Под
пончо у Бехтеревой было надето темно-синее платье. "Я не всегда могу четко
определить цвет и форму, надо еще потренироваться", - заметила Лариса… И вот в
самом конце прошлого года в Институте мозга человека был проведен уникальный
эксперимент. К исследованиям привлекли семерых подростков с нормальным зрением,
предварительно прошедших подготовку по методу Вячеслава Бронникова. Участие в
задуманном эксперименте зрячих людей позволяло сравнить работу мозга при
нормальном зрении и альтернативном. Эксперимент проходил в комнате при обычном,
естественном освещении. Лица испытуемых были закрыты черными масками из
непрозрачной материи. Участникам требовалось прочесть текст из предложенной
книги, брошюры, объявление. Все семь участников эксперимента легко читали в
маске любой предъявленный текст, лишь иногда делая паузы на незнакомых словах.
После этого испытуемым сообщили, что на экране компьютера будут появляться
буквы, цифры или знаки, которые нужно назвать. Кроме этого, на экран выводились
изображения различных предметов, о которых "незрячим" подросткам не было
известно заранее. Однако испытуемые справились и с этим заданием. Участники
эксперимента могли свободно передвигаться по комнате, обходя препятствия. С
целью дополнительной проверки результатов эксперимента директор Института мозга
человека РАН Святослав Медведев провел специальный опыт. Для одной из испытуемых
была изготовлена маска из термопласта - особо прочного материала, полностью
исключающего возможность "подглядывания". Исследование показало, что даже с
такой маской на лице человек был в состоянии видеть изображения на экране
компьютера. Таким образом, проведенные опыты подтвердили наличие альтернативного
видения. В ходе исследований ученые измеряли различные физиологические
параметры, электрическую активность мозга и пытались зафиксировать изменения в
мозговых процессах, происходящие в ходе "прямого видения". С помощью
электроэнцефалографа регистрация параметров мозга осуществлялась при
"включенном" и "выключенном" альтернативном видении, при мысленном
воспроизведении зрительных образов, при закрытых глазах, при открывании глаз.
"Мозг человека, - рассказывает Наталья Бехтерева, - отгорожен от внешнего мира
несколькими оболочками. Но мы научились регистрировать то, что происходит в
мозге за всеми этими оболочками. А происходит вот что: при "прямом видении"
информация совершенно явно поступает в мозг, минуя органы чувств. Возможно, что
формирование альтернативного зрения достигается за счет прямой активации клеток
мозга факторами внешней среды. Как это происходит - до сих пор не ясно". "Когда
мы снимали параметры при альтернативном видении и при обычном зрении, -
продолжает Наталья Бехтерева, - то уловили следующую картину: сигнал,
характерный для работы исследуемого явления, сохранялся у нескольких участников
и при нормальном зрении. То есть человек смотрел так, как ему было удобнее".
Кроме того, данные электроэнцефалограммы показали, что при включении "прямого
видения" у испытуемых изменялась биоэлектрическая активность мозга, появлялся
так называемый бета-ритм, который в норме едва просматривается. Бета-ритм
традиционно считается показателем возбудительных процессов. Иными словами, мозг
работал если не на пределе, то в усиленном режиме. В результате ученые сделали
вывод, что сегодня уже уместно говорить не столько о феномене, сколько о методе
альтернативного видения. Данные электроэнцефалограммы подтвердили перестройку
мозга на иной режим работы. Мозг испытуемых использовал так называемые
условно-патологические возбуждения. В ходе обычной работы зрения импульс от
рецепторов глаза поступает в задние отделы полушарий мозга, а при "включении"
альтернативного видения сигнал проходил нетрадиционным путем и приходил в
центральную часть мозга, где и распылялся. Наталья Бехтерева полагает, что
навыками "прямого видения" могут обладать люди, которые когда-либо были зрячими,
а потом потеряли зрение. По ее мнению, в полушариях мозга сохраняются когда-либо
увиденные образы, и импульс, поступающий извне, может их извлекать из
многочисленных ячеек и восстанавливать - таким способом осуществляется сличение
импульса и образа. Однако единого мнения о природе "прямого видения" пока нет.
Существует гипотеза, согласно которой оно осуществляется с помощью кожи. Прямых
доказательств этому нет, но есть косвенные. При развитии организма кожа
формируется из одной клетки с нервной системой. В обучении альтернативному
видению важным этапом является формирование навыка по сопоставлению ощущений
кожи с цветом и другими свойствами предметов. В природе известны случаи, когда
живые существа (некоторые морские беспозвоночные, бабочки) "видят" всей
поверхностью тела. Ученые считают, что в процессе освоения альтернативного
видения происходит переобучение мозга. "Мозг человека заранее готов ко всему, он
живет как бы не в нашем веке, а в будущем, опережая сам себя, - говорит Наталья
Бехтерева. - Что мы знаем на сегодня о тех условиях, тех принципах, на основе
которых реализуются не только возможности, но и сверхвозможности мозга человека?
Ответ простой: в обеспечении интеллектуальных сверхвозможностей важнейшую роль
играет активация определенных, а вероятно, и многих мозговых структур.
Сверхвозможности бывают исходные - талант, гений, при определенных условиях
оптимального эмоционального режима или в экстремальных ситуациях они могут
проявляться в форме озарения с изменением скорости времени. Но что самое важное,
сверхвозможности могут формироваться при специальном обучении, а также в случае
постановки сверхзадачи". "Можно, по-видимому, допустить, - продолжает Наталья
Бехтерева, - что в условиях сверхзадачи - формирования альтернативного зрения -
результат достигается действительно за счет прямого видения, прямой активации
клеток мозга факторами внешней среды. Однако сейчас это не более чем хрупкая
гипотеза. А, может быть, сами электрические волны мозга умеют "обыскивать"
внешний мир? Типа "радиолокаций"? А, может быть, всему этому есть другое
объяснение? Надо думать! И изучать!" АЛЕКСЕЙ МАКАРКИН. Как политиков делают
радикалами. Верховный суд принял решение о ликвидации Республиканской партии
России. Прокуратура приостановила деятельность Национал-большевистской партии и
обратилась в суд с просьбой признать эту организацию (и без того официально
лишенную партийного статуса) экстремистской. Крайне правый депутат Госдумы
Андрей Савельев предлагает создать новую партию, которую мог бы возглавить
белорусский президент Александр Лукашенко. Все эти события имеют одно общее -
они связаны со "вторым уровнем" российской партийной системы, который де-юре не
существует (или прекращает существовать - у республиканцев есть еще право на
обжалование судебного решения), но де-факто продолжает действовать. Вначале о
первом уровне. На нем находятся партии, прошедшие регистрацию. Это парламентские
партии ("большая четверка", сформировавшаяся после региональных выборов 11
марта) плюс СПС с "Яблоком" плюс несколько спойлеров, которые должны отбирать
голоса у более сильных партий. Правда, есть еще зеленые и умалатовская Партия
мира и согласия, которые не являются ни кандидатами в парламент, ни спойлерами.
Быть может, именно из-за них своего поста лишился глава Росрегистрации Сергей
Мовчан, которого, как утверждает пресса, упрекали в сохранении на политическом
поле "ненужных" партий. На втором уровне стоят те, кто не прошел через сито
Росрегистрации, но в отличие от явно "диванных" партий не собирается послушно
прекращать свое существование. Новое законодательство о партийной системе
действительно положило конец целому ряду никем не востребованных проектов,
которые не имели за собой ни идеологии, ни реальных региональных отделений, ни
значимых лидеров. Исчезновения каких-нибудь "истинных" или "народных" "патриотов
России" почти никто и не заметил. Однако они в любом случае через несколько лет
завершили бы свою не слишком славную историю - без применения таких
сильнодействующих средств, как повышение минимальной численности членов партии с
10 до 50 тысяч человек. Более того, есть серьезные основания полагать, что
нормальная проверка показала бы, что в составе этих партий не было не только 50,
но и 10 тысяч реальных членов (а остальные партийцы были представлены лишь
своими паспортными данными). Однако наряду с виртуальными партиями под действие
новой версии закона подпали и вполне жизнеспособные политические силы, имеющие
сторонников в регионах, идеологические приоритеты, известных деятелей в своих
рядах. Проблема в том, что они недостаточно контролируемы и с трудом вписываются
в иерархическую систему власти. Более того, они имеют определенный электоральный
потенциал. Их результаты на выборах были невысоки, но политические процессы
иногда приобретают непредсказуемый характер. Кто, к примеру, мог предположить,
что из маленьких интеллигентских групп типа Московского народного фронта в конце
80-х за пару лет вырастет широкое демократическое движение, кандидаты которого
выиграют выборы в Москве и Петербурге. Что академик Сахаров меньше чем за три
года из горьковского ссыльного превратится в народного героя. Что партия
малоизвестного юриста Жириновского спустя три с половиной года после своего
создания выиграет первые "списочные" выборы в Государственную думу. Отсюда и
желание власти подстраховаться на случай ухудшения для нее политической
конъюнктуры. В результате оказались зачищены республиканцы, возглавляемые
известным либеральным политиком Владимиром Рыжковым. Они доказывали, что
регистраторы пристрастны по отношению к ним, вместо 56 тысяч членов партии
насчитав только 38. Принесли с собой в суд даже списки партийцев, которые можно
было бы проверить и сделать собственные выводы. Однако суд встал на сторону
регистраторов, не подвергая сомнению их аргументы и отвергнув доводы партии;
причем сделал это в кратчайшие сроки. "Зачищается" и другая партия - Российская
коммунистическая рабочая - леворадикальная политическая сила со своей историей,
традициями, сторонниками, которую, однако, нельзя считать экстремистской
(подобные партии нормально существуют во многих европейских странах). Сейчас ее
ждет такой же процесс ликвидации, что и республиканцев. Столь же печальная
перспектива ждет и возможные новые политические проекты - с той лишь разницей,
что их просто не зарегистрируют. Например, те, что могут претендовать на
электорат "Родины" и куда могли бы войти такие популярные политические фигуры,
как Сергей Глазьев и Дмитрий Рогозин. Понятно, что белорусский президент не
возглавит российскую партию - информация об этом, видимо, носит сугубо
пиаровский характер ("партия Савельева" вряд ли могла бы заинтересовать СМИ;
"партия Лукашенко" - совсем другое дело). Но в эту партию вполне может прийти
Рогозин. Впрочем, и в этом случае у нее чисто символические шансы быть
зарегистрированной. Такие же, как, к примеру, у партии Касьянова, если она будет
создана. Таким образом целый ряд политических сил страны вытесняется из
электоральной политики в уличную, маргинализируется и, следовательно,
радикализуется. И объективно сближается с такими ультрарадикалами, как НБП,
которые сейчас выдвигают общедемократические лозунги, но еще недавно
скандировали "Сталин - Берия - ГУЛАГ". И нет никаких серьезных оснований
полагать, что они принципиально отказались от этих лозунгов. Однако в результате
общего "зажима" партийной системы лимоновцы оказались на том же "втором уровне",
что и политические силы с совершенно иной генеалогией. И, следовательно,
происходит вполне логичное сближение "товарищей по несчастью", для которых
приоритетным становится принцип "против кого дружить". И если омоновцы хватают
лимоновцев (а после решения прокуратуры у них прибавилось для этого законных
оснований), то теперь им сочувствуют не только идейные сторонники, но и многие
либералы, которые в конце 90-х годов считали членов НБП фашистами (и имели для
такой оценки все основания). Когда-то царское правительство, устраивая
одновременные гонения на мирных земцев и ультрарадикальных социалистов,
способствовало сближению различных оппозиционных сил. Точно так же, как оно
слабо различало профсоюзных активистов-меньшевиков и фанатичных большевиков.
Даже умеренно-либеральная кадетская партия не была тогда официально
зарегистрирована. А за принадлежность к ней государственных служащих могли ждать
неприятности (при том, что членство в "Союзе русского народа" или, скажем, во
Всероссийском национальном союзе, напротив, могло способствовать карьере). И все
ради того, чтобы обеспечить стабильность режима, максимально обезопасить его от
нежелательных участников политического процесса. Результат подобного
охранительного курса хорошо известен. Лженаука всегда сопутствовала науке, и
вряд ли когда-нибудь эта ситуация изменится. Различные разновидности лженауки,
многократно разоблаченные и осмеянные, неизменно возрождаются в подновленном
виде, как это прекрасно видно на примере астрологии. Коренясь в свойствах
человеческой природы, лженаука, по-видимому, так же принципиально непреодолима,
как преступность или наркомания. Тем не менее, как и в этих двух случаях,
общество в целях самосохранения должно постоянно бороться с феноменом лженауки,
чтобы удерживать его в допустимых рамках. Разумеется, в демократическом обществе
не может быть запретов на высказывание даже бредовых идей. Никто также не может
препятствовать гражданину свободной страны в его желании быть обманутым
прорицателями или псевдоцелителями (хотя лицензионный контроль за деятельностью
последних всё же необходим). Но и отнимать деньги у граждан и государства для
оплаты заведомо бессмысленных проектов тоже никто не вправе. Именно на этих
позициях стоит Российская академия наук, по инициативе В.Л. Гинзбурга
образовавшая в 1998 г. при своем Президиуме Комиссию по борьбе с лженаукой и
фальсификацией научных исследований, бессменным председателем которой является
академик Э.П. Кругляков. Комиссия ставит своей задачей прекращение
бесконтрольного финансирования лженауки государством и с этой целью добивается
непременной официальной экспертизы любых масштабных государственных проектов в
области науки и техники. Неудивительно, что граждане, имеющие явные "заслуги" в
создании лженаучных теорий, используют любую возможность для охаивания
деятельности Комиссии. Но иногда о ее ненужности пишут и серьезные ученые. Самая
свежая из таких публикаций - статья Леонида Медведева, опубликованная 8 ноября
2011 г.в ТрВ-Наука (№ 91) под заголовком "ученые - тоже люди". Ничто
человеческое, стало быть, им не чуждо, а ведь в природе человека заложено
свойство ошибаться: errare humanum est. Вот и эта статья кишит фактическими
ошибками, причем начинается она с ошибок непростительных. Процитируем ее первые
строки: "Знакомясь с перипетиями отношений между академиками РАН и В.И.
Петриком, всё более убеждаюсь, что из виду уходит главное. Точнее, оно
подменяется второстепенным, недоказуемым, неопределенным и, следовательно,
неподсудным: моральным обликом изобретателя, странными экспертизами,
фантастическими суммами, которые он будто бы заработал (или собирается
заработать) на нанофильтрах, будто бы покровительством спикера Государственной
Думы и тому подобными деталями. Всё это уже было и произойдет еще много-много
раз. Петрик - Казначеев - Грабовой - Кашпировский - Гаряев - это явления из
разряда вечных. На самом же деле проблема "РАН - Петрик" лежит совсем в иной
плоскости. По крайней мере, много глубже и шире. Во-первых, бороться следует за
научность и рациональность, а уж потом против В.И. Петрика. Общеизвестно, что
это далеко не одно и то же". Итак, автор в сущности утверждает, что РАН борется
не за научность, а против Петрика ("облико морале" коего неподсудно); что его
напрасно обвиняют в намерении заработать фантастические суммы, причем "на
нанофильтрах";что его напрасно обвиняют в пользовании покровительством спикера
Госдумы и что все обвинения в адрес злосчастного Петрика основаны на "странных"
экспертизах. И получается у Л. Медведева, что борьба с Петриком не имеет ничего
общего с борьбой "за научность и рациональность". Все эти утверждения - ложны
(приходится надеяться, что речь идет не о сознательной лжи, а о результате
полной неосведомленности автора в истории петрикиады). Мы не будем здесь вновь
излагать хорошо известные факты этой истории,краткое описание которой дано,
например, в статьях Э.П. Круглякова (в бюллетене № 7) и Е.Б. Александрова (в
бюллетене № 9 "В защиту науки"), к которым мы и отсылаем читателя. Они доступны
на сайте РАН и - в более удобном для пользования виде - на сайте [2]). Л.
Медведев осуждает "бесхитростную" оценку Кругляковым поступка академиков,
рассыпавшихся в комплиментах Петрику (дескать, хотели примкнуть к
финансированию), и предлагает толковать событие "с несколько иными нюансами".
Ей-богу, никаких нюансов тут нет - всё то же "бабло", и в том же ракурсе! И,
ей-богу, грех называть Петрика "чудаком"! Впрочем, успешное взятие этим
"чудаком" в качестве соавтора председателя Государственной Думы РФ - это,
конечно, весьма чудесное чудачество. Заметим еще, что Л. Медведев, говоря о
Петрике, пишет о его "нанофильтрах" в контексте псевдонауки, подверстывая,
например, нанофильтры к "торсионным полям" и к "фантомному геному". Между тем
многоплановая критика этих фильтров всегда лежала сугубо в области их
потребительских свойств (эффективность, стоимость, соответствие объявленным
параметрам, потенциальная опасность…). Никто не обвинял эти фильтры в
лженаучности (если оставить в стороне рекламные и вздорные заявления о том, что
фильтры заполнены графеном). Лженаука в широкой палитре "открытий" Петрика,
разумеется, встречается, но тема "нанофильтров" к ней не относится. Впрочем,
специалисты по очистке воды относятся к "нанофильтрам" Петрика не столь
толерантно (см., например, комментарий к статье Л. Медведева на сайте
ТрВ-Наука). Далее Л. Медведев критикует РАН за терпимость к заблуждениям своих
членов при нетерпимости к прегрешениям представителей науки из других
корпораций. И тут он несправедлив и непоследователен. Например, он обвиняет
Отделение истории РАН в игнорировании завихрений А.Т. Фоменко. "Однако
любопытно, что при этом Отделение истории РАН не высказало публично отношения к
его историческим трудам, впрочем, может, я его просто не видел". Так, может
быть, сначала нужно было посмотреть, прежде чем удивляться? Отделение истории
неоднократно совершенно определенно характеризовало построения А.Т. Фоменко - и
эти определения опубликованы! Точно так же, вопреки мнению Л. Медведева,
неоднократно члены нашей Комиссии писали и о странных работах В.П. Казначеева и
др. (См., например, статью Э.П. Круглякова "История одного интервью" в бюллетене
№ 1). Непоследователен автор и в призывах не обращать внимания на заблуждения
ученых, имеющих очевидные достижения в своей профессии. Ведь не прощает же он
исторические бредни успешному математику академику А.Т. Фоменко! И, наконец,
автор простодушно укоряет академика Э.П. Круглякова, который, во-первых,
признался, что не читал заметки автора, а во-вторых, никак не отозвался на
посланную автором книгу. Прошло лет десять - стоит ли пространно об этом писать,
обнаруживая свою столь глубокую личную обиду? Сегодня лженаука, особенно
прикармливаемая государством, - это не просто прибежище безобидных маргиналов от
науки. Это реальная опасность для науки, образования и, тем самым, для общества
в целом. Бороться с ней - дело неблагодарное, но необходимое. Публичные
дискуссии сторон постоянно переходят во взаимные обвинения с использованием
одних и тех же ярлыков. Так, представители "нормальной" науки приводят
пресловутую "лысенковщину" в качестве образца агрессивной лженауки с
политической подкладкой. В ответ они получают обвинения в том, что именно
Академия наук СССР была ответственна за гонения на генетику, поскольку Лысенко
был ее членом, а нынешняя борьба РАН с лженаукой называется новой
"лысенковщиной" и "новым походом инквизиции". В прошлом году именно последнюю
формулировку использовал, защищая Петрика, лично начальник Думы (он же
председатель Высшего Совета партии "ЕдРо") Борис Грызлов, обвинив заодно
инквизицию в сожжении Коперника! Неразрешимость этих споров связана отнюдь не с
невозможностью проведения четкой грани между наукой и лженаукой - существуют
элементарные необходимые и достаточные признаки априорной ложности множества
широко пропагандируемых в СМИ современных "открытий". (Особенно четко эти
признаки формулируются в области точных наук, в частности в физике.)
Неразрешимость споров вызвана субъективной невозможностью признания сторонниками
псевдонауки своего фиаско, поскольку в случаях добросовестного заблуждения это
означало бы психологический крах, связанный с отказом от многолетних и безмерных
амбиций,а в случаях явного мошенничества могло бы повлечь за собой даже
уголовную ответственность. Эти обстоятельства обуславливают ожесточенность
сопротивления лженауки и ее агрессивность, в то время как мотивация к спору
противной (во всех смыслах…) стороны ослабляется естественным нежеланием
профессиональных ученых тратить время на бесплодные споры с фанатичными,
невежественными и зачастую недобросовестными оппонентами. В результате возникает
порочная ситуация, при которой все козыри оказываются в руках лженаук. Средства
массовой информации, падкие до сомнительных сенсаций, а то и просто купленные,
переполнены лженаучными измышлениями (см. особенно статьи Эрнста Мулдашева и
Савелия Кашницкого в "АиФ", рекордные по сказочности и глупости). Их статьи
позорят это популярное издание и полны клеветническими нападками на "косную
официальную науку", "препятствующую прогрессу и удушающую ростки нового". Но
заодно они подсказывают, что публикуемая в "АиФ" реклама лечебных средств -
такая же брехня (хотя и много опаснее статей) В то же время сама эта
"официальная" наука обычно может возразить лишь в своих собственных изданиях с
ничтожными тиражами вроде бюллетеня "В защиту науки". Вдобавок к этому адепты
некоторых наиболее активных сейчас направлений лженауки широко пользуются
наработанными в советский период связями в структурах обороны, госбезопасности и
разведки. Это оборачивается жестким лоббированием в Государственной Думе
проектов передачи государственного финансирования науки и образования в руки
носителей "новой науки", которые клятвенно обещают (вот уже лет 40!) вскорости
дать народу меч-кладенец, скатерть-самобранку, сапоги-скороходы, вечный
двигатель (того или иного рода)… Однако правомерно ли подвергать сомнению
свободу поиска? Можно ли лишать исследователя права на ошибку? Как можно
отличить предмет научного исследования от лженауки? Такие риторические вопросы
постоянно звучат при любом публичном обсуждении темы лженауки. Ее адепты и
защитники неизменно приводят исторические примеры непонимания современниками
истинных замечательных открытий и неверных прогнозов великих ученых прошлого
(обычно вспоминают Герца, Томсона, Резерфорда). При этом неявно предполагается,
что ситуация в науке третьего тысячелетия не отличается от таковой триста или
даже сто лет назад. Это глубокое заблуждение. Первые ученые шли по целине, когда
практически любая мало-мальски разумная гипотеза имела примерно равные шансы
либо подтвердиться, либо быть опровергнутой. С тех пор человеческая природа не
изменилась, людям так же свойственно ошибаться, однако в науке ситуация
изменилась радикально. Человечество накопило грандиозный объем знаний, которые
решительным образом ограничивают фантазии исследователей в интерпретации новых
открытий. Каждая новая гипотеза должна быть прежде всего увязана с уже
известными бесспорными законами и фактами. Именно такого рода "принцип
соответствия" позволяет без колебаний отвергать лженаучные притязания, такие,
как возникающие вновь и вновь прожекты производства даровой энергии "из
физического вакуума" и построения "безопорного движителя" (каковым является,
например, устройство, получившее прозвище "гравицапа", установленное на одном из
российских спутников и, в полном соответствии с законами природы, не сумевшее
изменить его орбиту, на что рассчитывали создатели гравицапы). Об этом
рассказывается в статье Э.П. Круглякова в бюллетене "В защиту науки" № 9, 2011,
который выйдет в свет в декабре. Ошибки практически неизбежно сопровождают любое
научное исследование, но ошибки ошибкам рознь. Бывают неизбежные ошибки,
связанные с неполнотой учета уже имеющегося знания о предмете, или рутинные
методические ошибки. С ними приходится мириться. А вот ложные гипотезы лженауки
связаны не с недостатком имеющихся знаний о предмете, а с игнорированием этих
знаний. Очень характерно для лженауки всех времен заявление об открытии новых
видов взаимодействия, новых частиц, новых сил. Но любая новая сила должна быть
увязана с уже известными. Например, нельзя ввести новое дальнодействие без
оглядки на необъятный наблюдательный материал в области небесной механики. При
этом сразу возникают непреодолимые ограничения на величину гипотетической новой
силы - она должна быть так слаба, чтобы ничего не изменить в картине мира в
пределах достигнутой точности наблюдений. Заметим, что требования "принципа
соответствия" не ограничиваются областью точных наук. Примером применения этого
же подхода может служить опровержение профессиональными историками и астрономами
экстравагантных и откровенно лженаучных построений А.Т. Фоменко. Верховным
судьей является мировое научное сообщество, опирающееся на непрерывно растущий
свод фактов и объективных законов природы - на накопленное коллективное научное
знание. И суд этот является достаточно безапелляционным. В науке (по крайней
мере в области точных наук) неприменим принцип свободы совести, позволяющий
каждому верить по-своему: наука живет знанием, а не верой. Точное знание
оставляет мало пространства для различных взглядов - наука не демократична.
Дискуссии в науке уместны на стадии гипотез. Дискуссии прекращаются, когда на
смену гипотезе приходит теория. Все новые проекты строительных предприятий
проходят экологическую экспертизу в Госкомгидромете - примерно треть проектов
возвращается на доработку. - Нельзя не сказать об опасной тенденции: борьба за
сохранение окружающей среды превращается иногда в борьбу против технического
прогресса. Во многих районах люди протестуют против строительства атомных
станций, новых заводов, химических предприятий. - Думаю, каждому человеку ясно -
невозможно в XX веке без промышленности, без ускорения научно-технического
прогресса. Такие "крайние" точки зрения надо рассматривать как призыв к
технологическому совершенству. Мне кажется, что это своеобразный протест против
недостаточного внимания министерств и ведомств к проблемам экологии,
пренебрежения "интересами" природы: нельзя же развивать новые мощности,
создавать новые производства там, где уже имеется их большая концентрация, да
еще с большими выбросами загрязнений. К сожалению, в промышленности велико число
установок без очистных сооружений. Крайне медленно разрабатываются малоотходные
и безотходные технологические процессы, экономическая заинтересованность в
природоохранной деятельности практически отсутствует. В условиях полного
хозрасчета и самофинансирования эти проблемы еще более осложняются. Выход один -
необходимо резко повысить производственную и экологическую дисциплину. Разве
кто-либо будет возражать против химкомбината, который не влияет на окружающую
среду?! Или против атомной станции, если полностью обеспечена безопасность ее
работы?! Значит, проблема в ином - в качестве нашей работы в широком смысле
этого слова, то есть качестве работы отраслей народного хозяйства и каждого
человека. - Огромное количество писем посвящено воде. В ряде районов страны
положение тяжелое. И. Тарачков из Москвы, Я. Валл из Актюбинска, Н. Смолянинов
из Саратовской области, О. Якименко из Ташкента, В. Копылов из Волжска, Г.
Еникеев из Одессы, А. Гвоздев из Минска, Г. Логинов, А. Быстров, В. Сташ - это
почта всего одного дня - пишут о трудном положении с водой. Как вы видите,
география весьма широкая. - В реки, озера, водохранилища и моря ежегодно
сбрасывается до 6,5 кубокилометров неочищенных сточных вод, а это ведь десятки
миллионов тонн вредных веществ. Страдают крупные реки, озера, моря. Ряд
небольших рек в промышленных районах превратился в сточные канавы. Нерационально
используются и природные ресурсы. Огромное количество отвалов, отходов растет.
Простите, что перебиваю, но за подобными примерами и ходить далеко не надо. Под
Москвой есть прекрасное Озернинское водохранилище. Совхоз "Прогресс" ведет
запашку полей до кромки воды, более того, пахота идет не параллельно берегу, а
вертикально, поэтому все химические удобрения моментально оказываются в воде. Их
концентрация в прошлом году была столь велика, что Москва вынуждена была
отказаться от использования этой воды. - Вот так "Прогресс" способствует
регрессу. А ведь это - нарушение законодательства, попросту говоря,
преступление. Бурно развиваемое орошаемое земледелие без обеспечения
необходимого водного баланса привело к ухудшению экологического состояния в ряде
крупных регионов страны. Экстремальное экологическое положение сложилось в
низовьях рек Сырдарьи и Амударьи в районе Аральского моря. В результате
безвозвратного изъятия практически всего стока этих рек объем воды в Арале за
последние 20 лет уменьшился на 54 процента, уровень воды ежегодно падает почти
на метр, соленость возросла с 9 до 24 граммов на литр, береговая линия на юге и
востоке отступила на 60 - 120 километров. Участились песчаные бури. Почвы в этом
регионе сильно засорены, население использует для хозяйственно-бытовых целей
неочищенную высокоминерализованную воду из рек и коллекторов мелиоративных
систем, что приводит к повышению заболеваемости. По этому вопросу сейчас
работает комиссия, готовятся конкретные предложения, хотя положение здесь
трудноисправимо. Серьезные проблемы имеются и в других регионах. Значительное
водопотребление на Северном Кавказе привело к осолонению Азовского моря. Падает
уровень воды в озерах Иссык-Куль и Балхаш. При создании крупных водохранилищ
существенна их эвтрофикация, а создание ряда сибирских "морей" привело к гибели
леса на значительной территории и отравлению воды продуктами разложения
древесины. - Многие наши читатели считают, что необходимо создать комитет по
экологии. "Такой комитет должен быть не только инспектирующей, контролирующей
организацией, как это делает, например, существующий у нас на Украине комитет по
охране природы пишет Я. Дидух, - но и нести ответственность за правильное,
оптимальное, экологически грамотное использование природных ресурсов, их
распределение между ведомствами и охрану. Может быть, в этом выход? - Без
сомнения, надо укрепить природоохранные органы страны. Нужно напомнить, что у
нас существует Комиссия по охране природной среды при Президиуме Совета
Министров СССР. Есть положительный опыт работы комитетов по охране природы,
которые существуют в республиках. Однако никакие крупные самостоятельные дела им
не под силу. Так, на Украине, где при ликвидации последствий аварии на
Чернобыльской АЭС трудились многие организации, Украинский комитет по охране
природы участия в этой работе практически не принимал. Проще организовать такое
координирующее ведомство на базе уже действующего комитета с существующей
разветвленной системой наблюдательной сети и природоохранных ячеек. Речь идет о
создании первой в мире государственной экологической службы. - Что же необходимо
сегодня для решения острых экологических проблем? - Следует развивать
фундаментальные и прикладные научные исследования, внедрять безотходные
технологии, создавать экономический механизм, который стимулировал бы
рациональное природопользование, совершенствовать законодательство, повсеместно
вводить экологическую экспертизу. Юрий Антониевич, но ведь это все -
Экологическая программа, которая разрабатывалась под вашим руководством! И о ней
я слышал года два назад, когда вы выступали на президиуме Академии наук, но
тогда отношение к ней было прохладное мол, не нужна она… Ситуация изменилась.
Теперь уже сомнений нет ни у кого: Экологическая программа необходима стране,
народу. Она предусматривает мобилизацию всех отраслей народного хозяйства,
укрепление здоровья советских людей. Для улучшения жизни народа, повышения
экономического и оборонного потенциала страны программа предусматривает
комплексные меры не только исправления нынешнего положения, но и прогноз на
будущее. Большое внимание в ней уделено экологическому образованию и воспитанию,
подготовке кадров. Экологическая программа должна стать основой Государственной
программы охраны природы и рационального использования природных ресурсов,
решение о подготовке которой уже принято. Было бы целесообразно эту программу
после ее тщательной подготовки поставить на всенародное обсуждение. Отвести
беду!!! Обзор писем читателей о судьбе Азовского моря. Корреспонденция "Море
пора спасать" была опубликована в "Правде" 22 января. Она вызвала многочисленные
отклики. Письма поступают в редакцию и в ростовский корпункт газеты. Созданный
местными тележурналистами документальный фильм "Азовское море", о котором шла
речь в публикации, недавно был показан по Центральному телевидению. Зрители
могли убедиться - Азовское море действительно нужно спасать.! В последнее время
в Приазовье активно развивалась промышленность, наращивалось производство
сельскохозяйственной продукции. Казалось бы, благо. Но при этом часто на второй
план отодвигалось строительство природоохранительных объектов. Не было точных
расчетов. Притупленное нравственное чувство не восставало против тех, от кого
зависело экологическое здоровье бассейна Азовского моря. Но ведь ничто не дается
даром. Нельзя брать, не восстанавливая. Иначе рано или поздно придет расплата.
Так и произошло. И что же? Сократился приток пресных речных вод в море.
Увеличился, естественно, натиск более соленых черноморских вод. Азовское море
недополучает сейчас почти треть нужной ему речной воды. "Вычерпали целую реку,
такую, как Кубань! Удивительно ли, что море - уникальное пресное море -
становится соленым. Разрушается его экологическая система. Полчища медуз
двинулись сюда. "Сломалась сложная гармония" - восклицает в своем письме-отклике
С. Рустамов из Махачкалы. Надо спасать Дон и Кубань, впадающие в них небольшие
речки и ручьи. "Тогда и Азов возродится", - считает П. Михайлюк из города
Семилуки Воронежской области. Пора положить конец варварскому обращению с
реками. Со дна Дона выбирают песок, щебень, гальку, и никто не контролирует,
сколько берут и сколько можно брать. Об этом и о других проблемах мы, а нас было
больше двадцати человек, написали в Воронежский облисполком, который лет пять
назад принял грозное решение в защиту реки. Почему же оно не выполняется? Ответа
на этот вопрос облисполком нам так и не дал. С возмущением пишут люди о
загрязнении водоемов промышленными стоками. В Ростовской области, например, не
освоены 50 миллионов рублей, выделенных на строительство водоохранных объектов.
В то же время так называемой нормативной очистке здесь подвергается лишь чуть
больше 47 процентов сточных вод, а 43 процента - очищается недостаточно. Более 9
процентов сбрасывается вообще без очистки. Много или мало 9 процентов? Более 50
миллионов кубических метров грязных стоков! Чтобы представить, чем это
оборачивается для реки, приведу такие цифры: один кубометр неочищенных сточных
вод делает непригодными для потребления 60 кубометров речной воды. А насколько
пригодны те кубические метры, которые подвергаются "недостаточной" очистке? В
городе Бердянске действует завод "Азовкабель". Свои "недостаточно очищенные"
сточные воды он в большом количестве сбрасывает прямо в Азовское море. Эти стоки
совершенно не отвечают требованиям и нормативам рыбохозяйственного водоема.
Значит, нужно срочно проводить реконструкцию очистных сооружений, переводить
завод на оборотное водоснабжение. Через город Ростов протекает река Темерник. О
ее судьбе много писем от ростовчан. "Кто поверит, что еще сто лет назад в этой
реке водились осетры, что здесь когда-то стоял флот Петра - восклицает
ростовчанин О. Орлов. - Какая же многострадальная эта река! Превратили ее в
сточную канаву. Травят давно. Несет она отраву в Дон, а тот - дальше, в Азовское
море. Построенный в свое время в городе комплекс биологической очистки пришел в
негодность. Много писем от сельских жителей. "Поинтересуйтесь, сколько
протоколов составляется на тех, кто спустя рукава относится к хранению
минеральных удобрений и ядохимикатов, - пишет С. Яснов из поселка Багаевский
Ростовской области. А что толку? Как не было в колхозах и совхозах складских
помещений, навесов для хранения химикатов, так и нет. Лежат горы удобрений под
открытым небом. Их смывают дожди. Химией травят подпочвенные воды, реки,
речушки, а это эхом отзывается на Азовском море. Вокруг Цимлянского
водохранилища расположены сотни ферм, рассказывают письма, но далеко не все они
оборудованы жижесборниками. Не болит душа за сохранность природы у тех, кто
работает в ставропольском колхозе имени Октябрьской революции это в Кочубеевском
районе. Свиноферма здесь расположена прямо на берегу Кубани. Навоз складируется
тут же. Жижа течет в реку. На молочнотоварной ферме, что находится тоже
поблизости, не действуют очистные сооружения. В результате образовалось
зловонное болото. Три года назад инспекция рыбоохраны забила тревогу - районный
комитет народного контроля объявил председателю колхоза строгий выговор.
Проверили через год, что сделано. Ничего. Еще через год. Опять ничего. Вот и
задумайтесь теперь, будет ли при таких хозяевах когда чистой река Кубань?
Строительство оросительных сетей, водоемов, плотин породило принципиально новые
взаимоотношения человека с окружающим его миром. Он начал строить эти отношения,
к сожалению, нередко не в союзе с природой, а методом диктата, административного
нажима, удовлетворяясь сиюминутным интересом. Почитаем, что пишут об этом
читатели. Часть воды, включенную человеком в хозяйственный оборот, мы возвращаем
назад в реки и моря. "Но какая это вода?" - спрашивает С. Зоренко из Керчи. -
Удобрения и пестициды позволили поднять продуктивность полей, защитили растения
от сорняков. Но никто не задумывается над тем, сколько отравы с чеков
сбрасывается в водоемы, реки. А ведь есть опыт безгербецидной технологии
выращивания риса там же, на Кубани. Почему же он плохо внедряется" Автор письма
адресует этот вопрос руководству Всесоюзного научно-исследовательского института
риса, что находится в Краснодаре. Как видно, никто не считает, сколько воды
пропадает бесследно во время орошения. В результате вокруг систем буйно цветут
травы, растут камыш, осока. Вода бесполезно уходит в землю, потому что каналы
часто прокладывают без гидроизоляции. Тысячи гектаров орошаемых земель приходят
в негодность, потому что используют их бесхозяйственно. Это приводит к
заболачиванию, засорению почв. Парадокс, но факт. Всегда провозглашалось "Вода -
это жизнь" Сейчас же то и дело сталкиваемся с фактами, когда земля страдает… от
мелиорации. А воды, пресной воды, для Азовского моря не хватает. Чего же ожидать
впереди? В проектах на XXI век основной способ полива - дождевание. Все также
будут обрушиваться на землю водопады. И орошаемые площади предусмотрено
расширять. Всерьез не разрабатывается такая проблема, как учет расхода воды.
Расчеты чаще существуют на бумаге. А ведь черпаем не из бездонной бочки. Во
многих письмах - тоска о прежнем рыбном море. В 30 годы здесь вылавливали до 80
килограммов рыбы с гектара водной поверхности. Факты для горьких раздумий.
Некоторые вспоминают, что до войны не только в Одессу, но и в Керчь "шаланды
полные кефали" привозили рыбаки. Стояли в баркасах по пояс в "живом серебре. А
рыба - то какая была! Белуга, севрюга, осетр и судак, сельдь и пузанок, султанка
и рыбец, баламута (скумбрия азовская) и горбыль - всего не перечислить. "А
теперь до чего дожили! - восклицает Г. Полтавский из Львова. - За рыбой
приходится гонять суда и целые флотилии за три моря. Обходится это очень дорого,
да и рыба не та. По мнению многих, искусственное разведение не решит в полной
мере проблему расширения рыбных запасов. Ее нужно решать в комплексе -
добиваться увеличения стока пресной воды в море, не уменьшая сброса в нее
очищенных вод. Ростовская областная газета "Молот" привела недавно такой факт.
От Дона до Новочеркасской ГРЭС проложили 20-километровый подводящий канал.
Возродили русло Аксая и других, некогда погибших речек. Условия для разведения
рыбы создались отличные. Но не подумали об охране ее. 16 мощных насосов станции
засасывают вместе с водой несметное количество рыбы. Наступает весна или осень,
и самосвалы начинают вывозить погибшую молодь и повзрослевшую рыбешку на свалку.
Это варварство длится уже двадцать лет. И за все время не могут построить
надежные рыбозаградители. Огромный штраф, который уплатило управление
Новочеркасской ГРЭС "Азоврыбводу", никого не поверг в смятение - не из своего же
кармана расплачиваются. Разыгралась драма и на Койсугском нерестилище. Построили
недалеко от речки Койсуг насосную станцию. Она должна подавать воду в приморскую
оросительную сеть. По первоначальному проекту забор воды должен был
осуществляться из Дона. Потом порешили, что лучше из Койсуга, с самого начала
нерестилища. Но не позаботились, чтобы действовали рыбозащитные устройства.
Огромная масса рыбы стала гибнуть. Азоврыбвод "предъявил иск ирригаторам на 1,5
миллиона рублей. Расплачивается за колоссальные убытки опять же государство.
Читателя беспокоит, всесторонне ли проработаны некоторые проекты, всегда ли они
согласуются со здравым смыслом. С. Клевцов из города Шахты пишет: "Чтобы соленая
вода не проникла из Черного моря в Азовское, решили перегородить Керченский
пролив. Но кто наверняка скажет, что это "согласовано" с природой? Огромные
косяки рыб привыкли мигрировать из одного моря в другое. А если перегородить?
Что будет через десять, через сто лет" "Надо ли тратить миллионы на Керченский
гидроузел - высказывает свои сомнения рижанин Г. Солодовников. - Почему бы не
идти по пути охраны окружающей среды, возродить погубленные речки и речушки,
прекратить сброс в водоем грязной воды. Готовится проект создания канала Ростов
- Краснодар. Предполагается часть волжской воды перебросить в Цимлянское
водохранилище. Водозабор, построенный между Ростовом и Азовом, устремит эту воду
на краснодарские поля для возрождения засушливых земель. Но достаточно ли
изучено, какие изменения произойдут в солевом составе при смешивании в русле
Дона донской и волжской воды? Четкого ответа на этот и другой вопросы нет.
Консультантом фильма "Азовское море" был член-корреспондент Академии наук СССР
Ю. А. Жданов. Я ознакомил его с читательскими откликами на публикацию в "Правде"
и попросил высказаться о них. - "Люди в тревоге - это видно по письмам, - сказал
Юрий Андреевич. - Тревога их обоснованная. Нельзя не согласиться, например, с
тем, что пришла пора создать координационный совет по Азовскому морю. Это может
быть компетентная межведомственная комиссия, которая осуществляла бы контроль за
состоянием природного комплекса в бассейне моря. Рекомендации совета должны быть
обязательными. Как известно, существуют межобластные и межреспубликанские
общественные комитеты по Дону, Десне, другим рекам, но они мало что могут. Нужен
и орган, который осуществлял бы научный контроль за экологическим состоянием
моря. Эту ответственность могли бы взять на себя Азовский исследовательский
институт рыбного хозяйства и научный центр высшей школы. Правы читатели
"Правды": в борьбу за Азовское море нужно подниматься всем миром. Морю не
хватает не только пресной воды, а и гласности. Хорошо бы его проблему обсудить в
трудовых коллективах, на сельских сходах. Общественное мнение может многое. Соль
на рану. Бешеный вал ядовито-соленой воды ворвется в реку Припять, и, выжав ее
из берегов, широко покатится вниз, к Чернобылю, промоет мертвую зону, вынесет
радиоактивные осадки в Днепр, в Черное море. Это может случиться в любую минуту,
если мы наконец не обратим серьезного внимания на белорусский город Солигорск.
Тридцать с лишним лет назад на севере Полесья были открыты сказочно богатые
залежи калийной соли - по приблизительным подсчетам 40 миллиардов тонн! Лежит
"эликсир плодородия" на пятнадцати тысячах квадратных километров. На этих же
квадратах проживает около 350 тысяч человек. Много лет читали мы бодрые рапорты
о трудовых подвигах белорусских шахтеров, любовались телевизионной красотой
соляных тоннелей, стены которых, как в лучших метрополитенах, отливали всеми
цветами радуги. Поэты с восторгом восклицали, что копры на Полесье растут. На
передовиков и руководителей производственного объединения "Белоруськалий" щедро
сыпались ордена и звезды. Не удивительно! Половину общесоюзной добычи калийных
удобрений давал и дает Солигорск. И все молчали и по сей день помалкивают о том,
что почти две трети добываемой руды остается в обвалившихся шахтах. К причинам,
создавшим тяжелые условия жизни и быта населения в районе добычи сильвинитовых
руд, можно отнести: неизученность вопросов пылеобразования с солеотвалов;
распространение выбросов, характерных для данной технологии; воздействие веществ
на здоровье людей; отсутствие высокоэффективных способов очистки дымовых газов.
Изуродованная земля уже не сможет вздохнуть полной грудью, не сможет напоить
человека чистой студеной водой, не сможет привлечь его ни своей красотой, ни
своим бывшим плодородием. Она отравлена миллионами (а в скором времени
миллиардами) тонн рассолов, которые беспрерывно стекают с соляных гор, а также
ядами, которые фильтруются в грунтовые воды через несовершенные днища - экраны
шламохранилищ. Не остаются вне опасности и артезианские воды. К 2000 году
"планируется" (по сути так!) вывести из сельхозоборота новые сотни квадратных
километров пашни. Минводохоз СССР не намерен осуществлять работы по спасению
земель, так как дело это бесперспективно. Некоторые солеотвалы и шламохранилища
после проседания под ними поверхности над выработанными шахтами оказались ниже
уровня Солигорского искусственного водохранилища. Кое-где перепад горизонтов до
двух метров! При аварийной ситуации шламохранилища будут затоплены, в результате
произойдет засоление невероятно больших площадей водосбора рек Случь, Припять,
Днепр. Авария вполне возможна из-за прорыва дамб водохранилища от их деформации
при оседании поверхности (под водохранилищем соль уже выбрана!). Грандиозная
беда с прорывом дамб может случиться и в весенний паводковый период. Такая
авария уже случилась на Украине, в Стебнике, когда из шламохранилища вырвалось 4
миллиона кубических метров соленой жижи, отравившей Днестр до самого Черного
моря. Можно представить, что будет с равнинным Полесьем и его обитателями, если
из Солигорского водохранилища уйдет не 4,5 а 47 миллионов кубов. Весной прошлого
года, когда паводок ожидался весьма необычный, я позвонил в республиканскую
паводковую комиссию и спросил, знают ли ее члены о возможной катастрофе, которую
предсказали и документально зафиксировали ученые. Нет, там об этом не знали и не
слышали. Слава богу, обильные снега в Белоруссии в прошлом году таяли медленно.
Недавно на участке первого рудоуправления случилась крупная авария - в
результате разрушения солепровода наружу вырвалось около тысячи кубов шламов.
Мертвящая жижа устремилась в водохранилище. Об этом в Солигорске не сообщалось
ни по радио, ни через газету. Закон есть. А законность?! 5 июня - Всемирный день
охраны окружающей среды. У нас принято немало законов, посвященных защите
природы, выделяются миллиарды рублей, и тем не менее состояние природы вызывает
все более серьезную тревогу. Загрязнение воздуха превысило предельные нормы в
десятки раз, высыхает река, погибает лес. Подобные сообщения ежедневно поступают
в редакцию со всех концов страны. Об этом говорилось и на Всесоюзном семинаре -
совещании работников Прокуратуры СССР по охране природы, который состоялся
недавно в Ульяновске.! О печальных последствиях непродуманной деятельности
человека говорят такие последствия: со времени зарегулирования Волги улов рыбы
здесь сократился в десять раз. Когда на электростанциях сбрасывают воду, из-за
колебания ее гибнет до 14 миллиардов молоди в год. На некогда великой русской
реке происходят необратимые процессы. Перегороженная железобетонными плотинами
Волга разделена на отдельные (по сути дела, стоячие) водоемы. Положение
усугубляется тем, что в реку сбрасывается каждый год три миллиарда кубометров
неочищенных стоков. Гордость Волги и Каспия - осетровые рыбы - подвержены
заболеваниям. Многое мы пытаемся если не оправдать, то объяснить периодом
застоя. Но ведь уже сегодня, в пору перестройки, в дельте Волги брошено около
семисот старых судов. В наши дни после шумных скандалов вводится в Астрахани
газоконденсаторный завод без очистных сооружений. Судя по выступлениям на
семинаре, можно с уверенностью сказать: загрязнение водоемов, отравление
атмосферы нарастают от Балтики до Охотоморья. Чтобы как-то выправить положение,
два года назад были созданы специальные региональные прокуратуры, которые заняты
только охраной природы. Они проводят рейды, проверки, но, по сути дела, в
масштабах страны, ситуация не меняется. Если количество задержанных браконьеров
измеряется четырехзначными числами, то судебные дела в отношении предприятий,
загрязняющих окружающую среду, только десятками. Разумеется, отдельные
прокуратуры имеют опыт борьбы с нарушителями, но их деятельность носит скорее
характер подвижничества. Представитель Минздрава СССР Г. Акатов рассказал
типичную ситуацию: Если мы бьем тревогу и требуем принять срочные меры в
отношении какого-либо предприятия, нам задают встречный вопрос: а что,
кто-нибудь погиб или что-то разрушено? Все живы-здоровы? Тогда не надо
суетиться. Стало быть, руководитель по-прежнему может продолжать свою
"деятельность". Рождается еще одно грозное явление - правовой нигилизм. В пору
гласности на нас обрушивается лавина негативных фактов. Но часто сказанное так и
повисает в воздухе - активных попыток выправить положение порой вовсе не
предпринимается. Преследование прекратить! Три года назад второй секретарь
Уфимского городского комитета партии Сафронов Леонид Павлович был исключен из
членов КПСС и приговорен к шести годам лишения свободы с конфискацией имущества.
Три года предшествовали тому моменту, когда он вышел из подъезда строгого
особняка на улице Пушкинской в Москве. Во врученной ему здесь выписке из
постановления Прокуратуры СССР от 16 февраля сего года говорилось: Уголовное
преследование в отношении Вас прекращено на основании п. 2, ст. 5 УПК РСФСР за
отсутствием в Ваших действиях состава преступления. Всего три строчки на листке
бумаги. Но каждая из них оплачена годом жизни, отравленной кошмаром допросов,
унизительной слежки, обысков, следственных изоляторов, мест заключения. Больше
двух десятков лет проработал Л. Сафронов в одном из крупнейших строительных
трестов республики - "Башэлектромонтаж". Прошел ступени от рабочего до
управляющего, был награжден двумя орденами. Трест славился успехами, а потому не
случайно его руководителя выдвинули на ответственный пост второго секретаря
комитета партии миллионного города. Талантливый организатор, неистощимый в
работе и требовательный не по мелочам, он скоро завоевал доверие и симпатию в
аппарате горкома, в райкомах города, на предприятиях и стройках. Последние года
полтора "тянул" и за первого секретаря горкома, который часто болел. Обком
партии поручал Сафронову под личную ответственность наиболее важные, часто
"горящие" объекты, и те сдавались в срок. Коммунистам памятно собрание
партийно-хозяйственного актива города, где обычно скупой на похвалы первый
секретарь обкома партии М. Шакиров высказал поразившие всех своей
эмоциональностью слова благодарности в адрес Сафронова и призвал брать с него
пример. А через несколько месяцев Сафронова взяли под стражу. В тот день Леонид
Павлович вернулся из Москвы в Уфу ночным рейсом и едва успел привести себя в
порядок с дороги, как в дверь квартиры позвонили. На пороге стоял ранний "гость"
в милицейской форме: "Пройдемте, гражданин". "Прошли" в прокуратуру республики.
Следователь по особо важным делам А. Бондарь предъявил обвинение: будучи
начальником Салаватского монтажного управления, вы незаконно произвели оплату за
бурение водоскважины для садового кооператива, чем нанесли ущерб государству в
сумме 4 тысяч рублей, и должны нести уголовную ответственность. - Позвольте, -
изумился Сафронов, - Салаватским участком я никогда не руководил. - Это не имеет
никакого значения, - подчеркнул Бондарь. По такому же принципу действовал,
видимо, и выносивший приговор председатель Ленинского народного суда В. Павлов:
в зале суда подсудимому надели наручники и отправили по этапу. Через семь
месяцев Сафронов вернулся в Уфу из мест не столь отдаленных - коллегия
Верховного суда РСФСР отменила все решения судебных инстанций Башкирии. К тому
времени начальник следственной части Прокуратуры БАССР А. Зеликман и его
помощники закрутили новое уголовное дело, почище первого. Вспомнили, что восемь
лет назад руководимый Сафроновым трест построил линию электропередачи якобы вне
плана. Обвинение выносится по статье, предусматривающей наказание в "вилке" от
12 лет лишения свободы до расстрела. Чем кончилась очередная фальсификация, уже
сказано. Невозможно излагать тут все следственно-судебные перипетии "дуплета"
дел, по которым красной нитью проходит Сафронов, - в них 28 томов и 12 с лишним
тысяч страниц. Да этого и не следует делать, все точки над i поставила
Прокуратура СССР. Взбудораженное общественное мнение Башкирии интересуют другие
вопросы: как это могло случиться, кому это было надо и кто за это должен понести
ответственность? В условиях сегодняшнего процесса демократизации всей нашей
жизни такие вопросы звучат с особой остротой. Не решаюсь дать на них
исчерпывающие ответы, но попытаюсь высказать некоторые соображения. Сам Л.
Сафронов в письме в корпункт "Правды" объясняет истоки гонений так. В июле 1983
года состоялся пленум горкома по выборам первого секретаря. За час до его начала
члены бюро собрались накоротке, и "первый" сообщил, что избрать предлагается Р.
Рахматуллина, работавшего первым секретарем Орджоникидзевского райкома Уфы.
Сафронов выступил с резкой критикой кандидата: заносчив, груб, сталкивает людей
лбами. Его поддержал секретарь горкома В. Шитиков. При голосовании мнения
разделились, большинство было за Рахматуллина. С тем и пошли на пленум. По
дороге из кабинета в зал заседаний "первый", утверждает Сафронов, запретил
выступать на пленуме со своим мнением, в противном случае пригрозил
"уничтожить". Сафронов выступил. На другой же день почувствовал грубое давление
и подал заявление об освобождении от должности. Заявление было удовлетворено
через четыре месяца - столько потребовалось для сбора "компрометирующего
материала". В ночь Сафронова принудительно выписывают из кардиологического
центра, и на другой день пленум горкома освобождает его от работы. Здесь он и
рассказал с трибуны о требовании молчать и об угрозе "уничтожить". "Сегодняшний
пленум - практический шаг к осуществлению этой задачи", - резюмировал он.
По-иному оценил ситуацию выступивший на этом пленуме председатель комитета
народного контроля республики Г. Федотов. Он сказал, что Сафронову не случайно
потребовалась ложь об угрозе, так как на него поступили сигналы о незаконной
оплате скважины, и бюро обкома поручило ему, председателю комиссии партийного
контроля при обкоме И. Ходосову и прокурору республики (ныне покойный)
разобраться. Поручение было дано лишь накануне, Г. Федотов уже заявил с трибуны
однозначно: по степени тяжести эти проступки являются уголовно наказуемыми.
Скоропалительно, с грубым нарушением статуса Сафронов был лишен депутатского
иммунитета, и следствие началось. Одновременно его лишают права работать в
пределах Башкирии. При нашей недавней встрече с В. Шитиковым я сказал, что члены
бюро горкома что-то не припомнят запретов и угроз, а ведь в зал тогда шли все
вместе. Был такой запрет, и отрицать это просто непорядочно, - возразил Владимир
Александрович. - Первый секретарь обкома партии на своем посту уже много лет.
Постепенно создавался и был создан ореол его непогрешимости, непререкаемости
авторитета. Скажем, в кадровых вопросах он действовал по принципу: "Я знаю
лучше". И вдруг выходит на трибуну кто-то и опровергает "аксиому". Я спросил у
М. Шакирова: почему события приняли такой оборот? Мидхат Закирович сказал, что
Сафронов со своим вопросом к нему не обращался, и он не в курсе дела. Да. А ведь
речь не о рядовом работнике, а о секретаре столичного горкома партии. К тому же
известно, что Сафронов обращался в бюро обкома с письменной просьбой разобраться
в его делах. Бывший второй секретарь Октябрьского райкома партии В. Котов,
который проходил по одному делу с Сафроновым. также получив высшую статью -
вплоть до расстрела - и также признан невиновным, пишет в "Правду" о том, как
следователь Зеликман вел допросы, добиваясь лжесвидетельства. "Что ты
упорствуешь! говорил следователь. - За делом следит "сам", и в твоих интересах
показать то, что мы требуем, иначе сядешь". Зеликман, не стесняясь присутствия
подследственного (все сядет!), во время допроса докладывал по телефону о ходе
дела председателю парткомиссии при обкоме Ходасову. А у того было прямое задание
бюро и первого секретаря: "Разобраться и доложить". Несколько раньше В. Котов
работал инструктором обкома партии и хорошо знал царившую там атмосферу: "Из
кабинета" первый "не выходил до позднего вечера, часов приема не имел и
практически никого не принимал. Мой куратор, бывший секретарь обкома В. Манаев с
трепетом брал трубку прямого телефона и, если через три-четыре секунды не
поступало ответа, быстро клал трубку на рычаги. Старался попасть к первому через
приемную, но это ему не всегда удавалось. Большинство работников аппарата годами
не имело доступа в его кабинет. Пытались перехватить первого секретаря в
приемной, когда он направлялся домой. Но и эти попытки, как правило,
пресекались. Зато Г. Федотов, а также Ходосов, отдавая свои распоряжения, всегда
подчеркивали, что так велел Мидхат Закирович - в то время заведующий отделом
оргпартработы. Эта цитата из письма на многое проливает свет. Секретарь
Октябрьского райкома партии Н. Сорочкин, близко знающий Сафронова и по работе, и
в быту, удивлялся: как это мог "сам" поздним вечером позвонить всего лишь
второму секретарю горкома домой и по два часа разговаривать с ним "ни о чем"?
Хотел того или нетСафронов стал "любимчиком" первого. Но ненадолго, не оценил
своего выгодного положения - не тот характер, не конъюнктурный. Тем не менее
успел бросить тень, прямо заслонил "старых фаворитов" своей фигурой. Уплывала из
рук часть реальной власти, с которой так свыклись в "теневом кабинете". Такого
они стерпеть не могли. И удобный случай подвернулся: не искушенный в интригах
"соперник" полез на трибуну, видите ли, с особым мнением, и это стало началом
его конца. Сам себе подписал приговор - и перед "первым", и перед его
угодниками. Партия говорит: честно и открыто, критично и принципиально
высказывать свое мнение - это важный момент перестройки. Противники же ее
ошельмовывают инициатора, ставят все с ног на голову и превращают инициативу в
момент своей закулисной игры. Воля, ум, твердость характера, организаторский
талант - непременные качества руководителя. Но если у него на задний план ушли
качества морально-этические, человечность, то природный талант и воля
вырождаются в эгоизм и властолюбие. Коллектив вокруг него создается не на
здоровой основе единомыслия и взаимного уважения, а на песчаном фундаменте
чинопочитания, страха и лизоблюдства. Такой руководитель при всех внешних
многочисленных знаках внимания глубоко одинок, ибо лицемер предаст его в любую
удобную минуту. Но пока он при "кумире" - он стремится показать свою преданность
и потому не останавливается даже перед жестокостью. Угодничество - опаснейшее
социальное зло, не меньшее, чем, к примеру, воровство или пьянство. Вора и
пьянчугу еще можно схватить за шиворот, а угодник - под сильным крылом, его
голой рукой не возьмешь. Да и брать-то некомуберет он сам, имея порой в
распоряжении такой мощный арсенал, как правоохранительные органы. А они пусть не
церемонятся в выборе средств. В "преступном сговоре" с Сафроновым был обвинен
бывший начальник управления хлебопродуктов И. Печников. "С 11 до 19 часов путем
угроз и провокаций следователь Зеликман принуждал меня дать ложные показания,
оговорить Сафронова, - пишет он в "Правду". - В конце предупредил, чтобы я
крепко подумал и все же дал такие показания, иначе буду исключен из партии, снят
с работы и осужден". Получив возмущенный отказ, Зеликман и следователь Каримов
(после "операции" награжден медалью) ведут Печникова на его квартиру,
предъявляют ордер на обыск. "Деньги и ценности - на стол!" следует команда. -
Да, добровольцем ушедший на фронт и перед боем вступивший в ряды
Коммунистической партии, потом первый секретарь райкома, делегат одного из
партийных съездов депутат Верховного Совета БАССР Иван Никитович Печников
накопил в жизни немало ценностей. Но они иного, чем подразумевало следствие,
нравственного порядка: орден Отечественной войны I степени и медаль "За отвагу",
три ордена Трудового Красного Знамени. Эти ценности - орденские книжки и
партбилет, за неимением других, и были приобщены к уголовному делу. В полночь
Печникова ввели в тюремный изолятор и продержали там больше месяца. Все допросы
Зеликман сводил к одному: скажите только, что по просьбе Сафронова перечислялись
деньги за постройки ЛЭП, и уйдете в свидетели. Мастер изощренного
психологического давления, Зеликман обещал: "Праздник будете встречать в кругу
семьи, если согласитесь". Постановление об изменении меры пресечения было им
подписано 30 апреля, а из изолятора Печникова выпустили 4 мая. "Посыльный
опоздал доставить в тюрьму постановление", - объяснил мне следователь. Все
вышло, как по писаному: не пожелавший поступиться своей совестью Печников
исключен из партии, снят с работы и осужден - финансовые нарушения
квалифицированы как злоупотребления. Правда, Прокуратура РСФСР прекратила дело -
"в связи с изменением обстановки", то есть раньше Печников был, а теперь уже
перестал быть общественно опасным лицом. Это навеяло на старого коммуниста
мрачные выводы: "Действия Башкирской прокуратуры я рассматриваю как рецидив
прошлого". Казалось бы, все предельно просто: невиновный взят под следствие -
объяви об этом во всеуслышание, и делу конец. Кстати, этого неукоснительно
требует линия партии, направленная на всемерное укрепление правопорядка,
соблюдение прав и интересов граждан. Каждый случай нарушения законности кем бы
то ни было должен получать принципиальную оценку, подвергаться суровому
осуждению, а лица, виновные в этом, по всей строгости наказываться. На практике
же это требование порой пытаются обойти, и не без успеха - нарушителей закона,
призванных стоять на его страже, берут под защиту вдохновители и инициаторы
судебных процессов. Вот пример. Две встречи было у Л. Сафронова и заслуженного
врача БАССР Р. Богданова. Сначала в кабинете второго секретаря горкома, где
Богданов просил защиты от произвола, потом - в следственной камере тюрьмы, где
они вскоре оба оказались на соседних нарах. Сафроновская ветвь дела аналогична
богдановской. Общее у них и то, что почерк, которым рисовались обе "ветви",
идентичен, наработан по известному шаблону. Министр здравоохранения республики
(недавно освобожденный от своего поста) М. Камалов приказом переводит Р.
Богданова из района в Уфу на должность главврача строящейся 1000-коечной
больницы и за такое "благодеяние", конечно считает его "своим". А "свой"
оказался строптивым: поначалу отказался участвовать в крупной, нашумевшей в
республике махинации с личной дачей Камалова и стал уже не совсем "своим".
Подошел срок сдачи больницы, Камалову надо рапортовать, а Богданов уперся: не
подпишу акт приемки, ведь тут на полтора миллиона недоделок. Скорее бы свалить в
костер весь этот хлам, через колено суковатую палку и - в огонь. Он горит все
ярче, хотя все еще и подливают в него тайком холодную воду из старых черепков. С
места на место! В последние годы обновления нашей жизни мне приходилось слышать
множество ораторов, выступавших на различных партийных мероприятиях в Карелии.
Редко кому аплодировали. Время сейчас другое. Но вот недавно, когда с трибуны
пленума обкома партии, обсуждавшего работу бюро по руководству перестройкой,
сошел бригадир треста "Костомукшастрой" С. Николаев, зал как будто взорвался. О
чем же поведал рабочий человек?.. О том, что обком КПСС, не советуясь с трудовым
коллективом, беспрерывно меняет управляющих трестом, а дела там идут все хуже и
хуже. Без изучения мнений коммунистов, актива города республиканский партийный
штаб постоянно сортирует членов бюро горкома. После конференции из одиннадцати
человек их осталось трое, поменялись все секретари горкома. Видимо, перестройка
у обкома, заключил оратор, в основном сводится к кадровой чехарде… В точку попал
С. Николаев, если эти слова так взволновали людей. Немало сигналов об изъянах в
работе с кадрами поступает и в корреспондентский пункт "Правды". По некоторым из
них приходилось выезжать на места, тщательно разбираться. Что же выяснилось?
Когда в Питкярантском райкоме партии узнали, что Виктор Федорович Макаров,
прибывший с тюменского Севера, где он был начальником небольшой
геологоразведочной партии, не прочь стать директором вновь создаваемого
карьероуправления, которое в Карелии будет вырабатывать гранитный камень и
щебень для нужд "Мосавтодора", то без лишних обсуждений, проверки деловых,
политических и моральных качеств человека утвердили в этой должности. Рассудили
так: мол, некоторый опыт у него есть, а дальше - посмотрим. Что же увидели
дальше? Буквально через несколько месяцев в райком посыпались письма и докладные
записки о безобразном поведении руководителя карьероуправления. От рабочих,
специалистов, из прокуратуры, милиции. Речь шла и о грубости, самоуправстве, и о
прямом нарушении законов. Казалось бы, надо принимать меры. Однако в райкоме не
торопились. Но потом дело стало оборачиваться еще серьезнее. Вот уже В. Макаров
не явился на заседание исполкома горсовета, хотя там должен был обсуждаться
вопрос "Об укреплении трудовой дисциплины и сокращении текучести кадров в
карьероуправлении" Мосавтодора". Прямо скажу: не случайно возник этот вопрос.
Депутатская комиссия по борьбе с пьянством выявила в коллективе крайне
неблагополучную обстановку. До сорока процентов работающих совершали прогулы,
четвертая часть допускала нарушения общественного порядка. И все - на почве
пьянства, а руководитель не только не боролся с этим, но нередко даже покрывал.
Вскоре директор не пришел на заседание бюро райкома, куда был приглашен.
Макарову вынесли выговор с занесением в учетную карточку и сочли
нецелесообразным использование его в должности. Кажется, все предельно ясно. На
руководящем посту оказался не только неподготовленный, но во всех отношениях
недостойный, просто случайный человек. И что же? Он - заместитель директора куда
более крупного предприятия Питкяранты. По-прежнему номенклатурный работник. В
зарплате даже выиграл. Но страдает от этого дело, коллектив. Вновь на Макарова
идут жалобы, что он не способен организовать труд людей. Почему же случайного
человека держат в руководящем кресле? Ответ может быть лишь один: в райкоме
плохо работают с резервом кадров. Составляется он по анкетным данным, без
обсуждения в коллективах. И хотя список вроде бы солидный, но в нужный момент из
него выбрать некого. Скажем, когда заведующего сельхозотделом райкома партии А.
Шушкова назначили директором зверосовхоза "Прибой", то прежнее его место
пустовало полгода. В этом списке не нашлось кандидатов и на другие посты,
которые в результате смены кадров долго оставались вакантными. Наконец они были
заняты, но, как потом оказалось, весьма слабыми работниками. Бюро обкома
рассмотрело вопрос о политической и организаторской работе Питкярантского
райкома партии по выполнению социально-экономических задач. Вскрылись здесь
серьезные провалы. И главная причина - именно недостатки в работе с кадрами. Кто
вернет доброе имя?!!! Никому не позволено попирать честь и достоинство
партийца!! Любили уфимцы собираться вечерами в сквере имени Матросова. Звучала
музыка, молодежь танцевала. Когда же рядом поднялось гигантское беломраморное и
красногранитное здание обкома партии и Совмина республики, хозяевам его
показалось, что несолидно иметь под боком этакий "дикий" скверик, лучше создать
хоть маленький, но "Версаль". Вековые деревья повырубили, и теперь тут строго по
линейке стоят елочки да липы с указанием на табличках, делегация какого города
или района данное дерево посадила. Ну да что теперь говорить - елочки так
елочки. А вот один из моментов иначе как актом вандализма не назовешь.
Проснувшись однажды утром, уфимцы не нашли на привычном месте памятника Герою
Советского Союза Александру Матросову. Послевоенное поколение хорошо помнит по
школьным учебникам эту в полный рост фигуру советского солдата с автоматом на
груди. Ночью, воровски, скрытно от глаз людских на скульптуру накинули удавку,
сволокли с постамента, а потом упрятали за высоким глухим забором школы милиции
на окраине Уфы. Здесь, мол, находился детский дом, в котором воспитывался Саша
Матросов, здесь ему и быть надлежит. А место в сквере, как утверждают многие,
тогдашний первый секретарь обкома партии М. Шакиров готовил для своего бюста "по
случаю надвигающейся" второй звезды Героя. Впрочем, модернизированный скверик не
оставили совсем без монументальной пропаганды. Напротив парадного подъезда
обкома установили скульптуру… мудрой, задумчивой козы с двумя резвящимися
козлятами. В ту пору руководители разных рангов, лишенные на очередном заседании
бюро обкома партбилета, работы и порой видов на жительство, выйдя на свежий
воздух, горько подшучивали друг над другом: "Это тебе памятник - козлу
отпущения". Вот так же однажды оказался здесь, пред мутны очи печального
изваяния, председатель исполкома Шаранского райсовета Мустафин. Понятно,
председателем он тут уже не был, как и членом партии. За что? А не суйся со
своей благотворительностью! Ведь с высокой обкомовской трибуны уже было сказано,
что председатель колхоза имени Калинина Г. Фаттахов - мошенник, растранжирил ни
много ни мало 100 тысяч рублей. Потому первый секретарь Шаранского райкома
партии Д. Бачури быстренько собрал бюро, на котором Фаттахова исключили из
партии, рекомендовали снять с работы, а "дело" передали в следственные органы.
Но Мустафин-то знал, что председатель колхоза, придя к разбитому корыту, вывел
хозяйство в передовые, был награжден орденом Трудового Красного Знамени. Правда,
за двенадцать лет не получил по фондам и единого кирпича, пришлось
изворачиваться. Сессия райсовета отклонила требование прокуратуры об отзыве
"уголовного преступника" из депутатов. Результат - Мустафин оказался не у дел. А
по Фаттахову следствие, конечно же, все равно начали. На представление
прокуратуры охотно откликнулся Президиум Верховного Совета БАССР, досрочно
отозвав депутата райсовета. Зачастили одна, другая, пятая следовательские
бригады. Ухватиться не за что, а сажать надо. Наконец разыграли судебный фарс,
пришлепали аж три статьи уголовного кодекса. Ввиду явной "липы" на этот приговор
внес тогда протест председатель Верховного суда РСФСР А. Орлов, кстати, депутат
Верховного Совета РСФСР от Башкирии. Председатель Верховного суда БАССР Ш.
Вахитов малость забеспокоился. Папку под мышку да к "первому" в обком. Ну как-то
там уладили, замяли благой порыв высокого народного заступника из столицы.
Дважды вносил предложения прекратить дутое дело за отсутствием состава
преступления заместитель председателя Верховного суда БАССР Г. Закиров. Этот
старейший и опытнейший юрист не поступился своей совестью и профессиональной
честью, многих спас от суда неправедного. На этот раз его честность и
заступничество переполнили чашу терпения властей предержащих. Нужен был только
повод. И он нашелся. У французского рабочего, что был в Уфе на монтаже
оборудования своей фирмы, приболела жена. И поступила на лечение к врачу Идее
Захаровне Закировой. В Комитете Партийного Контроля при ЦК КПСС. О грубых
нарушениях партийной дисциплины, фактах разбазаривания государственных средств,
пьянства и корыстных злоупотреблений, допущенных отдельными руководителями
Московского машиностроительного производственного объединения "Салют"!
Проведенной Комитетом Партийного Контроля при ЦК КПСС проверкой выявлены грубые
нарушения партийной и государственной дисциплины, факты растранжиривания
денежных средств, хищений, пьянства и злоупотребления служебным положением
отдельных должностных лиц в Московском машиностроительном производственном
объединении "Салют". Генеральный директор объединения Ю. В. Пугин, его
заместители по экономике В. Д. Леонов, по бытовым и социально-культурным
вопросам П. А. Тюрин и другие работники систематически нарушали финансовую
дисциплину, незаконно расходовали значительные суммы государственных средств, в
том числе на приемы и угощения, организацию экскурсий лиц, не работающих на
предприятии. За счет средств объединения на ставках станочников содержались
спортсмены и тренеры хоккейной команды, на что незаконно израсходовано около 1
млн. рублей. Вскрыты недостача 30 тонн спирта, факты хищений драгоценных
металлов и строительных материалов. По данным ревизии, в 1984 - 1987 гг. на
банкеты, угощения и личные продуктовые заказы Пугина незаконно израсходовано 56
тысяч рублей, которые отнесены на спецпитание рабочих. Как видно из материалов
проверки, Пугин, систематически получая на подведомственном комбинате питания
продукты и спиртные напитки, не оплачивал их стоимость. МИОМ, КИБ и другие. Эра
новых технологий - так нередко называют наше время. И не случайно: известные
прежде технологии, доведенные в течение десятилетий, а то и веков до весьма
высокого уровня совершенства, по-видимому, приблизились к своему естественному
пределу. Как ни совершенствовать, например, токарные или фрезерные станки, какие
автоматические устройства в них ни применять, довести скорость вращения
шпинделей более чем до семисот оборотов в минуту никак не удается. Почти
достигли предела и удельные расходы металла на изготовление единицы продукции.
Технологические процессы, при которых в стружку уходит двадцать процентов
заготовки, считаются ныне очень хорошими. А в ряде случаев ничего не остается
делать, как направлять в отходы семьдесят - восемьдесят процентов исходного
металла, иначе многие детали просто не изготовить. Но вот появился
технологический процесс, который, как это ни невероятно, практически вообще
исключает потери металла. Речь идет о порошковой металлургии, основанной на
прессовании, спекании и калибровочном формообразовании металлических порошков.
По этой технологии в ряде случаев можно в доли секунды изготовить детали весьма
точной формы и размеров, на обработку которых прежде уходили минуты, а то и
часы. Оборудование для изготовления деталей порошковой металлургией в отдельных
случаях оказывается даже проще и дешевле обычных металлорежущих станков. По
данным Института проблем материаловедения АН УССР, изготовление десяти тонн
изделий из железного порошка высвобождает около двух тысяч рабочих, тысячу
металлорежущих станков, экономит двадцать тысяч тонн стального проката и
сберегает стране пятнадцать миллионов рублей. При этом порошковая металлургия
позволяет получать материалы с уникальными свойствами - жаропрочные,
коррозионностойкие, с повышенными фрикционными качествами. Общеизвестно, что
обработка металлов давлением гораздо экономичнее обработки деталей резанием на
металлорежущих (токарных, сверлильных, фрезерных и др.) станках: металла на
изготовление детали расходуется много меньше, меньше и трудозатраты. На смену
механической штамповке постепенно приходит штамповка гидроударом, магнитным
полем, взрывом. К примеру, импульсный гидропресс "Сибирь" всего за один переход
- "с одного удара" - штампует весьма сложные металлические детали. На установке
МИОМ (магнитной импульсной обработки металлов) детали штампуют с помощью
электромагнитного поля. Этим же методом удается соединить вместе детали очень
сложной формы, причем из металлов, которые традиционными методами, например, с
помощью сварки, вообще не соединяются. Чрезвычайно экономичны применяемые все
шире электрохимические и электроэрозионные методы обработки. Физическая сущность
процессов здесь такова. На станках для электрохимической обработки деталей в
рабочую зону между положительно заряженной обрабатываемой деталью и отрицательно
заряженным инструментом под давлением подается электролит. Высокочастотный
пульсирующий ток вызывает тысячи крошечных разрядов; их тепловая энергия
скалывает с обрабатываемой детали частицы вещества, которые смываются
электролитом. По мере удаления излишков материала на изделии воспроизводится
точная форма инструмента. Для электрохимических методов характерна высокая
точность обработки. Инструмент при этом практически не изнашивается.
Электрохимическим фрезерованием обрабатываются, например, детали фюзеляжа
сверхзвуковых самолетов. Весьма эффективно используются производственные площади
цехов - обработку каждой детали можно вести одновременно с двух сторон. При
электроэрозионных методах обработки, включающих четыре разновидности -
электроискровую, электроимпульсную, электроконтактную и анодо-механическую,
форма детали изменяется под воздействием электрического тока. Роль резца при
электроискровой обработке выполняет электрическая искра, расплавляющая на
поверхности обрабатываемой детали крошечную порцию металла и испаряющая ее.
Непосредственно в месте возникновения искры температура достигает десяти -
двадцати тысяч градусов. Электроэрозионные методы позволяют резко повысить
производительность труда рабочих. Так, металлическая форма (пресс-форма) для
изготовления протектора автомобильной покрышки обрабатывается в тридцать раз
быстрее, чем на фрезерном станке. Ряд принципиально новых технологий стал
возможен благодаря внедрению принципиально новых материалов, например,
синтетических алмазов. Применение металлосберегающей алмазообрабатывающей
технологии позволяет, например, направлять детали на шлифовку сразу после
прокатки или горячей штамповки, минуя вроде бы обязательную в таких случаях
токарную обработку. Важным резервом экономии дорогостоящих инструментальных и
штамповых сталей, трудовых ресурсов и повышения стойкости деталей инструмента
(режущего, штампов, пресс-форм) является развитие прогрессивной технологии
инструментального производства. Прогрессивная технология включает изыскание
эффективных способов получения точных заготовок инструментов и оснастки,
внедрение совершенных методов обработки лезвийным и абразивным инструментами,
электрохимическими и электроэрозионными методами, термической и
химико-термической обработки. Для выполнения операций наружного точения,
обработки торцов заготовок из твердых сплавов, закаленных сталей применяются
режущие инструменты из находящих все более широкое распространение
поликристаллических сверхтвердых инструментальных материалов: эльбора-Р,
гексанита-Р, композита, исмита. При финишной обработке таким инструментом
заготовок из закаленных сталей достигается шероховатость поверхности,
соответствующая шлифованию. Широкое распространение получают работы по нанесению
на инструментальные материалы различных по составу покрытий: карбидов, нитридов
и карбонитридов титана, карбидов и нитридов молибдена, циркония, гафния, ниобия
и др. Наносятся одно-, двух- и многослойные покрытия толщиной от 3 до 20 мкм.
Для упрочения инструмента, в первую очередь в автомобильной промышленности,
применяются установки для нанесения покрытий соединений тугоплавких металлов
методом конденсации веществ с ионной бомбардировкой (КИБ) - "Булат", основанные
на электродуговом испарении тугоплавких металлов. При применении установок типа
"Булат" для упрочения инструментов методом КИБ на рабочей поверхности получают
износостойкие покрытия на основе химических соединений тугоплавких металлов с
азотом и углеродом. Важным резервом экономии дорогостоящих инструментальных
сталей, повышения производительности и совершенствования традиционного
инструментального производства является дальнейшее развитие технологии
изготовления деталей инструмента (режущего, штампового, пресс-форм) методами
пластического деформирования. Ротор роботу не брат. Под лозунгом "Роботизация
решает все" более 20 министерств развернули широкое внедрение промышленных
роботов. К сожалению, большинство отраслей не имело для этого ни соответствующей
базы, ни опыта. Созданные ими роботы были не только дороже, но и на порядок
уступали лучшим мировым образцам в надежности. Нечто похожее произошло и с
гибкими автоматизированными производствами (ГАП). Ожидалось, что модные ГАПы и
роботы помогут ликвидировать дефицит рабочей силы, привести к круглосуточной
работе предприятий, значительно повысить качество продукции ("ТН", 1987, № 12).
Проходит время… Однако дальше малоэффективных образцов роботов и отдельных
участков ГАПов специалистам продвинуться не удалось. Что же дальше? Об
альтернативных путях развития отечественного машиностроения корреспонденту
журнала "Техника и наука" А. К. Чернову рассказывает академик Л. Н. Кошкин. -
Замена труда человека работой автоматических устройств должна быть экономически
оправданной: стоимость устройства, заменяющего труд человека, должна быть равна
или меньше, чем экономический эффект от его применения. На первый взгляд такое
утверждение бесспорно. Однако некоторые наши ученые и хозяйственники упорно не
хотят рассматривать технику с позиции экономики. В результате множество НИИ и КБ
десятилетиями совершенствуют устаревшие конструкции, пытаясь вдохнуть жизнь в
давно отработавшие свой срок идеи. С другой стороны, существуют весьма
многочисленные исследовательские коллективы, которые конструируют самую модную и
одновременно самую разорительную для государства технику. Обрабатывающие центры,
гибкие автоматизированные производства, промышленные роботы призваны многократно
интенсифицировать экономику. Однако изучение опыта их эксплуатации приводит к
неутешительному выводу об их экономической нецелесообразности. В прошлой
пятилетке, а точнее в 1981 - 1984 годах, у нас в стране было выпущено роботов с
программным управлением почти 34 тысячи. Я не буду акцентировать внимание на том
факте, что половина всех изготовленных роботов была отправлена на склад или даже
прямо на свалку. Отмечу другое. Эти 34 тысячи превысили весь действующий парк
роботов в США (около 7 тысяч штук) и Японии (порядка 14 тысяч в 1982 году) более
чем в 1,5 раза. Казалось, все прекрасно. Наконец-то нам удалось хоть в чем-то
обогнать ведущие капиталистические страны. Только, думается, это не мы их
обогнали, а они захотели отстать. Просто в США и в Японии сначала изучили спрос
на роботы, определили, где они могут дать прибыль, и лишь потом приступили к
выпуску. И еще. Сейчас в капиталистических странах половина всех роботов
технологические: для сварки, термообработки, покраски и т. п. В нашей же стране
технологических роботов всего лишь 1 процент. А 99 процентов переносят детали с
места на место. - Лев Николаевич, а разве плохо, если человека на загрузке
деталей или на установке их, например в патрон токарного станка, заменит робот!
- Ничего в этом хорошего нет. Пока станок обрабатывает деталь, дорогостоящий
робот простаивает, терпеливо ждет конца операции, чтобы затем не спеша вынуть
готовую деталь, а вместо нее вставить новую заготовку. Вот и получается, что
робот действует лишь малую толику времени. А если учесть, что наши роботы не
только дороже, но и в 10 раз уступают в надежности лучшим мировым образцам, то
естественно, он не может окупить затраты на его приобретение. - Но в чем виноват
робот? Ведь медленно работает токарный станок. - Давайте установим робот у более
скоростной машины и посмотрим, что из этого получится. Современный пресс
обрабатывает около сотни деталей в минуту. Роботу это тоже не подходит. Он не
может подставлять под пресс больше 7 - 15 деталей в минуту. Поэтому, чтобы не
устанавливать рядом с прессом 6 - 7 роботов, снижают его производительность. В
итоге, по данным анализа, проведенного на ряде предприятий, выяснилось, что 7
роботов высвобождают лишь одного человека. А экономический эффект при 30 - 35
миллионных затратах не составил и 20 тысяч рублей. Не трудно подсчитать, что
такая техника окупится через 1500 лет. - Но ведь всякое новое дело требует
затрат! - Согласен. Однако роботизация не так уж и нова. Ей, думаю, лет 20, а
это срок немалый. Примерно за это же время вполне успели сформироваться такие
сложные направления, как ракетная техника, атомная энергетика, радиолокация. Все
действительно нужное, прогрессивное показывает свои преимущества с первых же
шагов: первый автомобиль ехал быстрее кареты, самолет летел быстрее автомобиля,
ракета - быстрее самолета. Робот же на сегодняшний день в лучшем случае не
уменьшает производительность труда. И если к дороговизне и ограниченности сфер
применения роботов добавить их малую надежность, то станет понятно, почему их
сегодня отторгает производство. - И все же есть немало людей, кивающих на Запад:
"Там, мол, деньги на ветер бросать не станут, а роботы делают. Значит новшество
стоящее". - Это не совсем так. На Западе роботизация тоже не идет триумфальным
шагом. На конгрессе "Робот-86" в Брно (Чехословакия) еще два года назад было
объявлено, что 44 процента английских фирм признали свои неудачи в использовании
роботов. И 22 процента из них решили прекратить работы по роботизации "до лучших
времен". Внедряются они лишь там, где это экономически оправдано. А таких точек
у них может быть больше, чем у нас. Почему? Да хотя бы потому, что труд
специалиста оплачивается очень высоко. Если он получает в год 30 - 40 тысяч
долларов, то имеет смысл заменить его роботом такой же стоимости - он не будет
перекуривать, бастовать, выражать недовольство, может работать в три смены и т.
д. В нашей стране при существующем соотношении зарплаты и цены "механического
человека" последний окупится лет через 100 в лучшем случае. Похожая картина
сложилась и с внедрением гибких производственных систем (ГПС) и состоящих из них
гибких автоматизированных производств. На Западе об их создании заговорили
примерно четверть века назад, когда появились достаточно надежные, мощные и
недорогие ЭВМ. Однако за эти годы дальше создания отдельных фрагментов ГАПов
продвинуться не удалось. Да и что это за фрагменты? Помню в одной из газет
нахваливали ГАП из 6 станков, который обслуживают 12 человек. А раньше на этих
шести станках работало всего шестеро, то есть вдвое меньше, чем после так
называемой автоматизации. Что она дала? Зачем ее осуществляли? Это просто
какое-то техническое баловство, правда, весьма дорогостоящее: обошлось оно в
несколько миллионов рублей. Наших с вами рублей. Стоимость автоматизированных
станков выросла в 15 раз, а производительность - в 2 раза. Понятно, что
фондоотдача оборудования уменьшилась в 7 раз. А если учесть стоимость оснащения
ГПС - склад, транспортные системы, управляющую ЭВМ, которые продукции не
производят, - то фондоотдача упала раз в 20 - 25. По анализу, проведенному ГКНТ
СССР, создание новых ГАПов приведет к затратам в 30 - 35 миллиардов рублей, а
высвободит лишь 600 тыс. рабочих рук. Иными словами "высвобождение" каждого
будет стоить 50 тысяч рублей. Неприемлемо дорого… Пожалуй проще платить обычную
зарплату рабочим. - А как поставлено дело за рубежом? Может, там есть чему
поучиться? - Да, есть: сдержанности! Не стоит торопиться увеличивать число ГПС
от нескольких десятков, созданных в одиннадцатой пятилетке, до нескольких тысяч,
запланированных на ближайшее будущее. Сейчас от внедрения гибких производств
прибыль, правда минимальную, умудряются получать лишь японцы - производители
новейших и надежнейших средств автоматизации. Все остальные терпят убытки.
Недавно один из ведущих производителей ГАПов, - американская фирма "Дженерал
электрик" признала, что потерпела на их изготовлении убытки в 120 миллионов
долларов, и сокращает производство. Аналогичные заявления делают и другие фирмы.
- Другими словами, на сегодня ГАПы, как роботы, экономически нецелесообразны? -
Безусловно. Я думаю, это происходит потому что потерян ориентир, критерий
создания новой техники. Ведь основная задача не в "гибкости", не в
"компьютеризации" и не в "роботизации". Задача - в повышении общественной
производительности труда, увеличении выпуска продукции на рубль затрат. Чтобы
добиться этого, необходимо иметь машины высокой производительности и при высоком
коэффициенте использования (то есть, чтобы не простаивали без дела), которые
могли бы объединяться в автоматические линии (для этого необходимо, чтобы их
производительность была одинакова). Если этих свойств нет, то о высокой
выработке говорить не приходится. Неоткуда ей взяться. Кроме того, желательно
свести к минимуму "паразитические", не производящие продукцию устройства: те,
что ориентируют изделия, распределяют поток продукции и управляют им,
накапливают продукцию на складах. Да и сами машины должны включать в себя
инструментов раз в сто больше, чем нынешние. Так вот, ГАПы, обрабатывающие
центры, роботы просто-таки издевательским образом противоречат этим требованиям!
- Значит ли все сказанное, что выхода нет и остается смириться с невозможностью
прогресса в машиностроении? - Конечно, нет. Просто надо прекратить бессмысленное
занятие - прилаживать к старым станкам новейшие достижения. Нужны новые станки,
нужны новые технологии. Нынешние станки свой предел возможно уже исчерпали.
Дальнейшее их совершенствование позволит увеличить производительность труда на
какие-то проценты (потребовав уйму затрат на это), а нам нужен рывок, нужен рост
производительности в десятки, а то и сотни раз. Эволюционным путем этого не
добиться. Вспомните винтовые самолеты. Как ни бились конструкторы, выше 600 -
700 км/час их скорость не росла. Требовался новый путь, и он был найден -
реактивная авиация. Вот и в машиностроении требуется реактивное перевооружение.
Кроме общих слов и рассуждений, у меня есть и конкретное предложение: нужно
всемерно развивать разработки роторных и роторно-конвейерных машин. Роторные
машины отличаются от обычных прежде всего тем, что обработка заготовки в них
осуществляется во время ее совместного транспортирования рабочим инструментом.
Вспомните, как идет работа на обычном станке. Когда он остановлен, рабочий
закрепляет заготовку в патроне. Лишь после этого включает станок и начинает
обрабатывать деталь. Аналогично происходит процесс на прессе: сперва заготовку
устанавливают, а потом по ней ударяет молот. В этих случаях транспортные функции
прерывают функции рабочие, и наоборот. Работающие так станки и машины я назвал
машинами первого класса. Существуют машины, в которых рабочие и транспортные
функции совпадают. Это второй класс машин. К ним, например, относятся прокатные
станы. В машинах третьего класса - к которым и относятся роторы - инструмент
обрабатывает деталь во время их совместного транспортного движения. Есть и
четвертый класс машин. В них обработка ведется при массовом транспортировании
при любой скорости и при любом положении деталей - термическая, химическая,
электрохимическая. Проведя такую классификацию, я понял, что наиболее
перспективны машины третьего класса, где транспортные и рабочие движения детали
и инструмента не будут мешать друг другу: обработка пойдет в ВРЕМЯ
транспортировки. Эта идея и привела к созданию роторных машин. Основное их
достоинство - возможность почти безгранично увеличивать производительность.
Другие преимущества - возможность применить мягкие технологические режимы,
задействовать множество инструментов. Весьма важно, что они дешевы. Мы
подсчитали, что сейчас народному хозяйству СССР нужно около 300 тысяч роторных
линий. На их изготовление и внедрение уйдет почти такая же сумма, что и на
разработку ГАПов (напомню, что это 30 миллиардов рублей). Однако есть
существенное различие: наши линии высвободят не 600 тысяч рабочих, а 6
миллионов. Это значит, что цена "свободы" упадет до 5 тысяч. Это уже приемлемая
цифра. Где могут найти применение роторы? Повсеместно… Сегодня эти машины
изготавливают швейные иглы и конденсаторы, собирают подшипники и узлы
фотоаппаратов, изготавливают сосиски и делают велосипедные цепи, крышечки для
аккумуляторов, клапаны для аэрозольных баллончиков. Да разве все перечислишь?
Находят они применение и там, где необходим выпуск в небольших количествах
разных деталей. Так, например, один ротор без труда может изготавливать
множество видов пуговиц одновременно. Или делать пенал и крышечку для упаковки
таблеток. Такие многономенклатурные линии вполне оправдывают себя с
экономической точки зрения. Почему-то бытует мнение, будто на роторах нельзя
организовать операции резания. Это неверно. Можно. Однако будущее принадлежит не
резанию, а другим способам формообразования. Например, точной штамповке, литью,
спеканию порошков, то есть безотходным процессам, после которых деталь почти не
требует обработки. Эти процессы наиболее оптимальны для роторных линий. Однако,
несмотря на очевидные, давно подтвержденные практикой преимущества, внедрение
роторных линий идет не столь быстро, как следовало бы. Мешает инертность, страх
перед новым, непривычным. Ведь одно дело заменить токарный станок станком с
числовым программным управлением (которое, если откажет, можно и выбросить, а
станок использовать как обычный), а другое - установить небывалую линию.
Страшновато… Мешает внедрению и то, что наши линии на деле высвобождают немало
работников. Для государства это хорошо (в стране острый дефицит рабочих рук), а
вот для директора - не всегда. Ведь чем меньше штат на заводе, тем ниже его
категория, а следовательно, и директорская зарплата, директорский почет. Одно
дело руководить многотысячным коллективом, а другое - автоматическими линиями.
При старом, затратном механизме хозяйствования эти трудности были почти
непреодолимы. Сейчас положение изменилось. Как известно, с января прошлого года
на полный хозрасчет перешли предприятия, изготовляющие 60 процентов продукции в
стране. Вскоре перейдут и остальные. В таких условиях роторные линии окажутся
вне конкуренции. Роботам, ГАПам за ними не угнаться. Кстати, говоря о роторных
линиях, я ни разу не сослался на Запад. Это не случайно. Роторные технологии -
отечественное достижение, не заимствованная заморская новинка,
разрекламированная средствами массовой информации, а плоть от плоти наша,
советская, причем ни в чем не уступающая мировому уровню. Чтобы не уступать,
чтобы достичь мирового уровня, нельзя копировать то, что сегодня работает на
заводах Запада. Нельзя также некритически ориентироваться на то, что делают в их
лабораториях и КБ. Стремиться повторить чужие достижения, пытаться проникнуть в
чужие замыслы - практика порочная, практика, обрекающая нас на постоянное
отставание. Мало того, что достигнутый мировой уровень не всегда идеал, но и
наши зарубежные коллеги - инженеры на месте не стоят, они тоже смотрят в
перспективу. Значит, чтобы не отстать, мы должны работать с расчетом на
опережение ныне известных новаторских идей. К новым технологиям. Широкое
внедрение в народное хозяйство принципиально новых технологий, позволяющих
многократно повысить производительность труда, поднять эффективность
использования ресурсов и снизить энерго- и материалоемкость производства - одна
из важнейших задач, поставленных XXVII съездом КПСС перед учеными и инженерами.
О таких технологиях рассказывает нашему корреспонденту директор Института
неорганической химии АН Латв. ССР Т. Миллер. Что может плазмохимия? Почему
химики так интересуются плазмой - четвертым состоянием вещества? Вызвано это
тем, что она характеризуется рядом особых свойств, например, высокой
концентрацией заряженных частиц (ионов, электронов) и возбужденных молекул и
атомов, которые обладают большой кинетической энергией, то есть температурой.
Одна из важных групп веществ, которые можно получать с помощью плазмохимии -
тугоплавкие соединения типа нитридов, карбидов, боридов и т.п. Они обладают
целым комплексом ценных физико-химических и технических свойств (обусловленных,
в частности, высокой дисперсностью порошков) и могут применяться в различных
областях народного хозяйства. Особенно они перспективны, если их использовать
для создания материалов и конструкций, эксплуатируемых в экстремальных условиях.
Для этого можно, конечно, применять и относительно грубодисперсные порошки,
полученные известными методами. Но тогда для обеспечения высокой плотности
материала и оптимальных эксплуатационных характеристик изделий требуются высокие
параметры - температура, давление - компактирования (прессования) порошков, что
нередко приводит к сильной рекристаллизации и увеличению хрупкости материала.
Выходом из положения могло бы стать измельчение порошка. Если размер частиц
уменьшить примерно на два порядка - до десятков - сотен ангстрем (не больше
1000), то активность такого ультрадисперсного порошка в физических и химических
процессах резко повысится. Из него можно получать плотные изделия при
сравнительно низких температурах, мелкокристаллическая структура придает
вязкость материалу, он не будет хрупким. Но обычно измельчение приводит к
заметному загрязнению порошка и в результате - к ухудшению качества изделия. Как
же получить ультрадисперсное тугоплавкое соединение высокой чистоты?
Исследования в Институте неорганической химии показали, что эффективный метод
производства сверхмелких порошков тугоплавких соединений - плазмохимический
синтез. Выяснилось, что частицы синтезированных соединений - это монокристаллы с
высокой концентрацией точечных дефектов. Для частиц характерно искажение
кристаллической решетки - у нее изменены межатомные расстояния. Решетка
находится как бы в неравновесном или возбужденном состоянии. Наряду с развитой
поверхностью это, по всей вероятности, основная причина высокой активности
"плазменных" порошков, проявляющейся в таких процессах, как адсорбция и
хемосорбция водяных паров и кислорода, взаимодействие с агрессивными средами,
спекание, рекристаллизация. Благодаря указанным свойствам ультрадисперсные
тугоплавкие соединения успешно используются для создания материалов с высокими
эксплуатационными характеристиками, улучшенными механическими свойствами -
прочностью, ударной вязкостью, износостойкостью. Из таких материалов
изготавливают металлорежущий инструмент, изделия для электронной техники.
Порошки используют для создания покрытий с заданными эксплуатационными
характеристиками (с помощью этих покрытий, например, восстанавливают изношенные
и упрочняют новые детали машин и механизмов). Ржавчина защищает металл.
Исследования, проведенные в институте, позволили ученым предложить новые методы
защиты от коррозии. Один из них - применение ингибиторов, то есть замедлителей
коррозионных процессов. Такая защита эффективна, в частности, в замкнутых
технологических системах, где циркулирует вода. Разработан, например, ингибитор
коррозии черных металлов, очень эффективным средством оказался новый класс
веществ - комплексные полиоксисоединения бора. Когда металлическая конструкция
эксплуатируется на открытом воздухе, ингибитором ее не защитишь, необходимо
надежное лакокрасочное покрытие. Но срок службы его, как правило, недолог.
Приходится периодически очищать металл от ржавчины, наносить на него грунтовку,
новое лакокрасочное покрытие. Работа эта трудоемкая, стоит недешево. Если бы
можно было красить прямо по ржавчине… Но она состоит из неустойчивых продуктов
коррозии, которые быстро отслаиваются, так что краска на металле держаться не
будет. А почему бы не сделать ржавчину устойчивой, не стабилизировать ее? Уже
ряд лет сотрудники института неорганической химии занимаются проблемой
"окрашивания по ржавчине" - иными словами, разрабатывают так называемые
"преобразователи продуктов коррозии", которые позволяют наносить лакокрасочные
покрытия на металлические поверхности без их предварительной очистки. Но ведь
ржавчина ржавчине рознь, можно ли создать какие-то универсальные ее
преобразователи в устойчивое вещество? Оказалось, можно. Изучение фазового и
химического состава продуктов коррозии - оксидных соединений железа - показало,
что они мало отличаются на образцах металлов, испытывавшихся в сельских,
городских, приморских, промышленно загрязненных районах при различной
длительности экспонирования и разной ориентации в пространстве. Практически во
всех реальных условиях, особенно в атмосфере химических, нефтехимических,
металлургических предприятий в ржавчину попадают соединения серы, хлора, часто и
азота, которые с железом образуют соли. Последние, кстати, намного опаснее, чем
оксидные соединения. Именно присутствие солей обусловливает трудности в
использовании преобразователей (модификаторов) ржавчины и в создании
"универсального преобразователя". И все же, несмотря на эти трудности,
сотрудниками института разработан ряд типовых рекомендаций по применению в
народном хозяйстве модификаторов ржавчины. Как обойтись без "нержавейки"?
Известный всем способ защиты от коррозии - использование металлоконструкций из
нержавеющей стали. Но они дороги. Более же дешевые низколегированные стали (НЛС)
не обладают нужной стойкостью при эксплуатации в атмосфере. Ученые Института
неорганической химии совместно со своими коллегами из ЧССР и ГДР разработали
рецептуру новых марок НЛС, обладающих антикоррозионной стойкостью. В состав
металла предложили вводить такие легирующие добавки, которые в кислой среде
способны осаждать сульфат - или хлорид - ионы в виде сложных комплексных
соединений. Этими добавками могут быть, например, хром и медь. Благодаря им на
поверхности НЛС образуется особый слой продуктов коррозии, защищающих металл от
дальнейшего разрушения. Таким образом, сталь, в которой содержится в 10 - 20 раз
меньше легирующих элементов, чем в нержавеющей, может ее в ряде случаев успешно
заменить. Есть еще один распространенный способ антикоррозионной защиты -
гальваническое нанесение металлических покрытий. Но у него имеется существенный
недостаток: во многих случаях приходится использовать ядовитые цианистые
электролиты. Нашими специалистами разработаны новые электролиты для осаждения
металлов, не содержащие вредных веществ, - на основе пирофосфатных комплексов.
Они имеют высокую рассеивающую способность и позволяют получать компактные
металлические покрытия с мелкокристаллической структурой при достаточно высокой
скорости электроосаждения. Жидкие мембраны. В лаборатории электрохимии института
успешно разрабатываются методы электрохимической экстракции с применением жидких
мембран. Вообще-то мембранная технология, основанная на методе электродиализа с
применением твердых ионообменных мембран, применяется довольно широко - для
опреснения воды, очистки полупродуктов сахарного производства, деминерализации
сыворотки… Но у твердых мембран имеется серьезный недостаток: они не способны
разделять ионы одинакового знака (когда извлекаемых ионов - немного, а других ,
ненужных, того же знака заряда, наоборот, - много). Вот почему, если в растворе
содержится много разных катионов или анионов - скажем, молибдена, вольфрама,
цинка, калия, кальция, рения, а извлечь нужно рений, которого меньше всего, то
справиться с этим могут только жидкие мембраны. Таким образом, избирательно
извлекая вещество, которого очень мало в исходном растворе, и "перенося" это
вещество через себя, жидкие мембраны концентрируют его в растворе принимающем,
из которого нужный компонент нетрудно выделить, например, переведя его
химическим способом в осадок. Наложение электрического поля ученые рассматривают
как непременное условие ускорения переноса. Это и понятно: начните мембраной
"вытягивать" из исходного раствора поваренной соли, допустим, ионы натрия, и они
будут переходить в принимающий раствор только до тех пор, пока концентрации не
уравняются. Заставить же "переносчика" транспортировать ионы против градиента
концентрации без затрат энергии невозможно. Эту энергию и дает электрическое
поле: ионы начинают двигаться туда, где их больше, то есть концентрироваться.
Чем тоньше жидкая мембрана, обширнее ее поверхность, то есть чем больше она
похожа на биологическую, тем эффективнее, быстрее идет процесс переноса
извлекаемого вещества. Но как отделить такой тонкий слой жидкости от исходного и
принимающего растворов? Для этого можно применить полупроницаемые перегородки,
между которыми и заключена сама мембрана. Перегородки, конечно, затрудняют
извлечение и транспортирование нужных ионов. Сделать эти стенки как можно
тоньше? Они потеряют прочность… Но есть другое решение, его и использовали
разработчики. Мембраны, ограниченные перегородками, нужно собрать в пакет, тогда
то, что не доберет в исходном растворе одна мембрана, доберет вторая, третья и
т. д. Электрохимическую экстракцию можно осуществлять жидкими мембранами и без
всяких перегородок и пакетов. Ученые называют это применение мембран с "открытой
границей". При такой технологии исходный раствор и органический, содержащий
"вещество-извлекатель", ничем не разделяются и в месте контакта перемешиваются.
Потом органическая фаза отслаивается (она смешивается с водой) и поступает в
реэкстрактор. Там, под действием электрического тока, нужный компонент
"вытягивается" из жидкой мембраны через полупроницаемую перегородку в
принимающий раствор. В лаборатории за последнее время разработаны и прошли
полупромышленные испытания на ряде производств аппараты для электрохимической
экстракции с мембранами обоих типов - в перегородках и с "открытой границей".
Ученые получили авторское свидетельство на аппарат для осуществления процесса и
еще около тридцати свидетельств по прикладным аспектам проблемы. Наибольший
народнохозяйственный эффект новая мембранная технология даст при извлечении
ценных или токсичных компонентов из сточных вод либо разбавленных
технологических растворов, например, в гидрометаллургических производствах. Это
очень важно, так как сейчас большое внимание уделяется охране окружающей среды и
предприятия вынуждены вкладывать огромные средства в строительство сложных
очистных сооружений. Отстойники, ловушки, резервуары, трубопроводы, различное
оборудование - все это порой составляет треть основных фондов производства.
Мембранная технология будет эффективной и в горнодобывающей промышленности. Ведь
в настоящее время в переработку вовлекаются все более бедные руды. При их
выщелачивании образуется много растворов с небольшой концентрацией нужных
компонентов. Их-то и можно извлекать с помощью жидких мембран. Кроме того, их
использование может дать значительный экономический эффект в сложившихся
традиционных химических производствах. Жидкие мембраны позволяют создавать
простые и малоэнергоемкие технологические схемы получения металлов и их
соединений путем переработки вторичного сырья и отходов. И, пожалуй, главное:
применение электрохимической экстракции дает возможность переходить к
производствам с автоматизированными и замкнутыми технологическими циклами. А это
- важная задача на этапе перехода к интенсивным методам производства. Вместо
послесловия. При Институте неорганической химии организованы два
конструкторско-технологических бюро - специальное , неорганических материалов
(СКТБ СКТБ) и экспериментальное по защите металлов от коррозии (ЭКТБ "Антикор").
Их задача - внедрение результатов научных исследований в народное хозяйство.
СКТБ СКТБ отрабатывает опытно-промышленную технологию плазмохимического синтеза
тонкодисперсных порошков тугоплавких соединений, изготавливает нестандартное
оборудование и аппаратуру для плазмохимических процессов, выпускает опытные
партии порошков и организует их испытание в различных отраслях техники. СКТБ
СКТБ уже внедрило более 20 технологических процессов, в частности, плазменную
технологию получения нитридов титана, алюминия, кремния и композиций на их
основе. Для этого были созданы соответствующие технологические установки и
специальные узлы подачи исходных материалов и закалки, экспериментальные
вибропневмопитатели, системы управления, непрерывной очистки стенок
теплообменников и рукавных фильтров. ЭКТБ "Антикор" внедряет ингибиторы для
защиты оборудования и систем, в том числе тепловодоснабжения, разрабатывает и
внедряет модификаторы ржавчины, занимается использованием плазменной технологии
для нанесения защитных покрытий, создает методы нанесения гальванических
покрытий, ведет обследование коррозионного состояния оборудования предприятий,
разрабатывает мероприятия по защите металлов на них. Оба конструкторских бюро
работают, как правило, в тесном контакте с промышленными предприятиями,
заводскими конструкторами и технологами. В качестве примера можно привести
внедрение плазменного способа восстановления чугунных коленвалов. В институт
обратилось руководство авторемонтного завода с просьбой помочь им организовать
участок для ремонта изношенных коленвалов автомобиля "Волга". Специалисты
института подготовили необходимую документацию, обучили кадры. Созданный участок
стал опорным: заводские специалисты теперь уже сами разрабатывают технологию
плазменного восстановления других деталей. Сейчас в Латвии существует семь таких
участков, где обретают вторую жизнь не только коленчатые валы, но и блоки
цилиндров, другие детали. Потребность в них по республике полностью
удовлетворена. Сотрудничество с научно-исследовательскими,
проектно-конструкторскими и производственными организациями осуществляется
институтом на основе выполнения хоздоговорных работ и договоров о творческом
содружестве. Например, в области плазмохимии неорганических соединений совместно
с Институтом новых химических проблем АН СССР разработана технология
промышленного изготовления сверхтвердых материалов, освоен выпуск
металлорежущего инструмента из этого материала. Инструмент эффективно
используется на предприятиях Латвийской ССР - ВЭФ, "Радиотехнике", Рижском
вагоностроительном заводе и других. Совместно с НПО "Лакокраспокрытие" созданы и
внедрены в производство модификаторы ржавчины; в рамках многостороннего
научно-технического сотрудничества по проблеме СЭВ "Разработка мер защиты
металлов от коррозии" проводятся совместные исследования с учеными ЧССР, ГДР,
ПНР, ВНР и НРБ, результаты которых внедряются на предприятиях социалистических
стран. Сделано открытие. Цеолиты - новый класс катализаторов гидрирования.
"Явление гидрогенизационного катализа на кристаллических алюмосиликатах
(цеолитах)" - таково полное название открытия (диплом № 302), сделанного в
Институте органической химии (ИОХ) АН СССР (г. Москва) академиком В. Гараниным,
кандидатами химических наук Т. Исаковой и В. Харламовым. Формула открытия:
"Экспериментально установлено неизвестное ранее явление гидрогенизационного
катализа на кристаллических алюмосиликатах (цеолитах), заключающееся в том, что
кристаллические алюмосиликаты, содержащие ионы щелочных и щелочноземельных
металлов и не содержащие ионов переходных металлов, катализируют реакции
гидрирования ненасыщенных органических соединений". Практически все основные
химические процессы в промышленности, связанные с переработкой нефти и
нефтепродуктов, идут с применением катализаторов, ускоряющих протекающие
реакции. С их помощью получают высокооктановые бензины, искусственное волокно,
лаки, краски, лекарства и многое другое. В качестве катализаторов часто
используются дорогостоящие и дефицитные металлы: платина, палладий, родий,
кобальт и другие представители 8-й группы периодической системы элементов.
Замена их более дешевыми и доступными веществами - задача большой
государственной важности. Наш корреспондент обратился к авторам открытия с
просьбой рассказать о его существе. Цеолит по-гречески - кипящий камень. Так
назвали этот минерал за способность вспучиваться, как бы "вскипать" при
нагревании. Это свойство связано с особенностями его кристаллической структуры.
Она образована тетраэдрами, объединенными общими вершинами в трехмерный каркас,
пронизанный полостями и каналами. Обычно эти полости заполнены молекулами воды и
катионами металлов I - II - III групп периодической системы (натрий, калий,
магний, кальций и др.). Природные цеолиты бывают очень красивы: встречаются
кристаллические образования самых разных видов и форм, прозрачные и матовые,
бесцветные и слабоокрашенные. Ученые имеют дело главным образом с синтетическими
цеолитами, которых на сегодняшний день создано уже более сотни видов - в
несколько раз больше, чем открыто в природе. С виду они довольно невзрачны, но
удобны в работе, поскольку их свойства четко определены и поддаются
целенаправленному изменению. Наша лаборатория начала работать с цеолитами еще в
60-е годы. Исследовали, в частности, реакцию скелетной изомеризации углеводов.
Для этой реакции требовались катализаторы из двух составляющих: один из
элементов (обычно - металл 8-й группы) выполнял рабочую (гидродегидрирующую)
функцию, а другой компонент - стимулировал изомеризацию. В качестве носителя мы
использовали синтетический морденит - цеолит, обладающий повышенной термо- и
кислостойкостью. Другим компонентом служил палладий. Цеолиты и ранее широко
применялись в катализе как пористые носители: их насыщали активным веществом,
собственно катализатором. Иначе говоря использовалась лишь их способность
впитывать и удерживать другие вещества. В этом простом деле их мог заменить хотя
бы активированный уголь. Цеолиты выступали в качестве статиста, которому обычно
достается роль без слов. Но в нашем случае как раз было иначе: тут роль была "со
словами" - и это, быть может, послужило той ступенькой, с которой мы смогли
сделать шаг к новому знанию. Итак, в нашем катализаторе функции были, казалось
бы, четко поделены: палладий "отвечал" за реакцию гидрирования (присоединение
водорода), морденит - реакцию изомеризации. Уменьшая количество металла в
катализаторе, мы искали тот минимум, который необходим, чтобы катализатор
работал… и не нашли. Реакция продолжала идти столь же быстро даже тогда, когда
палладий убрали совсем. Она шла на одном мордените. Обнаруженная гидрирующая
активность катионных форм цеолитов явилась полной неожиданностью для всех. Это
открывало захватывающие перспективы. Ведь в основе промышленного производства
множества химических продуктов лежат реакции гидрирования - дегидрирования (см.
схему на вкладке). Все это солидные, многотоннажные реакции, и вес катализаторов
для них измеряется не граммами - десятками и сотнями килограммов. Замена их
дешевыми и доступными цеолитами позволила бы сэкономить в масштабах страны
колоссальные средства. Помимо дешевизны и доступности, цеолиты имеют и другие
достоинства. Они термостабильны - не теряют активности при нагревании даже до
1000°C; устойчивы к отравлению, например, серой (в отличие от традиционно
применяемых металлов 8-й группы). Наличие даже ничтожного процента примесей серы
в исходных нефтепродуктах быстро выведет из строя палладиевый катализатор, а
цеолиты в этих условиях будут работать. Рано или поздно они, конечно, тоже
сдадутся, и тогда на первый план выступит другое упомянутое уже достоинство -
термостойкость. Цеолитный катализатор можно будет восстановить нагреванием -
выжечь серу, причем прямо на месте, даже не выгружая из реактора. Перечень
достоинств нового катализатора этим не исчерпывается. Еще одно их важное
свойство - способность к селективному проведению реакций. Цеолиты - типичный
пример "молекулярного сита", избирательно поглощающего из среды вещества,
молекулы которых не превышают определенных размеров, как бы отсеивающего крупные
молекулы от мелких. Они имеют жесткую кристаллическую структуру, в которой
находятся полости, соединенные между собой узкими каналами - "порами" или
"окнами". Малые размеры "окон" препятствуют проникновению крупных молекул во
внутренние полости. Благодаря этому свойству цеолиты широко используются в
качестве сорбентов - для очистки, осушки и разделения различных веществ. Цеолиту
- катализатору это же свойство позволяет осуществлять избирательный катализ.
Дело в том, что активные центры размещены главным образом на внутренних
поверхностях кристалла, площадь которых в 20 - 100 раз превышает внешние. Таким
образом, "работать" катализатор будет главным образом с тем веществом, молекулы
которого смогут проникнуть в полости и каналы. Остается подобрать из множества
существующих уже цеолитов (либо синтезировать) такой, размеры входных отверстий
которого соответствуют размерам молекул нужного нам вещества. Здесь еще обширное
поле деятельности для ученых - химиков. Что же касается практического
использования открытия для нужд промышленности, то работы в этом направлении
активно ведутся. Нельзя просто отбросить эти суждения. Нельзя игнорировать
трагические страницы и многие бедствия на пути социалистического строительства.
Непосредственными источниками деформаций, на мой взгляд, явились два основных
фактора: сталинская жестокость в борьбе за власть, глубокое отступление от
ленинских заветов, от ленинских представлений об экономических методах ведения
хозяйства, ленинского понимания роли социалистической демократии. Создание
командно-административной системы управления, засилье бюрократизма привели к
лишению инициативы и самостоятельности предприятий, отчуждению трудящихся от
средств производства, от власти, крестьян от земли. И второе - это давление
капиталистического окружения, которое вынуждало правительство направлять на
индустриализацию и создание оборонной промышленности гигантские средства,
оставляя на низком уровне развитие легкой, пищевой промышленности, сельского
хозяйства и сферы услуг. И даже тогда, когда уже был достигнут
военно-стратегический паритет между двумя блоками и открылись новые возможности
в развитии отраслей подразделения "Б", руководство страны в период застоя
проявило беспомощность в решении задач повышения народного благосостояния.
Отсюда хронический дефицит, отсюда спекуляция, хищения, а затем в застойный
период - рост теневой экономики, фактически подпольного капиталистического
производства с куплей - продажей рабочей силы, прибавочной стоимостью,
сопровождаемый всяческой уголовщиной. Все это нанесло огромный ущерб делу
социализма. Но этим никогда не исчерпывалось содержание исторического развития в
СССР. В ходе социалистических преобразований в стране утвердились общественная
собственность на средства производства и плановое руководство хозяйством, была
ликвидирована эксплуатация человека человеком, в основу распределения был
положен принцип "от каждого - по способностям; каждому - по труду",
сформировались равноправие и дружба наций и народностей, осуществлен подъем
культуры народов. Конечно, все эти процессы были деформированы под воздействием
командно-административной, бюрократической системы управления, развиваемой
Сталиным и его окружением в ущерб демократии и активности народа. Но в чем
истоки сталинизма? Некоторые ученые видят их… в самой доктрине научного
социализма. Представляемое им бестоварное централизованное общество будто бы
исключало его демократическое развитие. Такое общество якобы не могло быть не
чем иным, как подобием казарменного социализма. Такое примерно утверждение мы
находим у доктора философских наук А. С. Ципко. Задавшись благой целью - выявить
идейные истоки преступного поведения Сталина, он на протяжении четырех номеров
журнала "Наука и жизнь" (№№ 11, 12 за 1988 г. и №№ 1, 2 за 1989 г.) пытается
доказать, что причины многих наших бед - в самой доктрине марксизма, в
особенности в классовых принципах его учения. Сталин же всего лишь последователь
марксизма. Статьи А. С. Ципко настолько обширны, многоаспектны, порой
противоречивы, категоричны, что их внимательный разбор требует особого места и
времени. Мы затронем здесь лишь несколько моментов. Во-первых, уж если выводить
недемократизм марксова учения из непризнания им товарного производства, то надо
признать, что демократизм кончается на капитализме - самом товарном
производстве. Во-вторых, если говорить об отношении основоположников научного
социализма к демократии, то почему бы не обратиться к их собственным положениям
о демократизме, без которого они социализм не мыслят, да и сами, как говорится,
вышли из демократов. В-третьих, В. И. Ленин, как известно, был тем учителем
социализма, который признал неизбежность товарного производства при социализме,
хотя взгляды его на демократию отнюдь не определялись отношением к товарному
производству. В-четвертых, Ленин, как никто из теоретиков социализма,
подчеркивал значение привлечения крестьян к социалистическому строительству и
хорошо знал цену дифференциации крестьян. Но его классовые оценки крестьянства
не мешали ему видеть социализм как строй цивилизованных кооператоров. И такое же
видение крестьянства (крестьянин - труженик) не помешало "марксисту" Сталину
отступиться от ленинских заветов, повести себя по отношению к крестьянству как
экстремист почти что нечаевского толка. Руководство КПСС, раскрывая деформации,
извращения, преступления, признает социалистический характер тех основных
преобразований, которые у нас произошли. С этих позиций понятна суть перестройки
как обновление социализма на основе ленинских положений, очищение социализма от
чуждых ему сталинских наслоений и деформаций, подъем советского общества на
качественно новый уровень. Социалистическая революция и социалистическое
строительство имели безусловно классовую направленность, хотя при этом решались
многие задачи буржуазно-демократической революции, чем объясняется широкая
социальная база ее. Конечно, в ходе их было наделано немало ошибок,
несправедливостей, жестокостей. За этим часто стояли либо слепая классовая
ненависть масс, либо политическая месть, либо невежество, либо сведение личных
счетов, либо разгулявшаяся анархия. Но объективная тенденция была такова, что
социальная база социалистической революции все больше расширялась. Расширялась
до тех пор, пока Сталин, подавив своих политических противников, не обрушил
карающий меч на сотни тысяч ни в чем не повинных людей, используя как
идеологическое прикрытие теорию обострения классовой борьбы. Но разве в этом
была классовая необходимость? Разве в этом повинен классовый принцип
марксистской доктрины? Здесь скорее видно извращение классовых принципов подхода
к оценке явлений и людей. В 20-е и отчасти в 30-е годы нашей стране пришлось
пережить время поисков и создания "новых" социалистических форм взаимоотношений,
образа жизни. Это выразилось в попытках отменить рукопожатия, в "классовой",
партийной оценке ношения шляп, галстуков, одежды и т. д., и т. п. Классовый
подход затем был распространен на целые сферы естественных и технических наук.
Под запрет попали генетика, кибернетика, социальная психология, социология и др.
Но разве это был научный классовый подход? В действительности это означало
вульгаризацию классового подхода. И нанесло огромный ущерб развитию культуры,
науки и техники в стране. Было время, когда пролеткультовские усилия
направлялись на изгнание из обихода достижений предшествующей ("дворянской",
"купеческой") культуры. Третировали А. С. Пушкина, Л. Н. Толстого, классическую
музыку, живопись и т. п. Но надо отдать должное руководству партии: рапповским
влияниям был положен конец, хотя это и не означало конца строгой политической
цензуры и вздорных, квазиидейных требований ко многим произведениям литературы и
искусства. Но при восстановлении правды истории сейчас, мне кажется, создается
еще одна полуправда. Утверждается, например, что вообще советская культура не
восприняла достижения культур предшествующих, в том числе дворянской и
буржуазной, что у нас не изучались и не почитались Достоевский и ряд других
авторов, осталось без внимания учение Льва Толстого, что мы не воспринимали
культуры зарубежных стран и т. д. Хотя все это в той или иной степени было, как
я уже писал, но надо разбираться конкретно с каждым явлением. Нельзя, например,
говорить, что подрастающие предвоенные поколения не знали литературы XIX века,
не читали иностранную классику и т. п. К сожалению, спрос на эти издания,
несмотря на очень большие тиражи, превышает предложение - не хватает бумаги,
полиграфических мощностей. Однако сами факты, думаю, убедят зарубежных
соотечественников, что интерес к отечественной истории у советских людей не
ограничивается последними семью десятилетиями. Но повторю: именно они для нас
сегодня особенно важны. История и историки. Для будущих исследователей нынешний
интерес к истории станет, без сомнения, одной из характернейших примет эпохи
перестройки. Мы же сегодня никак не можем быть удовлетворены тем, как утоляется
многолетний голод на знания о прошлом. Устарели учебники и монографии, отменены
экзамены по истории в школе. Как же преодолевает кризис историческая наука? Об
этом беседа нашего корреспондента с членом-корреспондентом АН СССР, главным
редактором журнала "Вопросы истории" А. А. Искендеровым. Сегодня немало
говорится о неготовности ученых ответить на острые вопросы, касающиеся нашего
недавнего и далекого прошлого. Создается впечатление, что историки порядочно
задолжали обществу. Согласны ли вы с этим? - Конечно. Историческая наука
действительно оказалась в большом долгу перед обществом. Разрыв между тем, что
общество ждет от историков, и тем, что они сегодня могут ему реально дать,
огромен. Ситуация осложняется тем, что история оказалась, пожалуй, в большей
степени, чем остальные общественные науки, пораженной застойными явлениями. Дело
тут не только в последствиях культа личности, но и в том, что десятилетиями в
управлении наукой господствовали командно-бюрократические методы. Олицетворением
их был, в частности, С. Трапезников, долгое время возглавлявший Отдел науки и
учебных заведений ЦК КПСС. Однако я бы не стал, как это делают сегодня многие из
моих коллег, объяснять застой в исторической науке только влиянием внешних,
"объективных" факторов. Бюрократическая система выдвигала тех людей, которым
этот застой был выгоден и которые, так сказать, "перевыполняли" план - творили
то, чего даже в те времена можно было избежать. От застоя мы отказываемся,
застой мы осуждаем, но беда в том, что некоторые "деятели" периода застоя и
сегодня сохраняют свое влияние. - Как бы вы оценили ход перестройки в
исторической науке? - Сам по себе перестроечный процесс - и это подтверждают
итоги XIX партконференции, - в какой бы сфере жизни общества он ни
разворачивался, должен состоять из двух частей. На первом этапе критика,
выявление недостатков, на втором созидательная работа. Что касается историков,
то они, на мой взгляд, еще не завершили даже первый этап. Отделение истории АН
СССР пока что уходит от принципиальной самокритики. В этом я вижу главную
причину того, что три года перестройки не изменили положения дел в исторической
науке. Поток серой литературы не только не прекратился, но даже усилился.
Недостаточно эффективно устраняются "белые пятна" в истории, мало что изменилось
в кадровом составе и организации науки. При том, что в обществе идет резкая
критика истории и историков, в недрах самой науки преобладает стремление
выждать, а кое-где и имитировать перестройку. Я считаю, что, пока мы сами не
проведем честный анализ состояния исторической науки и не вскроем причины
отставания, трудно ожидать от историков продукции, в которой так нуждается
сегодня общество. - В чем конкретно проявляется наше отставание? - Я уже говорил
об имитации. Так вот, в течение долгих лет имитировался и сам процесс познания
прошлого. В основе оценки труда историка (как и в других сферах) лежал вал. Чем
больше написал - тем лучше. Отсюда нездоровое пристрастие к многотомным
коллективным трудам. Уход от острых проблем, неудобоваримый язык. Писали, в
основном, для себя. Как-то незаметно утвердилось мнение, что раз мы марксисты,
то передовые рубежи в теории обеспечены как бы сами собой. При этом даже не
замечали, что на Западе редкий историк сегодня не использует те или иные
положения марксистской методологии и по многим направлениям исследований, даже в
области истории России и СССР, нас часто опережают. В обстановке единомыслия был
потерян интерес к разработке новых идей, неожиданных подходов, что, кстати,
всегда отличало русскую, а вначале и советскую науку. Фундаментальность стали
отождествлять с многотомностью изданий и толщиной книг. Практически за бортом
остались целые новые направления науки: социальная психология, историческая
социология, историческая демография и другие. Из труда историка вытравливался
элемент творчества, в коллективных монографиях унифицировались, приглаживались и
мысли, и стиль авторов. Считалось, что коллектив с успехом заменит любого, даже
самого талантливого одиночку. Росли огромные институты, отдача же от них,
особенно в области разработки крупных теоретических проблем, была минимальной. А
ведь труд историка глубоко индивидуален, - я тут не скажу ничего нового. - Здесь
нужна творческая личность, ее-то сегодня и не хватает. Необходимо изменить сам
объект, которым занимается историческая наука. К сожалению, господство
командно-бюрократических методов управления в исторической науке еще не прошло.
Пройдет оно только тогда, когда полностью восторжествует принцип: фигурой номер
один в академии должен быть ученый. Сейчас, повторяю, этого нет. - Анализ
читательской почты, событий политической жизни вскрывает наличие в обществе двух
диаметрально противоположных позиций по отношению к истории. Одни требуют:
"Когда вы расскажете нам всю правду?" Другие призывают: "Положите конец
очернению прошлого!" За кем истина? - На мой взгляд, ошибаются и те, и другие,
хотя мне как профессионалу и человеку ближе точка зрения людей, стремящихся
глубже знать свою историю. Ведь что произошло? Процесс изучения прошлого,
который должен был получить бурное развитие после XX съезда партии, искусственно
прервали в середине 60-х годов. И вот сегодня, за три года перестройки, на народ
обрушился буквально потоп информации о прошлом, который вызвал своеобразный шок.
Нужно ли столь откровенно и так много писать о прошлом? Нужно, ибо в силу
особенностей перестройки, во многом исправляющей ошибки минувших десятилетий,
познание прошлого стало частью текущей политики, своеобразной формой диагностики
болезней общества. Но тут важно и другое. Обе позиции, о которых вы упомянули,
предполагают, что можно извлечь из истории какую-то вечную, раз и навсегда
данную истину. Однако это противоречит самой сути труда историка. Можно хорошо
изучить сумму фактов, скажем, ход коллективизации или индустриализации, но их
оценка у каждого поколения людей, а следовательно, и у историков будет меняться,
как меняется само общество. Историки, как и все люди, вновь и вновь будут
обращаться к дням минувшим, расширяя и обогащая не только наше знание, но и наше
понимание прошлого. - Вы редактор одного из самых авторитетных наших научных
журналов. Какими вы видите задачи этого журнала в условиях перестройки? - Любой
научный журнал является прежде всего зеркалом науки, того состояния, в котором
она находится. В этом отношении нам нелегко, учитывая несколько заторможенное
отношение историков к сдвигам в общественном сознании. Главную свою задачу мы
видим в том, чтобы по возможности максимально удовлетворить "голод" на новые
идеи и факты. Стараемся, во-первых, показать, что история представляет собой
взаимоотношение людей, а не только голые схемы. Будем публиковать исторические
портреты, в том числе и трагически погибших деятелей партии и государства,
рассказывать о забытых страницах истории. Во-вторых, по мере сил постараемся
способствовать подъему общетеоретического уровня исследований. Будем широко
предоставлять страницы журнала для различных дискуссий, проблемных,
концептуальных статей, публиковать работы зарубежных ученых. Хотим, чтобы журнал
стал интересен не только ученым-профессионалам, но и всем, кто интересуется
историей. Октябрь и развитие человечества. Великий Октябрь положил начало
процессу, идущему к социальному освобождению человечества, уничтожению
господства одних народов над другими, к ликвидации войн как средства разрешения
конфликтов. Можно сказать, что нынешний политический облик нашей планеты
сформировался под воздействием Октября. В прошлом не много найдется примеров
столь внушительного по своей роли и последствиям творческого контакта разных
культур и эпох. Благодаря революции в России социализм стал важнейшим фактором
общечеловеческого движения. Исключительное стечение исторических обстоятельств
обусловило ее конкретный ход, черты неповторимости, определенной
исключительности. Решающая особенность переворота в России заключалась также в
особом, непривычном для революций XVII - XIX вв. сочетании социальных
конфликтов, в новом типе их связи, характерном, как показала последующая
история, для эпохи монополистического капитализма. Кризис капиталистической
системы, с особой остротой выявившийся в России, состоял не в том, что
капитализм исчерпал ресурсы своего развития. Суть дела в другом - одолеть старые
и новые антагонизмы общественного развития, порождаемые капитализмом, с помощью
этих ресурсов стало невозможно. Отсюда появление иных возможностей прогресса,
изменение как региональных, так и всемирных форм исторического движения. Отсюда
видоизменение состава классовых сил, способных осуществлять наиболее радикальные
и неотложные преобразования, а также разнообразие способов действия. Эти
принципиально новые возможности исторического прогресса в XX веке и были как раз
выявлены в результате победы Октября. Социалистическая революция превратилась в
целую эпоху, наложила печать на жизнь народов всей планеты. До Октября любая
революция, какой бы характер она ни носила, какие бы широкие слои народа ни
поднимала к политической жизни, служила в конечном счете прологом "следующей",
капиталистической формации (или стадии ее). Под влиянием же победы Октября и
превращения социализма в мировую систему изменились условия дальнейшего развития
человечества, в особенности освободившихся от колониального ига стран,
сократился ряд необходимых в прошлом исторических этапов построения основ
современной цивилизации или по крайней мере ускорилось их прохождение. Великая
Октябрьская социалистическая революция не только ускорила, но и "спрессовала"
ход истории. Сегодня надо анализировать совокупность качественно различных
экономических и политических систем и укладов, существующих одновременно. При
этом все исторические этапы, через которые проходит человечество, оказываются
осуществленными в конкретных странах и, что особенно важно, взаимодействующими
между собой. Следует расчленять два взаимосвязанных, но различных по существу
процесса: вызревание материальных предпосылок социалистического общества и
экономическое изживание капитализма как формации. То, что первое не совпадает со
вторым, продемонстрировал факт строительства нового общества в СССР и других
странах в условиях соревнования с капитализмом, а в последнее десятилетие - и
структурной перестройки его экономики под воздействием НТР. Иными словами,
следует учитывать не только "вертикальное" соотношение между капитализмом и
социализмом, как уровнями - низшим и высшим - общественной реальности, но и
некоторое "горизонтальное" их соотношение. В масштабе истории - миг. Но оно, это
время, имеет и другие координаты. Координаты исторической вечности, нетленности
тех идеалов, ради которых российский пролетариат в союзе с крестьянством,
руководимый ленинской партией, совершил прорыв в будущее. Октябрь положил начало
переходу человечества от эксплуатации и угнетения к свободе и власти трудового
народа, поставившего своей целью построить новое общество. Наш путь не прост. Но
мы знаем, что идем правильной, ленинской дорогой. В 1917 году трудящиеся пошли
за партией Ленина, поскольку из всех многочисленных политических партий страны
только большевики готовы были сражаться за выстраданные народом требования:
прекратить империалистическую войну, передать власть Советам, землю -
крестьянам, фабрики и заводы - рабочим, предоставить каждой нации право на
самоопределение. К сожалению, перегибы и "недогибы" деформировали, извратили
ленинскую концепцию нового общества, социалистическую идею. Однако, как
отмечалось в докладе, посвященном 72-й годовщине Октября, мы окажемся глубоко не
правы и станем духовно нищими, если сведем историю страны и партии к сплошным
ошибкам. Под каким бы предлогом ни искажалось прошлое - это всегда антинаучно и
безнравственно. Партия считает, что перестройка всех сторон жизни общества - это
настоящая революция. Революция, преобразование устоявшихся экономических и
политических структур, революция в умах и сердцах людей, в их психологии, в
понимании современного мира. Сегодня страна на перевале, она проходит важный
этап через интересную полосу исторического развития. На социалистической базе
(именно на социалистической!) обновляются все стороны нашей жизни. Мы не
отказываемся от наших ценностей, от того, во что верим, что вывело страну на
передовые позиции социального прогресса. Речь идет о более эффективном
использовании возможностей и преимуществ социализма, его экономического и
социально-нравственного потенциала. Ясно, что косметическим ремонтом
социалистического здания здесь многого не добьешься. Перестроечные изменения
затрагивают отношения собственности и направлены на то, чтобы преодолеть
отчуждение человека от средств производства, от продуктов своего труда, сделать
его (а это самое главное!) реальным хозяином в экономике. Партия взяла на себя
миссию довести до конца поставленную большевиками задачу - преодолеть отчуждение
человека, трудящихся от власти. Осуществляется идея подлинного народовластия. А
лозунг "Власть - Советам!" вновь стал лозунгом дня. Перестройка ориентирована на
нравственное, духовное обновление общества. Все это осуществляется на волне
пробудившейся инициативы и политической активности масс. Глубина сдвигов носит
беспрецедентный характер и, естественно, вызывает бурную реакцию в общественном
сознании. Набирает силу творческая дискуссия в партии. Она затрагивает
кардинальные вопросы жизни общества. Такие, как роль партии в современных
условиях, пути обновления социализма, совершенствования политической системы
нашего союзного государства, характер власти на этапе перестройки. В центре
общественного внимания, исходя из осуществляемых преобразований, вопросы о
характере социалистической собственности и путях реализации заложенного в них
потенциала. Активно обсуждается и роль нашей страны в современном быстро
меняющемся мире, проходящем через переломный этап. Партия, идя навстречу своему
XXVIII съезду, кровно заинтересована в том, чтобы дискуссия приняла
конструктивный характер, помогла обновить и консолидировать саму партию, все
общественные силы, стоящие на позициях перестройки. Не менее актуально при этом
избавиться от сумятицы в умах, а иногда и панических настроений, которые никогда
не были свойственны большевикам. Отповедь. Наступает лето 1988 года - юбилейного
года для Русской православной церкви (РПЦ). Она отмечает тысячелетнее служение
земле русской. В связи с этим событием в нашей редакционной почте не иссякает
поток писем с просьбами читателей осветить тот или иной аспект истории РПЦ. На
этот раз мы обратились с рядом вопросов к видному иерарху РПЦ митрополиту
Львовскому и Тернопольскому Никодиму. - Не могли бы вы коротко охарактеризовать
роль и значение победы советского народа в Великой Отечественной войне? - Минуло
уже более сорока лет с того времени, когда героическая Советская Армия одержала
победу в самой ужасной войне, какую видело человечество. Этот исторический
момент стал поворотным пунктом в нашей истории. Помимо всего эта победа
способствовала еще одному освобождению западных областей Украины - освобождению
от долголетней религиозной неволи и возвращению к вере предков - вере
православной. - Каково в целом значение принятия христианства на Руси? -
Принятие христианства на Руси князем Владимиром Великим завершило многовековой
процесс становления христианства в нашей древней державе, начатый в первом
столетии трудами славянских просветителей Кирилла и Мефодия. Крещение в 988 году
было для Русской православной церкви началом ее официального существования. С
того времени церковь в древнерусском государстве становится важным фактором. Она
активно влияет на прекращение междоусобиц между боярами и князьями, содействует
объединению в едином Киевском государстве, а также расширению и укреплению его
связей со многими европейскими государствами, в первую очередь с Византией и
Болгарией. Крещение Руси отобразилось на всех гранях культурной жизни страны.
Монастыри становились центрами не только духовного воспитания православных
людей, но и очагами просвещения. Всестороннее влияние христианства на культурную
жизнь наших православных предков способствовало историческому самоопределению
Киевской Руси и приобретению своего места в мировом историческом процессе. -
Какова была общая обстановка до 988 года? - Крещению нашего народа предшествовал
длительный и сложный период распространения православной веры, период, который
непосредственно повлиял на обращение князя Владимира и наших предков ко Христу.
Ложь и легитимность. Программная статья Григория Явлинского. (Статья впервые
опубликована на сайте Радио "Свобода" 6 апреля 2011 г.) Мы публикуем статью
Григория Явлинского, написанную не в выборной гонке, с которой его сняли, а
почти год назад. Считаем ее программной, поэтому печатаем под рубрикой, где
выступают кандидаты в президенты России. В этом году исполняется 20 лет России,
возникшей после распада СССР. Мирный отказ от тоталитарной системы стал
историческим достижением глобального масштаба. Тогда была очевидной воля
общества к переменам, к строительству новой жизни, основанной на уважении к
человеку, демократических принципах, свободной конкурентной экономике. Сегодня
мы понимаем, что этот потенциал так и не был реализован. Надежды не сбылись.
Российский политический режим, возникший после 1991 года и оформившийся в
последнее десятилетие, так и не создал современное государство. Как следствие,
продолжается непрерывно углубляющийся и превращающийся в непреодолимый раскол
между властью и народом, государством и обществом. Это не временный дефицит
доверия, а системная проблема. Высокие рейтинги первых лиц - не показатель
общественной поддержки власти. Огромная разница в доверии к ним и ко всем
остальным государственным институтам свидетельствует о предельной
неустойчивости, хрупкости всей российской государственной конструкции. Два раза
за последние сто лет совершенно неожиданно наступал быстрый и полный коллапс
государства по схеме: "было, было и вдруг не стало". Причина - не голод, не
войны или репрессии, а глубокий и (к моменту крушения) уже непреодолимый разрыв
между властью и людьми. Нарастание этого разрыва очевидно и сейчас. Социологи
ищут признаки "оппозиционности", а дело заключается в другом. Народ в России не
сопротивляется государству. Дело значительно хуже - он уходит от него. Народ не
верит государству, не интересуется им, боится его, не ждет от него ничего
хорошего, считает его помехой и угрозой. Народ не хочет совершенствовать
государство, его убедили в том, что он ни на что не влияет и вообще в
государственном смысле значения не имеет. Народ налаживает свою жизнь вне
государства. "Уходящий" народ, считая государство чужим, естественно, и не
является его опорой. В критических для государства ситуациях (таких, как в 1917
и 1991 годах) это приводит к его исчезновению. Растущие масштабы алкоголизма и
наркомании, уход в виртуальный мир, преступность - всё это тоже формы бегства от
лишённой перспектив действительности. Одним из следствий раскола между народом и
властью является быстрая и глубокая криминализация государства. По мнению
Председателя Конституционного суда Валерия Зорькина, сегодня масштаб проблемы
таков, что "это вопрос о том, сохранится ли Россия в ближайшие десять лет".
Воинственный имморализм и всеобъемлющая ложь, насаждаемые в обществе,
возвращение грубой официальной пропаганды привели к духовной усталости народа, к
политической и социальной апатии, "утечке мозгов" и эмиграционным настроениям.
Опросы российской молодежи показывают, что 45% выпускников ВУЗов не исключают
возможности уехать, а от 18 до 24% твердо намерены добиваться отъезда из страны.
Готовы покинуть страну до 30% предпринимателей. Массовый отъезд на работу за
границу талантливых учёных, в том числе и молодых, подрывает потенциал
российской науки. Главный мотив бегства - не низкие доходы, а невозможность жить
достойно. Для 79% потенциальных эмигрантов мотивом является желание жить в
условиях верховенства закона, прав и свобод, а для 69% - возможность избежать
произвола властей. Такие настроения людей вновь стали существенной частью
массового сознания, они являются ярким проявлением того самого рокового разрыва.
Это - реакция на несправедливые шоковые реформы, полное игнорирование текущих и
перспективных интересов людей, всех видов их прав, тотальное воровство
начальства, возведенное в официальную политику, жестокий "правоохранительный"
произвол и рейдерство. Этот разрыв не ликвидировать в одночасье даже
относительно честными выборами или внезапной отменой цензуры. Время упущено.
Общественное сознание расколото и хаотично. С помощью голосования, выборов можно
решать проблемы только тогда, когда по наиболее базовым основаниям и целям жизни
народа, страны есть консенсус, и надо выбрать, как эти общие для всего народа
задачи лучше реализовать и кому это делать. Если общество расколото,
деморализовано и унижено, голосование, даже относительно честное, ничего не
дает. Примеров много. В России планка общественной дискуссии умышленно опущена
очень низко. Суррогаты общественно-политических программ, которые сейчас
присутствуют на федеральных телеканалах, выдержаны в стиле драки на коммунальной
кухне - переорать соседа. Суть проблем выхолащивается, сводится к противостоянию
упрощённо-полярных точек зрения. Интернет является альтернативой по некоторым
темам, но не по глубине и стилю "дискуссии". Выборы в таких условиях
превращаются в соревнование популистов и горлопанов. В сегодняшней России нет
предпосылок полноценной политической дискуссии на основе партийных программ.
Сейчас возможно только препирательство отдельных персон, носителей мировоззрений
разной направленности, глубины и качества, среди которых национализм,
номенклатурный "просвещённый консерватизм", национал-большевистская идеология,
сталинизм, который открыто исповедует руководство КПРФ, радикальный
псевдо-либерализм большевистского типа. Отражением и дальнейшим поощрением этого
хаоса в общественном сознании явились принятые верховной властью решения о
государственной символике - самодержавный орёл с двумя головами и коронами,
сталинский гимн со старо-новыми словами, а также "как бы демократический"
торговый флаг - триколор. Те, кто принимал эти решения, наверное, думают, что
этот набор символов призван всех объединить или по крайней мере удовлетворить:
ведь в нем и державный империалист, и коммунист, и демократ найдут себе
что-нибудь по вкусу. Однако государственная и национальная идентичность,
национальное сознание - не пазл, чтобы собирать его механически. В стране с
таким отсутствием ощущения идентичности, разорванным и расколотым сознанием,
нельзя сделать ничего - ни модернизации, ни инновации, ни чего-либо еще
полезного. С народом, преданным и развращенным его элитой, можно только
дожидаться окончательного распада. Ложь. Главной политической проблемой нашей
страны является не уровень и качество демократии или защиты свобод и прав
граждан, как это принято считать, а неограниченная и тотальная ложь в качестве
основы государства и государственной политики. И причина здесь не просто в
личных качествах первых лиц - Ельцина, Путина или Медведева. Уже с момента
октябрьского большевистского переворота 1917 г. российское государство построено
на лжи. Ложь стала необходимым элементом государственной системы, которая уже
более девяноста трёх лет является нелегитимной и должна это всячески скрывать.
Ложь - органический элемент и современной эклектичной государственной системы,
желающей сохранить свою историческую связь и с советским режимом, и с умершим
самодержавием, и с современным миром. Это можно пытаться делать только путем
непрерывной и всеохватывающей лжи. Корень этой проблемы в катастрофе, но не
геополитической, а национальной. Почти сто лет - время жизни нескольких
поколений - у нас прошли на основе полного разрыва с правом и законом, стирания
национальной идентичности. Корень в том, что сегодняшняя политическая система
России в историческом плане ведет свое начало от трагических событий 1917-1920
гг.- государственного переворота, захвата власти группой преступных элементов и
кровавой гражданской войны. Именно отказ от осознания этого факта и попытка
построения якобы постсоветской России на ощущении преемственности и вбирании в
себя лжи предыдущих 75 лет, делает в принципе невозможным движение вперед и
предопределяет деградацию общественного сознания. Это тупик. Выйти из него
можно, только обеспечив минимально необходимую легитимность государства и
власти, прерванную почти столетие назад, и восстановив на этой основе логику
исторического развития страны. Ни ленинизм, ни сталинский национал-большевизм,
ни формальная демократия так и не стали достаточно серьёзными "подпорками",
чтобы псевдо-государство смогло отказаться от своих главных оснований - лжи и
террора, чтобы хотя бы попытаться не бояться граждан, а добиться их поддержки не
по принуждению. Страна попала в порочный круг: не отказавшись от лжи, нельзя
провести сколько-нибудь эффективные реформы, а отказ от лжи угрожает системе в
целом. Не решив эту задачу, оставаясь на почве тотальной исторической лжи,
Россия никогда не сможет создать ни современное, работоспособное государство, ни
эффективную конкурентную экономику. Задача, которую надо решать - восстановление
легитимности власти, прерванной почти столетие назад, и логики исторического
развития страны. Россия переросла самодержавие. Самодержавная легитимность,
основанная на идеях божественного происхождения царской власти и безусловного
подчинения подданных, исчерпала себя еще в начале XX века. Это не означало
обязательного конца монархии, но идея её конституционного ограничения вызрела,
стала естественным результатом развития общества, общественного и
индивидуального сознания, которое в России XIX- начала XX века шло особенно
активно после Великих реформ 60-х годов XIX века. Моральное давление
политической элиты и рост недовольства народа привели к отречению Николая II.
Вопроса "что дальше" после отречения не было. Практически всем было понятно, что
дальше - Учредительное собрание, которое разработает и примет Конституцию.
Учредительное собрание должно было легитимировать демократическую форму
правления. Сами по себе выборы в Учредительное собрание - всеобщие, прямые,
равные, с предоставлением равного права голоса женщинам - демонстрировали
политический вектор, резкое отклонение от которого тогда казалось невероятным.
Это был шанс на мирную политическую трансформацию; шанс предотвратить
гражданскую войну; шанс на то, чтобы ключевые вопросы тогдашней России -
земельный, национальный, о войне и мире, решались с помощью демократических
механизмов, в правовом поле; на то, чтобы принятые решения были легитимными.
Шанс был реальным. Более 44 миллионов человек в не самых простых с житейской
точки зрения условиях участвовали в выборах, тем самым продемонстрировав и самим
себе, и всему миру легитимность перемен в государственном устройстве и значение
Учредительного собрания для России. Даже большевики осуществляли государственный
переворот под лозунгом защиты Учредительного собрания. Совет народных
комиссаров, созданный декретом от 26 октября 1917 года, назывался "временным
рабочим и крестьянским правительством", осуществлявшим власть "до созыва
Учредительного собрания". Декрет о земле начинался с заявления о том, что
земельный вопрос "во всем его объеме может быть разрешен только всенародным
Учредительным собранием". На выборах в Учредительное собрание, состоявшихся в
ноябре 1917 года, 410 из 721 мандата получили эсеры, 175 - большевики. Кадеты
получили 29 мест, меньшевики - 16. Проиграв выборы, большевики 6 января 1918
года разогнали Учредительное собрание. Разогнав Учредительное собрание,
большевики свергли легитимную власть и толкнули страну на путь гражданской
войны. Поскольку власть большевиков не имела легитимных оснований, постольку с
самого начала они не могли обходиться без террора и лжи. Красный террор
фактически начался сразу после взятия власти большевиками. Победу в гражданской
войне большевики одержали, во-первых, потому что в принципе не имели моральных
ограничителей и возвели террор и жестокость в принцип. Во-вторых (и это важно с
точки зрения вопроса о легитимности), после разгона Учредительного собрания их
власть политически выражала имевшую широкую поддержку идею социализации земли и
её передачи крестьянству. Однако насильственная коллективизация 30-х,
сопровождавшаяся уничтожением крестьянства как носителя чуждого большевикам
сознания, по существу перечеркнула все надежды социальной группы, составлявшей
большинство населения страны. Ложь и террор стали системообразующими элементами
государства. На таких основаниях страна существовала до самого конца 80-х годов
прошлого века. Демократическое меньшинство, избранное в 1989 году на первых за
годы советской власти выборах с выбором (хотя и ограниченным), было заметнее и
авторитетнее "агрессивно-послушного большинства" не только потому, что было
представлено яркими людьми - такими, как А.Д. Сахаров, - но и потому, что именно
эти депутаты, избранные вопреки воле власти, воспринимались как по-настоящему
легитимные народные представители. Однако эта легитимность была основана на
отрицании: демократ - это, прежде всего, "не коммунист" (не в смысле наличия
партбилета, а по отношению к власти и ситуации в стране). Так можно бороться с
властью и за власть, но построить на отрицании новую государственность
невозможно. В 90-х проблема позитивной демократической легитимности власти так и
не была решена. Попытка реформировать советскую систему, путём поправок сделать
номинальную (никогда не работавшую) Конституцию РСФСР действующей, а систему
Советов совместить с принципом разделения властей закончилась событиями
сентября-октября 1993 г." Конституция 1993 года была составлена на злобу дня,
обществом не обсуждалась, а обстоятельства организации референдума по её
одобрению и подсчёта полученных голосов до сих пор вызывают очень серьёзные
сомнения в ее принятии. Легитимность политической системы 90-х была подорвана и
этими обстоятельствами, и тем, что демократия осталась имитацией, не совпадающей
с антидемократической олигархической "начинкой" власти. К старой лжи
присоединилась новая - миф о неизбежности именно такого характера реформ; о том,
что Ельцин и Гайдар в 1992 спасли страну от голода. В самые "либеральные" годы
члены царской семьи упорно не признаются жертвами политических репрессий, а
станция метро "Войковская", названая в честь человека, участвовавшего в
хладнокровном убийстве царской семьи, в которую входили двенадцатилетний мальчик
и четыре девушки, так и не поменяла своего названия, многие архивные материалы
остаются закрытыми, празднуется "День чекиста" и т. д., и т. п. Все это - не
просто слова и листки календаря, а целая цепь ассоциаций, логических связей,
стандартов мышления, сковывающая современную систему с ее советской
предшественницей. В результате сохранился и даже укрепился стиль жизни, в
котором ложь и двоемыслие остаются среди системообразующих элементов. В политике
возникло и укрепилось господство циничной "политической целесообразности",
коррупция, управляемые выборы и медиа-войны. Чем больше проходит времени, тем
более значимой проблемой представляется абсолютная противоречивость и
эклектичность представлений новой российской власти о том, какое историческое
наследство лежит в ее основе. Государство, провалившее экономическую реформу,
ответственное за резкое падение уровня жизни абсолютного большинства населения,
стало сознательно заигрывать с "державной" составляющей национального сознания,
в которой царско-имперские элементы причудливо сочетаются с советско-имперскими.
Не случайно в качестве герба новой российской республики был утвержден имперский
двуглавый орел с коронами. По смысловой нагрузке он делал Россию конца XX-
начала XXI века преемницей идеально-мифической "России, которую мы потеряли",
России естественно ушедшего с политической сцены самодержавия,
"конфетно-бараночного" лубочного образа прошлого. Этот идеал не прижился, но
проложил дорогу другому, советскому утопическому идеалу. Имперский орёл, в конце
концов, "притянул" к себе тяжеловесный советский гимн, который с этим орлом
очень хорошо сочетается. Примерно так же, как путинская олигархическая система с
ельцинской. Кроме того, в 90-е годы проблема так и не преодоленного разрыва
легитимности была отягощена тотальной конфискационной реформой, широкомасштабной
ваучерно-приватизационной аферой государства, охватившей всё население страны, и
нелегитимностью крупной частной собственности, розданной на основе коррупционных
схем через так называемые "залоговые аукционы". Время свободы СМИ так и не
настало, потому что без лжи как системы возникшая после крушения советской
системы власть жить не может. Сейчас очевидно, что новый политический строй,
основанный на конституции 1993 года и возникший на основе реформ 90-х годов,
стал за последние десять лет формой закрепления власти номенклатуры советского
типа в новых экономических условиях, чем-то провинциальным и доморощенным,
эдаким "капиталистическим чучхе" или "демократией процветающей дисциплины". Этот
строй по-прежнему основан на лжи, страхе, коррупции, которые со временем только
нарастают, поскольку не выполнено ни одно из условий создания современного
государства. Легитимный институт частной собственности, опирающийся на массового
собственника, так и не создан. Равенство граждан перед законом отсутствует.
Вместо суда и арбитража - имитация, прикрывающая господство "права сильного".
Власть является не общественной функцией, а инструментом личного и группового
обогащения. По сути, вместо государства мы имеем сегодня обёртку системы,
способную только имитировать государственную деятельность. Задачи обеспечения
безопасности граждан, обороноспособности страны, единства многонационального
государства с огромной территорией, экономического и социального развития, в
таких условиях не могут решаться в принципе. Главная же проблема заключается в
том, что в таких условиях не может складываться, функционировать и развиваться
целостное жизнеспособное российское общество. Думаю, что ситуация, сложившаяся к
весне 2011 года, стала угрожать самому существованию России. Власть теряет
остатки даже формальной демократической легитимности, систематически
фальсифицируя выборы. За "ЕР" голосуют не потому, что поддерживают, а потому,
что людям безразлично, и так положено. Явка падает. Роль Конституции
систематически снижается грубыми вмешательствами в её текст, такими как отмена
прямых губернаторских выборов или продление сроков полномочий Президента и
парламента. Новые попытки заместить вакуум мессианскими, державно-имперскими
идеями даже в модернизированном виде (претензии Москвы на роль мирового
финансового центра) оказываются безнадёжными, и это очевидно. Ложь и ее
пропаганда остаётся системообразующим фактором. Политическое мышление застыло на
уровне начала прошлого века. Нет однозначного осуждения государственного
террора, постоянно предпринимаются попытки найти ему какое-то оправдание в духе
"realpolitiс". Рамки советского внешнеполитического мышления затрудняют развитие
таких прорывных проектов, как российско-европейская ПРО. Большинство "элиты",
обсуждая эту тему, думает не о будущем, а о прошлом. Первопричина ситуации,
грозящей национальной катастрофой - характер и особенности российской
политической системы. Ее основа - бюрократическая номенклатура, подменившая
собой политическую и бизнес-элиту, сконцентрировавшая в одних руках власть и
собственность, склонная выполнять только одну функцию власти - охранительную.
Охранительный курс - путь не к стабильности, а загниванию или дестабилизации.
Его слабость - отсутствие внятной концепции государства, понимания перспективы
развития страны, а следовательно - возможности предложить обществу заслуживающий
доверия и интереса план модернизации. Политически безразлично, кто будет
определен и оформлен президентом: - Путин, Медведев или кто-нибудь другой.
Главное, что система останется неизменной - нелегитимной, политически и
экономически неэффективной, унизительной и бесправной для граждан. Российская
политическая система - это имитация современной государственности, "потемкинская
деревня", состоящая из псевдо-институтов, постоянно и грубо фальсифицируемых
процедур. В жизни общества отсутствует подлинность, она заменена бесконечными
"симулякрами". Вместо разнообразия мнений и стиля - тандем, вместо модернизации
- Сколково, игры и чемпионаты; вместо многопартийности -скучнейшие кремлевские
проекты и нарочито лишаемая свежих идей протестная "улица",которая замещает
диалог власти с гражданами по самым актуальным вопросам гражданских свобод,
коррупции, судебного произвола мелочной административно-милицейской войной с
профессиональными протестантами и протестными "героями". В итоге подлинными,
реальными являются только воровство и пропасть между гламурной денежно-властной
номенклатурой и бесправными обычными людьми. Ну, кому такое понравится?
Торжество симулякров делает вопрос о будущем страны предельно обоснованным.
Дисбаланс в политике, праве, социальном положении граждан, промышленности и
инфраструктуре через какое-то время может обернуться такими последствиями,
которые намного превзойдут потрясения 1991 года. Необходимо принципиальное,
качественное изменение этой системы. Исторически тщетны попытки реализовать
концепцию "сырьевой державы", "суверенной демократии", опирающейся на богатство
собственных недр и глобальный спрос на ресурсы. Однобокое, преимущественно
сырьевое развитие экономики, отказ от признания неприкосновенности частной
собственности, государственный налоговый рэкет, неразрешимость проблемы создания
современных производств не только тормозят экономический прогресс России, но и
подрывают ее перспективу. При сохранении этих давних и новых, приобретенных за
последние 20 лет, пороков Россия становится экономически уязвимой, а в смысле
дееспособности и эффективности государственной власти - немощной страной. Вполне
можно предложить профессиональную программу экономических реформ, направленных
на создание в России современной диверсифицированной инновационной
высококонкурентной рыночной экономики, позволяющей в ограниченный временной
период вывести Россию в число экономически развитых стран мира, решительно
повысить уровень и качество жизни в стране, переломить негативные
демографические тенденции. Однако события последних пятнадцати лет убедительно
показали, что в условиях современного российского политического режима, в силу
его неправовой природы и бесконтрольности модернизация невозможна в принципе,
как невозможно и создание конкурентоспособной рыночной экономики. Нынешняя
система нереформируема. Многочисленные программы ее улучшения, в частности
Стратегия "Россия 2020", подготовленная ИНСОРом "Стратегия 2012" и некоторые
другие, содержат тактически содержательные соображения, но стратегически в этом
смысле лишь напоминают усилия по совершенствованию хозяйственного механизма в
Советском Союзе в 60-80е годы прошлого века. Важно понимать, что, во-первых,
половинчатые решения будут работать плохо, или же не будут работать вообще, лишь
компрометируя сами себя, а, во-вторых, невозможно, дожив до второго десятилетия
21-го века, вернуться в начало 1990-х годов, чтобы предпринять "вторую попытку"
того развития, которое не состоялось. Легитимность. В такой системе власти ее
руководители по существу не легитимны, они не опираются на Закон и Конституцию.
Легитимность власти обеспечивается процедурой, историческим народным признанием,
реальными достижениями. Легитимность русской монархии была связана с верой в
процедуру помазания на царство. Советская власть, изначально абсолютно
нелегитимная, временами частично принималась народом, так как ассоциировалась с
многочисленными подвигами и созидательными достижениями советских граждан,
осуществленными главным образом не благодаря, а вопреки противоправной системе,
и не давшими этой системе разрушиться до времени. У сегодняшней системы нет
по-настоящему законных процедур, и мало созидательного в собственном
историческом активе, такого, что могло бы обеспечить ей надежное историческое,
народное признание. В заслугу ей можно разве что поставить только то, что, имея
возможность дать ход самым мощным разрушительным и репрессивным импульсам, ее
лидеры этого не сделали. Но этого недостаточно для исторического оправдания
системы. Эта система за уже очень многие годы своего существования не нашла
полноты своей правовой и исторической легитимации и сейчас требует
фундаментальных изменений. Нелегитимность нынешней российской власти и ее
авторитарной политической системы, имитирующей демократию, по существу, в
частности, означает, что ее можно рассматривать не как выразителя интересов
народа и его представителей, а как систему, обеспечивающую материальные и
политические интересы круга приближенных к власти людей. Принципиально выступая
против всех форм насилия, нужно вести диалог с этой властью, например, в форме
круглого стола, искать компромиссные и промежуточные решения. Но при всём этом,
главной целью должно быть кардинальное изменение политической системы - создание
в России правового государства, основанного на международных стандартах прав и
свобод человека, сменяемости власти при помощи свободных и справедливых выборов,
независимости правосудия, неуклонного соблюдения прав частной собственности.
Задача состоит в том, чтобы достичь всего этого мирно и созидательно, не унижая
ничье человеческое достоинство. Надо сделать всё, чтобы выход из сложившейся
ситуации был в рамках гражданского мира и осуществлялся эволюционным путем.
Стратегия и тактика такого круглого стола, состав его участников и многое
другое, связанное с этим - тема для отдельного разговора. Но одна из важных
целей такого диалога - принятие на государственно правовом уровне решения о
восстановлении российской государственности, разрушенной переворотом 1917 года и
разгоном Учредительного собрания 6 января 1918 года, как точки правового
отсчета. Необходимо продолжить и завершить политическую трансформацию, начатую
весной 1917 года и прерванную антигосударственным переворотом. Учредительное
собрание может стать фундаментальным событием в построении современного
российского государства. Именно Учредительное собрание (в частности, в форме
Конституционного собрания, как это предусмотрено в действующей Конституции)
способно восстановить подлинную российскую государственность. Задача в том,
чтобы каждый гражданин (за исключением законченных маргиналов) чувствовал себя
причастным к этой работе либо непосредственно, либо через своих представителей,
не придуманных, как те, кто сейчас заседает в Думе и Общественной палате, а
реальных и легитимных. Речь, конечно, должна идти именно о демократической
легитимности. Нет ни малейшего сомнения в том, что Учредительное собрание 1917
года решило бы именно эту задачу. Соображения об Учредительном собрании - не
первое публичное высказывание на эту тему. Но именно сейчас нужен шаг,
направленный на то, чтобы предложить непосредственно обществу возможность
открытой и широкой дискуссии по такого рода вопросам. И важно, чтобы было
понятно: балаганизация идеи российского Учредительного собрания XXI века - это
окончательная утрата шанса на развитие, прямой путь к продолжению застоя,
загниванию и, в конце концов, к той или иной форме распада. Понятно, что
подготовка Учредительного собрания будет очень сложной и длительной. Необходим
масштабный процесс осмысления сложившегося к настоящему времени положения
России, ее геополитического места в мире, а следовательно, широкое обсуждение
проблем государственности и особенностей российской экономической системы.
Повторить механически опыт 1917 - 1918 годов невозможно и попытки проводить
аналогии представляются неуместными. Но обойтись без такого серьезного
институционального поворота вряд ли удастся. Мирное продвижение к Учредительному
собранию должно представлять собой такой политический процесс, который бы сам по
себе фактически частично легитимировал российскую власть, даже оставаясь в
рамках нынешних конституционных основ. Теоретически это возможно, но для этого
на основе действующей Конституции должны быть приняты радикальные
демократизирующие нормы, направленные на обеспечение равенства всех перед
законом, независимость правосудия, ограничение исполнительной власти,
решительное отделение бизнеса от власти, ликвидацию безответственных чиновничьих
систем мнимой "стабильности", коррупции и бездеятельности номенклатурных
политических надстроек, на развитие парламентского и гражданского контроля,
прекращение формирования политики и правовой системы по "понятиям", формирование
внятного геополитического курса, полный отказ от политики самоизоляции и
государственного выживания за счет сочетания отсталости с военным ресурсом.
Иначе говоря, российская власть должна приобрести качественно иную репутацию и
создать предпосылки своей легитимности на репутационном уровне. В то, что такое
может произойти в обозримой перспективе, очень мало кто верит. Однако отказ от
такого процесса ведет к тому, что перемены в будущем окажутся еще более
радикальными и, скорее всего, разрушительными. Именно поэтому, несмотря ни на
что, надо активно работать над реализацией ненасильственного и созидательного
варианта. После бума 1960-1970-х годов в исследовании Луны наступило затишье.
Материалов, полученных советскими и американскими экспедициями, было достаточно,
чтобы обеспечить научные лаборатории работой на несколько лет. Но с тех пор
накопилось множество новых вопросов, и, чтобы найти на них ответ, нужны новые
полеты на Луну. В 2000 году академик Эрик Михайлович Галимов, директор Института
геохимии и аналитической химии им. В. И. Вернадского, рассказывая на страницах
журнала "Наука и жизнь" о состоянии космических исследований в России, выдвигал
аргументы в пользу возобновления лунной программы. В 2003 году этот вопрос стал
предметом обсуждения на заседании президиума Российской академии наук. Недавно
объявлено о планах НАСА совершить к 2020 году серию пилотируемых полетов на
Луну. А каковы сегодняшние приоритеты России в космической области? Торговля
участками на Луне идет весьма бойко. Цена на них, в том числе и на те, что
находятся на обратной, то есть невидимой, стороне Луны, выросла в десятки раз. И
теперь уже счет идет на тысячи долларов. Поговаривают, что у российских
миллионеров вошло в моду дарить лунные участки своим возлюбленным. Впрочем,
проверить это нелегко, так что настаивать не будем. Выстраивается очередь и из
тех стран, которые объявляют, что лунные исследования становятся приоритетными в
их космических программах. Следом за США об этом сообщили Китай, Япония,
Европейское космическое агентство и даже Индия. Предполагается построить на Луне
поселения, научные станции и даже промышленные предприятия. Фантазии? Отнюдь!
После многолетнего затишья к Луне вновь приковано внимание исследователей. А им
"в затылок дышат" предприниматели и деловые люди, готовые приступить к освоению
лунных ресурсов сразу же, как только ученые дадут "добро". Что же случилось?
Почему Луна становится "научной модницей"? Основания, оказывается, для этого
есть. Письмо, пришедшее в "Комсомольскую правду" в памятном 1959 году, было
кратким и едким. "Не рано ли заигрывать с Луной, если мы живем бедно и
впроголодь? Не лучше ли те огромные средства, которые идут на космос, потратить
на производство колбасы?" Это был холодный душ во время всеобщего ликования,
выражавшегося во взаимных поздравлениях руководителей партии и правительства и
создателей космических аппаратов, один из которых впервые в истории достиг
поверхности Луны. Газетные полосы пестрели восторгами: "СССР стал берегом
Вселенной", "Социализм - стартовая площадка в космос". Эти фразы, сказанные
самим Н. С. Хрущевым, тут же были превращены прессой в крылатые выражения. И
вдруг - на фоне восхищения нашими успехами в космосе разумный, казалось бы,
возглас: "А не рано ли?" Пропагандистская машина обрушилась на тех, кто позволил
себе сомневаться в наших успехах. Да, не было колбасы, не хватало молока и
масла, да, только что вездесущий Никита Сергеевич поставил задачу "догнать и
перегнать Америку". Да, страна бедствовала, но над всеми этими проблемами
повседневной жизни сиял космический подвиг народа, и он согревал душу, возвышал
ее. Это было время, когда духовное властвовало над телесным, что необычно, а
потому прекрасно! Да и наука у нас была разумная, понятная и устремленная в
будущее. Высказывание греческого мудреца о том, что "человек тем отличается от
свиньи, что иногда поднимает голову и смотрит на звезды", пришлось как раз
кстати, и большинство признало, что "заигрывать с Луной надо". Во многом именно
общественное мнение проложило путь нашим многочисленным лунникам и
автоматическим станциям. А наш луноход удостоился чести войти в историю не
только науки, но и поэзии - помните "лунный трактор" у Владимира Высоцкого?
Однако сегодня наши ученые ставят вопрос иначе: "А не поздно ли заигрывать с
Луной?" К сожалению, ответ печален. Уже несколько лет в Российской академии наук
обеспокоены, что планетные и лунные исследования в нашей стране практически
прекращены. Чем опасна такая ситуация для нашей науки в целом и космонавтики в
частности? Зимой 2003 года об этом шел долгий и не очень приятный разговор на
заседании президиума РАН. Тон ему задал директор Института геохимии и
аналитической химии академик Эрик Михайлович Галимов. В частности, он сказал:
"На передний план выходит использование ресурсов околоземного пространства.
Речь, прежде всего, идет о Луне. Имеются серьезные проекты ее использования в
энергетике будущего. Считается, что земные источники энергии, включая природное
топливо и ядерное горючее, не справятся с потребностями производства к середине
нынешнего века. Один из возможных путей решения проблемы связан с применением
гелия-3 в термоядерном синтезе, с его добычей и доставкой с Луны. Луна может
быть использована в качестве форпоста исследования дальнего космоса, базы для
мониторинга астероидной опасности, контроля за развитием критических ситуаций на
Земле. До 1996 года деньги вкладывали преимущественно в проект "Марс-96". По
финансовому состоянию того времени проект был нам явно не по силам. От него
следовало отказаться уже в 1991-1992 годах. Но зарубежные партнеры вложили
немалые суммы. Они всячески лоббировали этот проект и заставляли нас тратить все
новые средства. Ошибка с удивительной точностью повторилась позже. После гибели
"Марса-96" все усилия сконцентрировались на астрофизической программе "Спектр",
которая предполагала запуск трех тяжелых спутников Земли, требующих
дорогостоящих ракет "Протон". Замечу, что на средства, которые расходуются на
один спутник "Спектр", можно было бы осуществить три запуска на Луну. Конечно,
на разных этапах могут выделяться приоритетные проекты. Но это не должно
доходить до абсурда, до полного обескровливания других направлений, как это
случилось с планетными исследованиями". Доклад академика Галимова вызвал
оживленную дискуссию. Не все согласились с его доводами, были и возражения, но
благодаря этому обсуждение оказалось весьма эмоциональным. Каждый из
присутствующих считал своим долгом высказать собственную точку зрения. Впрочем,
это возможно в нынешней ситуации только на заседании президиума РАН: нигде
больше проблемы нашей космонавтики уже не обсуждаются. Жаль только, что у
президиума РАН лишь "совещательный голос", к которому не очень прислушиваются в
правительстве. Итак, мнения ученых. Академик Н. А. Анфимов: "В развитии
космических исследований Луны и планет в настоящее время вклад России можно
рассмотреть с большим трудом. И это при том, что именно наша страна стояла у
истоков таких исследований. Мы еще в 1959 году сфотографировали обратную сторону
Луны и осуществили прорыв в определении параметров атмосферы Венеры, которые
оказались очень далеки от предсказаний астрономов. Сегодня существует огромная
дистанция между научно-техническими возможностями российской космической техники
и финансовыми ресурсами, выделяемыми на их претворение в жизнь. В результате
наша страна осуществляет запуск космических аппаратов в научных целях лишь раз в
несколько лет, хотя могла бы делать это три-четыре раза в год. Безусловно,
сегодня приоритет нужно отдать аппарату "Фобос Грунт", и не только потому, что
он предназначен для исследования Марса и его спутника Фобоса. Тут можно спорить,
что важнее: поиск жизни на Марсе или изучение структуры и состава вещества
планеты и ее спутника. Особое значение имеет то, что аппарат создается на новой
технической основе. Делается новая перелетная платформа - служебный модуль
нового типа с использованием электрических ракетных двигателей, новых систем,
новых возможностей. С его помощью можно не только послать экспедицию на Фобос,
но и по-иному осуществлять лунную программу и другие космические исследования".
Академик О. А. Богатиков: "Перспективы у нас, конечно, имеются, но не особенно
блестящие. И понятно почему. Ведь мы не можем сейчас развернуть такие же
масштабные исследования, как США. Но здесь ничего не было сказано о том, что у
нас имеется грунт, доставленный с Луны. Им обладают только две страны - Россия и
США. Но в последнее десятилетие исследование лунного грунта практически
прекратилось. Считалось, что мы извлекли из него все полезное для науки. Но это
не соответствует действительности. В связи с появлением новой научной
аппаратуры, порой уникальной, возникли совершенно другие возможности изучения
лунного грунта. Теперь мы можем уже изучать частицы до наноразмеров". Академик
Т. М. Энеев: "Уже давно в результате работ по планетологии, по происхождению
планет мы пришли к выводу, что одна из главнейших задач исследования планет -
доставка реликтового вещества из разных областей Солнечной системы, вещества,
которое сохранилось со времени ее формирования. На решение этой задачи
направлена программа "Фобос Грунт". Есть основания считать, что именно Фобос
содержит это вещество. Ни Луна, ни планеты реликтового вещества нам не дадут. За
время их существования здесь имели место мощные процессы дифференциации,
стратификации и метаморфизма, которые радикально изменили их первоначальный
состав. А вот на малых телах, размеры которых имеют в диаметре 100-500 км и даже
меньше - от нескольких десятков километров, такое реликтовое первоначальное
вещество, образовавшееся в момент формирования Солнечной системы, могло
сохраниться". Член-корреспондент РАН Л. М. Зеленый: "В Совете РАН по космосу
разрабатывается программа космических исследований до 2015 года. Убедительны
аргументы в пользу исследования Луны. Очень интересные задачи могут быть
поставлены при изучении Венеры, где предполагается создать долгоживущую станцию.
Если мы вернемся к Марсу, то можно использовать опыт наших проектов 70-х годов.
Может быть, нам стоит начать изучение и других планет. Я, например, сторонник
концентрации усилий на исследовании Меркурия. Именно там можно найти ответы на
загадки происхождения Земли и Солнечной системы". Член-корреспондент РАН М. Я.
Шаров: "Последние 10 лет свидетельствуют о том, что в области космических
исследований возникла критическая ситуация. Совершенно очевидно, что мы не
только стремимся лучше понять, что происходит в ближайших к нам областях
космического пространства, но и пытаемся осмыслить ход эволюции нашей
собственной планеты в прошлом и будущем. Это становится исключительно актуальным
в связи с возрастающей антропогенной нагрузкой на окружающую нас среду. Не
случайно в течение многих лет главное внимание было обращено на Венеру и Марс,
представляющие собой две предельные модели эволюции планет земной группы. Мы
потеряли "Марс-96", который создавался многие годы. Такое иногда происходит в
ракетной технике, и не только у нас, а и у американцев, европейцев, японцев. Но
то, что произошло у нас, сразу развалило всю программу. Американцы, потеряв три
аппарата, тем не менее сохранили финансирование и саму планетную программу. А
мы, по существу, прекратили финансирование на несколько лет, и только совсем
недавно, благодаря группе энтузиастов, возникла концепция создания базового
космического аппарата, которая легла в основу проекта "Фобос Грунт". Речь идет о
многоцелевом аппарате, способном решать задачу изучения реликтового вещества
Солнечной системы. Мы должны подготовить аппарат к запуску в 2007 году и уж во
всяком случае сделать это не позже 2009 года. Если мы этого не сделаем, то
нынешнее наше отставание от американцев на 15 лет увеличится до 25". Академик А.
Ф. Андреев: "Недостаточность финансирования потребовала установить
приоритетность научных проектов. Главный приоритет сейчас - проект "Спектр-Р"
под руководством академика Н. С. Кардашова. Проект дорогой, поскольку рассчитан
на тяжелую ракету "Протон", но выигрышный. В основе - идея о строительстве
радиотелескопа с базой орбиты Земли вокруг Солнца. Имея такую базу, телескоп
должен обладать невиданной разрешающей способностью. Здесь много важных
фундаментальных приложений. В частности, телескоп должен дать возможность
осуществить прямое наблюдение черных дыр. С научной точки зрения, проект,
безусловно, оправдан, и деньги будут истрачены не зря". Академик Н. П. Лаверов:
"К сожалению, за последние 15 лет в исследовании планет Солнечной системы мы уже
почти ничего не делаем. Рухнула научная школа, существовавшая в прошлом, резко
сократились работы конструкторских бюро. К сожалению, совершенно недостаточно
внимание к проектам, связанным с планетными исследованиями, в частности, Луны,
Марса и Фобоса. Ослаблено научное руководство этими направлениями. Ранее в
Академии наук его возглавляли академики Р. З. Сагдеев и В. Л. Барсуков.
Ассигнования на эти цели составляли половину всех расходов на космическое
направление работ Академии. Я считаю, что следует принять реальные меры, чтобы
не утратить имевшие место в недавнем прошлом достижения в области космических
планетных исследований". По традиции, которая родилась вскоре после запуска
первого искусственного спутника Земли, Совет по космосу всегда возглавляет
президент Академии. Этим подчеркивается, что в освоении космического
пространства главную роль играет наука. Слово президенту РАН академику Ю. С.
Осипову: "Безусловно, культура планетных исследований в Академии и вообще в
России была очень высокая. К сожалению, эта культура разрушается. Мы должны
сделать все для того, чтобы ее сохранить. Но наивно полагать, что при нынешних
ресурсах мы сможем сделать это в рамках национальных программ. Надо всячески
приветствовать участие российских ученых в осуществлении международных проектов,
в рамках которых можно сохранить нашу культуру космических исследований. Что
касается лунных исследований, то их, безусловно, следует продолжать. Не секрет,
что многие государства сейчас имеют далеко идущие стратегические интересы в
отношении Луны, в использовании ее в самых разных проявлениях и аспектах. Не
буду вдаваться в подробности. В любом случае мы не можем стоять в стороне и быть
лишь космическими извозчиками. Конечно, лунные исследования надо поддержать."
Казалось бы, после такого обсуждения на президиуме РАН свое слово должно было
сказать правительство. Как известно, денег сейчас у него хватает. Как и
опасений, что их избыток вызовет новый скачок инфляции. А может быть, деньги
потратить на исследования Луны?! Кстати, их нужно намного меньше, чем на
исправление собственных ошибок при введении закона о монетизации или на покупку
даже не футбольного клуба целиком, а всего лишь одного, в крайнем случае - двух
игроков из Бразилии. Но правительство, как всегда, молчит. Я подождал немного и
приехал в Институт геохимии и аналитической химии имени В. И. Вернадского, в то
самое здание, куда раньше, в середине 60-х - начале 70-х годов, приезжал часто.
Для этого много было поводов: и лунный грунт сюда доставляли, и исследования
Венеры и Марса шли постоянно, а потому хотелось получить комментарий "из первых
рук" - от самого Александра Павловича Виноградова, тогдашнего директора ГЕОХИ, и
от его ближайших сотрудников. Ведь Институт в те годы - главный инициатор
планетных исследований не только в стране, но и в мире. Наша нынешняя беседа с
академиком Эриком Михайловичем Галимовым стала своеобразным продолжением того
обсуждения, что состоялось в Академии наук. Неужели ничего не изменилось с той
поры?! Я спросил ученого: - А почему мы "бросили" Луну? Вдруг однажды решили,
что она совсем нам неинтересна, и прекратили обращать на нее внимание? -
Отвечать надо издалека. Если пользоваться термином "бросили", то бросили-то
оправданно! Луну изучали не потому, что она была интересна. Другие были мотивы.
Шло соревнование между СССР и США. И когда определенная точка была поставлена,
политический интерес к Луне пропал, а научный еще по-настоящему не
сформировался. На первом этапе исследования Луны наука получила больше, чем
хотела и чем ей нужно было тогда. Потому тот материал, который был добыт, питал
науку вполне достаточно. Не было вопросов, которые можно было бы поставить и
которые нужно было бы решать с помощью ракетной и космической техники. В течение
двух десятков лет ни мы, ни американцы практически ничего не предпринимали по
Луне, и в какой-то степени это было оправданно. - Ситуация конечно же необычная.
- Такое в науке случается. Определенный "застой". - Затишье перед бурей? - Можно
и так сказать. Несколько лет назад мы встречались и беседовали с руководителем
НАСА. Естественно, я поинтересовался их проектами по Луне. - Почему
"естественно", если был "застой"? - Дело в том, что я начал интересоваться всем
спектром работ, когда занял кресло директора этого института. Это было начало
90-х годов, тогда шел проект "Марс-94", который чуть позже превратился в
"Марс-96". Мне вскоре стало ясно, что такой масштабный проект мы не потянем - в
стране была тяжелая финансовая ситуация. И я открыто высказал свои сомнения. Но
меня тут же "приструнили", мол, этот проект финансируют международные
организации, много средств вложили американцы, и мы не вправе даже сомнения в
его целесообразности высказывать. Я понимал, что приостановить "Марс-96" нельзя,
но тем не менее свою точку зрения не скрывал. Как известно, "Марс-96" погиб еще
около Земли - подвела техника. В то время я предложил вернуться к исследованиям
Луны. В этом появилась научная необходимость, да и технические и финансовые
возможности позволяли возобновить лунную программу. Свои предложения я высказал
на заседании президиума РАН. - Говорили о вполне конкретной научной задаче? -
Конечно. Надо изучить внутреннее строение Луны, что позволит открыть тайну ее
происхождения. Сегодня очень популярна гипотеза, которую выдвинули американцы.
Суть ее в том, что Земля в момент формирования столкнулась с очень большим телом
(размером с Марс). Это вызвало выброс расплавленного вещества на орбиту, которое
и образовало Луну. Так у нашей планеты появился спутник. - Выглядит экзотично! -
Гипотеза хорошо обоснована, тем не менее у нее есть существенные слабости. Я
предложил альтернативу: Луна могла образоваться совсем по-другому, так сказать,
выделиться из общего резервуара. Чтобы выяснить, какая гипотеза справедлива,
надо ответить на вопрос, есть ли у Луны ядро и какого оно размера. И критический
параметр - размер ядра Луны. Если порядка 400-500 километров, то американская
гипотеза не проходит. Если же ядра нет или оно очень маленькое, то мои
американские коллеги оказываются ближе к истине. Лунная программа дает
возможность проверить эти гипотезы экспериментально. - Это так актуально? -
Конечно. Происхождение Луны чрезвычайно важно для понимания ранней истории
Земли. Ведь так или иначе, но Луна образовалась вместе с Землей. И об этом
периоде мы практически ничего не знаем, так как у нас нет материала (пород и т.
д.) Мы имеем дело только с догадками, то есть наши построения спекулятивны. -
Умозрительны. - Так звучит, конечно, приятнее, но суть не меняется. Следом идут
и другие вопросы. Мы до сих пор не знаем, как появились океаны, континенты,
какая температура была, в каких условиях зародилась жизнь. Все эти проблемы,
волнующие нас, корнями уходят в самую первоначальную - происхождение Земли и
Луны. И еще один важный момент, который я учитывал, когда предлагал отдать
приоритет лунным исследованиям: в тех реальных условиях, в которых мы жили в
начале 90-х годов, потянуть какую-то другую программу было просто невозможно.
Свидетельство тому - "Спектры". Мы должны были запустить эти аппараты еще в 1997
году, а они до сих пор на Земле. Но о них разговор особый. В общем, я был
убежден в целесообразности возобновления лунной программы. - Но "Спектры" - это
опять-таки международная программа!? - Американцы вяжут нас, подталкивают в
тупиковые направления. Было подписано соглашение "Гор - Черномырдин", и мы, мол,
обязаны его выполнять! Почему надо это делать, если проект лишен смысла?!
Опять-таки на первый план выходит политика. - Кстати, плохая политика. - Не буду
оспаривать эту точку зрения. Жаль, что мы тратим впустую огромные деньги.
Выбиваемся из последних сил, чтобы двигать проект "Спектров", но ведь эти
аппараты не полетят! Вернемся к Луне. Чем привлекательна лунная программа?
Во-первых, у нас богатый опыт создания автоматов для исследования Луны.
Во-вторых, для полетов к Луне нужны носители "Союз" и "Молния". Они намного
дешевле "Протонов", которые требуются для запуска "Спектров". Ведь это
шеститонные аппараты, а для Луны вполне достаточно полтонны. И еще одна
особенность. В то время финансирование шло спорадически: денег нет, а потом
вдруг сразу дают много, и опять нет. В таких условиях готовить аппарат к полету
на тот же Марс чрезвычайно сложно, так как надо уложиться к "окну" для старта.
Опоздал - и жди полтора года! Так случилось с тем же "Марсом-96". Сначала хотели
пускать его в 1994 году, но не успели. Грешно говорить, но хорошо, что аппарат
погиб сразу. Иначе мы бы намучились с ним, так как он уходил в космос "на
авось", не пройдя полного цикла испытаний. Подобное происходит с
"Фобос-Грунтом": старт вновь откладывается на два года. А с Луной от
астрономических "окон" мы не зависим: подготовили аппарат к работе, и сразу
можно запускать. Да и вся космическая структура, которая создавалась в СССР
десятилетиями, вновь начнет "дышать" - появится реальный и интересный проект.
"Космическая школа" возродится! Пока же все иначе. У меня в институте было пять
лабораторий, а сейчас они распадаются, рассеиваются. Кто в Америке работает, кто
в Европе, а молодые не тянутся в эту область. Какой им интерес, если десять лет
ничего нет - сколько же ждать можно?! - В нашей беседе мы отклонились, точнее,
углубились в причины происходящего падения космонавтики. - Нет, я просто хотел
прокомментировать тот разговор, что случился у меня с руководителем НАСА. Я
спросил его об их программе работ по Луне. Он ответил: "У нас нет планов в
отношении Луны!" - И объяснил, что имеются более важные проекты и по Марсу, и по
дальнему космосу. А Луна, мол, не очень интересна. Наши тут же начали попрекать
меня: "Даже американцы не интересуются Луной, а ты призываешь к полетам туда?!"
В общем, новые доводы появились против меня и моих идей. Однако через год НАСА
отправило два аппарата к Луне и продолжило лунные исследования. - Американцы
считают, что они обязаны вести в космосе работы с размахом, по всем
направлениям. Это ведь политика, не так ли? - Она по-прежнему играет
существенную роль. Космос стоит дорого, и чтобы выделять немалые средства на
такие работы, нужны именно политические решения. И так будет довольно долго. -
Но, в конце концов, все превратилось в фарс! - Что вы имеете в виду? - Лунного
грунта и камней привезли столь много, что из них даже начали делать украшения
для женщин. - Нам предлагали тогда бешеные деньги за лунный грунт, который
хранится в институте. Если бы мы его продали, то не бедствовали бы до сих пор!
Это очень дорогой материал, потому что много средств и усилий было вложено в то,
чтобы грунт с Луны оказался в распоряжении ученых. - Может быть, пришло время,
когда политика должна уйти из космоса? Ведь приоритеты известны, ясно, какие
возможности есть у той или иной страны. Не пора ли просто заниматься наукой и
делать то, что ей необходимо. Ей, а не политикам! - Проще всего сказать: да!
Однако политика пронизывает всю эту область науки - до самых низов. К примеру, я
вам рассказываю о лунной программе. Не скрою, мои научные интересы лежат и в
этой области. Но есть физики, которых интересуют только черные дыры, и они хотят
иметь в космосе специальный телескоп. Считают, что ничего важнее нет. Кто же
будет определять, чьи интересы надо удовлетворить в первую очередь? Над нами
должен стоять человек, который примет решение. Ученых много, а кто им должен
выделять деньги?! Ответ найти нелегко. В нашей истории был М. В. Келдыш. Он брал
на себя ответственность и принимал решения. Успехи в изучении планет и Луны
напрямую связаны с его именем. - Но у него был Совет по космосу. Келдыш
внимательно прислушивался ко всем мнениям и выбирал самые интересные
предложения. Я не раз наблюдал за этим процессом: не было ни единого случая,
чтобы Мстислав Всеволодович не выслушал всех! - Совет по космосу существует и
сегодня, но никакого сравнения с тем, что при Келдыше, конечно же, нет. - То,
что упущено, уже не вернешь. Однако представим, что у вас появились бы
неограниченные возможности. Чем бы вы сейчас занялись в космосе? - Я очень
экономно разместил бы средства и сделал бы то, что намечено. В ноябре 1996 года
погиб наш "Марс", и нас спросили: что делать дальше? Мы дали свои предложения,
вполне реальные. А они были такими: в 2000 году направить аппарат на Луну и в
2004 году осуществить проект "Фобос-Грунт". Причем лунную задачу мы усложнили. К
тому времени на полюсах Луны был обнаружен пониженный поток надтепловых
нейтронов и появилось предположение, что там может быть вода. Присутствие воды и
оценка ее запасов имеют большое значение для освоения Луны. Исследование состава
органических соединений, которые вымораживались в течение миллиардов лет на дне
полярных кратеров, представляет интерес и с точки зрения проблемы происхождения
жизни. Там аккумулировалось то, что могло переноситься в космосе. Это, так
сказать, музей панспермии. Разве не заманчиво в нем побывать?! Мы планировали
это сделать. Для сейсмического зондирования Луны нужно осуществить посадку в
трех точках: две из них должны располагаться на экваторе, а одна - на полюсе.
Такой проект мы предложили в 1997 году, и к 2000 году его можно было
осуществить. - Это не так уж сложно. - Стоимость экспедиции невелика, денег
потребовалось бы не больше, чем на строительство двух элитных домов. А эффект
проекта огромен: даже для истории страны он имел бы большое значение. Ну а для
науки - само собой. - Разве это надо разделять?! - К сожалению, ситуация
складывается весьма неблагоприятная. Приведу несколько цифр. Они показывают
катастрофическое несоответствие доли запусков научных аппаратов у нас и в
Америке. В США в год выводится в космос чуть более 20 аппаратов, у нас - в
среднем 35. Но в научных целях по программе планетных исследований в Америке за
десять лет запущен 21 аппарат. У нас - один! В предстоящие десять лет американцы
планируют отправить в космос десять аппаратов, у нас же в планах опять один!
Понятно, общественность должна быть уверена, что ученые не напрасно тратят
деньги, и такого рода проекты - понятные и значимые - убедительны для каждого
налогоплательщика. Американцы работают как раз по этому принципу. - Экспедиции
на Марс это подтверждают! По-моему, обыватели в США ждут их больше, чем сами
ученые. - Интерес там к дальним полетам огромен. Такое впечатление, будто все
вернулись к первому этапу освоения космоса, когда все было внове. Кстати, и мы
про Марс не забыли. Я имею в виду Фобос. Мы и предполагали, что после полета на
Луну в 2000 году сможем отправиться к Фобосу в 2004-м. Таким образом, в наших
действиях просматривались определенная логика и последовательность. - А почему
такой интерес именно к Фобосу? - "Изюминка" в том, что мы "уравновесили" бы все
достижения американцев по Марсу. - Каким образом? - Как было задумано? На Фобос
идет тот же аппарат, который использовался для полета на Луну. Все инженерные
испытания, таким образом, прошли бы в полнейшем объеме, и это дало бы
дополнительные гарантии в очень далеком полете к спутнику Марса. - Но создание
планетного модуля - это лишь техническая сторона проблемы, не так ли? - Новая
техника будет служить науке. Цель всех американских усилий - привезти грунт с
Марса. Все те исследования, что идут сейчас и были в прошлом, - это подготовка
именно к такому грандиозному эксперименту. Разумеется, доставить грунт с Фобоса
намного легче, чем с Марса. - Стартовать с планеты тяжелее, чем с ее спутника. -
Конечно. А результаты должны быть весьма похожи. Дело в том, что у нас есть так
называемые марсианские метеориты. Их немного - всего 12 из нескольких тысяч.
Фрагменты пород могли быть выбиты с поверхности Марса при ударе крупных
космических тел, придавших обломкам скорость, превышающую скорость убегания от
Марса. - И они "убежали" до Земли? - Мы считаем, что это так с вероятностью
процентов в восемьдесят. А чтобы уверенность в том, что эти метеориты прилетели
с Марса, стала полной, надо привезти грунт с Фобоса, так как оба этих небесных
тела, по-видимому, образовались одновременно. - А если результат сравнения
окажется отрицательным? - Любой результат сразу же прояснит очень многое в
происхождении не только Марса, но и всей Солнечной системы. Американские ученые
приходят к выводу, что на раннем Марсе существовали бассейны жидкой воды. Ее
присутствие делает вероятным зарождение на Марсе жизни. Пока неизвестно, как
долго существовали на Марсе условия, благоприятные для жизни. Насколько успела
продвинуться предбиологическая эволюция? Достигла ли она стадии появления
клетки? Вопрос о продолжительности предбиологической эволюции исключительно
важен для понимания возникновения жизни на Земле. Мысли вслух: "Настал 1999 год,
тревожный для меня. Предстояла тяжелая операция. Я взял с собой в больницу
несколько страниц с записями. Вообще, я любил быть в больницах. Тут хорошо
думалось и работалось. Моральное отключение от всех обязанностей. Тепло и
сочувствие близких. Чувствуешь себя немного обманщиком. Думают, что ты
страдаешь, а на самом деле бодр и счастлив. Даже, если физически не все очень
комфортно, что-то болит, это терпимо. Я в больницах создал свои, как мне
кажется, наиболее интересные вещи. Но на этот раз оказалось не так. Мой
гениальный хирург вырезал мне половину внутренностей. Я был опустошен в прямом и
переносном смысле. Восстановление шло трудно. Голова работала туго. Что-то
воспринимать и осваивать я еще мог, но создавать - нет. О чем, собственно, были
записки? Это - размышления о сущности и механизме эволюции. Сложное и
высокоцелесообразное строение и поведение живых существ, разительно отличающееся
от строения и поведения веществ в неорганическом мире, порождает перед каждым
вопрос: "Как все это могло возникнуть?" Наука и религия предлагают свои решения.
Но поиск продолжается, ибо верующий хочет подкрепить свои убеждения научной
логикой, а ученый - верой. Для меня, как ученого, исходной позицией является
научная теория эволюции. Однако предлагаемое современным дарвинизмом объяснение
эволюции посредством естественного отбора не вызывает удовлетворения. Теория
естественного отбора не помогает понять, как возникла жизнь. Дарвинизм как бы
предлагает хитроумный механизм, при помощи которого возникшая (каким-то
образом?!) жизнь эволюционирует, несмотря на то, что слепые силы природы
действуют в противоположном направлении". Жизнь, по-видимому, развивается
лавинообразно, если она прошла стадию становления генетического кода. До этого
момента предбиологическая эволюция требует ряда исключительно благоприятных
условий: восстановительного характера среды, наличия определенных органических
соединений, умеренного диапазона температур. Но если химическая эволюция
преодолела фазу становления генетического кода, то жизнь адаптируется к самым
разным условиям. Однажды возникнув, она могла сохраниться в течение миллиардов
лет в неблагоприятной обстановке, хотя, возможно, ее эволюция остановилась на
самых ранних микроскопических формах. Иначе говоря, жизнь не могла возникнуть в
современных условиях Марса, но она могла адаптироваться к этим условиям. - Все
это звучит почти фантастично! - Не только Марс, но и другие планетные тела,
прежде всего спутники Юпитера (Европа и Каллисто), привлекают внимание как
возможные объекты возникновения жизни. Американский космический аппарат произвел
высокоразрешающую съемку поверхности Европы - спутника Юпитера. Полученные
снимки показали, что Европа покрыта панцирем льда. Пластины льда содержат
трещины, признаки образования торосов, они развернуты относительно друг друга.
Это свидетельствует о том, что лед плавает. Его мощность - примерно 1020
километров. Под ним находится океан жидкой воды. Однажды возникнув, жизнь могла
приспособиться к неблагоприятным условиям во мраке глубокого океана. В
аналогичных условиях на Земле, например на дне океанических впадин, жизнь, как
известно, встречается. - Ваша программа исследования планет, в частности Луны и
Фобоса, убедительна. Что же помешало ее осуществлению? - В 1998 году нам
сказали, что денег и на Луну и на Фобос нет, а потому будем заниматься только
одним проектом - "Фобос-Грунт". И в то же время огромные средства выделялись на
"Спектры", которые не полетят. Но шло давление из Европы и из Америки, а потому
другие проекты отвергались. - Есть еще Международная космическая станция.
Обходится она нам дорого, а результаты весьма призрачны. - Это направление мы не
обсуждаем, так как расходы на МКС идут по другим статьям бюджета. Мы же говорим
о статье расходов на фундаментальные исследования. В общем, нам сказали: или
Луна, или Фобос, других вариантов нет. С болью в сердце я поддержал Фобос,
все-таки этот проект как бы "фундаментальней". Но, повторяю, разумнее было бы
осуществлять оба проекта, разница в финансировании была не столь уж разительна.
- Вы не упомянули о Венере. Неужели это не интересно? - Очень интересно! - У нас
есть техника для полетов к Утренней звезде, уникальный опыт, почему же мы так
бездумно распоряжаемся всем этим?! - Беды экономики в первую очередь сказались
на космических исследованиях, хотя, на мой взгляд, именно это направление должно
было быть приоритетным. Чтобы успешно развиваться, стране необходимо
концентрировать усилия на том, где мы в передних рядах. Космонавтика в целом и
планетные исследования в частности относятся к областям, которые определяют весь
научно-технический прогресс. К сожалению, мы ошиблись в выборе приоритетов, а
потому и расплачиваемся за это отставанием. - "Фобос-Грунт" исправит ситуацию? -
Старт перенесен еще на два года - на 2009-й. Мне кажется, это приговор проекту -
он так и не будет реализован. Кстати, полет на Фобос американцы могут
осуществить довольно легко, и, если им это потребуется, то они его проведут. В
свое время они, извините за выражение, "лопухнулись": организовали "танковое
сражение на Марсе", а могли бы те же самые результаты получить более простым и
дешевым способом. Именно так, как мы задумали. - "Танковое сражение" - неплохой
образ. Действительно, бегающие марсоходы, тысячи снимков, поражающие воображение
пейзажи - все это напоминает битву машин. - Этот образ они сами придумали, и он
уже встречается даже в научной литературе. - Их программа изучения планет
действительно грандиозна. Почему? - Она нацелена на решение главной задачи. -
Главной? - Раскрытие тайны происхождения жизни. Познать ее можно только через
Марс, через Европу - спутник Юпитера, через Венеру. Если эта задача будет
решена, то перед человечеством откроются колоссальные возможности. Успехи в
исследовании Марса говорят о том, что Марс мог быть пригоден для жизни, она
могла там возникнуть. А далее: либо она замерла из-за неблагоприятных условий,
либо она там присутствует, но не дала высших форм, как на Земле. А в низших
формах могла приспособиться и сохраниться. Ее поиски, ее изучение, ее познание -
все это стоит того, чтобы летать на Марс, на другие планеты. - Можно сказать,
что интерес к происхождению жизни в современной науке приобретает особую роль. -
К этой проблеме мы подходим на совершенно ином уровне, чем в прошлом, а потому
можем рассчитывать на успех. И огромную роль, безусловно, играет наша область
науки. - Таким образом, Институт геохимии и аналитической химии оказывается в
первых рядах? - Он всегда в них находился! - Согласен. А как вы оказались в
кресле директора столь именитого института? - Я пришел сюда по инициативе
Александра Павловича Виноградова. Занимался я геохимией изотопов углерода. Это
прекрасный инструмент, чтобы внедряться в самые разные области. Подготовил
докторскую диссертацию, и на отзыв она попала в Институт геохимии. Виноградов
вдруг спрашивает: "А почему защищаетесь не у нас? Это недальновидно." Он смотрел
намного дальше, чем я. И в результате я защитил диссертацию здесь. Потом пришел
сюда работать. В 1992 году умер директор института Валерий Леонидович Барсуков.
Тогда у нас был разгул демократии, и я стал первым выборным директором. Все
произошло неожиданно для меня. Вернулся в Москву из плавания на немецком
исследовательском судне и узнал, что меня выдвигают в директора. Естественно,
никакого желания занимать такую должность у меня не было. Как ни странно, но
решающую роль в принятии решения сыграл один американец, мой друг. Мы
встретились, я рассказал о предложении. И он мне говорит: "Соглашайся! Ты уже
старый, все, что мог сделать в науке, уже сделал. Не предавайся иллюзиям -
принципиально нового не получишь, а на посту директора сделаешь еще очень
многое: молодежь привлечешь, новые проекты сможешь осуществить." Пожалуй, именно
его слова повлияли на меня настолько, что я согласился. - И сколько же "старику"
было тогда? - Пятьдесят шесть. Но мне сильно не повезло: время выпало страшное
для института, для науки. Тяжелейшее время. Из воспоминаний: "Я пишу эти строки,
сидя за столом, который почти тридцать лет был рабочим столом Александра
Павловича Виноградова. Здесь почти ничего не изменилось с тех пор, когда я
впервые вошел сюда на прием к Александру Павловичу. Те же дубовые панели стен,
то же зеленое сукно на длинном столе заседаний. Только жизнь стала неузнаваемо
другой. Я начал работу в качестве директора ГЕОХИ в декабре 1992 года. Это был
пик разрухи. Число сотрудников к концу 1992 года сократилось с обычных 1200 до
850. Наше научно-исследовательское судно, оставшееся без бюджетного
финансирования, было сдано в аренду случайным людям и использовалось для
перевозки "мешочников" и дешевых турецких товаров между Ялтой и Стамбулом. Часть
территории института была отдана совместному коммерческому предприятию с
французским участием для строительства здания под офисы. Предприятие не
состоялось. Поэтому руины несколько лет высились во дворе. Не было средств
убрать их. С 1991 года началась жестокая инфляция. Зарплата даже ведущих научных
сотрудников упала ниже минимального прожиточного уровня. Да и выплачивалась она
с большими задержками. Финансирование научных работ было прекращено.
Катастрофически нарастал долг института перед поставщиками тепла, воды и
электричества. В радиоактивном лабораторном корпусе скопились отходы, которые не
вывозили в течение многих предшествующих лет. В стране действовали законы
джунглей, включая государственные структуры. Шаг за шагом, как тяжелобольного,
вытягивали институт из разрухи. В последние годы стало легче. Мы начали
выздоравливать. Удалось сохранить институт как рабочий организм. Сегодня
институт, включая наше судно, оснащен современным оборудованием как никогда
раньше. Я с горечью думаю о том, на что были потрачены силы и годы. Зато я могу
спокойно и с чувством выполненного долга смотреть на портрет Александра
Павловича Виноградова, висящий на стене напротив". - Странно, что геохимики не
востребованы. - Это у нас. На Западе совсем иначе, и это подтверждается тем, что
многие сотрудники института уехали. Поток был очень сильным, буквально обвал
какой-то. Разрешили уезжать, и многие устремились туда. А я как раз стал
директором. И тогда принял весьма жесткое решение: можно уезжать на полгода.
Если больше, то сотрудник увольняется. Это помогло сохранить кадры. - Каким
образом? - Я считаю, что для проведения научной работы полгода вполне
достаточно. Сделал ее за границей на хорошем оборудовании и возвращайся! Если же
выезжаешь за рубеж в поисках личного благополучия, то, пожалуйста, не
прикрывайся научными интересами. - Такой принцип помог? - Поток уезжающих
изрядно поредел. Но пришлось несколько человек уволить, чтобы не думали, что
новый директор шутит. Так что ситуация постепенно стабилизировалась. Кто очень
уж хотел уехать, тот уехал, но разум все-таки возобладал. У нас широкое
сотрудничество с зарубежными партнерами, так что в этой области ограничений нет,
но все-таки интересы дела, интересы науки на первом плане. Большинство коллег
мою позицию разделяют и поддерживают. Я хорошо знаю Запад, работал там, наблюдал
западный образ жизни. Для меня это как театр. Смотришь на все со стороны. А
когда приезжаешь сюда, то понимаешь - здесь твое, родное. - А вы родом откуда? -
Родился во Владивостоке. Родители жили в Москве, но потом отца направили на
Дальний Восток. Там его репрессировали, арестовали. Подруга мамы - она была
женой начальника НКВД Приморского края - посоветовала немедленно уезжать. Мама
взяла меня на руки - и в Москву. А здесь квартира уже опечатана. Мама пошла на
Лубянку со мной на руках. Там один майор посоветовал ей "исчезнуть", чтобы
сохранить сына. Она так и поступила. - А отец? - Арестован он был в 36-м, а
через два года погиб в лагере. А мать всегда была абсолютно советским человеком,
коммунистом. Помню, когда умер Сталин, она плакала. Трудно все это объяснить и
понять. - Как и то, что происходит сейчас? - В определенной степени, да. - Я
знаком с вашим письмом президенту России. В нем вы пишете о той ситуации,
которая сложилась вокруг исследований Луны и планет. В частности, там есть такие
строки: "Я возглавляю институт, который при академике А. П. Виноградове был
инициатором исследования Луны и планет. Поэтому считаю своим долгом обратить
Ваше личное внимание на создавшееся положение. Если нет возможности помочь, я
буду, по крайней мере, уверен, что свертывание планетных исследований есть
жертва действительно осознанная и неотвратимая, что не возникает вопрос - почему
мы молчали, наблюдая разрушительный процесс". Думаю, президент обязательно
обратит внимание на эти слова. - Письмо ему не передали, в администрации
посчитали, что нет необходимости. Поэтому ничего не изменилось.